Глава 8

Глава 8

По единогласному мнению представительниц прекрасной половины человечества, проживающих в имении «Хрустальные родники» Кирилл Петрович Новодмирский был красивым мужчиной. В опросе, проведенном Любашей, участвовали все девицы и замужние дамы кроме миссис Клэптон, которую она побаивалась, и меня, видевшей Кирилла Петровича пару раз, и поэтому, на ее взгляд, не способной быть объективной (хотя я с этим утверждением поспорила бы). Я думала об этом, когда шла к графу, держа в руке папку с моим планом развития имения и документами об образовании. Пришло время нам познакомиться по-настоящему. Но мысли, как на зло, крутились только вокруг внешности графа…

Он принял меня в своем кабинете и, поинтересовавшись здоровьем, указал рукой на массивное кресло, предлагая присесть. Я положила на стол папку и стала ждать. Прошло несколько минут. Граф изучал документы, а я разглядывала убранство комнаты. До сегодняшнего дня я здесь не бывала. Скажу, не кривя душой: мне нравилось то, что я видела. Большой стол с письменными принадлежностями, лампой и изящным подсвечником со свечой, которую, по-видимому, зажигали при отключении электричества. Любаша рассказывала, что раньше такое здесь случалось довольно часто. Два больших мягких кресла, в одном из которых сидела я, диван, книжный шкаф, секретер и камин, который дышал мягким теплом, согревая воздух (было прохладно) и подмигивая мне красными угольками.

Закончив разглядывать обстановку, я остановила свой взгляд на лице графа. В этот момент он закончил читать и поднял глаза. Наши взгляды встретились. В груди у меня что-то дрогнуло, но я постаралась сохранить внешнее спокойствие.

– Что скажете, ваше сиятельство? – конечно же, я имела в виду план развития усадьбы.

– Довольно интересно. Особенно меня заинтересовала идея продажи скаковых лошадей для того, чтобы получить средства на благоустройство парка.

У большинства мужчин, на мой взгляд, обычные голоса, а у графа (я отметила это еще в прошлый раз, встретив его у ресторана) – невероятно красивый баритон. Он обволакивает подобно мягкому бархату, заставляя забывать о смысле произносимых слов и вслушиваться в него, как в музыку. Вот и сейчас я несколько раз моргнула, пытаясь стряхнуть наваждение и понять, серьезно он говорит или шутит, а потом все-таки решила уточнить:

– Вы против? Считаете это неправильным?

– Я этого не говорил. В последние годы я редко бываю в этом имении, и чистокровные скакуны не участвуют скачках, а я, соответственно, не получаю доход от своих инвестиций… Думаю, вы правы, советуя мне сократить количество лошадей в конюшне. Я посмотрел план развития имения, пока что бегло, – я перестала дышать, – и считаю его неплохим, хотя и нуждающемся в некоторых коррективах…

Я открыла рот и тут же закрыла его, потому что граф продолжил:

– Вы себя хорошо чувствуете, Софья Михайловна? Сегодня стоит замечательная погода. Может быть, прогуляемся по парку? Оценим, так сказать, проведенную вами работу и поговорим о планах развития имения…

Честно говоря, мне самой хотелось выйти наконец из дома и подышать свежим воздухом. Граф истолковал мой задумчивый взгляд иначе:

– Прогулка не продлится долго. Если вы устанете, мы сразу же вернемся…

– Конечно, ваше сиятельство.

Мы вышли из дома и направились к живой изгороди, отделяющей территорию усадьбы от парка. Погода действительно стояла замечательная: ярко светило солнце, пели птицы, воздух был наполнен ароматами цветов и скошенной травы. В парке мы шли по обочине дороги, ремонтом которой я планировала заняться в следующем году. «Хорошо бы сделать что-то вроде тротуара, тогда Арсению будет легче передвигаться на коляске», – думала я, критически разглядывая дорожные ямы.

– Что вы делали в городе, Софья Михайловна?

Я вздрогнула и посмотрела на графа. Честно говоря, я ждала этого вопроса, но, как это обычно и бывает, он прозвучал неожиданно.

– Если можно, я отвечу позже. Не потому что хочу вас обмануть. Просто сначала вам нужно кое-что увидеть.

Кирилл Петрович склонил голову набок, скользнул по моему лицу задумчивым взглядом и произнес:

– Допустим…

«У графа явно много вопросов ко мне. И начал он, на его взгляд, с самого простого, но даже на него я не стала отвечать. Наверное, он считает меня интриганкой…» – я испытала мгновенный укол сожаления и тут же поспешила избавиться от него. Едущая навстречу гружёная дровами телега появилась как нельзя вовремя. Мы отступили в сторону, пропуская ее. Рабочий приподнял кепку, приветствуя нас. Вновь раздался красивый баритон графа, а я попыталась понять: иронизирует он или говорит серьезно:

– Теперь, благодаря вашей деятельности, у нас куча бревен, которые нуждаются в дальнейшей обработке и использовании. Что прикажите с ними делать? Усадьба отапливается углем. Мне не нужно такое количество дров…

– Можно продать деревенским или отдать рабочим как частичную оплату за работу, если они захотят, конечно… – высказала я свое предложение. – Я не знаю, насколько холодные здесь зимы, но дрова – вещь всегда нужная.

Граф снисходительно улыбнулся, и я неожиданно почувствовала себя глупым ребенком, который пытается говорить о «взрослых» вещах, абсолютно ничего в этом не смысля. Мне стало обидно, хотя я была уверена, что у графа не было намерений оскорбить меня. Где же такой нужный мне сейчас пофигизм? Пусть придет немедленно, а то я такого себе напридумываю, потом и за год не расхлебаешь! Я заставила себя успокоиться, глубоко вдохнула, расправила плечи и произнесла:

– А вы что думаете, Кирилл Петрович?

– Думаю, вы правы. Я отдам Джеймсу соответствующие распоряжения…

Стоило только ему упомянуть дворецкого, как я увидела Мэтьюза и других рабочих. Я невольно прибавила шаг и тут же испугалась, что граф решит, будто я от него убегаю, и резко остановилась. В этот момент на дорожке материализовался Бэнджи и замахал рукой:

– Господин граф! Мисс Софи! Прошу, идите сюда!

Мы с графом, не сговариваясь, пошли на зов. Рабочие прервали работу и повернулись в нашу сторону.

– Как продвигаются наши дела, мистер Мэтьюз?

– Добрый день, господин граф, – Кирилл Петрович кивнул, отвечая на приветствие. – Хорошо продвигаются, мисс Софи. Третий и четвертый участок мы уже расчистили, завтра переходим к пятому, – мужчина ткнул пальцем в карту. – Что скажете, господин граф?

– Мы как раз обсуждали с Софьей Михайловной, куда будем девать дрова, получившиеся после чистки территории парка.

Рабочие переглянулись.

– Может, у вас есть предложения или пожелания?

Мэтьюз не успел открыть рот, как в разговор вступил другой рабочий:

– Я бы купил дрова, если цена будет не очень высокой.

– И я!

– И мы!

Граф, улыбаясь, взглянул на меня:

– Ну вот, одна проблема решена! Замечательно…

Мы разговаривали еще несколько минут, обсуждая работы на пятом участке, пока не вернулась телега, которую мы встретили, когда только вошли в парк, где-то около получаса назад. Рабочие приступили к погрузке очередной партии бревен, а мы с графом пошли дальше. Несколько минут двигались молча, пока не оказались возле полуразрушенной стены. И тут я решила, что время пришло. Набрала в грудь побольше воздуха и решительно произнесла:

– Вы спрашивали, что я делала в городе? Примерно месяц назад, когда я только приехала в имение, мы с Бэнджи, деревенским мальчишкой, а в настоящее время моим помощником, прогуливались по парку, чтобы оценить масштаб предстоящих работ, и увидели вон тот замок, – я показала рукой на скрывающиеся в листве развалины. – Бэнджи сказал, что это логово оборотня. Да, именно так и сказал, представляете? А так как никто толком ничего не мог мне рассказать об этом замке и его хозяевах, я решила поехать в город и там все разузнать. Мистер Клэптон посоветовал мне своего знакомого антиквара. Перед возвращением назад, в имение, я решила пообедать и зашла в ресторан, где встретила вас. Примите мою благодарность за то, что подхватили меня в тот момент, когда я падала со ступенек. Если бы не вы, Кирилл Петрович, кто знает, чем бы это для меня закончилось… – я говорила быстро и уверено, решив, что скажу графу правду. Ничего преступного в моем желании узнать про соседствующий с имением замок не было. Зачем же мне это скрывать? Тем более что маленькая ложь неизбежно повлечет за собой еще одну, потом еще, пока они не погребут меня под собой, как снежный ком.

Выдав сразу столько информации, я остановилась, чтобы передохнуть. Подняла глаза, чтобы взглянуть на графа и оторопела. Он неотрывно смотрел на каменные стены Шарпфанга. Его лицо побледнело, а ярко-синие глаза потухли. Такое ощущении, что он увидел призрак… Но ведь то, что я прочла в «Достопримечательностях…» о Белой Даме и собаке Мэнсфилда —вымысел чистой воды. Истории о них нужны лишь для привлечения туристов и повышения стоимости недвижимости. И тут я вспомнила о рассказе Любаши о трагедии, произошедшей с женой графа… Выходит, я, хоть и невольно, стала причиной его плохого настроения. Я огорчилась, а потом одернула себя: в конце концов, граф не дитя, и трагедия с его семьей произошла больше пяти лет назад. Понятно, что он об этом не забудет, как я никогда не забуду о предательстве Николая, но нужно жить дальше и решать проблемы, которые есть сейчас. Все эти мысли вихрем пронеслись у меня в голове. И я неожиданно для себя и, как я вскоре убедилась, для графа выдала:

– Почему вы не наймете учителей для Арсения? Он же ваш наследник, должен соответствовать статусу, так сказать. К тому же мальчик хочет учиться!

Кирилл Петрович отвлекся от разглядывания замка и удивленно взглянул на меня:

– Хочет учиться?

– Конечно! Арсений не по годам взрослый мальчик, и учиться ему просто необходимо! Он ведь даже читает плохо, а это, согласитесь, ну уж совсем ни в какие рамки не лезет…

– Я не думал об этом… Нет, не так. Я думал и даже некоторое время назад предпринял соответствующие меры, но после смерти Валери… – его взгляд, направленный на меня, ощутимо потяжелел. – Я уверен: вам уже рассказали о смерти моей жены…

– По странному стечению обстоятельств, я обнаружила погребальную часовню в тот же день, что и вот эту дыру в стене, сквозь которую мы сейчас смотрим на замок… Арсений сказал, что в часовне покоится его мама. Так что да, я в курсе вашей трагедии, примите мои соболезнования… – Я выдержала небольшую паузу и решительно произнесла: – Но к обучению Арсения это не имеет отношения. Именно вы должны позаботиться о его будущем. Прошу простить меня, – я вздохнула. – Со стороны может показаться, что я вас поучаю, а это совсем не так!

Повисло долгое молчание, во время которого я в основном смотрела по сторонам, разглядывая заросли сорняков. Потом, решив, что пауза слишком затянулась, я решила перевести разговор на другую тему, отвлечь графа от тяжелых воспоминаний. Как назло, ничего путного в голову не лезло. Может, пошутить? А что, это мысль!

– Представляете, Кирилл Петрович, ведь кучер почтовой кареты не довез меня до имения, – с напускным восторгом произнесла я, словно это было невесть какое радостное событие, – а высадил прямо здесь, во-о-он у тех поросших плющом ворот. Хорошо, что Бэнджи воровал в парке яблоки и услышал мои крики.

– Хорошо, что воровал яблоки? – переспросил граф, моментально включаясь в игру.

– Что помог, позвал мистера Клэптона, – решила уточнить я, стараясь не смотреть графу в лицо. В его голосе было столько иронии, что я боялась растерять всю свою напускную серьезность и расхохотаться. Но смех уже поселился у меня в душе и пытался выбраться наружу, изгибая губы в улыбке.