Страна Мрака находится глубоко, на самом дне земли. Но в то время наш мир живых людей и Страна Мрака еще были связаны дорогой. Вот Идзанаки и отправился в страну мертвых, следуя по этому длинному темному пути.

Когда спустился он с темного-претемного холма и оказался в Стране Мрака, то увидел там большой дом.

Идзанаки постучал в дверь, она чуть приоткрылась, и изнутри кто-то выглянул. Это была умершая Идзанами! Идзанаки так обрадовался, так обрадовался!.. С бьющимся сердцем заговорил он с милой женой.

– Любимая моя жена, вернись! Ведь мы еще не создали страну! Вернемся вместе и закончим дело!

Тогда жена, испустив печальный вздох, сказала:

– Возлюбленный мой! Если бы только ты пришел раньше…

Дело в том, что Идзанами уже вкусила пищи Страны Мрака. А тем, кто отведал пищи страны мертвых, в мир живых не вернуться. Таков уж закон Страны Мрака.

Но Идзанами любила своего мужа, как и Идзанаки ее, и она сказала ему так:

– Поскольку ты пришел за мной издалека, я посоветуюсь с богами Страны Мрака, нет ли какого-нибудь способа вернуться нам вместе. Подожди немного.

И добавила:

– Но до того, как я вернусь, ты ни в коем случае не заглядывай внутрь дома!

Оставив Идзанаки снаружи, Идзанами скрылась в темном-претемном доме.

Идзанаки ждал. Он ждал и ждал, когда вернется жена его, ждал долго-долго. Однако Идзанами все не возвращалась.

Идзанаки забеспокоился, отчего так. Вынул он большой гребень, воткнутый в пучок волос с левой стороны, и с треском отломил от гребня зубец.

Потом осторожно поджег его. Подняв горящий зубец гребня наподобие маленького факела, Идзанаки тихо-тихо ступил в покои Страны Мрака.

В тот момент, когда посмотрел он внутрь покоев, куда ему было сказано ни в коем случае не заглядывать, Идзанаки очень испугался, прямо остолбенел.

Во мраке покоев лежало мертвое тело Идзанами. Оно вовсе не походило на его красивую милую жену, то был сгнивший, разложившийся, кишащий червями труп.

Да еще и к тому же на теле этом расселись восемь грохочущих богов-громов.

Ужасно испугавшись, Идзанаки отбросил зажженный зубец гребня и бросился бежать. И тогда из глубины тьмы раздался голос. Это был пылающий яростью глас Идзанами:

– Как смел ты, как смел ты такой стыд учинить! Я же велела тебе ни в коем случае не смотреть на меня!

И в тот же миг из тьмы кто-то с шумом бросился в погоню за Идзанаки.

На бегу Идзанаки мельком оглянулся и увидел, что его преследует толпа безобразных фурий. Фурии – прислужницы в стране мертвых, они зовутся Страшилищами Мрака.

Идзанаки бросил за спину украшение для волос из лозы черного винограда.

Из украшения тут же потянулась лоза, она густо покрылась листвой, и вкусный горный виноград в избытке принес плоды.

Фурии добежали до зарослей винограда и, чавкая, стали пожирать сладкие ягоды.

«Скорей!» – Идзанаки побежал еще быстрее.

Но фурии тут же позабыли о винограде.

Они снова бросились вслед за Идзанаки.

На этот раз Идзанаки вытащил гребень из правого пучка волос на своей голове. Он с треском выламывал зубцы из гребня и бросал их, целясь в фурий.

Из множества зубцов, упавших на поверхность земли, стали вырастать побеги бамбука.

Фурии остановились в зарослях бамбуковых побегов, преградивших им дорогу, и, чавкая, стали жадно пожирать побеги. Похоже, они вовсе позабыли, что преследовали Идзанаки.

Идзанаки вздохнул с облегчением, но тут ему снова показалось, что из глубины Страны Мрака к нему кто-то приближается.

Раздался страшный грохот.

Послышался жуткий топот.

Это были те восемь богов-громов, что толпились у тела мертвой Идзанами. Боги грома, взяв с собой полуторатысячное воинство Страны Мрака, гнались за Идзанаки.

Идзанаки тут же вытащил из-за пояса меч и, не останавливаясь, начал размахивать им у себя за спиной. И вот, наконец, показался холм, что на краю Страны Мрака.

Холм этот зовется Ёмоцухирасака – Широким Склоном Страны Мрака. Если Идзанаки поднимется на этот холм, то сможет вернуться в прежний мир!

Однако преследователи уже приблизились к нему вплотную.

Идзанаки спрятался в тени большого персикового дерева у подножья холма. Сорвал три персика, затаил дыхание и стал ждать приближающееся воинство.

Топоча, преследователи добежали до холма.

– Э-эх! – Идзанаки прицелился и изо всех сил швырнул в преследователей плоды.

И что вы думаете?

Все воинство Страны Мрака разом убежало.

Идзанаки восхитился силе плодов персика и сказал:

– Даю вам имя Оокамудзуми – Великие Божественные Духи. Так же, как сейчас вы помогли мне, и впредь помогайте людям, если встретятся они с горестями и страданиями.

Наконец преследователи исчезли, и Идзанаки начал быстро подниматься на Широкий Склон Страны Мрака.

Однако когда, достигнув середины холма, Идзанаки обернулся на страну мертвых, от испуга у него перехватило дух. К нему приближалась Идзанами.

Увидев ее, поставил он на середине Широкого Склона огромную скалу, какую и тысяча человек не сдвинут, и преградил дорогу в Страну Мрака.

Боги-супруги Идзанаки и Идзанами говорили друг с другом, стоя с разных сторон этой скалы.

– Возлюбленный супруг мой! Раз ты так поступаешь, я впредь людей твоей страны по тысяче в день убивать стану! – сказала Идзанами.

– Возлюбленная моя жена! Если так, то домов для рожениц, где появляются дети в этой стране, в день стану ставить по полторы тысячи, – ответил ей Идзанаки.

С того времени так и повелось, что в стране этой в день умирает тысяча человек, а нарождается полторы тысячи.

Идзанами стала Великой Богиней Страны Мрака. Та скала, что перегораживает Широкий Склон, – это Великий Бог Дверей Страны Мрака, а Широкий Склон Страны Мрака – это холм Ибуясака в стране Идзумо.

Трое богов

Вернувшись из Страны Мрака в этот мир, Идзанаки тут же совершил обряд очищения. Очищение – это когда в потоке воды совершают омовение, чтобы очистить мысли и тело. Сделал он это для того, чтобы смыть с себя скверну, налипшую на него в стране мертвых, и стать чистым.

Первым делом Идзанаки снял и выбросил все, что на нем было.

Из сброшенных вещей его один за другим родились боги.

И из посоха, и из пояса, и из котомки, и из куртки, и из штанов, и из браслета…

Много богов родилось тогда.

Когда Идзанаки разделся, настала очередь очистить тело.

«Верхнее течение – слишком быстрое. Нижнее течение – слишком медленное», – с этими словами Идзанаки вошел в среднее течение, погрузился на дно и совершил омовение. Из смытой им грязи родились два бога несчастий.

В грязи той в избытке оказалось нечистот и скверны, налипших на Идзанаки в стране мертвых, поэтому оба родившихся бога и несли одни лишь несчастья и болезни.

Однако тут же, будто преследуя богов несчастий, родились еще три бога. Божества эти произошли на свет, чтобы уничтожить беды и зло и все исправить.

Хотя уже родились боги несчастий и боги, попирающие зло, Идзанаки продолжал омовение.

На этот раз из воды вышли бог моря и бог мореплаванья.

Уже почти закончив с омовением, Идзанаки наконец решил вымыть левый глаз…

Из левого глаза его произошла подобная солнцу светлая, сияющая богиня.

То была богиня, которая зовется Аматэрасу.

Вслед за тем Идзанаки вымыл правый глаз, и из правого глаза его родился бог-мужчина, испускавший сияние, подобное бледному прозрачному свету луны.

То был бог Цукиёми.

Потом, в самом конце, Идзанаки промыл водой нос. И из носа его родился бог-мужчина. Видом – настоящий сорванец.

Имя тому богу – Сусаноо.

– Одного за другим породил я множество богов, и только в самом-самом конце дождался столь драгоценных троих детей! – сказал Идзанаки, искренне радуясь появлению на свет Аматэрасу, Цукиёми и Сусаноо.

Идзанаки решил, что этим троим он может доверить управление страной.

Снял Идзанаки ценное ожерелье, что всегда носил сам. Нанизанные на нить жемчужины зазвенели. Ожерелье это Идзанаки даровал Аматэрасу и наказал ей:

– Ты ведай Равниной Высокого Неба, где живут боги.

Как и повелел Идзанаки, Аматэрасу стала ведать Равниной Высокого Неба.

Дальше Идзанаки обратился к Цукиёми:

– Ты ведай страной ночи.

Цукиёми тоже сделал так, как повелел Идзанаки, стал ведать страной ночи.

Наконец Идзанаки обратился к Сусаноо:

– А ты ведай морем.

Однако Сусаноо не захотел следовать велению Идзанаки.

Вместо того, чтобы ведать порученным ему морем, Сусаноо только и делал, что рыдал в голос.

Он плакал, плакал, плакал, бесконечно долго плакал, и даже когда его борода стала такой длинной, что спустилась на грудь, все еще не перестал рыдать.

Из-за этого ужасного плача покрытые зеленью горы иссохли, а все воды обратились в слезы Сусаноо, реки и моря иссякли.

Тут и там в этом погибающем мире закопошились злые боги. Их голоса, подобные жужжанию множества роящихся мух, наполнили все вокруг, и беды, что несут с собой злые духи, распространились по миру.

Тогда явился отец Идзанаки и спросил рыдающего Сусаноо:

– Ты почему не ведаешь той страной, какой я повелел тебе ведать, а только плачешь?

Тогда Сусаноо наконец перестал рыдать и ответил отцу:

– Нет у меня матери, и одиноко мне. Я хочу отправиться в Страну Твердых Корней к своей умершей матери, потому все время и плачу.

Идзанаки сильно разгневался.

– Ах вот как! Тогда ты не будешь больше жить в этой стране! Сей же час уходи отсюда! – сурово приказал он и немедля изгнал Сусаноо.

Покончив с этим, Идзанаки изволил укрыться в Тага, что в краю Оми.

Небесный Грот

Прежде чем уйти в Страну Твердых Корней, изгнанный отцом Сусаноо отправился к своей старшей сестре Аматэрасу, чтобы попрощаться.

Сусаноо был богом громадным, сильным и буйным, так что, когда только стал он подниматься на Небо, звук его шагов разнесся по горам и рекам, а земля заколебалась.

Аматэрасу забеспокоилась: «Не иначе как младший братец идет отнять у меня Равнину Высокого Неба!»

С этими мыслями Аматэрасу приготовилась упредить Сусаноо. Прежде всего убрала она волосы по-мужски, украшения из нанизанных на нитку жемчужин обернула вокруг головы и обеих рук, на спину повесила колчан с тысячью стрел, а на грудь привязала колчан с пятьюстами стрелами.

Когда взяла она в руки большой лук и зашагала, земля проседала под ней. Аматэрасу преградила Сусаноо путь.

– Ты зачем сюда явился? – твердо спросила Аматэрасу.

– Я все время плакал, и когда отец спросил об этом, я ответил: «Хочу уйти в страну матери, в Страну Твердых Корней». Тогда отец рассердился и сказал: «Ты больше не живешь в этой стране», – и прогнал меня. Вот я и пришел проститься с моей старшей сестрой», – ответил Сусаноо.

– Как я узнаю, что ты говоришь правду? – с сомнением спросила Аматэрасу.

Сусаноо сказал так:

– Давай дадим друг другу клятву-укэи и родим детей, как, согласна?

Клятва-укэи – это вроде гадания. Сусаноо хотел сказать, что, родив детей, они поймут, были ли правдой его слова.

Аматэрасу и Сусаноо встали друг напротив друга на берегах Спокойной Реки, протекающей по Равнине Высокого Неба.

Сначала Аматэрасу взяла в руки меч Сусаноо, разломила его натрое и омыла в ключевой воде. Потом положила в рот, разгрызла на мелкие кусочки, размельчила и выдула, и тогда из ее вылетевшего во все стороны подобного туману дыхания родились три богини: Такирибимэ, Итикисимахимэ и Такицухимэ.

После этого Сусаноо взял пять жемчужин из жемчужного ожерелья, что носила Аматэрасу, он так же омыл их в ключевой воде, потом разгрыз и выдул. Из пяти жемчужин родились пять богов: Осихомими, Амэнохохи, Амацухиконэ, Икуцухиконэ, Куманокусуби.

Эти пять богов были богами-мужчинами.

– Из твоего меча родившиеся богини – это твои дети, а из моих жемчужин родившиеся боги – мои дети, – сказала Аматэрасу.

Услышав это, Сусаноо радостно вскричал:

– Выходит, я победил! Ведь это я родил нежных дочерей, у меня не было дурных мыслей и нечистых помыслов, я доказал это.

Гордясь победой, Сусаноо стал буйствовать: межи на полях разрушил, каналы засыпал, в покоях испражнился.

Пользуясь тем, что Аматэрасу была к нему снисходительна, Сусаноо продолжал бесчинствовать.

И вот в конце концов случилось ужасное происшествие. Аматэрасу как раз велела девушкам-ткачихам ткать положенную богам священную одежду. Не зная удержу, Сусаноо содрал шкуру с живой лошади и бросил эту шкуру в ткацкое помещение. Испугавшись, одна из ткачих острым ткацким инструментом себя проткнула и, прямо на глазах Аматэрасу, умерла.

Испугалась Аматэрасу и глубоко опечалилась, что младший брат ее сотворил такое бесчинство. В огорчении она скрылась в Небесном Гроте и затворилась там, накрепко заперев за собой дверь.

Это ужасно! Ведь Аматэрасу – богиня, сияющая как Солнце.

Когда Аматэрасу исчезла, и на Равнине Высокого Неба, и повсюду воцарилась тьма. Утро не наступало, длилась бесконечная ночь.

Да к тому же во тьме этой начали суетиться злобные боги. Они жужжали как мухи, дурной шум наполнил мир, и разом случились всякие беды.

Боги были в крайнем затруднении, и не знали, как им выманить Аматэрасу из грота. Решили они держать совет.

Собравшись у Спокойной Реки, боги спросили Омоиканэ, бога мудрости, не придумает ли он чего-нибудь, и Омоиканэ уверенно кивнул:

– Да, есть хороший способ.

Омоиканэ велел собрать столько петухов, сколько возможно, и наказал им петь.

Потом повелел следующее: богу по имени Исикоридомэ изготовить большое зеркало, богу Таманооя – сделать длинное красивое украшение, нанизав на нить множество изогнутых яшмовых бусин магатама.

Когда были готовы зеркало и драгоценное украшение, Омоиканэ велел повесить их на священное дерево сакаки, и чтобы бог Футодама это дерево держал.

Богу Амэнокоянэ велел возглашать славословия, а силачу богу Амэнотадзикарао – притаиться за дверью.