Читать книгу «Цветы всегда молчат» онлайн полностью📖 — Яси Белой — MyBook.
image

Глава 7. Научи меня цвести…

Графство Нортамберленд, замок Глоум-Хилл, 1875 год

Тем же вечером Мифэнви спустилась к ужину в бледно-голубом платье из тафты, оставлявшем открытыми ее худенькие плечи, обильно осыпанные веснушками.

Колдер, уже гладко причесанный, но по-прежнему с ног до головы облаченный в черное, окинул ее неодобрительным взглядом.

– Это крайне легкомысленно с вашей стороны, – прокомментировал он это одеяние, – в замке довольно холодно, можно простудиться.

– Когда женщина открывает плечи, она хочет, чтобы мужчина согрел их своими ладонями, – ответила Мифэнви. И Колдер, уже собиравшийся прочесть ей гневную отповедь, вдруг осекся и уставился в тарелку.

Пол переводил взгляд с невесты на брата и не понимал, что происходит. Поэтому он разлил по бокалам вино и радостным голосом предложил выпить за знакомство.

Но, несмотря на это, разговор не клеился, прерываясь долгими паузами. Мифэнви сидела, выпрямив спину и сжимая вилку. Колдер и вовсе отстранился в тень и молчал. Не в силах смотреть, как дорогие ему люди расходятся все дальше, Пол сказал:

– Мейв, может, сыграешь нам? У нас восхитительный рояль!

Это, пожалуй, единственное, что могло объединить их. Пол прекрасно знал, что в те моменты, когда было особенно тяжело, Колдер изливал душу в музыке.

– Рояль? Здесь? – удивилась она. – Как вы его сюда доставили?

– Это уже другой вопрос, – улыбнулся Пол и протянул ей руку. – Идем, я покажу тебе…

И заметил, что Колдер как-то странно посмотрел на их соединенные руки.

К столовой примыкала небольшая комната округлой формы. Через два стрельчатых окна в нее лился неровный лунный свет. Черный рояль, казалось, урча, словно огромный сытый кот, нежился в этом небесном серебре. Клавиши же в полумраке выглядели ухмылкой.

Мифэнви осторожно коснулась их, рождая нежные чистые звуки. Инструмент был в идеальном состоянии: видно, что им часто пользовались и бережно ухаживали.

Девушка подвинула табурет, слегка размяла пальцы и… Она точно знала, что будет играть – непременно Моцарта! Она любила его за волшебство и солнечность. За искрящуюся дивным светом абсолютную музыку, словно подслушанную где-то на небесах.

И сейчас, играя, она парила сама. Сияющая, тонкая в полосе лунного света. Пол заметил, что брат сначала смотрел на нее, не отрываясь, каким-то воспаленным, блестящим взглядом, а потом, откинувшись головой на дверной косяк, закрыл глаза и сложил руки на груди, погружаясь в свои мысли.

Пол сидел на скамейке, что занимала проем одной из ниш. Лицо его было в тени. Зато сам он хорошо видел их. Колдер, словно творение графика, высокий, прямой, темный, и Мифэнви, хрупкая и почти нереальная в этих лунных отблесках. Словно некий незримый художник нарисовал их, позабыв о других красках, кроме оттенков черного и белого.

И вот последняя нота чудной мелодии истаяла в воздухе. И Пол заметил, как брат его вздрогнул от этой внезапной, оглушающей тишины. Наконец Колдер отлип от дверного проема и, бросив почему-то уничижительный взгляд на юную музыкантшу, холодно произнес:

– Что ж, играете вы довольно сносно. Думаю, время от времени я смогу доверять вам свой инструмент.

С этими словами он резко повернулся и вышел, даже не простившись.

Мифэнви закрыла глаза руками и проговорила:

– Ты вправду думаешь, что я смогу понравиться ему? – голос ее дрожал от слез.

Пол подошел к ней и положил ладони на ее плечи.

– Успокойся, все будет хорошо! – сказал, сам едва веря тому, что говорит. – Иди спать, сегодня был трудный день.

Мифэнви поднялась к себе. В комнате она застала служанку – пухленькая миловидная девушка с золотистыми кудряшками, живыми карими глазами и смешным вздернутым носиком была как глоток жизни в мрачной атмосфере замка.

Девушка оправляла постель.

– Меня зовут Мэрион, – представилась она, сделав книксен. – И ваша ванна уже готова, миледи.

– Спасибо, – чуть смущенная такой заботой, сказала Мифэнви, – не стоило утруждать себя.

– Как же, хозяин сказал, что я должна делать все, что вы ни прикажете, – живо отчеканила горничная.

– Постойте, Мэрион, который из хозяев?

– Лорд Грэнвилл, разумеется.

– А разве оба брата не лорды? – удивилась Мифэнви.

– Тсс! – зашикала Мэрион. Оглянулась по сторонам, откинула штору на окне и даже нагнулась, заглядывая под кровать. Убедившись, что никакой соглядатай здесь не прячется, она взяла Мифэнви за руки и усадила на кровать. – Так вы, миледи, совсем ничего не знаете?

И Мифэнви поняла, что сейчас откроется еще одна из загадок замка Глоум-Хилл. Интересно, сколько же скелетов прячется по здешним пыльным шкафам?

– Сэр Колдер и сэр Пол братья только по отцу, – начала Мэрион. – Мать сэра Пола была некогда воспитанницей старшего лорда Грэнвилла. Он соблазнил ее. Она так и умерла невенчанная, дав жизнь плоду своего греха. Лорд Грэнвилл, сказывают, пришел в бешенство: ведь его жена, мать сэра Колдера, тоже умерла родами. Говорят, – она перешла на яростный шепот, – семя у него про́клятое! Так вот, он бесился, значит, хотел сэра Пола выкинуть на улицу, чтобы того съели собаки. Ей-ей, вы у Филдинга спросите, он это застал! Но тут сын вступился за малыша. Он по-своему любил бедняжку Лизабет, мать Пола, а она, сама еще почти ребенок, заботилась о нем как могла. Мальчишка держал ее за руку, когда та отходила, и пообещал не бросать ее сироту. Лорд пришел в такую ярость, что, говорят, чуть не прибил его. А наутро он выслал сэра Колдера с малышом и несколькими слугами сюда, в Глоум-Хилл. И только два года назад, уже умирая от сифилиса, он признал сэра Пола своим законным сыном и наделил его всеми правами и регалиями, что и полагаются лордам. И хотя в деньгах никогда не отказывал, толку от этого было мало: сэр Пол столько лет прожил – а по мне, так промаялся, вы ж знаете их, этих сплетников! – ненастоящим милордом. Поэтому если в Глоум-Хилле говорят «милорд», то имеют в виду только одного – сэра Колдера.

Сказать, что Мифэнви была шокирована этим рассказом, значило бы ничего не сказать. Ее нежное сердечко трепетало от щемящего сострадания, боли, презрения к отвратительному поступку старшего лорда Грэнвилла. Она судорожно сжала лиф платья, дыхание ее сбилось, а щеки пылали.

– Это ужасно! – вскричала она. – Я постараюсь! Я изо всех сил постараюсь, чтобы понравиться ему! Пол больше не будет так страдать! Никогда!

– Миледи! – испугалась, в свою очередь, ее горячности Мэрион. – Простите, простите, что разволновала вас!

– Вам совершенно не за что извиняться, милая Мэрион, – ответствовала Мифэнви уже спокойнее. – Вы правильно сделали, что рассказали. Ох уж эти мужчины! Они скорее стиснут зубы, чем покажут нам, женщинам, свою уязвимость!

– Это верно! Вы, миледи, говорите прям как ангел! – заявила Мэрион с такой уверенностью, будто каждый день слышала ангельские голоса. – Скажите, миледи, вы разрешите помочь вам переодеться и расчесать вас?! Я потом буду внукам рассказывать, что причесывала настоящую принцессу!

– О, дорогая Мэрион, наверное, я сейчас расстрою вас, но я никакая не принцесса! Мой отец – вовсе не король!

– Неважно! – радостно вскричала Мэрион. – Все равно все говорят, что вы – принцесса! Значит, так и есть!

Утром после завтрака Пол увел ее за собой.

Тропинка вниз была довольно крута, и Полу приходилось буквально нести свою невесту. Наконец спуск стал более пологим, и они смогли идти вместе, взявшись за руки.

Деревенька Хидвил приютилась в живописной ложбине гор. Осень щедро мазнула их желтым, но зелень еще не собиралась сдаваться, хотя и не была уже такой изумрудной. То там, то сям растекались сиреневыми лужицами сентябрины. Где-то вдалеке паслись козы. Вокруг царило воистину идиллическое умиротворение.

– Пол, это прекрасно! – захлопала в ладоши Мифэнви, и прекрасные глаза ее увлажнились от восторга.

– Я же говорил, Мейв, что тебе тут понравится! – Пол, сияя, глядел на нее. Взяв ее ладошку и поцеловав чуть выше перчатки, он сказал: – Давай обручимся еще раз перед лицом этой красоты?

– Пол! Милый-милый Пол! – проговорила она. – Мы обручались уже так часто – и перед ветром, и перед солнцем, и перед Глоум-Хиллом, что небо скоро сочтет нас язычниками и перестанет принимать наши клятвы.

Она подняла руку и приложила к его щеке, он накрыл ее ладошку своей.

– Когда ты собирался сказать мне, что ты – незаконнорожденный?

Он напрягся.

– Слуги уже рассказали?

– Да, живописали в красках. Но почему ты сам не сказал?

– Это что-то бы изменило? – с горечью спросил он.

– Если ты о моих чувствах – то нет. Но мы должны доверять друг другу. Что еще я должна узнать?

Пол задумался. Не все тайны были только его. Но она права, лучше начать сейчас, чтобы потом некоторые пыльные секреты не отравляли жизнь.

Он вздохнул и сказал:

– Десять лет назад у Колдера тоже была невеста. Нелли…

– О боже! – закрывая рот руками, испугалась Мифэнви. – Ты говоришь так… Та девушка… она умерла?..

– Лучше бы умерла! – сжав кулаки, прокричал Пол. – Он так любил ее! Он увидел ее в церкви на утренней службе и решил, что встретил ангела. У нее были такие невинные карие глаза. Колдер попросил ее руки, она ответила согласием. О, я помню тот день! Он весь сиял! Никогда больше я не видел его таким счастливым! Все шло к свадьбе, несмотря на ее простое происхождение: Колдер был влюблен, и ему было не до таких пустяков. Но вот однажды, вернувшись из Хидвила, он застал в замке отца – тот всегда приезжал неожиданно, не предупреждая… Так вот, там был наш отец и эта… эта… Нелли… Они… – Пол осекся, потом перевел дух и, густо покраснев, закончил: – Они лежали вместе… обнаженные…

Мифэнви пошатнулась. Пол подхватил ее. Она вся горела.

– Прости, что говорю. Но я должен… должен рассказать… Так вот, Колдер решил, что это отец так отомстил ему за то своеволие со мной, но тут влезла сама Нелли. Она сказала, что уже давно… давно… с нашим отцом…

Мифэнви побледнела.

– Да, столь вероломной оказалась она. Хотела выйти за Колдера, чтобы скрыть свой грех… Он выгнал ее, подрался с отцом и поклялся, что ни одна женщина отныне не переступит порог Глоум-Хилла, чтобы больше не причинять его обитателям боли! – он спрятал лицо в руках, его колотило.

Мифэнви ласково обняла его, пытаясь утешить.

– Воистину это мрачный замок, забирающий счастье… – тихо проговорила она.

– Это наш замок! Поколения Грэнвиллов жили здесь!

– Прости, я ни в коем случае не хотела обидеть тебя и твое родовое гнездо, – сказала она и нежно улыбнулась Полу.

– Все нормально, – уже спокойно ответил он и тоже улыбнулся, – ты не должна извиняться.

– Знаешь, – проговорила она, чуть покраснев и спеша перевести разговор в более мирное русло: – Я бы хотела, чтобы мой венок был из этих цветов.

Мифэнви кивнула на полянку, напоминавшую пестрый коврик в деревенском доме.

– Хорошо, думаю, в Хидвиле есть мастера, которые помогут тебе.

– Не нужно мастеров! Ты не представляешь, какой нудной бывает жизнь принцесс и сколь многому они могут научиться, ожидая, пока за ними явится их прекрасный герой! – она чмокнула его в щеку и начала собирать цветы.

Назад Мифэнви возвращалась одна. Пол помог ей взойти по крутой тропинке, а сам ушел в Хидвил, посмотреть, как движется подготовка к свадьбе.

Девушка шла с охапкой цветов, мечтая о том, какие она наделает венки, украсит их лентами и развесит вдоль главной лестницы Глоум-Хилла. Она заставит этот замок полюбить цветы! Лучше было думать об этом, чем о грехах и преступлениях, которые, словно паутина, повисли на его стенах.

В дом она вошла через кухню, раздарив по цветку поварам.

– Ангел! Сущий ангел! – неслось ей вслед, заставляя краснеть.

– Бедная, бедная девочка! – слышилось другое, заставляя вздыхать.

Она уже подошла к лестнице и собиралась было подниматься к себе, как сзади раздалось:

– Зачем вы притащили сюда этот мусор, миледи?! – Она обернулась – черные глаза Колдера метали молнии.

– Если вы могли заметить, милорд, это – цветы! – Мифэнви, к своему удивлению, поняла, что опять начинает злиться.

– Это мусор! Цветы здесь не живут более двух часов!

– У меня будут жить!

– Это почему же еще?! Потому что вы – самоуверенная глупая девчонка?! – его взгляд прожигал ее насквозь.

– Да как вы смеете со мной так разговаривать?! – внутри у нее все клокотало. Впервые в жизни кто-то оскорблял ее столь бесцеремонно. Пусть двор ее отца и был кукольным, но он все же имел некоторое подобие королевского, и она привыкла к почету и уважению.

Однако дерзкий лорд Грэнвилл только презрительно хмыкнул:

– Я, между прочим, у себя дома, где разговариваю с непрошеными гостями так, как захочу. Здесь действует мой этикет. Скоро вы станете моей невесткой, поэтому лучше вам сразу запомнить – ни один Грэнвилл никогда не потерпит, чтобы им помыкала женщина! А уж я – тем более! Потому что все вы – вероломные коварные существа!

Мифэнви закипала медленно, но неуклонно:

– Не судите всех одинаково!

– Вот еще! – с ехидцей проговорил он. – А чем это вы лучше других? Вчера – плечи, Моцарт, сегодня – цветы. Все эти ваши женские штучки из арсенала сведения с ума мужчин!

– А вы имеете что-то, против моих плеч, Моцарта и цветов? – спросила она едва ли не зло.

– Нет… – он уже набрал воздуха для очередной тирады, но тут она перебила его: вытащив из букета незабудку, невозможную в этих краях в сентябре, она швырнула цветок ему под ноги, проронила ледяным, истинно царственным тоном:

– Так утешьтесь же, несчастный! – развернулась и, подхватив край платья, пошла вверх.

Он же, как громом пораженный, стоял и смотрел ей вслед.

…В этот раз спуститься в гостиную ее заставили громкие голоса: братья на повышенных тонах выясняли отношения.

– …Свадьбы не будет! – Колдер с такой силой саданул по каминной решетке, что из камина едва не полетели кирпичи.

– Это не тебе решать! – взвился Пол.

– Мне, потому что теперь, после смерти отца, я – старший в семье. И вообще, из нас двоих я куда больше лорд, чем ты!

– Да пожалуйста, – закричал Пол, и в глазах его заблестели слезы, – забирай все эти свои титулы, замки и тащи их с собой в могилу! Я обойдусь как-нибудь и без фамилии Грэнвилл! Больно она мне нужна, измаранная этим ублюдком, который, к несчастью, был моим отцом!

Колдер уже занес руку, чтобы как следует врезать брату, когда между ними встала Мифэнви:

– Прости меня, Пол, и вы, милорд, – чуть поклонившись, сказала она спокойным тихим голосом, – но свадьбы действительно не будет. Вот, Пол, я возвращаю тебе кольцо и расторгаю нашу помолвку! Прощай, дорогой. Счастливо вам оставаться, лорд Грэнвилл.

С этими словами она отправилась к себе собирать вещи. Последнее, что она слышала, это был истеричный голос Пола:

– Ты доволен! Тебе нравится сидеть здесь бирюком – вот и сиди! И с этого дня у тебя больше нет брата.

В дверь стучали лихорадочно и настырно.

– Пол, я не стану с тобой разговаривать. Все действительно кончено, – бросила она через плечо, дрожащими руками заталкивая в саквояж очередное платье.

– Это не Пол, – ответили с другой стороны.

Она выпрямилась, несколько раз вздохнула и открыла дверь.

1
...