Часть I. Победители

Глава 1. Дети улицы

Семён устало тащился вслед за компанией приятелей, тоскливо размышляя, что в такую погоду не по улице надо шляться, а дома сидеть. Свинцовые тучи и пронизывающий до костей октябрьский ветер хорошему настроению не способствовали. Но отец ушёл в очередной запой – и тому, кто в прошлой жизни имел нормальную семью, лучше мотаться по району, чем слушать пьяные поучения, временами переходящие в рукоприкладство. Каждый раз Семён боялся, что не выдержит и убьёт эту жалкую пародию на родителя. Потому и сбегал. Мать давно уже махнула на тринадцатилетнего сына рукой – слишком независимый и самостоятельный, отдавала все силы и всю ласку послушной младшей дочери. Так что лучше среди пацанов на улице…

От раздумий отвлёк глумливый гогот впереди. Оказалось, пока Семён в задумчивости замедлил шаг, остальные окружили невысокого плотно сложенного паренька лет четырнадцати. Куцее потрёпанное пальто и поношенные ботинки, бледная кожа, короткий ёжик тёмных волос. «Приютский. Точно приютский, – с мысленным вздохом подумал Семён. – И зачем его сюда занесло?» Пацанов из расположенного через дорогу от их района детского дома принято было бить. Никто не знал, откуда взялось это правило, но соблюдалось оно жестоко и неукоснительно. Знали об этом и сиротские – но этот почему-то не побоялся пройти именно через новостройки. Паренёк стоял, прижавшись спиной к стене дома. Спокойно, даже слишком спокойно. Не обращал внимания на скабрёзности, издевательский смех и подступающих недругов. Семён подошёл ближе, надеясь что сможет… Нет, не предотвратить избиение – но остановить, когда голодные до чужой боли приятели слегка насытятся, и можно будет дать мальчишке сбежать без увечий. Тем временем паренёк чуть переменил позу и вполголоса выругался себе под нос.

Несколько ударов сердца Семён не мог поверить – а кровь гулко бухала в ушах, заглушив, казалось, все звуки на улице. Приблудный пацан выругался на имперском койне!..

Андрей возвращался в отвратительном настроении. Здесь, в новом времени и новой судьбе, всё решали деньги. Если они у тебя есть – никто не спросит, как ты их добыл, никто не ткнёт в лицо, что ты сирота. Конечно, со временем это изменится… Но пока от развала Советского Союза прошло всего два года, и тенденции просматривались исключительно к худшему. Андрею ещё надо дожить до той поры, когда страну начнут приводить в порядок.

Ломбард открылся в новостройках на редкость удачно. Охрана всего из двух лбов, место глухое. Даже в нынешнем теле для специалиста по диверсионно-террористическим операциям ограбить киоск труда не составляло. Моральных угрызений по поводу будущих трупов Андрей не испытывал. Сегодня была намечена последняя рекогносцировка, послезавтра налёт… Оказалось, что конкуренты успели первыми. Вместо будки на задворках гаражей Андрея встретил обгорелый остов.

Толпу подростков Андрей заметил ещё издали. Можно было бы оторваться, но сегодня на кружной путь не было ни времени, ни желания. Он и так опаздывал к вечерней проверке, а долготерпение воспитателей не безгранично. Поэтому Андрей прижался к стене дома, чтобы не получить удар со спины. Дождался, пока его окружат, и прикинул план драки. По удару обоим заводилам, затем вырубить самого крепкого из пацанов. А дальше либо через освободившийся просвет уходить в отрыв, либо класть всю толпу. Но уже жёстко, с переломами. Выругавшись себе под нос на неудачный день – на койне, местные матюки воспринимать как бранные слова так и не получалось – Андрей приготовился к бою… И тут из толпы вынырнул невысокий белобрысый пацан, младше остальных на пару лет.

– Оставьте его!

И еле слышно добавил тоже на койне: «Империя, Семён». Дальше, стараясь не выказать волнения, Семён начал объяснять, что чужак шёл к нему. Что это не какой-то приютский «бычок», что это свой. Пока жили не в новостройках, а в частном секторе – были соседями. А дальше вот батя переехал, а друган «через дорогу» угодил.

Своих бить не принято, даже если они и попали в детдом. Один из заводил пожал руку, уважительно крякнул – хватка у Андрея оказалась железная. Ещё какое-то время было потрачено на прочие формальности, чтобы признать Андрюху своим. Дальше остальная толпа ушла дальше по своим бессмысленным делам, а Семён показал на одну из беседок соседнего детского садика. Любимых чад родители уже разобрали по домам, а курящие компании с пивом не собрались из-за неподходящей погоды. Лучшего места для приватного разговора было не найти.

Первым начал Андрей, видя, что паренёк никак не может справиться с волнением.

– Майор Северин, отдел специальных операций четвёртого гренадерского корпуса. Последняя приписка – линкор «Радежа».

Семён, ещё не до конца придя в себя оттого что наконец-то услышал такую родную и такую далёкую речь, помотал головой, словно сбрасывая тяжёлый туман, наполнивший мысли, и ответил:

– Инженер-лейтенант Оргенсен, лёгкий крейсер «Доннау», – потом до сознания дошла фамилия, Семён невольно «щёлкнул» невидимыми каблуками военной униформы. И с неожиданной горячностью, спешно и глотая слова, быстро заговорил. – Скажи! Все эти годы… меня мучило одно… Как мы? Мы… победили?

Андрея осветила улыбка, а сквозь детское лицо, казалось, проступили иные, чужие черты. Это смотрелось дико и даже страшно, но Семён ничего не замечал.

– Мы победили! Нас подбили только через три часа, уже в астероидах. И все «ищейки» к тому времени пошли на корм духам пустоты! Последнее, что я успел увидеть – как «Луара» сцепилась с тремя линкорами «свободовцев», пока «Слава» и «Оскол» жгли пытавшихся удрать заправщиков. Этим олухам не то что преследовать – домой на вакууме добираться будут, – и хрипло рассмеялся.

Дальше Андрей уже нормальным голосом спросил:

– Ещё кого из наших нашёл?

– Нет. Хотя и пытался…

– Пока нас трое… В приюте ещё одна. Здесь её зовут Лена Куницына. Младше меня на год.

– Повезло…

– Как сказать, – горько усмехнулся Андрей. – То, что встретились… Только вот перед этим такого нахлебались…

Они проговорили почти до восьми, когда Андрей сказал, что ему надо бежать к вечерней проверке, хотя он всё равно опоздал. На территорию детского дома опять пришлось перебираться через ограду. Хорошо хоть уже стемнело, а даже самое примитивное видеонаблюдение периметра – норма времени Северина – в конце двадцатого века оставалось роскошью для богатых. Осторожно залезть по пожарной лестнице на третий этаж тоже труда не составляло. Окно было приоткрыто. Ценой некоторых усилий и интриг, ещё только попав в приют, Андрей сумел сделать так, чтобы остальные девять пацанов в его спальне оказались из «своих». Тех, кому он мог доверять и кого для себя наметил костяком своего будущего подразделения.

Отбой объявляли в восемь. В это же время всех разгоняли по комнатам, а дальше делай, что хочешь. Не явился на ужин – сиди голодным. Но, спрыгнув с подоконника, Андрей почуял запах каши. На его постели стояла тарелка.

– Спасибо, народ.

Один из парней усмехнулся.

– Ты не нас, Андрюха, а Нину Игнатьевну – того. Спасибо. «Опять замечтался, голодный», – поддразнил приятель.

Андрей в ответ закивал, уже набив рот и торопливо жуя. В прошлой жизни, в тихие годы между первой демобилизацией и Большой войной, Северин стал известным шеф-поваром.¹ Попав же в детдом, первым делом отправился наводить порядок на кухне… История до сих пор вызывала улыбку и у него, и у остальных. Сначала скандал и ругань: «Делай сам, если такой умный». Потом толстые тётки-поварихи под командой одиннадцатилетнего пацана. Зато результат того стоил. Даже из небогатого набора продуктов на кухне научились готовить в меру вкусно. А уж самой пожилой Нине Игнатьевне нахальный, но талантливый паренёк пришёлся особенно по душе. Поэтому если Андрей куда-то пропадал, она обязательно старалась оставить ему что-нибудь на ужин.

– Ну что интересного без меня было?

Один из приятелей, самый младший, почесал макушку, словно там зудело. И процедил:

– Петюня вернулся. Представляешь? Только на вечернюю смену встал, и опять начал.

И с надеждой посмотрел на командира. Андрей злорадно переглянулся с остальными парнями. Петюней прозвали воспитателя, который пришёл работать месяца три назад. Тут же начал распускать руки, поощрять дедовщину. И как умудрился выяснить Андрей, планировал, едва «наведёт порядок», организовать из девчонок постарше бордель. Вот только уже через месяц Северин вместе со своей командой организовал ему несчастный случай. Причём так, что никто ничего не заподозрил. Андрей заодно пообещал товарищам по комнате, что если, вернувшись, Петюня не поумнеет, в следующий раз в больницу угодит минимум на полгода.

– Мы с ним завтра же… Проведём воспитательную беседу. А пока, парни, извините. Спать, день паршивый. Все дела, на которые я рассчитывал, сорвались.

Не раздеваясь, он лёг на кровать… Изобразить глубокий сон для тренированного специалиста не так уж и сложно. Сам же лихорадочно принялся размышлять: сегодняшняя встреча давала шанс реализовать план, который Андрей вынашивал уже больше года. В прошлой жизни Северин успел покомандовать учебным центром – чин майора спецвойск по табелю о рангах считался всего на ступеньку ниже генерала пехоты. Был известен не только как высокопрофессиональный боевик, но и как талантливый преподаватель. В нынешнем времени всё упиралось в нехватку технических знаний. И тут удача свела с кадровым офицером инженерной службы.

На встречу с новыми друзьями Андрей и Лена выбрались только через неделю. И то опять пришлось перелезать через забор. Андрей даже порадовался, что его подруга – худющая пигалица с жидкими пшеничными косичками: будь она постарше, подсаживать её было бы затруднительно. Компания встретила их вроде бы доброжелательно… Но почти сразу же один из парней, самый здоровый, начал задираться:

– Да ты кто такой? Вали отсюда на х…, приютский г…

И поперхнулся на полуслове. Андрей умел взглядом осаживать и не таких. К тому же, нарывался парень явно с подачи кого-то из лидеров, проверить новенького.

– Короче. Меня зовут Андрей. Это моя сестра Лена. А вот тебя, если не докажешь, что мужик с яйцами, буду звать х…о. Слабо на кулаках? Один на один?

Парень побагровел. Остальные тут же расчистили пространство, образовав круг… Драки не вышло. Противник только замахнулся, медленно и неумело, как уже Андрей сбил его подсечкой и ткнул в нервный узел. Парень захрипел на земле, Андрей же громко сказал:

– Ещё желающие есть? Только по одному. Если разом – придётся ломать руки и ноги. Меня учил хороший мастер.

Фильмы про всякие единоборства пользовались бешеной популярностью, так что пацаны Андрею поверили сразу. Один из парней даже уважительно пробормотал: «Повезло, что Семён его тогда узнал…»

Когда Андрей и Лена возвращались обратно, Северин решился спросить:

– Ну что скажешь?

Девочка несколько секунд молчала. Потом из глубины словно проступил другой человек: движения стали чётче, с иной, взрослой пластикой, даже голос немного сменил тональность.

– Дети. Мягкие и податливые, как пластилин. Психокарты я тебе даже на пальцах составлю за три-четыре встречи. С программированием тоже проблем не будет. Но… Этично ли это? Твой план…

– А что их ждёт иначе?