Цитаты из книги «Одиночество в Сети»

Мужики похожи на некоторое радиоактивные элементы: у них очень короткий период полураспада. А дальше уже фоновое излучение. И преимущественно в других лабораториях. Хотя необязательно. Достаточно, чтобы лаборантка была чужая и молоденькая.

мужская гордость в соединении с впечатлительностью становилась подобна ране на ступне, которая воспаляется от хождения. А ходить необходимо.

Только мастурбирующие женщины ясно знают, что возбуждает их, и способны попросить этого. К тому же акт мастурбации является всего лишь дополнением к истинному акту, который происходит в мозгу. Промежность является лишь сценой, на которой он разыгрывается. Он был убежден, что она мастурбирует, думая о нем. Да, это и была та желанная исключительность: быть в ее мозгу – в ее пальцах – в такой момент. Можно ли быть ближе женщине, чем тогда, когда она разряжает напряжение своих фантазий, зная, что ей ничего – абсолютно ничего – и не перед кем не нужно изображать? Даже если это не он целует ей лоно, все равно оно является его сценой.

Как хорошо, что я напоила тебя, Разум

пластинка Гепперт. Ей хотелось всецело утонуть в печали.

неизменно безукоризненный сдержанный макияж. Облегающие брюки, мини-юбки, длинные юбки с разрезом чуть ли не до паха. Почти всегда декольте. Узкие ладони с ногтями, обещающими боль, если их вонзить в спину. И грудь. Великолепная грудь.

А уж эта ее худоба! Непристойная, провокационная, вызывающая и недостижимая худоба! После взгляда на нее не хотелось пить даже минеральную воду, потому что возникало подозрение, будто и в ней слишком много калорий.

преувеличенной непосредственностью либо провокативными или слишком глубоко нацеленными и чересчур личными вопросами. Такое поведение очень часто прикрывает неуверенность, робость, страх, комплексы или простую впечатлительность.

Он также отметил, что мысли о ней доставляют ему удовольствие

ОНА: С тех пор как она стала переговариваться с ним по ICQ, служебный кабинет превратился как бы в место тайных свиданий. И все ей в нем стало вдруг нравиться. Компьютер, прежде такой серый, слишком большой и слишком шумный, цветы на подоконниках, которые она забывала поливать, ее старинный письменный стол, и даже запах новых духов секретарши, чья худоба перестала быть неким укором, когда она что-нибудь ела при ней, даже йогурт нулевой жирности. Секретарша вдруг прекратила быть для нее существом с фотографии из репортажа о голодающей Эритреи. Теперь она могла съесть при ней целый кулек «коровок» и ни разу не подумать о калориях.