Глава 8
Оказаться пробитой

Поднимаясь по лестнице, снова впадаю в свою паранойю. В подъезде гулкая тишина. Слышны лишь мои шаги. Тусклые лампочки горят через этаж, и та, что едва освещает мне ступеньки, немного мерцает. Как в классическом фильме ужасов.

Я ощущаю присутствие.

Здесь как будто кто-то только что шёл. Чувствую едва уловимый запах туалетной воды… И он кажется мне знакомым… Внутри сонно ворочается страх. Быстро преодолеваю последний пролёт, залетаю домой и закрываю дверь и на ключ, и на задвижку.

Смотрю на себя в зеркало. Я с детства такая мнительная трусиха.

Вместо ужина выпиваю стакан йогурта и мою парочку яблок. В квартире тоже очень тихо. Настолько тихо, что мне становится неуютно. Хочется включить музыку, и я ищу глазами пульт на журнальном столике. И замираю. Он на своём месте. Но… Беру в руку… На краю сознания проносится, что я положила его кнопками вниз, а сейчас он лежал почему-то кнопками вверх. Или я ошибаюсь? Вспоминаю, как впопыхах выключила систему и…

Я точно бросила его, перевернув так!

«Ты не можешь помнить наверняка, Александра!» – пытаюсь урезонить себя…

Включаю «плей». И опять растерянно замираю. Запись включается не с того места, где я выключила. Совсем немножечко не с того. Секунды на три раньше. Но я точно помню, как выключила после этой фразы. Я подпевала. А теперь она проиграла заново!

Несколько раз перекручиваю и прослушиваю. Она не повторяется больше. Только один раз.

Растерянно сажусь в кресло. Опять Пётр? Подскакиваю, проверяю шкафы, свои немногочисленные и не слишком дорогие драгоценности, деньги в перепрятанной шкатулочке…

Всё на месте. Никаких других «следов» нет. Балкон заперт.

Закрываю лицо руками. Это бред какой-то… Это всё из-за этого тайного поклонника. Забираю на колени ноутбук, открываю. Он выходит из спящего режима. На экране административное сообщение:

«Обновления загружены. Для полноценной работы системы необходимо перезагрузить компьютер».

– Какие ещё, к чёрту, обновления?! – бормочу я в шоке. Квартира вдруг снова начинает мне казаться изнасилованной. И снова хочется всё перемыть!

«Это всё – бред! – убеждаю я себя. – Ты всё накручиваешь, Александра!»

Но хватаю телефон и звоню Стасу.

– Стас, привет.

– Привет. Надеюсь, в этот раз не бросишь трубку без всяких объяснений?

По щекам начинают течь слёзы, и хочется проорать ему, что мне, чёрт возьми, страшно! Но я не могу. Горло сжимается. И я вдыхаю несколько раз поглубже.

– Почему ты никогда не отвечаешь на мои вопросы, Саша?

Потому что ответ на любой из них невозможно сформулировать иначе, как оправдание!

– Стас, я пришла домой, открыла ноутбук, а там сообщение, что обновления загружены и нужно перезапустить компьютер. А я ничего не загружала. Я вообще ничего не понимаю в этом!

– Возможно, обновилась винда.

– Точно? Меня напугало это… Мне показалось, что мой компьютер взломан.

– Там что, член на заставке? – скептически.

– Нет.

– Кому нужно взламывать твой ноутбук?

– Я не знаю.

– Саш… – устало. – Что за фантазии?

– Извини, – вырывается у меня. И мне хочется отхлестать себя по щекам за это «извини». За что я извинилась? Кому мне ещё звонить?!

– Ладно. Я приеду, хочешь?

– Хорошо.

Мне страшно оставаться сейчас одной.

Брожу по квартире в поисках несостыковок. И в коридоре меня опять глючит, что есть какой-то посторонний запах. Но запах моих новых духов от шарфа перебивает всё. Я беру его и ласкаю пальцами гладкий шёлк. И, держа его в руках, захожу в ванную комнату. Внимательно всё оглядываю. Никаких признаков постороннего человека. На змеевике сушатся мои трусики и маечка. Мне вдруг становится жутко неловко, что этот гость мог любоваться на них. Обычные бежевые трусики, чуть растянутая на груди маечка… Они висят так же, как я развешивала их? Я не помню…

Открываю кран…

Здесь был кто-то!!

Теперь истерика захватывает меня по-настоящему. Чтобы открыть четырёхлепестковый вентиль, мне приходится приложить силу. Я никогда не закручиваю его сильно. Так сильно закручивает только Стас! И после него мне вот так вот приходится прилагать усилия, чтобы отвернуть его. А я последняя пользовалась этим краном!

Мамочка…

Вылетаю из ванной. И ещё раз пересматриваю всю квартиру на разные мелочи. И когда появляется Стас, у меня настоящая тихая истерика. Меня всю трясёт.

Он внимательно разглядывает меня.

– Саш, что с тобой?

И я просто начинаю реветь, закрывая губы ладонями, не в силах объяснять ему все эти детали и подробности.

Обнимает, прижимая к стене. Отлепив от лица руки, прикасается губами к моим. Закрывает глаза и начинает нежно меня целовать. Растерянно отвечаю. Пусть… Мне сейчас хочется почувствовать себя чьей-нибудь. Любым способом. Его губы на редкость чувственные и жадные одновременно. Спускается на мою шею… И я вздрагиваю от ощущения его щетины. Он так редко целует меня в шею… Закрываю глаза. Его пальцы нетерпеливо сжимают моё бедро и скользят по трусикам.

И почему-то моё открытое и пробитое сейчас состояние делает меня очень расслабленной и отзывчивой на каждое его касание. И это всё очень хорошо и нужно мне, горячо и отключающе. И мне страшно, что это состояние сейчас собьётся… Что он сейчас оторвётся от меня, и начнётся что-то лишнее: движение к кровати, избавление от одежды, быть может, обсуждение чего-то… А это горячее, животное ощущение принадлежности тут же исчезнет. И я дёргаю его ширинку вниз, расстёгиваю непослушными пальцами ремень… Это вообще мой первый секс вне кровати, но я хочу сделать это здесь и сейчас, на этой волне! Закидываю бедро ему на пояс и прогибаюсь навстречу.

Ну… Давай… Воспользуйся приглашением!

– Саша…

– Нет-нет-нет!!

Я ловлю его губы, требовательно вцепляясь ноготками в шею.

Не включай меня, пожалуйста! Пусть будет только тело! Пусть оно насладится твоим. Я – разучилась. А может, никогда и не умела.

Но он останавливается и поправляет на себе одежду.

Всё… Я чувствую, как моё разогнанное сердце тут же замедляется.

– Я сейчас приму душ и приду к тебе, хорошо? – заглядывает в мои глаза. – И мы всё это продолжим.

Киваю.

– Умойся… У тебя тушь потекла… – отворачивается и уходит в ванную.

Потекла я. Быть может, в первый раз. При чём здесь тушь, вообще? А ты это даже не взял… Ты не дал это мне!

На полу лежит мой новый шёлковый шарф…

Послушно умываюсь, выключаю свет в спальне и ложусь на кровать.

И не хочу больше ничего. НИ-ЧЕ-ГО.

Глава 9
Кукла

Так и не дождавшись Стаса, перезваниваю ему.

– Ну ты где?

– О, чёрт… – раздосадованно. – Из головы совсем вылетело! У нас тут ревизия с утра.

– Ладно. Ясно.

Ревизия? Пусть будет ревизия. Он не хотел идти с самого начала. И мне даже становится немного легче внутри, что он не пришёл. Не люблю вынужденности и одолжений.

Забегаю в малый зал. Свет уже погашен. Извиняясь, добираюсь до своего места в амфитеатре. «Пластический театр»… Мимы в чёрном с белыми руками и лицами рисуют своими телами на сцене различные сюжеты под музыку. Происходящее настолько филигранно, что в какой-то момент фигуры и образы перестают восприниматься как элементы тел, и сцена превращается в живое полотно, вибрирующее под музыку. Летящие птицы, бушующий шторм, распускающиеся цветы… Это восхитительно!

На смене декораций отвлекаюсь от сцены и вдруг ощущаю движение сзади. Машинально оглядываюсь. Кто-то садится на пустое место позади меня. Но в зале темно и деталей не видно. С этого момента у меня возникает ощущение, словно моя личная зона нарушена. И кто-то находится слишком близко ко мне. Хотя от сидящего рядом мужчины, периодически касающегося меня предплечьем, такого ощущения нет. А вот со спины…

Это отвлекает, и я не могу погрузиться в действо на сцене. Нервно оглядываюсь, ловя себя и притормаживая. Ну, неприлично же пялиться на сидящих позади… Но ничего не могу поделать с собой. И провожу руками по волосам, пытаясь то ли стереть это присутствие, то ли убедиться, что моих волос никто не касается. Потому что явственное ощущение, что касаются.

Да что ж такое?!

Рядом со мной пустое место Стаса, и я пересаживаюсь, забрав оттуда сумку. Ощущение немного ослабевает. Но не полностью.

Иногда мне кажется, что с моей головой что-то не в порядке. Нельзя же быть такой мнительной!

Спектакль не слишком длинный, и антракт не предусмотрен.

Я сижу, вся сосредоточившись «назад», не понимая, что происходит на сцене. И перед концом спектакля слышу и ощущаю, как человек, сидевший за моей спиной, встаёт и уходит. И ощущение «касания» тут же спадает.

Ну, отлично… Ты, Александра, ещё совсем сойди с ума и начни полагать, что это твой маньяк…

Но чисто гипотетически это же мог быть он? Ловлю взглядом спину мужчины, мелькнувшую в свете открываемой двери из зала. И успеваю только отметить, что он средней комплекции. Свет, бьющий из холла, обрисовывает его стройный широкоплечий силуэт в костюме. Хорошо сидящем на нём костюме. Левая рука засунута в карман брюк.

Я могу вылететь сейчас следом за ним и увидеть его лицо. Но это уже полный неадекват, так ведь? Откуда моему маньяку знать, что я буду сидеть сегодня здесь, на этом месте? Я даже не ездила в театр, а заказала билеты на сайте. Мне привезли их на работу. Их никто не видел, кроме меня.

Нет, конечно же, это не может быть ОН.

Дожидаюсь окончания. Забрав из гардероба вещи, одеваюсь перед зеркалом. Мои глаза ищут в отражении мужчин в костюмах. Но среди них нет того силуэта. Ещё я рассматриваю мужчин, которые смотрят на меня. Такие есть… Встречаюсь с ними взглядами. И тоже понимаю – не он. От них внимание открытое, заинтересованное, но лёгкое по ощущениям. А от сидящего сзади я чувствовала очень явственное давление. Такое явственное, что подводило низ живота.

Это паранойя!

На улице меня встречает Стас.

– Извини, что так вышло.

– Да ничего.

– Кофе попьём?

Мы садимся в ближайшей кафешке. Стас заказывает мне кофе с коньяком.

– Ты нервная опять. Что-то случилось?

– Нет. Ничего.

– У меня к тебе разговор, Саш. Серьёзный. Наверное, действительно пора нам это обсудить…

Ой… Сдерживаю недовольную гримасу. Уверена, что разговор пойдёт сейчас на такую тему, от которой мне давно уже тошно.

Сначала мне очень хотелось, чтобы Стас сделал мне предложение. Иррационально, как любой влюблённой женщине. Первые полгода женщина наслаждается отношениями, потом начинает ждать от мужчины этого шага. Но чем дольше она его ждёт, тем менее желанным оно становится. Несделанное предложение превращается в уксус, как передержанное вино. И предложение Стаса давно уже превратилось для меня в уксус. Когда я почувствовала этот кислый вкус от мысли о том, что он может сделать его, я начала перебирать, чего же на самом деле хочу.

Хочу ли я детей? Нет, пока – нет. Я и себя не чувствую ещё достаточно взрослой и защищённой, чтобы заботиться о детях.

Хочу ли я разделить своё пространство со Стасом? Скорее – нет. Он не чувствителен к деталям, которые очень важны для меня. И это вызывает у меня напряжение. Я не хочу жить вместе с ним.

Тогда зачем мне его предложение? Это иррационально…

Предложение – это как… Словно мужчина дарит женщине надёжность и свою защиту. И этого я очень хотела, и нуждалась в этом. Нуждаюсь до сих пор. Но вкус этого разговора – уксус. Тем более после того, как начались торги. Будто предложение – это нечто, что я покупаю и должна заплатить. Такое предложение я никогда не приму. И сейчас откажу. Но это для меня большой стресс – сказать ему это.

Я собираюсь внутренне…

Стас внимательно следит за моей реакцией. Мне кажется, что Стас в некотором роде трус. Будучи не уверен в моей положительной реакции, он словно боится дать мне что-то. Боится быть отвергнутым. А может, боится того, что придётся работать над какими-то деталями в себе. Он постоянно всё делает поверхностным, чтобы не сталкиваться со сложностями.

Хотя я бы не сказала, что по жизни Стас труслив или не уверен в себе. А вот в этом… И это меня тоже удручает. Я не чувствую его силы внутри наших отношений.

Это какой-то чисто женский парадокс – любить мужчину, трезво осознавая все его недостатки и не принимая их, не видя будущего, не получая удовольствия от отношений. И мне тошно от своих чувств.

Мой телефон звонит, прерывая какие-то окружные заходы Стаса в эту тему.

Курьер. Доставка по номеру. «Куда привезти?»

Это цветы?… Да, странно делать предложение без цветов.

– Секунду. А какой адрес здесь? – отрываюсь я от телефона.

Стас немного растерянно называет мне адрес. Передаю курьеру. Скидываю вызов.

– В общем, наверное, я готов поговорить с тобой о будущем. Обсудить всё.

– Стас… – закусываю я губу. – Мы уже поговорили об этом в прошлый раз. Пусть всё будет как есть. Что обсуждать?

– Я ведь ещё ничего не предложил…

– Ты хочешь предложить мне стать твоей женой. Но у тебя вагон условий и тележка одолжений. И я должна выкупить статус жены, согласившись на все эти условия. А я не хочу ничего выкупать. Я хочу, чтобы мне дарили.

– Саша, – качает он недовольно головой. – Так не бывает! Мы живём в реальном мире, а не в твоих фантазиях. В реальном мире люди обсуждают условия, идут на компромиссы, заключают контракты.

– Не со мной. Со мной так не надо.

– Как ты себе это представляешь, Саш? Я повезу тебя знакомить с родителями и сообщу им, что ты позируешь голой?!

– Я продавец книг и натурщица. Да. Это всё про меня. Либо ты принимаешь меня, либо нет. Мне не стыдно, что я натурщица.

– А мне стыдно!

– А мне стыдно, что ты стыдишься меня. Зачем делать предложение женщине, которой ты стыдишься? Останемся любовниками.

– Это означает то, что потенциально ты готова рассматривать на роль мужа другого мужчину. Это так?

– Да, я планирую когда-нибудь выйти замуж. Я надеюсь, что у меня сложится личная жизнь.

– Со мной не сложилась?

Пожимаю плечами.

– Я не хочу тебя терять. И чувствую, что теряю. Ты отдалилась.

– Уже год как… И тебя это не беспокоило.

– Извини, если был невнимателен. Много работы… Но вот сейчас я осознал. И хочу это исправить.

– Ставя мне условия? Из вина можно сделать уксус, из уксуса вино уже не сделать.

– Это ты от обиды мне говоришь, да? Женщине важен брак. Неужели сложно принять мои условия?

– Ты что, правда не понимаешь? Условия – это унизительно. Это – пошло. Это – обывательство и мещанство! «Я женюсь на тебе, если…»?! – прорывает меня. – Это должно быть не так! Руки просят, Стас. ПРОСЯТ! А не торгуются.

– Из какого-то настольного романа? Восемнадцатый век? – скептически.

– Это вне времени. Мне жаль, что ты не чувствуешь ко мне этого. Но мой брак состоится только из такой логики.

– Я понял. Давай попробуем так.