Цитаты из книги «Осторожно, злая инквизиция»

Уж на что я повидала стервозных баб с завихрениями в области эгоцентризма – моя семья, к примеру, вся сплошь такие бабы и есть

Катерина и вовсе у мамы, а рядом с мамой – папа. Магия магией, а мужик с топором – это всегда мужик с топором.

и слава богу… До свиданья. Ядом из ее интонаций можно было выморить небольшое государство вроде Люксембурга или Ватикана. Или на месяц загнать на больничные койки все население какой-нибудь страны покрупнее, вроде Франции.

Отец ухмылялся, разводя костер, и делал вид, что к нему все это вообще никак не относится: формально наш папа про магию и прочее мракобесие как бы не знает. А реально – он почти два десятилетия в одной квартире с нами всеми оттрубил, а это были те еще «Зачарованные».

Справа и слева от дороги замелькали кукурузные поля, размеченные табличками с названием сортов, и мне вдруг нестерпимо захотелось, как в детстве, вломиться в заросли, наломать молодых, сочных еще початков, а потом драпать сквозь частокол жестких, толстых стеблей под свирепые матюки колхозного сторожа, громогласно пугающего залпом соли в зад из ружья, которого у него отродясь не было…

Максу позвонили в шесть утра. В шесть, мать его, утра! Вот так и рождаются легенды о злобных ведьмах, уничтожающих земли и города. Просто в легендах умалчивают, с чего все начиналось, – а начиналось именно с побудки в шесть утра, наверняка.

– Молодой человек, покиньте, пожалуйста, магазин! – потребовала я самым стервозным своим тоном и с несказанным удовольствием. Обаяния ему было не занимать, и он об это прекрасно знал – потому что широко улыбнулся:– Я за Леночкой приехал! Знаю я, зачем ты приехал, собака сутулая, пшел вон из моего магазина, пока ноги ходят!

Но какое ж тут выспаться, когда Ксения Егоровна изволят нестись без руля и без ветрил?

Ведьма – это такая стервь, которая связь с реальностью теряет очень быстро, и тут главное в нужный момент шарахнуть ей по башке, в эту реальность возвращая, как гвоздь – в доску.

Проснулась я от сокрушительного оргазма. Да, мать, ну ты дала!То есть дала бы, если бы брать пришли. Но с этим, к сожалению, полное отсутствие всякого присутствия.