отбрасывал длинную тень на кудри перламутровой пены, и в море дрожала его освещенная солнцем алая чешуя. Под Криггой шевелилась толща лазурной воды – близко-близко, маняще
Небо вспыхнуло последним закатным светом – самым ослепительно-красивым, тягуче-медовым. В воздухе пахло сыростью, железом и древесиной. И жить хотелось, ужасно хотелось жить, и сердце сжималось одновременно от тоски и бешеной радости.
Весь мир для нее состоял из нитей. Нити леса, воды, запаха ежевики, конского топота. Они тянулись по воздуху, путались, тонко звенели – бери их, Рацлава, пропускай сквозь свирель и тки музыку.