– Как вам первый рабочий день, ангел мой?
Я частично выдохнула, когда мы с моим боссом снова сели в машину к Володеньке. Слава богу, человек со шрамом…
Си-гурд.
Не попытался ни заговорить, ни сделать что-либо еще. Только проводил меня взглядом.
Я не видела. Но чувствовала это.
И все три часа совещания в моей голове звучал его голос. А сразу за ним. За каждым его предложением.
…Х-х-х-х-хлы-ы-ы-ы-ыст-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т…
Салфетка, которую в самом начале взяла в руки… Практически растворилась в моих ладонях.
– Мы продолжим завтра?
– Владлен Степанович, – первые слова, после долгого молчания буквально вывались из меня. Хрипло, нечетко. От сухости язык прилипал к небу. – Владлен Степанович, я больше не приду на работу. Простите меня.
Я даже не вздрогнула, когда прохладная рука Михайлова легла на мое запястье.
– Ангел мой, я понимаю. Мне надо было подумать об этом, ведь я же еще вчера знал, кто он такой. Я не имел права назвать его имя, пока вы не стали на меня работать. А потом погряз в государственных делах и, уж теперь вы простите меня, совсем запамятовал о вашем эмм… знакомстве.
Меня передернуло. Почему-то именно от слова «знакомство». Это не знакомство. Это зло. Это несчастье, а не знакомство.
– Однако, вы же взрослая девушка. Это было неудачное приключение. Всего лишь один вечер. Стоит ли отказываться от блестящей карьеры из-за одного вечера, который, тем более, уже остался позади? Да, должен признаться, что с Завьяловым, Сигурдом Авдеевичем, нам с вами придется время от времени встречаться. Но, уверяю вас, он уже все забыл. Вы молоды и на второй день память о… вашем знакомстве…
Меня опять передернуло. Ч-черт, у меня теперь что, аллергия на это слово разовьется?
– Эта память еще свежа. Но, через несколько дней вы, как и он, все забудете. Ваш статус изменился. В том числе и для него. Вы теперь моя официальная помощница. Это серьезно и ему придется с вами считаться и вас уважать, даже не смотря на то, что он заместитель министра.
– Владлен Степанович, – попробовала высвободить из-под его ладони свою руку, но тонкие длинные пальцы жестко сомкнулись на моем запястье.
– Ангел мой. Вы устали. Давайте так. Сейчас Володенька доставит вас домой, вы только, сперва отвезете в офис меня. Далее, вы выспитесь, отдохнете и завтра попробуете во второй раз. Не будем считать сегодняшний день. Это неправильно начинать новую жизнь с плохих воспоминаний. Договорились? Обещаю, встречи с Завьяловым будут достаточно редкими, чтобы вам не пришлось из-за них переживать. В конце концов, никто не сказал, что он свою должность будет занимать вечно. Мало ли что… может случиться…
В ту минуту мне даже понравились его слова. И, признаюсь откровенно, даже успокоили. Настолько, что в результате его уговоров, я все-таки согласилась на второй день. Даже не смотря на то, как страшно и дико сегодня было. Пусть…
Володенька действительно сначала доставил своего высокопоставленного босса, а потом уже отвез меня обратно к моему общежитию. Когда выходила из сияющего, даже не смотря на достаточно сильный дождь, правительственного автомобиля, ступив на дырявый со всех концов асфальт, только тогда начала успокаиваться.
Все. Ужас закончился. Я вернулась. Все самое страшное осталось позади, там, в величественных помещениях Кремля. Сюда, в обычную жизнь, к обычным бедным людям, нищебродам, богатые и знаменитые не ездят. Это два разных мира, которым просто не суждено соединиться. Или столкнуться на одной дороге.
Поднимаясь по лестнице на пятый этаж, а потом, идя по бесконечному, обшарпанному коридору, я уже представляла себе, как войду в свою комнату, закроюсь на ключ и вернусь под то самое спасительное одеяло, под которым пряталась прошлой ночью. После всего того… что случилось.
Меня даже не насторожила открытая дверь. Жанна, может быть, вернулась раньше времени… Не насторожило ничего. Даже аромат дорогого мужского одеколона, которому здесь просто не откуда взяться!
И только когда увидела посреди маленькой комнатки, между моей кроватью и кроватью моей соседки, застывшую… огромную мужскую фигуру, стоявшую спиной ко мне.
…Х-х-х-х-хлы-ы-ы-ы-ыст-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т…
Только в тот момент температура моего тела резко упала до нуля. Так мне показалось.
Мне потребовалась доля секунды…
Чтобы узнать того, кто оставил в моей жизни тяжелый след, почти перебивший самые страшные воспоминания моего детства.
…Х-х-х-х-хлы-ы-ы-ы-ыст-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т…
Мне потребовалась доля секунды…
Мне потребовалась доля секунды, чтобы даже со спины узнать человека со шрамом!
…Х-х-х-х-хлы-ы-ы-ы-ыст-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т…
Си-гурд.
Там… та-там… Там… та-там… Там… та-там… та-там… та-там… та-там… там… там… там-м-м-м-м!!!
Стук моего сердца заглушил все остальные звуки вокруг нас. Воздух перестал попадать в мои легкие.
… там… там… там-м-м-м-м-м-м-м-м-м-м-м-м-м-м-м-м!!!
«Что вы здесь делаете» застряло у меня в горле, и я не произнесла ни звука. Я видела, как его тело разрезало воздух в момент, когда человек со шрамом медленно развернулся ко мне лицом…
… там… там… там-м-м-м-м-м-м-м-м-м-м-м-м-м-м-м-м!!!
Я в последний раз пытаюсь сделать вдох и…
Т-т-т-т-темнота-а-а-а-а-а…
– Ну, нифига себе! Разлеглась в новых шмотках прямо на кровати! Это хорошо ты вчера погуляла, я смотрю! А че не от Версачей?
Голос Жанны ворвался в мое сознание и вернул меня из глубокого сна в суровую реальность. С титаническим трудом разлепила веки.
Потолок. Комната в коммуналке. Жанка на соседней кровати…
Резко села и затравленно огляделась по сторонам! Никого…
Никого. Совсем никого.
– Ты че, пьяная? – шарахнулась от меня соседка.
Показалось? Он мне, что, померещился? Это… был мираж?
– Кстати, тот мужик, что к тебе приходил, крутой такой. Просил, – мгновенно развеяв мои сомнения, Жанка вытащила из кармана джинс купюру и самодовольно усмехнувшись, продемонстрировала ее мне, – просил, приглядеть за тобой. А я так подумала, че за тобой приглядывать, ты и сама можешь, не ребенок же. Но от денег, – заржала она во все горло, – не отказалась!
Там… та-там… Там… та-там… Там… та-там… та-там… та-там… та-там… там… там…
Так он все-таки был здесь? Мне это не приснилось?!!
– Да, еще. Он велел передать, – Жанка резко села на кровати и вдруг став абсолютно серьезной, быстро заговорила, – он хочет, чтобы ты сегодня опять пришла в клуб. Сказал, ты получишь в десять раз больше, чем вчера. Знаешь, красотка. Я не знаю как ты, но если ты отдала мне десять процентов…
– Пятнадцать, – машинально поправила я.
– Тем более. Это тогда… Это больше половины лимона за ночь! Я не знаю, как ты там его обслуживала, но ему явно о-о-очень понравилось, раз тебе такое предлагают! Короче, подснежник, я бы на твоем месте не отказалась. И не знаю никого, кто бы смог отказаться!
Промолчала. И тупо посмотрела на Жанку. Вернуться в клуб? Опять… в ту комнату? В десять раз больше… Жанка не учитывает одного…
Он предлагает не больше половины миллиона за ночь. А пять миллионов. Пять миллионов рублей за еще один раз.
Надо быть конченой дурой, чтобы отказаться.
Надо быть самоубийцей, чтобы согласиться…
В течение дня я пыталась забыть об этом. Но, как? Ведь он знает, где я живу. Знает, кто я. И, сильно подозреваю, знает гораздо, гораздо больше этого.
Пять миллионов рублей. Целое состояние… Для такой девушки, как я. В нашем селе эта сумма могла показаться несбыточной мечтой. Помнится, соседи наши по пьяни подрались. Из-за сотни. Рублей. Насмерть.
А мне сейчас предлагают пять миллионов рублей за одну ночь и за некоторые «неудобства».
Но…
Я не пойду. Может быть, жизнь меня мало учила. Учила, учила, но продаваться я так и не умею. Торговать собой.
Ближе к вечеру ожил мобильный. Мой мобильный, не Михайлова. В социальной сети, там, в том чате, мне сообщили, что клиент желает меня видеть по тому же адресу в десять часов вечера. По правилам, должна подтвердить, что приду. Но я не сделала этого.
Единственное, что мне не дает покоя – это кольцо. То самое кольцо, которое он положил вчера на конверт, и которое все еще лежит у меня в сумочке. Вот, от чего бы я избавилась. И ювелиром не надо быть, чтобы понять, что это украшение стоит баснословных денег. Но не только в этом дело… По необъяснимым причинам, мне стало казаться, что это кольцо принесет мне еще немало бед. Если я от него не избавлюсь. И тем более, не очерчу четкую границу между собой и его хозяином. Ведь то, что человек со шрамом сегодня появился здесь и то, насколько большую сумму предложил, чтобы я пришла сегодня в клуб, говорит только об одном. Так просто он не остановится. Пока не получит желаемое. И кто его знает, что будет, если мы где-то столкнемся с ним, где ему никто не помешает. Вчера его планы нарушил Владлен Степанович, сегодня не вовремя вернувшаяся Жанна, да и мой обморок помог. Но что же будет, когда всего этого не будет? И, как бы это ни было парадоксально – разговор в стенах клуба может оказаться самым безопасным. Михайлов вчера сказал, что у клуба есть свои правила и все, кто в нем состоит, вне зависимости от статуса, обязаны эти правила соблюдать.
Поддавшись внезапному порыву, написала в чате: «Передайте клиенту, что я могу прийти, но только для кратковременного разговора. Если он не согласен – я не приду».
Замерла. С той стороны молчали. Дурная мысль. Но, не вечно же мне бояться и шарахаться его. И, тем более, не выяснять отношения на работе. Отдам кольцо и скажу, чтобы не появлялся в моем доме. То, что случилось – было один раз и больше никогда не повторится.
«Клиент согласен. Он будет ждать вас в десять часов. Вы придете?», – упало сообщение в чате.
Моя рука не дрожала, когда набрала короткий ответ: «Да».
Выключила телефон. Так или иначе, у меня еще уйма времени, чтобы передумать. Спрятаться, закрыться. Но… кто ему может помешать после десяти, не дождавшись меня там – явиться сюда? Никто. И Жанка меня спасать не будет. Он кинет ей денег, а она ему за это еще и поможет, сама хлыстом с радостью по мне ударит, можно даже не сомневаться.
Позвать Колю? Но зачем тогда я его спасала? А больше… мне и попросить некого. Чтобы обращаться к Владлену Степановичу даже речи быть не может.
Так или иначе. В десять часов и десять минут я стояла у того самого здания. Я все еще в том же костюме, в котором была сегодня на работе. По дороге в киоске у метро купила маленький конверт, куда положила кольцо. Так его и передам. И потребую, чтобы отстал от меня. Он уже получил то, что хотел. А дальше – пусть себе ищет другие развлечения.
Десять пятнадцать. Я все еще стою. И не могу решиться. Ну, же. Ника, давай. Ты должна это сделать. Не будь мамой, которая никогда и ничего не могла решить. Боялась даже поговорить с отцом. Характер показать. Прятаться не поможет. Отец всегда находил нас с матерью. Куда бы мы не убегали от него.
О проекте
О подписке