Вторичная зависимость – наркотики, еда и прочее

Многие взрослые дети находят Программу и начинают выздоравливать. Однако некоторые из нас только с виду кажутся благополучными, на самом же деле мы отыгрываем своё внутреннее состояние через наркотики, алкоголь, еду, азартные игры и компульсивные траты. Многие из этих зависимостей принято называть вторичными, потому что они возникают, когда мы пытаемся проработать стыд и проблему покинутости. Наша первичная зависимость – это зависимость от страха, эмоционального возбуждения и боли, то есть параалкоголизм. Внутри каждого параалкоголика (созависимого) есть небольшая «аптека». Как бы странно это ни звучало, но мы испытываем наркотическое опьянение или получаем «дозу» с помощью страха и возбуждения. И даже боль мы используем в тех же целях, хотя нам и не нравится то состояние, которое она вызывает.

Многие осознают свои вторичные зависимости, но пытаются ограждаться от них с помощью отрицания или любого отвлекающего поведения. Эти зависимости могут привести на дно, они сигнализируют о необходимости работать по Шагам и обратиться за психологической помощью. Опыт показывает, что подарки программы ВДА – любовь к себе и душевный покой – нельзя получить, продолжая злоупотреблять наркотиками, сексом или чем бы то ни было ещё.

Вторичные зависимости могут обладать такой силой, что заставляют взрослого ребёнка действовать против собственной воли. Ему кажется, что у него нет выбора, и он не сможет отказаться от саморазрушительного поведения. Но Бог, как мы Его понимаем, сильнее любого навязчивого поведения.

Большинство из нас достигали дна и в той или иной степени находились в срыве. Мы пережили моменты, когда у нас не было готовности действовать. Изменить ситуацию было больнее, чем оставаться в ней, поэтому мы ничего не предпринимали. Одним повезло испытать дар отчаяния и обратиться за помощью. Другие случайно обнаружили ВДА, испытав глубокое удивление от того, что такая программа вообще существует. Хотя они и не знали, чего ищут, что-то тем не менее привело их в Сообщество.

Обычно, когда взрослый ребёнок достигает дна, он пребывает в кризисе, чувствует отчаяние и беспомощность, однако, многие не осознают или отказываются признать дно, которого уже давно достигли. Когда это состояние приближается, взрослые дети часто пытаются заново утвердить себя и показаться благополучными в глазах окружающих. Тем не менее нас ожидает новое дно или новое падение. Ведь по сути ничего не изменилось. Мы остались прежними: гонимся за тем, что оказывается абсолютно не нужно, как только мы его получаем. На самом деле за нашей жизнестойкостью скрывается бессознательная потребность находить отвлекающие от внутреннего состояния стратегии. Такое поведение трудно назвать дном, потому что оно приобретает социально-приемлемые формы.

Основатель нашей программы, Тони А., так описывал дно в ВДА: «Взрослый ребёнок, всю жизнь испытывавший кризис идентичности, снова переживает его».^[17] Это означает, что мы родились в кризисе, и нам трудно представить другое состояние. До знакомства с Программой взрослые дети находятся в кризисных ситуациях, но думают, что живут нормальной управляемой жизнью.

Приближение дна или срыва можно заметить по следующим признакам: пропуски собраний и изоляция; желание спорить и конфликтовать; сплетни; потеря ориентиров и возвращение к одной из семейных ролей (герой, потерянный ребёнок, шут); общий отход от выздоровления; нежелание работать по Шагам и интеллектуализация; отказ от служения в ВДА; злоупотребление сексом, наркотиками, едой или другое компульсивное поведение; перфекционизм и неспособность говорить о чувствах и внутренних критических посланиях.

Тело, разум и дух

Данная глава – это первый текст Сообщества о том, каким предстаёт дно для взрослого ребёнка. Не следует смешивать насилие, пережитое в детстве, с таким важным шагом как осознание дна и возможность говорить о нём. В ВДА мы не считаем детские травмы дном. Насилие и пренебрежение подготовили дорогу, ведущую в этом направлении, но сами по себе они не создают такой боли, которая дала бы мотивацию к коренным переменам. Мотивация рождается из отчаяния, к которому мы приходим, когда не можем отказаться от навыков выживания из Списка. Эти шаблоны поведения – угодничество, подчинение или стремление быть незаметным – помогли нам уцелеть в своей семье. Мы выздоравливаем, чтобы жить по-другому, но это требует сил и целеустремлённости. Нам очень хочется получить то, что предлагает ВДА, но мы и сами должны быть готовы работать по Программе и отдавать то, что получаем.

Мы – взрослые люди, страдающие от последствий воспитания в алкогольной или другой дисфункциональной семье. Насилие, пережитое в детстве, а потом и наша взрослая жизнь – вместе создали невыносимое состояние тела, разума и духа. Нас называют «сломленными, побитыми жизнью»; мы находимся в состоянии полного эмоционального и душевного краха, и тем не менее делаем вид, что с нами всё в порядке.

Эти слова написаны не для того, чтобы пристыдить нас. Их цель – показать важность одной из главных составляющих выздоровления ВДА. Взрослые дети, не понимающие, что достигли дна, склонны повторять ошибки прошлого и не могут получить все награды Программы. Они лишают себя ощущения полной безопасности и способности проживать свои чувства.

Есть несколько причин, из-за которых взрослым детям трудно осознать или описать своё дно. Помимо самодостаточности, дно часто скрывается за адаптивным поведением, которое вводит в заблуждение как самого взрослого ребёнка, так и окружающих. Большая часть адаптивных стратегий подпадает под категорию «жизнестойкость».

В некоторых клинических исследованиях, посвящённых жизнестойкости взрослых детей, допускается одна и та же ошибка: их авторы не понимают, что «положительное» поведение часто оказывается результатом отыгрывания внутренних переживаний. Так, например, взрослый ребёнок может работать невероятно много в ущерб своему здоровью и общению с людьми; за подобным адаптивным поведением скрывается угодничество и страх властных фигур. Эти черты разрушают и опустошают личность. Они не дают взрослому ребёнку вырваться из замкнутого круга перфекционизма или пассивно-агрессивного угодничества. Если рассматривать его поведение с точки зрения приспособленности к жизни, то покажется, будто он справился с насилием из детства. Но он только выглядит честным тружеником, а на самом деле находится под властью защитного механизма, который в обществе считается положительным.

Грэвитц и Боуден – двое авторов, изучающих проблемы взрослого ребёнка – рассказывают, как адаптивное поведение делает взрослых детей невидимыми как для самих себя, так и для общества. Именно эта неспособность разглядеть своё состояние затрудняет осознание дна или срыва.

«Так как их навыки выживания нацелены на получение одобрения и вполне приемлемы со стороны общества, дети алкоголиков не замечают собственных проблем, – пишут Грэвитц и Боуден. – Многие вступают во взрослую жизнь под маской сильной личности. Они даже могут как-то обустроить свою взрослую жизнь, но не получают от неё удовольствия».^[18]

Если кто-то из участников Сообщества выглядит успешным, это не означает, что он находится в отрицании своего дна или тактик выживания, к которым прибегает. Регулярное посещение собраний ВДА и общение со спонсором помогают разобраться, когда мы пользуемся навыками выживания, чтобы защитить себя от внутренней боли, а когда напротив – пользуемся инструментами выздоровления, чтобы действовать сквозь боль.

Наше умение выживать и жизнестойкость достойны восхищения, но в этой программе мы учимся больше, чем выживанию. Мы стремимся к истинному исцелению и контакту с Высшей Силой через осознание своей ценности и удивительного дара – быть любимыми уже такими, какие мы есть сегодня. Тем не менее, выздоровление будет долгим и потребует от нас терпения. Будет нелегко.

Уже в выздоровлении многие взрослые дети неоднократно испытают дно, когда будут слой за слоем пробираться сквозь болезненные чувства и ощущение неполноценности. Но надежда всегда с нами. Благодаря тому, что мы работаем по Двенадцати Шагам, терпеливо молимся, делимся опытом в безопасной атмосфере собраний ВДА, пробуждается наш Внутренний Ребёнок.

ВДА – программа для тех, кто хочет по ней выздоравливать, а не для всех, кто в ней нуждается. Она подойдёт тому взрослому ребёнку, который сможет честно признать своё дно, принять решение регулярно посещать собрания ВДА и работать по Двенадцати Шагам, чтобы найти Внутреннего Ребёнка и обрести истинную связь с Высшей Силой. Одни взрослые дети тратят годы своей жизни, скитаясь по собраниям, так и не осознав своё дно. У них не получается сосредоточиться и вплотную заняться Программой, которая подарит им новую жизнь. Другие какое-то время посещают собрания, потом испытывают облегчение и уходят, вполне возможно – навсегда.

Алкоголик истощает ресурсы окружающих и манипулирует ими, чтобы выпить; взрослый ребёнок истощает собственные ресурсы, прежде чем решится попросить о помощи. Мы можем долго находиться в удушающей ситуации на работе или в личных отношениях, но ничего не предпринимать. Это совершенно естественно, ведь мы – дети родителей, злоупотреблявших своей властью; они приучили нас молчать и не говорить о своих потребностях. Когда мы пытались просить о помощи в детстве, мы её не получали и решили, что и во взрослой жизни будет так же. Взрослому ребёнку вдвойне тяжело. Тем не менее, мы не можем позволить нашей неспособности просить о помощи помешать нам обрести целостность.

Если мы посещаем собрания и занимаемся своим духовным ростом, то каждое новое дно станет для нас полезным опытом. Нам будет нужно всё меньше времени, чтобы выйти из этого состояния, и само оно станет менее болезненным при условии, что мы будем активно работать по Программе.

Никто не избавит нас от страха и боли, связанных с достижением дна в ВДА, однако Сообщество поддержит нас эмоционально и духовно. В такие моменты закладывается основа полноценной жизни – с чувствами, дружбой и надеждой.

Каждый раз, достигая дна, мы учимся говорить о своих чувствах и быть бережными с собой. Мы стараемся не уходить в изоляцию, не злиться на окружающих и не обвинять их. Мы учимся доверять и принимать жизнь на её условиях. Мы не одиноки. Мы понимаем, что сегодня живём не той жизнью, которой жили в детстве, когда у нас не было права голоса.