Географ глобус пропил (2013)
Реж.: Александр Велединский
(экранизация одноименного романа А. Иванова)
Фильм «Географ глобус пропил» я посмотрел давно. И сразу пришлось вступить в очень горячую дискуссию по поводу главного героя. Фильм привлек всеобщий интерес, а вот в оценке персонажа Хабенского были явные расхождения. Много раз было замечено, что этот фильм, впрочем, как и его главного героя, или резко ругают, или не менее эмоционально хвалят.
Фильм замечательный, и я не буду лишний раз это доказывать, а вот мыслями про главного героя поделюсь, так как постоянно приходится на эту тему говорить.
Итак, за что его ругают? Вот типичный пример отношения к персонажу Хабенского: «Только святой, равно как и учитель, из героя все же не выходит, потому что потуги к святости заканчиваются прекраснодушными мечтами и вечной тягостной рефлексией, так не преломляющейся в поступки. Служкин не может найти в себе силы воли даже для того, чтобы отказаться от случайной связи, не может справиться с собой и не напиться в опасном походе, ставя под нешуточную угрозу жизнь учеников, за которых должен был отвечать.
И мы, взрослые и трезвые, конечно, понимаем, что никакими страданиями, рефлексией, юродством и мечтами нельзя оправдать преступную безответственность, ценой которой едва не стали жизни детей»[2].
Не правда ли, выглядит такой персонаж крайне непривлекательно? Инфантильный, безвольный, безответственный, да еще и алкаш. Лузер, одним словом. И я очень хорошо понимаю женщин (в особенности женщин), которых ото всего этого воротит, особенно, когда из такого «географа» хотят сделать чуть ли не «героя нашего времени», с легкостью вписывая его в пантеон «лишних людей» русской литературы и, шире, культуры, начиная с Печорина и героев Чехова и кончая киногероями позднего советского кино в исполнении Даля, Янковского, Басилашвили.
Но единственная ли это точка зрения? И что же видят те, кто с ней не согласны? Первым среди несогласных станет автор романа, по которому снят фильм: «Я часто читаю ошибочные суждения, где моего героя сравнивают с героями “Утиной охоты”, “Полетов во сне и наяву”, – рассказал Алексей Иванов. – Но мой географ не маленький человек, у него не кризис среднего возраста. Он из числа идеальных героев, таких, как князь Мышкин из “Идиота”. Мой герой живет не идеально, но по идеалам. Он в гармонии с самим собой и миром, знает, чего хочет, но знает и то, что не будет ради достижения этого идти по головам». Да и пьет географ, как говорит его создатель, не от обиды, тоски или безнадежности, а ради смирения: «Он не алкоголик, а выпивоха. Алкоголь ему нужен для самоуничижения, это его бытовое смирение». Мне вспоминаются слова поэта Поля Клоделя: «Лучше напиться, как свинья, чем быть похожим на нас», – и приходит на ум незабвенный образ Венечки с его алкоэскапизмом из «Москвы-Петушков». Можно вспомнить и питерских митьков, которые «никого не хотят победить», «всегда будут в говнище», но при этом обязательно «завоюют мир». А чем не митьковская песня, которую сочинили ученики географа: «Его посадят, его посадят, его посадят за мертвых детей»? Известно, что митьки по природе своей «не сексуальны, но очень любвеобильны». Вот и Служкин говорит Наде, своей жене, влюбившейся в его друга: «Иди к нему, раз любовь, только не плачь. Я ведь и тебя люблю, и его люблю, и разрываюсь между этими любовями». Или в другом месте он говорит: «Хочу святым быть. Хочу, чтобы я никому не был залогом счастья и мне никто не был… Вот такая высокая любовь».
Если вспомнить кредо героини «Унесенных ветром», которая, стоя на пепелище, твердила: «Я сделаю все, чтобы никогда больше не голодать», и сравнить с кредо главного русского поэта: «Я жить хочу, чтоб мыслить и страдать», то географ со своим стремлением к святости, пусть и на словах только, ближе к Пушкину.
Жена, а вместе с ней и многие зрители, упрекает Служкина: «Ты вообще ничего по жизни не хочешь». Это тоже очень серьезное обвинение, и, на первый взгляд, оно по делу. Но перед нами не герой Басилашвили из «Осеннего марафона», а кто-то иной. Нельзя ли в Служкине Хабенского, даже вопреки замыслу автора и здравому смыслу, увидеть того, кого Христос в Евангелии называет «кроткие» или по-еврейски «анавим»?
Как пишет библеист Саймон Тагуэлл: «Само по себе это слово не обозначает нравственного свойства. “Анавим” – неудачники, то есть те, кто подчиняется, а не владеет людьми и обстоятельствами». И чуть дальше он раскрывает смысл этого понятия: «Жизнь мира сего – ловушка. Снова и снова мы оказываемся в безвыходном положении. Сколько бы мы ни мечтали, что все “прекрасно устроится”, нам приходится жить в ловушке прежних своих ошибок, чужих грехов, дурных социальных систем. Ощущение беспомощности – одна из самых тяжких психологических проблем нашей эпохи, легко приводящая к полному отчаянию.
Евангелие дает на это суровый, но единственно реальный ответ. Оно говорит, что, только приняв ловушку, мы можем изменить хоть что-то. Не надо суетиться, не надо рваться на волю, надо нести крест беспомощности, как нес его Спаситель, чтобы обрести истинную силу для жизни, более приличествующую образу и подобию Бога.
Все наши хлопоты и метания только увеличат неполноту, суету падшего мира. Тишина же, «тихость», дает Богу возможность действовать. Это тайна Его ненавязчивого присутствия. Кроткие такой тайне причастны.
Блажен тот, кто не тщится что-то сделать; тот, кто умеет беспомощно ждать на кресте; именно такие люди наследуют землю»[3].
Анавим – это те, кто «дает Богу возможность действовать». Как тут не вспомнить переход детей, которых учитель оставил одних, через смертельный порог. Так ли случайно все произошло, и так ли одиноки они были на этой страшной реке? Понятно, что все это может показаться притянутым за уши. Не буду спорить. Но как хорошо, что у нас есть возможность задуматься об очень важных вещах, в частности, о том, что мир вокруг нас и люди, которые нас окружают, намного сложней, чем нам кажется.
Скафандр и бабочка(2007)
Реж.: Джулиан Шнабель
(по одноименной автобиографической книге Ж.-Д. Боби)
Фильм «Скафандр и бабочка» (Франция-США) получил много наград, в частности приз за лучшую режиссуру на Каннском кинофестивале 2007 года, приз за лучший зарубежный фильм от Национального совета американских кинокритиков; фильм был номинирован на «Оскар» и т. д. Уже одно это дает любителям кино повод его посмотреть. Как было написано в одной рецензии: «Такие фильмы надо смотреть, когда тебе плохо. Или – наоборот – слишком хорошо. Оказывается, бывает не просто плохо, а совсем плохо. А умереть не дают. Еще такие фильмы надо смотреть, когда тебе хорошо. Чтобы не забывать: все может кончиться в один момент. А вот к этому почему-то никто никогда не готов»[4].
История, рассказанная в этом фильме, хорошо известна, и потому не буду ее пересказывать. Казалось бы, она не очень кинематографична. Нет настоящей интриги, нет действия, есть тяжелобольной неподвижный человек и его попытки общения с миром, которому он стал чужим. Именно по этой причине меня фильм не очень сильно задел эмоционально, а для меня это важно. За исключением самого начала картины, когда мы видим мир глазами, точнее одним глазом, главного героя. Это, несомненно, блестящая находка режиссера, мастерски реализованная оператором (Я. Каминский). Невозможно не поставить себя на место этого попавшего в беду человека, про которого мы еще ничего не знаем. Невозможно уйти от вопроса: «А если завтра это случится со мной?»
Митрополит Антоний Сурожский как-то сказал: «Мы живем так, как будто пишем черновик, думая, что обязательно у нас будет время переписать его набело». Увы, как правило, жизнь не дарит нам такой возможности. «В чем застану, в том и судить буду», – говорит Господь[5]. Автору романа Жану-Доминику Боби, которого сыграл в фильме М. Амальрик, эта возможность была дана.
Когда герой фильма понял, что с ним произошло, первая его просьба была о смерти, он хотел умереть. Он бы и умер, если бы эта беда с ним приключилась несколько десятилетий назад, но современная медицина творит чудеса. Он оказывается в прекрасной клинике на берегу моря, его окружают замечательные врачи. Они все исполнены оптимизма и говорят ему, что он жив и все будет хорошо. «И это жизнь?» – кричит он своим благодетелям, но его крика никто не может услышать. Однако его слышим мы, собственно, это наш крик. А дальше фильм, как мне кажется, и является попыткой ответить на этот вопрос, риторический по форме, но не по содержанию.
Что такое вообще жизнь? Как отличить живое от неживого? Когда мы живем, а когда просто существуем?
Постепенно мы узнаем о прошлой жизни нашего героя. Казалось, он достиг всего, о чем только можно мечтать: построил карьеру, был богат, получил известность, воспитал троих замечательных детей,
О проекте
О подписке