В центре большого, увешанного по стенам дорогим оружием, шатра, пуская дым в круглое отверстие шанырака, разбрасывая, при этом, мелкие искры от берёзовых поленьев, не спеша, горел костёр. Висевшая, на толстых металлических треногах, большая чаша брюзжала кипевшим в ней варевом, издававшим кисло-сладкий запах, давно распространившийся за пределы войлочной обшивки строения. Но люди, собравшиеся в помещении, не торопились снимать его с огня, занятые более важным для них делом. Удобно рассевшись на мягких кожаных пуфиках, вокруг невысокого квадратного столика, с деревянными кружками в руках, они решали важные для племени вопросы.
– По всей видимости, дело идёт к новому походу. Не зря Аттила избавился от Бледо. Ему нужна абсолютная власть, чтобы начать более масштабную войну.
Не торопясь, рассуждала вождь племени.
– Я хорошо знаю Великого хана. Ему не терпится войти в Константинополь. Убив этим сразу двух зайцев. Обрести славу завоевателя римской империи, и захватить её несметные богатства. Но, одному Аттиле не справится с этой задачей, а значит, всех союзников и покорённые им племена, он принудит к содействию. Вы, слышали, наверное, что все приднепровские степи, вплоть до Ашкенакского моря, он хочет подарить своему старшему сыну – Эллаку. Наследник пока присматривается к этим территориям. Доверенные люди сказали, что он уже здесь, в Понтийских степях. Но, мне думается, не за этим он приехал. Истинная причина его поездки кроется в другом. И скоро, мы узнаем в чём?
– А как же обещания Великого хана отдать нам эти земли в вечное пользование?
Возмущённо произнёс Адаш, поставив кружку на столик.
– Аттила ещё не сделал такого подарка сыну. Будем надеяться на лучшее.
Успокоила старика Ора.
В это время, полог шатра отодвинулся, и внутрь его тихо проскользнула, стройная, крепкая девушка. На вид лет семнадцати от роду, с лёгким румянцем на щеках, высоким лбом, чёрными, как уголь, бровями выше открытых зелёных глаз с длинными ресницами, маленьким заострённым носиком и чувственными губами. Низко поклонившись присутствующим, она подошла к кипевшей на костре чаше, умело кинула за плечо толстую косу, выступавшую из-под лёгкой шапки, надетой на голову, сняла посудину с огня, и, поставив в сторону, снова сделала низкий поклон.
– Иди, Млава, иди, детка.
Увидев её, нежно пропела ханша. И только тут, гости обратили внимание на девушку. А Млава, услышав приказ вождя племени, так же тихо выскочила из шатра.
– Позволь поинтересоваться, Ора. Где ты нашла это сокровище? Красива, сильна, покладиста. Вот бы мне такую служанку.
Переводя взгляд с захлопнувшегося полога шатра на вождя, спросил Аршаин, забыв на время о напитке, что держал он в это время в руках.
– А она не служанка. Просто помогает мне во всём. Эту девочку Сколот выкупил у гуннов, не обременив её, при этом, неволей. Они ограбили купеческий обоз, ехавший со студеного моря без ярлыка. Убили всех, в том числе, и её родителей. Хотели малютку сносильничать, ему жалко стало, он и вступился. Девочка – роска, впрочем, вы знаете, как и сам Чеслав. Вот уж года три, при мне находится. И скажу, не скрывая, отношусь к ней, как к дочери. Буду искать жену для сына, первой предложу её. Я ещё только думаю, что мне надо, а она уже приносит.
Ора замолчала на некоторое время, а затем, обращаясь к военачальнику, поинтересовалась:
– Аршаин, а тебе, зачем служанка, когда в шатре три жены? Не уж-то мало?
Все засмеялись над вопросом вождя, однако тот, не обращая внимания на смех товарищей, вполне серьёзно вымолвил:
– Разве это мои жёны? Все достались мне по наследству. Одна от старшего брата, погибшего ещё при хане Дитиласе, вторая, от младшего, ушедшего в царство Перуна при взятии Сингидуна, а третью пожалел после битвы с акацирами. Забавный случай произошёл. Вышел из шатра полюбоваться луной, слышу женский плач раздаётся из соседнего алачуча. Там мой тысячник жил до битвы. Думал беда, какая. Я туда. А там женщина и трое малых. Один меньше другого. Кричит во весь голос: «что делать? Без отца теперь пропадём». Я спрашиваю, родные есть? «Нет никого, светлый хан». Отвечает мне. Ну, я и взял её, третьей женой. Детей надо кому-то растить? Ведь у нас как совет делит добычу после похода – не по ртам, а на воина. Мне кажется это несправедливо. А виной всему обычаи, придуманные нашими предками.
Заключил полководец. На что, старый Адаш, возразил:
– Не прав ты, мой друг! Обычаи наши очень полезные и добрые. Не будь их, давно род Сарматов искоренился бы. Потому, как наше племя вечно в седле и с мечом в руках. Ты не только детей малых спас, мой друг, ты племени нашему не даёшь исчезнуть. Ведь от твоих братьев, сколько досталось тебе детей?
– Трое!
Не понимая, к чему клонит приятель, ответил Аршаин, и старый полководец, пояснил ему:
– Трое, и двоих ты добавил своими силами, да плюс новая жена твоя забрюхатела, а это, мил человек, пол десятка новых воинов. А то, что добро не по головам делит совет, это нужно исправить. С этим я согласен.
– Правильно толкует Адаш!
Вмешался в разговор Ревун.
– Благодаря нашим обычаям, Сарматы всё ещё сильны!
И, взглянув на Ору, добавил:
– И правда в том, что не ко всем они одинаково справедливы. Вот взять, к примеру, тебя Ора. Почему, овдовевшая, ханша не может найти себе мужа, пока не женит наследника? Разве она не такая же, Сарматка, как все?
Ора поняла, к чему ведёт разговор Ревун, а потому, густо покраснев, плавно сменила тему разговора:
– Это долгий спор, друзья мои. Позже, мы и об этом обязательно поговорим, а сегодня не за тем собрались?
– Все споры хороши, если они касаются нашего племени. А вопрос, который мы обсуждали о нашем будущем. И потому ответь мне, вождь мой, почему не ищешь жены Олкасу?
Проговорил Адаш, вопросительно взглянув на ханшу, на что она терпеливо ответила:
– Ну, хорошо! Молодой хан, ещё слишком горяч! Пусть пообтешется, тогда и посмотрим. Я недавно спросила об этом у его наставника, на что он вымолвил: «– Всему своё время!». И я согласна с ним.
– Вот человек, сколько его знаю, не перестаю удивляться.
Восхищённо воскликнул Ревун. И в ту же секунду полог шатра приоткрылся и, внутрь, мышкой, опять проскользнула Млава. Отвесив всем низкий поклон, она вновь подошла к вареву, и обильно посыпав его снадобьями, не забыв поклониться, так же тихо удалилась прочь. Хозяйка шатра, предвидя мысли гостей, мотнув, головой, в сторону исчезнувшей за пологом алачуа, девушки, проговорила:
– До неё, ведь все заботы обо мне, легли на плечи Чеслава. После неудачной попытки отравления вождя племени, он перестал доверять всем. Сам готовил мне пищу, сам охранял, и, в тоже время, занимался с Олкасом. Я, иногда, думаю, что он не спит вовсе.
– Это, ты, верно говоришь!
Перебил ханшу Ревун.
– И всё ему надо. Мне помнится в Наисе, все тащат добро оставленное хозяевами при побеге, а Рос волочет из кузни меха да горн. Спрашиваю его, «Зачем тебе это надо?». А он отвечает, «Узнаешь потом». И вправду, посмотрите, какую кузню сделал.
Военачальник вынул из ножен меч и, сверкнув его литьём перед присутствующими, гордо вымолвил:
– Его работа. Сказал мне, что – это для друга подарок. И ведь упёртый, непомерно. Сколько раз говорил ему, «Женись, друг. Обзаведись семьёй». А он мне твердит одно, и тоже, «Моя семья это Олкас». Обидно за него, не понимает, что молодой хан скоро орлом взовьётся. Будет ли ему дело о Росе, нет ли, кто знает?
При этих словах, щёки ханши снова вспыхнули краснотой. Старый Адаш, сидевший напротив Оры, заметив это, понял причину её поведения. И сразу вмешался в разговор:
– Вы, верно, заметили, что Олкас, Чеслава отцом называть стал? И мне кажется по праву. Вот уж семь годков стукнуло, как он ему себя отдаёт целиком и полностью. Кузню ведь они вдвоём состроили. И подмастерьем кто у него? Молодой хан.
Военачальник сделал передышку, а затем продолжил:
– Я недавно ковал у него, мою «сердючку». Лошадь норовая, а Рос, нашёл к ней подход. Раньше мы в поход ходили, коней меняли из-за чего? Копыта стирались, и лошадёнку на мясо, а ныне, я со своей старушкой до моей погибели не расстанусь. Это я говорю к тому, что благое дело творит сей муж. И тому учит нашего молодого хана. Я попытался поднять молот, которым Олкас долбит по наковальне, так не сдюжил. А сколько языков знает юноша? Нам и не снилось. Да мало чего ещё привил полезного Сколот мальчику. То-то и оно.
В это время, в шатёр заскочил караульный и, выпучив глаза, доложил:
– Вместе с ханом Олкасом к нам скачет наследник Великого хана гуннов – Эллак!
Незваных гостей, вождь Сарматов и её военачальники, встретили у шатра ханши, который выделялся на фоне остальных алачуч своей высотой. Остановившись на уважительном расстоянии со своим многочисленным эскортом, Эллак предусмотрительно спрыгнул с лошади и, подойдя к Оре, наклонил голову в знак почтения. Рядом с ним все увидели молодого хана и верного военачальника Аттилы – Онегесия, что само по себе говорило о важности данного визита. Сарматы в ответ также вежливо поклонились и ханша вымолвила:
– Я очень рада видеть в наших краях таких достопочтенных воинов. И приглашаю вас, после утомительного путешествия, в мой шатёр попробовать мёду с кумысом под томлёное мясо молодого телёнка, что позволит вашим телам избавиться от усталости, а голове набраться нужных вам мыслей.
После чего, указала рукой на вход в жилище, пологи коего были уже раздвинуты слугами.
О проекте
О подписке