Души

 
От неведомой планеты
Через звёздный ряд систем,
Что в галактиках есть где-то,
Мчал корабль стремглав затем,
 
 
Интеллект найти чтоб, разум,
Жизни буйство и расцвет,
Чтоб душе – отрадой, глазу,
Передать ему привет
 
 
И пожать по-братски руки,
Крепко дружески обняв,
Дав ему и взяв науки,
Достижений мощный сплав,
 
 
Воспринять душой культуру,
Строй общественный и быт.
Своему был верен туру
Он, Вселенной следопыт.
 
 
Изучал в пути он звуки
Всё с надеждой отыскать,
Что послали чьи-то руки,
То ест жизни благодать
 
 
Всё же есть ещё на свете,
А не только лишь у них,
На затерянной планете,
Жизни где расцвет сверхлих!
 
 
Их сверлили телескопы
Мир Вселенной без границ,
Отыскать чтоб к людям тропы,
Благородство встретить лиц,
 
 
Изумиться их Природой,
Изучить животный мир,
Обладать бы и свободой,
Всласть устроив с встречей пир!
 
 
Пригласить к себе всех в гости
И зажить одной семьёй,
Вон избечь нападок, злости,
Был б по духу каждый свой,
 
 
Развиваться чтоб и дальше,
Счастье, жизнь чтоб продлевать,
Чтобы вкруг всё было краше,
И Вселенная чтоб-мать
 
 
Лишь гордилася бы ими,
Что недаром жизнь дала,
Что взросли все неплохими,
Благородные дела
 
 
Лишь с отрадой совершая,
С мира тайн завесы сняв,
Чтобы жизнь была иная,
Для неё чтоб больше прав.
 
 
Миллионные парсеки
Уж остались позади…
– Неужели мы навеки
Не найдём жизнь впереди?
 
 
Может, здесь, планет восьмёрка
Кружит где свой хоровод
Вкруг звезды, увидим зорко
И причалим свой поход?
 
 
Вон одна, голубовато
Чьи сияют всё глаза,
Атмосферою объята,
Манит так, чтобы стезя
 
 
Наша к ней вон повернула…
Что ж, красотка, жди-ка нас!
Лихо мчим к тебе, не снуло,
Ты чаруешь, без прикрас!
 
 
Подлетаем… Что такое?
Диво дивное вокруг!
Любопытству нет покоя.
Эх, незнанье – хуже мук!..
 
 
Кружат вкруг неё, как роем,
Всё прозрачные тела,
Будто тени, разным строем,
Беспрерывно, как юла…
 
 
Гул стоит, почти неслышный,
Суета и толкотня…
Невесомы, тощи, пышны —
Бестелесная родня.
 
 
Здесь не видно сортировки
Их по признакам одним.
Вот загвоздка для сноровки:
Для чего всё это им?
 
 
Да и что стоит за этим,
Хаос ведь, а смысл какой?
Миллиарды на примете
Их, не ведом им покой.
 
 
Все в движенье беспрерывном,
Как диффузия сама…
Все в стремлении надрывном!
Странно, где у них дома?
 
 
Все одеты разномодно.
Разных возрастов, полов.
Как фигура с нашей сходна!
Радость наша в том, нет слов!
 
 
Только вид сей жизни странный:
Бестелесный, теневой…
Может, внуки обезьяны
Тут резвились головой
 
 
И достигли совершенства,
Мы ж – отсталость, не чета?
Вдруг они лишь жизни детство,
Форма жизни вдруг не та?
 
 
Как различны все их лица!
Всем друг другу не равны,
Да и всяк быть в том стремится,
Что за типы, чьей страны?
 
 
Как их общее названье,
Ну, в отличье от всего?
Приступаем мы к познанью
Мира странного сего!
 
 
Включена аппаратура,
Тотчас же пришёл ответ:
«Теневая то культура
Человечьих рас всех лет».
 
 
Человечество! Собратья!
Мы его увидим плоть
И в его мы будем хате!
Как волненье побороть?!
 
 
«А культура теневая —
Души мёртвых то людей.
Тень – живая-неживая,
Тело с ней – одних идей».
 
 
Значит, нам людей до встречи
Через тени изучить,
Будут лёгкими вмиг речи —
Не порвётся смысла нить.
 
 
Изученье с оболочки
Жизни сей начнём земной,
Смысл – понять без проволочки
Суть её, чтоб за стеной
 
 
Непознанья не остаться,
Не умчаться б вспять ни с чем,
Не найдя по духу братца,
Не поняв здесь жизнь совсем.
 
 
Вот корабль покинут нами,
Мы вот в транспорте своём,
В лёгком, с чуткими рулями —
Я с охраною вдвоём:
 
 
Может, души – нам ловушка,
Для пришельцев западня,
Вдруг прихлопнут нас, как мушку,
Страхом нас заледеня!
 
 
Ба! Как спутников здесь много
На тропиночках орбит:
Цель своя, своя дорога,
Каждый трудится, корпит…
 
 
Знать, планеты притяженье
Ум людской преодолел,
В космос шаг – то достиженье,
Значит, ум и труд здесь смел!
 
 
Что такое? Столкновенье
Видим спутника с душой…
Разнесёт в одно мгновенье
Вон её! Но страх большой
 
 
Оказался наш напрасен:
Он, пронзив её насквозь,
Был совсем ей неопасен:
Бестелесная, небось!
 
 
Покачалась только зыбко,
Затянулася дыра,
И опять лучит улыбка!
Чуду мы кричим «Ура!»
 
 
Закричали, видно, громко,
Потому что ребятни
С мест, где уймы душ сторонка,
Видим верх к нам беготни!..
 
 
Руки тянут все к нам… Крики!
«Нам подайте что-нибудь!»
Глаз пронзают нас их пики,
Обступили, напрочь путь
 
 
Позакрыли нам толпою…
Угощенье дали им.
Просят вновь! И нет отбоя.
Каждый кляньчаньем палим!
 
 
Ну, решаем, это худо:
Утолишь ли каждый рот?
Тени то земного люда!
Неприятный оборот
 
 
Принимает нападенье
Этих страждущих детей.
И невольное стремленье
Прочь умчаться нам скорей!
 
 
Да, к тому же, и обидно:
Толку, что они едят?
ЖКТ-то в них не видно!
Угощенья все подряд
 
 
Изо рта без остановки
Вылетают в пустоту…
Знать, в них стойкие истоки
Клянчить, всё тянуть ко рту.
 
 
Нет, прекрасные созданья,
Ваш не нужен абордаж.
Велико хоть состраданье,
Но включаем мы форсаж
 
 
И сквозь них мы пролетаем!
Лишь колышутся они…
Ничего им, душам-стаям,
Нас хоть в том сто раз кляни.
 
 
Поколышутся, срастутся,
Примут вновь свой прежний вид,
Вот и все опять не куцы,
Клянчить вновь всяк норовит…
 
 
Ну, летим… И вдруг картиной
Оба вмиг потрясены:
Волосаты и с дубиной…
Ах! Отсутствуют штаны —
 
 
Путь походкою согбенной
Древний-древний пересёк,
Первобытный, несомненно,
Человек. Ах, как далёк
 
 
Он ещё до совершенства,
Но стремится лучше жить.
Человечества то детство.
Вдруг он к нам во всю-то прыть
 
 
Мчит и транспорт рушит дико,
Правда, нам всё нипочём.
Слышим дикость злого крика…
Ну и силища при нём!
 
 
Вот увидели вживую
Ветвь развития людей.
Я со страха чуть пасую:
В узколобии идей
 
 
Мало ль жертвам неприятно?!
Транспорт пробует на зуб…
Головой трясёт! Попятно
Вон отпрянул. Ну и груб!
 
 
Прорычал и оглянулся
Он на нас: вот что, мол, ждёт
Чрез века его, и бусы
Из зубов поправив, ход
 
 
Свой корявый, босоногий,
Прочь от нас вон убыстрил!
Испугался: мы, мол, боги,
Коль летаем все без крыл,
 
 
Понагоним, может, кару,
Разорвём вон на куски?!
Тут поддаст он спешке пару —
Страх так взял его в тиски —
 
 
И безумными прыжками
Затерялся вмиг вдали!
Стёрли пот со лбов руками:
Испугаться чуть смогли.
 
 
Всё в научные талмуды
Записали, как что есть.
Нет познаниям запруды,
В человечестве им честь.
 
 
Вновь движенье продолжаем
Через душ всех толчею…
Их базар неподражаем,
Как чаинки все в чаю
 
 
При помешиванье – в вихре.
Как трудились все в телах,
Здесь их действия не стихли,
Норов их не пал во прах.
 
 
Те же действия их были
И поступки, как всегда,
От трудов все, будто в мыле,
Остановки – никогда!
 
 
Вон пещерная ватага
Делит мамонта на всех
Равно лишь, ведь всех отвага
Принесла такой успех.
 
 
Эти души нам приятны,
Справедливость – их закон,
Не кропит на них всех пятна
Гнусной зависти дракон.
 
 
Потому живут все дружно,
Друг у друга ищут блох…
Хорошо, братва! Так нужно.
Первобытный строй не плох:
 
 
Всё охота да рыбалка,
Танцы, визги у костра!
Свежий воздух, даже жалко
Спать в пещере до утра…
 
 
Вдохновлял тот строй на скалах
Сцены жизни рисовать.
У Истории в анналах —
Ценность это, благодать,
 
 
Зарождение искусства,
Интеллект ведь всё взрослел,
Сверх теперь достигнув буйства,
Первый штрих тогда был смел,
 
 
Новизною гениален,
Возвеличен человек,
В жизни стал он не печален,
Убыстрив развитья бег,
 
 
Осознал себя могучим
Средь Природы буйных кущ,
Был он навыкам обучен
В мире, хоть тот страх секущ.
 
 
Так бы шло у них всё ладно,
Да однажды – вот лентяй! —
Не пошёл с гурьбой парадно
На охоту… Ай-Ай-Ай!
 
 
Вдрызг проспал. Всё веселился
У кострища всю-то ночь!
«Ну влетит!» – с лукавством лиса
Оправданье стал толочь…
 
 
А когда пришли с добычей
И не дали ни куска —
Был в законе сей обычай —
Навалилась вдруг тоска…
 
 
Заявил во всё он горло,
За успех ему-де честь,
Что удача так припёрла,
Лишь его заслуга есть:
 
 
Он просил, ох, и усердно
Дать добычу у богов,
Возвратились чтоб не бедно!
Дальше делать так готов.
 
 
Загалдели все: «С богами
Он в контакте напрямик!» —
И лохматыми кудрями
Перед ним всяк поприник…
 
 
«Делай это ты и дале,
Стал величьем ты высок».
Преогромный в руки дали
Мяса с радостью кусок.
 
 
Ловкачу то и потребно.
Дальше – больше: каждый дань
Нёс ему. Стал жить он хлебно,
Возносивши к небу длань.
 
 
Прикрепили и прислугу:
Он с богами милый брат!
Помодней ему подругу
Привели: за труд будь рад!
 
 
Появились подхалимы,
Возносили роль его,
Лебезением палимы,
Он удача-де всего!
 
 
Пораздулся буйно скоро
Многочисленнейший штат,
Он за счёт других, нет спора,
Жить в довольстве очень рад.
 
 
Появилась клика знати,
Величались «господа»,
Им всего всё больше дайте,
Чтоб горой – всегда еда,
 
 
Чтобы шкуры – ворохами,
А перечить не моги,
Не по ним что, с потрохами
Вмиг съедят. У них мозги!
 
 
Остальные лишь скотинка,
Надо кою погонять.
Перед ними, как былинка,
Все – дрожи, они ведь знать!
 
 
Устанавливают цену
И труда всегда объём,
Ох, не любят власти смену,
За неё сгрызут зверьём.
 
 
Вон душа того, кто лисом
Всех собратьев обманул
И в верхах навек прописан,
Величанья любит гул.
 
 
На его лице ухмылка:
До чего ж, мол, он хитёр
И достиг блаженства пика,
А других подмял и стёр.
 
 
Вот и равенства уж нету
Средь сообщества людей,
Прозевали грань все эту,
Добровольно от идей
 
 
Отошли того единства,
Что давало жизни сласть,
Породя презренных свинство,
Добровольно дав им власть.
 
 
А теперь крепка зацепка
За неё тех и отдать
Не хотят уж, держат крепко,
Ведь она им благодать.
 
 
Сколько душ вождей здесь бродит!
Грозны все и всяк спесив,
Вызывают дрожь в народе,
Пир казны их всех бурлив!
 
 
Разрисованы все краской,
В перьях, бусах их тела,
Все гляди на них с опаской:
Ведь с богами их дела!
 
 
Правда, тёмное их дельце…
Вон душа! То скотовод.
Вот душа и земледельца.
Это тот ещё народ!
 
 
Покумекали намедни
Два лохматых в шкурах лба
И придумали – не бредни! —
Привязать коз у столба
 
 
И тянуть в рот молочишко,
Чем гоняться, их ловить
По кустам, камням, пузишка
Ведь не та уж в беге прыть.
 
 
И, поймав по паре ловко
Из скотинок, что вкруг есть,
Одомашнили. Сноровка!
Им «Ура!», развитью честь.
 
 
Вот и вам животноводство —
Достижение людей —
Это мяса производство
Дома: режь и ешь, балдей…
 
 
То домашнее уж стадо,
Приручил скот ум и труд.
И другим была награда:
Как-то несколько идут,
 
 
Колоски несут в ладошках,
Всяких ягод милых сбор,
Корешки… А как дорожка
Вдруг упёрлась в их забор,
 
 
Поуселись на пенёчках,
Стали лакомство жевать…
Ядра ягод для зубочков
Твердоваты… Есть их, знать,
 
 
Ну совсем ведь не годится,
Поломаешь напрочь зуб,
И летят они, как птица,
Вон с плевком! А он, ох, груб…
 
 
Да ещё и вмяли пяткой
В землю: п-шли, мол, с глаз долой!
Ну а те вдруг все украдкой
И взошли! Взросли стеной
 
 
Колоски, плоды созрели.
Ах! Под носом урожай,
Не ходить теперь недели
За их сбором. Просто рай!
 
 
Тотчас плуг – изобретенье!
Зёрна вон из колосков,
Разбросали их в мгновенье,
И посев их был таков.
 
 
И взошла пред носом нива,
Уродилась буйно рожь.
И пекли все хлеб строптиво,
Ароматен был, хорош!
 
 
То души труд земледельца,
Вдаль людей отменный шаг,
Это новое их дельце.
А додумались ведь как!
 
 
Как же душ здесь этих много!
Изнывают без труда,
Были в нём все от порога,
Да вот смерть взнесла сюда…
 
 
К ним прониклись уваженьем,
Стали чутко объезжать,
Ведь они все с умиленьем
Так любили землю-мать!
 
 
Города что все кормила,
Также их, детей своих,
Да судьба секла немило
По горбу да всё под дых…
 
 
Обесценен труд их нагло
Знатью, властью с всех сторон,
Все они им в жизни тягло,
Им всегда лишь и урон.
 
 
Появились финансисты
И промышленники вдруг,
Буржуа, капиталисты —
Их зловещий, алчный круг,
 
 
Для которого нажива —
Цель – за счёт других и вся,
И живут они ввек лживо,
Гонор вон свой вознеся.
 
 
Души их плывут преважно,
Наступаючи на всех,
И звучит их речь помпажно.
Но богатства и потех
 
 
Нет здесь, в космоса именье,
Только всюду пустота…
А тела взяло их тленье.
Так к чему же маята
 
 
По добыче сверхбогатства
На земле их всё была,
Взяли, что ль, сюда их, яства?
Всё впустую их дела,
 
 
Хоть была в земную бытность
До безумства велика,
Как вампиров ненасытность,
Загребущая рука.
 
 
Души их идут все кучкой,
Всех брезгливо сторонясь,
Брюхо гладя нежно ручкой…
Ба! Барон идёт и князь,
 
 
Все им, даже богатеи,
Кажут трепетный поклон…
Иерархии затеи
Неучтивых гонят вон!
 
 
Эти общества все пенки,
Коим власть так дорога,
И желанные  ступеньки,
На которые нога
 
 
Иерархии вершина,
Отрабатывая роль,
Наступает властно, чинно…
Имя ей – то царь, король.
 
 
Мол, помазанники божьи,
Каждый выспрен, величав
И на всех-то не похожи,
С бесконтрольностью всех прав.
 
 
А внизу ступенек вечный
Из народа половик,
Об него сей клан извечный
Ноги ширкать ввек привык.
 
 
Этим типам вечно мало
И богатства, и земель,
Опускают враз забрало,
Войн взбивая вмиг метель!
 
 
И расходные солдаты —
Обездоленный народ —
Будто в чём-то виноваты,
Убивают каждый год
 
 
У противника таких же,
Как и сами, горемык,
А воитель сливки лижет,
Потому что так привык.
 
 
Он за честь грызётся, злато,
За религии отстой,
Чтоб гляделся пребогато,
А противник – под стопой!
 
 
За невесту прёт войною,
Чтоб доставить под венец,
Надо власть с ней чередою,
Вишь, продлить, будь он отец.
 
 
А захваченных – всех в рабство,
Чтоб в работы повзнуздать,
Им не требуются яства,
Плеть, пинок в них – благодать.
 
 
Их не стоит жизнь монетки,
Потому, как мухи мрут,
Радость – скотские объедки,
Тяжелейший, адский труд…
 
 
Государства всё взрослеют,
Знать выпячивает грудь,
И хватают вдруг идею —
В дальнем мире хапануть.
 
 
И несутся каравеллы
Земли злата открывать,
Там летят в них колья, стрелы,
На борту же пушки. Рать
 
 
Зло мушкетная в минуты
Тех, кто был абориген,
И развитьем не обутый,
Убивала, взяв же в плен,
 
 
Тотчас земли под корону
Поместивши под свою.
Вот-то радость будет трону
Грабить всё в чужом краю!
 
 
Всех заставили молиться
Богу, что принёс разор,
И смиренные чтоб лица
Были всех до вечных пор.
 
 
Плыли дальше для захвата
Всё неведомых земель
В позе зверского пирата.
Крови жертв была капель…
 
 
Отправлялися богатства
С грабежа в обратный путь,
Ведь с рабами нету братства,
Лишь насилье, злоба, жуть.
 
 
Набивалися рабами
Трюмы мрачные битком,
Упивались ромом сами
Все насильники, куском
 
 
Мяса лакомясь, а кости
Под надрывный гогот вниз
Вон бросали: жрите, гости!
Да смотри, не подавись…
 
 
Многих за борт побросали
Вон – скончавшихся рабов:
«Вам, акулы, эти крали,
Взвейте жуть своих зубов!»
 
 
Довозили единицы
Измождённых, сразу – в торг;
Богатеи, как мокрицы,
Набегали, и сей морг
 
 
Продавал им для работы
Наподобие людей,
За счёт их чтоб без заботы
Жизнь была бы всё милей.
 
 
Их впрягли в одну упряжку
С работягой, крепостным,
Мчать богатых чтобы бражку
Бегом в счастье скоростным!
 
 
Вон экзотика величья,
Подвезли чтоб кажет жест,
В нас его презренно тыча,
Мы ж ответствуем: «Нет мест!
 
 
Потрудитесь прогуляться,
Опыт есть ходить пешком
В заведенье, чудо-цацы,
Можно даже с посошком…» —
 
 
И стремглав от них вспорхнули,
Рты разинувших вдогон!
А вокруг жужжит душ улей…
Разношёрстен, древний он.
 
 
Тайны душ мы все читаем
Аппаратом «МыслеЛов».
Цель для нас весьма простая,
И в контакт с любым готов
 
 
Подключить он нас моментом,
Мысль тому чтоб передать,
Не раскрывши рта при этом,
Достиженье – благодать!
 
 
Мы в пространстве безвоздушном
Речь и слышим потому,
Не грешим молчаньем скучным
Перед миром посему.
 
 
Потому легко, приятно
Нам общаться с миром всем,
Вон стирать незнаний пятна,
В курсе быть различных тем.
 
 
Потому читаем души,
Слышим чётко, сказ верней,
Посылая мысль в их уши,
Будто мы одних кровей.
 
 
Видим в них мы заблужденье
Пресмыкаться всем богам,
Что без совести зазренья,
Лжи скрывая гнусный срам,
 
 
Насадила власть имущих,
Чтоб держать их под пятой,
Не роптать с невзгод насущных,
Ждать смиренно жизни той,
 
 
Будет с смертью что блаженно
Тотчас им дана в раю,
Ухмыляяся надменно:
«Ах, как кровь я вашу пью!»
 
 
Кто ворчал чуть с недоверьем,
Тот за это был казнён:
Им претит инаковерье —
Было с древних так времён.
 
 
Жгли земную гениальность,
Чтоб развитие сдержать,
Не ползли чтоб мысли в крайность,
Церковь, церковь, мол, всем мать,
 
 
Призывая всех к смиренью,
Сами вкруг творят разбой
Под божественною сенью,
За барыш идя на бой.
 
 
Ну, летим так, рассуждая,
Мысли всех читая ведь,
Слышим: радость удалая,
Как бы счастье заиметь!
 
 
А хихикает то звонко,
Прицепившися, душа
Разудалого мальчонка,
Мол, поездка хороша!
 
 
Он на транспорте мчит «зайцем»,
Уцепившись за борта,
Да с зубовным с смеха кляцем
И улыбкой милой рта!
 
 
Налицо то нарушенье.
Безопасность кажет нам
Тормозить в одно мгновенье,
И даём по тормозам!
 
 
Соскочил он, дал он дёру,
Как зайчишка, поскакал!
Будет нынче разговору,
Похвальбы пред всем накал,
 
 
Что, мол, он такой смышлёный,
Аж полмира пролетел,
Хоть полёт и незаконный
Меж всех душ усопших тел!
 
 
Погрозили мы вдогонку,
Отчитал и «МыслеЛов».
Жалко. Радость ведь ребёнку…
Счастья был ему улов.
 
 
Сами в детстве так, бывало,
Напроказничаем вдруг!
Ну, и, знамо, попадало,
Хоть словесно и без рук…
 
 
Я охране замечанье
Сделал, был что не у дел,
Замечанье – наказанье:
Он смутился и зардел…
 
 
Пропустил он тумблер в спешке
В положение включить,
Чтоб досталось на «орешки»
Всем, кто вздумает к нам прыть
 
 
Вон взвинтить, чтоб прикоснуться,
Хуже – в транспорт вдруг пролезть,
Будет выглядеть вмиг куце.
Проявляй к нам, всякий, честь!