Какой‐то толстый Кошелёк
Собой хвалился рьяно,
Что положеньем он высок
И Высшего же клана.
 
 
– Не как ты, Карточка, чья суть
Вся – порожденье Банка,
Тонка всем телом, впала грудь,
Нет вида, как болванка.
 
 
Не можешь деньги ты вмещать:
Отсутствуют кармашки.
А я – сплошная благодать:
Купюры есть‐бумажки,
 
 
Плюс отделенье для монет,
Их звон весьма приятен!
А у тебя, ищи хоть, нет.
Смотри, какой я статен!
Могу огромно я вмещать
Любую сумму денег,
С того Владельцу благодать.
Вот он не неврастеник.
 
 
Передо мной открыта дверь
Любого заведенья,
Всех благ со мною нет потерь,
Могуч я, без сомненья.
 
 
Я досконально всем знаком
В любой частице Света,
Ведь дорожат ввек Кошельком,
Иметь – богатств примета.
 
 
Я отделений целый ряд
Объёмнейших имею,
И тайных, чтобы супостат
Вон кражи эпопею
 
 
Осуществить вовек не смог,
Вот этим я и ценный,
Ведь ввек надёжностью высок
В всей жизни нашей бренной.
 
 
Склоняют лик передо мной
С великим все почтеньем,
Чтоб обладать, спешат гурьбой
С остервененья рвеньем!
 
 
Надёжно, прочно я весь сшит,
Ввек не порвусь до дырок,
Мой безупречен внешний вид,
Хоть чисток нет и стирок!
 
 
Я изумительно одет,
Наряден, как Вельможа,
Сравненья с Картой – тьфу! – мне нет,
Змеиная ведь кожа
 
 
Облицевала весь мой фрак,
А то из Крокодила,
Душе с того приятный смак,
Смотрюсь отлично, мило…
 
 
Ввек без меня не обойтись,
Всегда, повсюду нужен,
Со мною жизни сладость‐высь!
Конечно, коль нагружен.
 
 
Мот мной с того и дорожат,
Всегда с того в Почёте,
А без меня всем жизнь, что ад,
Без благ и не в полёте…
 
 
Короче, я незаменим,
Все б без меня пропали,
Вот и горжусь всегда я сим,
Ведь вечно не в опале.
 
 
Хозяин мною дорожит
И чтит с того высоко.
Коль толстый я, довольный вид
Его, сияет око!
 
 
Со мной оплошки вечно нет
Ему, с того утешен,
Есть благ со мною весь букет,
Я перед ним не грешен.
 
 
Так распалился от хвальбы
Себя, что стал объёмней…
– Милее нет моей судьбы.
Тебе не быть мне ровней.
* * *
Но дело лопнуло: банкрот
Хозяин‐горемыка…
Доход окончил свой полёт,
Жить в горе стало дико…
 
 
И Кошелёк вмиг отощал
И сморщился, усохши…
Невзгод взбуянил вон аврал,
Иссякли напрочь гроши…
 
 
А Карта Банка, что хулил
Вон Кошелёк безбожно
Со всех надменных, наглых сил,
Злословившись сапожно,
 
 
Вон оплатила нужды, глядь,
Физических хоть нету
В руках купюр. Вот благодать!
– Да где ж их сумму эту
 
 
Она хранила, что в момент
Хозяину явила?
Ведь у неё карманов нет,
Нечистая, что ль, сила?
* * *
То Кошельку ввек не понять,
Нет у него догадки.
У той платёжная ведь стать!
Дела с того и гладки.
 
 
Не по фигуре величай,
А по делам и духу
И пользой всем, да через край,
Даёт коль благ краюху.
 

Апрель, 2021 г.

 
Царь такой вот жил один,
Всё вокруг что было,
Раздражало средь годин,
Ввек душе не мило…
Встретит Нищего он вдруг:
– Почему ты нищий,
Голь, живёшь средь горя, мук,
Не балован пищей?
 
 
Царству ты несёшь позор.
Враг авторитета
Моего и мне укор.
Вон убрать со света!
 
 
Показателям урон
Он несёт богатства.
Вот казнён в момент был он,
Впав с могилой в братство…
 
 
Всю семью его туда ж,
Нищеты, мол, чистка,
В том есть Царства макияж,
Знать, всех благ прописка
 
 
У богатой кучки лишь.
Но вот нищих масса…
– Уничтожить всех! Всех кыш!
Вот и нет как класса…
 
 
Работяг уж нет и слуг,
Кто добудет блага,
Ведь не стало рабских рук,
Клан богатых скряга
 
 
Самому творить чтоб труд,
Вот стал замухрышкой,
Благ уж нет, зачах уют,
Жизнь – не пряной пышкой…
 
 
– Но на то ведь был Указ
Правый Самодержца,
Он закон для всех для нас,
Люб с того для сердца.
 
 
А тут радостно Весна
Расцвела Красоткой!
– У неё есть тож вина.
Сделать вмиг вон кроткой,
 
 
От неё летит пыльца,
Аллергия мне‐то…
Вон снести с Земли лица
Вредную за это!
 
 
Уничтожить все Цветы,
Вот страдать не буду…
Все в сём пике суеты!
И Цветов всех груду
 
 
Навалили до небес,
Голо вкруг да серо…
Аромат их вон исчез,
Ведь крутая мера.
 
 
– Но то батюшки‐Царя
Ведь Указ строжайший,
Он даёт его не зря,
Исполненья – наши.
 
 
Нет семян, коль нет Цветов,
Выродились кои,
Ягод нет и нет плодов —
На Земле изгои.
 
 
Захотели б их поесть,
Да не тут‐то было,
Ведь едят всё то, что есть,
А сейчас постыло…
 
 
Всюду веет Суховей,
Вкруг Песков барханы…
– Царь нам горюшка милей!
Вот и не буянны.
 
 
– Эй! Черёмуха цветёт?
Доложить мне срочно!
Но то Холода приход
Мне во вред нарочно.
 
 
Ведь то заморозков жуть
Мне она приносит,
В том её ведь подлый путь,
Вот я не в вопросе,
 
 
Чтоб Черёмуху срубить,
Делайте быстрее,
Припуститесь все‐то в прыть,
Мне чтоб жить милее!
 
 
Вот Черёмухи и нет…
Знать, не быть Морозу.
Что такое? Свой тот след
Объявил, встал в позу…
 
 
Отморозил Царь вон нос,
Загнусил с простуды…
– Кой же Чёрт Мороз принёс?
Дни с того мне худы…
 
 
– Царь наш батюшка! То Дуб,
Знай, принёс сей холод…
– Знаю то без вас, не глуп!
Наказать есть повод,
 
 
Вон с корнями из земли
Вырвать, листья чтобы
Распускаться не смогли,
Для моей особы
 
 
Не несли чтоб холод тем
И с него дрожанье…
У народа нет дилемм,
Вмиг явив старанье,
 
 
Выкорчёвкой занялись,
Оптом повалили —
Исполнения ведь высь,
Сообща ведь в силе.
 
 
Но вот холод не исчез,
А в правах был строгих…
Гнева вновь Царя замес!
Наказал слуг многих,
 
 
Не сожгли что Дуб сей вон,
Холод, мол, остался…
– Посему высок закон
Строгости закваса
 
 
Высочайше издаю,
Чтоб лишить ввек жизни
Все Дубы – все! – на корню,
Быть на их чтоб тризне.
 
 
Подневольный тут народ
И исполнил волю.
Правда, каждый, каждый год
Заморозков долю
 
 
Да в один и тот же срок
Приносил настырно —
Служба! – Иначе не мог,
Дурь и бил козырно!
 
 
После холода бы греть
Тело Властелину
Надо долго‐долго ведь..
Вот подставил спину
 
 
Под Светила он лучи,
А потом животик:
– Ты теплом меня лечи,
Нежился б, как Котик…
 
 
Но армада в небе Туч
Появилась плотно
И затмила Солнца луч…
Ох, не беззаботно
 
 
Стало уж Царю лежать,
Глас взрычал свирепо:
– Тучи скрыли благодать,
Солнце смотрит слепо…
 
 
Расстрелять из пушек вон
Их за всё за это!
И пальба взъярила тон!
И в момент примета
 
 
Поисчезла в небе их
Напрочь до единой —
Так расстрел всех их был лих!
И жара лавиной
 
 
Вся нещадно полилась
На землицы горе…
Вся горит! Не лечит мазь.
Пекло на просторе!
 
 
Нет ни капельки дождя,
Сникли все растенья,
Всё его с мольбою ждя…
Вод всех испаренье
 
 
Сушь доставило до дна
Всем, всем водоёмам…
Нет продуктов, голодна
Вся Страна, жизнь комом…
 
 
Вкруг безумствует всё Смерть!
Хоронить устали…
Горя всех вон круговерть!
Царство всё в опале…
 
 
– Царь наш батюшка в всём прав,
Ведь наместник Бога,
Он умом как семиглав.
Но всех в гроб дорога…
 
 
– Наказанье за грехи
Это, знать, за наши,
В Добром были не лихи,
Вон его помявши.
* * *
А тут нудный Ветерок
В царское влил ухо,
Враг любовью что высок
Стал к нему. «Разруха
 
 
Не грозит отныне нам,
Враг милей стал друга,
Биться с ним теперь уж срам,
Войн нужна ль нам вьюга?
 
 
Он теперь миролюбив,
Жить без войн дал слово.
Я поверить в то ретив,
Мирная жизнь крова
 
 
Будет каждого из вас,
Армии не надо!».
Дружелюбия показ
Вот Царю услада…
 
 
Все войска разоружил,
По домам отправил,
Ведь врагу теперь он мил,
Тот любезных правил.
 
 
Только сделал это Царь,
Враг насел на Царство…
– Эй, отдай богатств мне ларь,
Земли все и яства!
 
 
В Царство зло ворвался он,
Взвив грабёж свой алчный!
Царь в момент и был пленён…
– Ах, набег удачный!
* * *
Опустела вон казна,
Закрома все тощи…
Ярость вражья очень зла!
Будто Кура во щи,
 
 
Вон попало Царство вмиг…
Лживы супостаты —
Каждый подлостью велик,
Смерти ведь солдаты…
 
 
Вот и Царство под пятой
Вражьей очутилось,
Царь вон с трона стал изгой,
Вражья спит, ох, милость…
 
 
Растерзал он на клочки
Царство всё до края,
Все от страха, как сморчки,
Съёжились, рыдая…
 
 
Рабство стало, кабала,
Блага все изъяты…
Счастья сладость уплыла,
Ужасом объяты
 
 
От детей до стариков,
Не поймут причины,
Как все стали средь оков,
У своей кончины…
 
 
Правда, кто‐то в горе бед
Вспомнит Самодержца,
Власть его затмила свет,
Гнули все коленца
 
 
Перед мудростью его,
Исполняя тупо
Волю с рвенья со всего!
Всё в итоге глупо…
 
 
Царства нет, его лишь прах,
Нация распята,
Благ и радости всех крах…
За не ум расплата
 
 
Царский, был что примитив.
Высшая персона!
Святость коей – это миф,
Ржавая корона,
 
 
Блеск её хоть был не мал,
Суть Царя – бездарность,
Разум мудрый ибо спал,
Всё рядясь в шикарность.
 
 
А страдает‐то народ
И его Отчизна,
Что всей нации оплот.
Жизнь всех – дешевизна…
 

Май, 2021 год

 
Гордый шествует типаж,
Всем красив и строен,
Дарит миру пользы блажь,
Славы в том достоин!
Честен, совестлив, не лгун,
Помощь бескорыстна,
Голос – прелесть многих струн,
Жизнь вся живописна,
 
 
Не с прохладцем, не с ленцой
Делает работу.
След не грязный за собой,
Не аналог моту.
 
 
Друг отличный, семьянин,
Не злодей подвоха,
Для Добра не подлый клин,
Щедростью – не кроха.
 
 
Лучезарен милый лик!
Не живёт в нём грубость,
Вся разумность – высший пик,
Не подруга тупость.
 
 
Коль своё в чём слово дал,
То исполнит точно,
Энергичен и удал,
Не живёт порочно.
 
 
Аккуратен, в мыслях чист,
Не срамит всех правых,
Вечный только оптимист
В действиях всех здравых.
 
 
Эрудирован во всём,
В помощи не скряга.
Прелесть вся‐то ввек при нём,
Вот к нему всех тяга.
 
 
Потому берут пример,
Он ведь эталонный,
В зачинаньях пионер,
Кормчий он законный.
 
 
С ним всем радостно всегда,
Нет милей ведь Друга.
И так все‐то, все года
В жизни всем не туго.
* * *
Но глядит из‐за угла
Злоба злопыханно,
Сжечь типаж вон тот дотла
Мысля беспрестанно…
 
 
Ибо нет в душе добра,
Подлых махинаций
Лишь творец всегда с утра,
Ходит лживо цацей…
 
 
Зависть гложет до костей,
У того что ладно,
Что Великих он идей,
Шествует парадно!
 
 
А она же ищет путь,
Был чтоб беззатратен,
Как типаж бы обмануть,
Насадить вдрызг пятен,
 
 
Чтобы смыть вовек не мог,
Грязным был, отвратным,
В всех успехах не далёк,
Славой не был знатным,
 
 
Был б заторкан клеветой
Беспардонной, гадкой,
В стойле затхлом был б постой,
Шёл б походкой шаткой,
 
 
Всё валилось бы из рук,
Выходило криво,
Жизнь была бы в горе мук,
В них варясь бурливо!
 
 
Инстинктивно потому
Ставит вон подножку,
Ткнуться в грязь лицом тому
Чтоб не понарошку,
 
 
Голос дивный заглушить,
Был чтоб тих, незначим —
В этом Злобы вечно прыть —
Ясно, и не зрячим.
 
 
Распирает злость её,
Стала что объёмной,
Рвётся вдрызг на ней бельё,
Стала обнажённой.
 
 
Волосатая вся грудь,
Руки тоже, ноги,
Отвратительная жуть…
Ну и что в итоге?
 
 
Пыжась так‐то, на клочки
Лопнула мельчайше!
Сникли напрочь кулачки,
Как не ели каши…
 
 
Но в них злость вовсю жива,
Численность же больше,
Все вружились вмиг в дела,
Типажу чтоб горше
 
 
Стало в много‐много раз,
Злость ведь в них живуча,
Все источники проказ,
Доброе ввек муча.
 
 
Вот Добру и тяжело
Силить оборону…
Злобу, правда, всё ж смело
По тому закону,
 
 
Что должно всё побеждать,
Правое ведь дело,
Зла безумствует хоть рать
Вкруг остервенело.
 
 
Трудновато в том Добру,
Не всегда сил много,
Зло в лицо бьёт, по ребру,
Вдаль трудна дорога,
 
 
Выстой, Доброе, не гнись
Тонкою былинкой,
Гордый лик взмечи вон ввысь
Перед Злобой дикой!
 
 
Укрепляй авторитет
Духом чистым, делом,
Добивайся ввек Побед,
Перед Злом будь смелым!
 

Апрель, 2021 г.

 
Жил‐был Труженик на свете,
Уймой он земель владел,
Перед всеми на примете,
Не гнушался добрых дел.
 
 
Потому и результаты
Были ярко на лицо,
Не впадал вовеки в паты,
Не просил их на крыльцо.
 
 
Зерновые всюду нивы
Распростёрлись широко…
Реки тихие, бурливы,
Воды гнали далеко…
Жизнь размеренна, кипуча,
Вот законный в том успех,
Благ была желанных круча,
Жизнерадостный лил смех!
 
 
Но Дракон Одноголовый
Налетал, чтоб захватить
Пышный край, во всём бедовый,
Изуверства силил прыть,
 
 
Земли нагло разоряя,
Веси, чудо‐города,
Смерть, разруха всё до края
Да смертельная беда…
 
 
Бился вот народ сурово
С мерзкой нечистью с всех сил!
Был защитником он крова,
Всех земель, ведь им был мил…
 
 
Вот и их щедра отдача,
Потому был полон стол
Яств вовеки, не иначе,
Труд тянул ведь он, как вол…
 
 
Пасть Дракона поглощала
Не жевавши блага все,
А их было вкруг немало,
Чей объём велик, в красе!
 
 
Набивал он туго брюхо,
Зверский был ведь аппетит,
Вот и смерть вокруг, разруха,
Всех поникший с горя вид…
 
 
Наглый был Дракон донельзя,
Агрессивен и жесток,
Всё земель захватом грезя
Да народ взять на зубок,
 
 
Блага все его изъявши,
Да загнать его вон в гроб,
Самому чтоб жить всё краше,
Жертв пихая жадно в зоб.
 
 
Мирный был народ, опешил,
Растерялся, даже сник…
А Дракон, как будто Леший,
В изуверстве был велик!
 
 
Но Закон есть у Природы,
Что на действия отпор
Есть такой же сильной моды,
И обратное – не спор.
 
 
Потому сперва стихийно,
Как реакция на зло,
Вспомнил: каждый есть Мужчина,
Жизнь чтоб Зло не увезло,
 
 
Там и сям всё возмущался
И являл душой протест!
Но борьбой такого класса
Не убьёшь Зло. Вот их ест
 
 
Тот Дракон поодиночке,
Жизней нет, вкруг слёзы, кровь…
– Нет смиренья заморочке,
Фронт единый все готовь! —
 
 
Голос вдруг над всем разнёсся, —
Силу надо показать,
Ростом ставши вон с Колосса!
Вот тогда изгоним тать.
 
 
В строй спаялись инстинктивно,
Вилы, косы вмиг в руках!
В ход пустили конструктивно.
Враз Дракон опешил… Крах
 
 
Надменности стал скоро,
Ведь народ – кулак един,
Повелитель он отпора,
Положенья господин.
 
 
С всех сторон они напали,
Отвертеться тот не мог,
Был в жестокой он опале,
Слабость сразу стала ног…
 
 
Так ведь Мамонтов их предки
Укрощали для еды,
Стрелы, копья были метки,
Вот успешны их труды.
 
 
Но Дракон всех нападавших
Вон с себя натужно стряс,
Много вот с того вкруг павших…
Ведь в агонии он ас!
 
 
Дорога была же шкура,
Не хотелось многих ран,
Ведь от них страдал он хмуро…
Ввысь взметнулся вон тиран!
 
 
И ворча, скуля от боли,
Полетел в свой гадкий стан…
Не видал такой он доли
Ни в одной из многих стран,
 
 
Как у этого народа,
Вот опешил, удручён,
Не прошла его тут шкода,
Силой тот, умом силён.
 
 
Вот зализывал он раны,
Даже слёзы проливал…
Но на то и есть тираны,
Чтоб захватов взвить аврал.
 
 
Так и этот. Но наука
Всё же горькая была,
Вот в душе его и мука:
Как агрессии дела
 
 
Вон поправить до победы,
Пораженья не испить,
Принести бы людям беды,
Изуверствовать в всю прыть?
 
 
Порешил, голов что пара
Будет то, что и хотел,
Со всего на то и жара
Головы две, как пострел,
 
 
Водрузил в момент на шею,
Будет больше, мол, ума.
– Победить народ сумею,
Вон падёт земля сама.
 
 
Этой мыслью окрылённый,
Вновь на земли полетел,
Был чтоб вид вон опалённый
Весь её и уйма тел
 
 
Поразбросана на ней‐то,
Кровь он выпил всю бы их,
Стёр бы нацию со света,