16.02.88. Вчера вылетел самолет из Ленинграда. Сегодня утром сел в Мапуту. Говорят, этим рейсом летит какая-то лыжная группа «Метелица». Пять женщин, которые собираются прогуляться по Антарктиде на лыжах.

Сегодня первый раз в жизни видел полярное сияние. Но слабенькое, бледное – не впечатляет. Честно сказать, я ожидал большего от подобного зрелища. Надеюсь, что следующая встреча с ним будет более впечатляющей…

Выдали так называемую «экономию» – 8 плиток шоколада, банку кофе, чай. Эта «экономия» получается из-за того, что на каждого человека в месяц на еду выделяется 110 рублей. А фактически на продукты затрачивается, как правило, меньше. Вот эта разница и выдается нам на руки дефицитом – баночное пиво, сладости, соки…

18.02. 14-10. Через 10 минут должен сесть ИЛ-76 на Вечерке. Вчера на вертолете прилетели гости-японцы. С вахты я сменился сегодня в 3 ночи, до 11 спал, потом баня, обед, картошка. В баню пожаловали японцы. Мужики общались с ними по-простецкому: «Бери квасок-то, чего нос морщишь!». «Мужики! Кажется, он мочалку просит. Кто японцу мочалку даст?». «Пусть у банщика возьмет». «Да, у Витьки новые мочалки – наждак. С самураев вся шкура слезет». Японцы при этом радушно улыбались и их раскосые глаза лучились приветствием. Впрочем, разбери их попробуй…

Замполит сказал, что «Метелицу» этим же бортом отправят назад. А они хотели на «Федорове». Поздновато приехали, барышни, не для прогулки это место – для работы…

Пришла почта!! Шесть писем от Лиды, по письму от Седого и Хапина. Открытка с работы, свежие газеты, журналы, но это все потом. Письма – они здесь все! На Большой земле мы почти не пишем друг другу. И искусство письма постепенно утрачивает и навыки, и смысл. В прошлом веке все писали письма, и век был более мягким. Личное общение не только с другом, но и с врагом делает людей менее жестокими. Даже бой гладиаторов – глаза в глаза – менее жесток, чем «кнопочная война», когда одним движением руки с карты стираются целые провинции, причем, разбомбивший их, понятия не имеет о мучениях жителей. Нажал – и пошел обедать или партию в бридж доиграть…

Итак, письма – связующие нити. Телеграмма – она холодная, бездушная. Пройдя открытым текстом через весь земной шар, она поневоле набирается цинизма, равнодушия. Ну, жив, здоров, чего пристали?..

22.02. Сегодня в 9-20 ПОСЛЕДНИЙ в этом году самолет взял курс на Мапуту. Все трое суток перед этим не спал, писал письма, открытки, печатал и глянцевал фотографии. Наконец-то поближе познакомился с «Метелицей», которая грабанула меня примерно на сотню фотографий. Дело было так: по радио объявили, что в связи с малым сроком пребывания команды на станции, женщины не имеют достаточное представление о ней, а также вообще о жизни на материке. Сами они фотографировать не успевают, поэтому просят всех желающих подарить им фотографии.

Я набрал 2 пачки, хотел показать для набора впечатлений, штук 10 подарить, но их капитанша Валентина Кузнецова весело махнула рукой: чего там мелочиться – давай все – и плоды трех моих бессонных ночей тут же поменяли хозяина.

Взамен они дали свой вымпел, плакат, понаставили, где можно автографов. Им не пришлось сходить в лыжный поход. Позавчера на Вечерке пытались они разбить палатку, да куда там! Колья не вобьешь ни в камень, ни в лед – на что они рассчитывали? Что за специалисты их консультировали? В целом они производят хорошее впечатление. Клуб их организован в 1963 г. 6 арктических экспедиций, 3 сверхдальних (по их словам) лыжных пробега. Кроме капитанши Валентны Михайловны Кузнецовой в команде оказались: Гурьева Светлана Моисеевна, Соловьева Ирина Баяновна (кандидат психологических наук, парашютистка, в свое время претендовавшая на роль дублерши Терешковой!). В космос, однако, ее не пустили (не из-за отчества ли?) – обида на всю жизнь! Врачом у них Кузнецова Татьяна Евгеньевна, а штурманом Егорова Антонина Андреевна. Они сами создали себе рекламу, закинув с полдюжины номеров «Работницы». Вот что о них в журнале: «…они живут одной большой мечтой – покорить южный полюс, пройти по дороге, которую и мужчины пока обходят стороной. Проложить в Антарктиде 1300 км от станции Восток к Амундсен-Скотт за полтора-два месяца, доказать, что материк доступен для жизни как мужчин, так и женщин, а это, учитывая будущее ледового континента – очень важно». Выписка из их Устава: «Метелица – группа целеустремленных женщин, объединенных единством взглядов, уважением друг к другу и стремлением к благородной цели – научным познаниям природы и своих возможностей». Единство взглядов? У женщин? Помилуйте, барышни, – фантастика чистейшей воды! Стругацких начитались…

Кузнецова В.М. побывала на метеостанции. Показал ей площадку, приборы. Спросила, что ценного для метеослужбы они могут сделать в походе? Если честно, то – ничего! Но не стал ее разочаровывать. Сказал, что составлю для них программу метеонаблюдений и обучу нашим премудростям. Мы долго с ней разговаривали. Очень эрудированная, независимая женщина. Знает весь московский «бомонд» и прочую элиту. В ее «друзьях» маршалы, космонавты, артисты, политики. Вот теперь и полярники появились. Говорит, что одна из задач клуба «пройдя по следам мужчин, снижать порог героизма». Замечательная цель! Большинство женщин всех времен и народов хотели бы этим заняться. Но хотеть и мочь – две вещи разные. Эти, похоже, могут. Правда для этого не обязательно ехать в Антарктиду – мужские следы есть всюду. На каждого Сократа всегда есть Ксантиппа. Всегда и везде.

В доме сейчас пусто, как и на всей станции. Улетело 60 человек, в том числе и Левицкий. Перед отлетом мы простили друг другу обиды, пожали руки и, в общем, простились по-человечески. Бывший старшОй выпросил у меня складной нож – для ченча (обмена) в Мапуту. Для этой же цели он набрал целый баул барахла и консервов: я ему подсказал, что еда и шмотки там дорогие. Кстати, Володя очень следил за своим здоровьем: в длинной металлической емкости на окошке выращивал петрушку, укроп, перед каждым обедом (в отличие от меня он обеды не пропускал) настригал зелень в пакетик и брал в столовую. Другим, естественно, не предлагал, дефицит (он и мне так однажды сказал: тебя витаминами не угощаю). Ладно. Улетел и улетел. Людей убавилось, но яблоки все равно дают в ограниченном количестве – 2 штуки. А вот апельсины что-то у нас не пошли. Еще с «АФ» привезенные и розданные по домам для скорейшей реализации (были чуть подморожены) они так и провалялись у нас в тамбуре, на полках для штормового пайка и были выброшены. Парадокс?

25.02. Такое чувство, будто мы тут одни с Колей работаем уже 100 лет и не было никакого Левицкого и никакой 32-й экспедиции, а все началось с нас – с 33-й… По ночам у нас здорово метет. Днем, обычно, солнечно. Вчера-позавчера солнце светло 15 часов. Предполагаем, что это последние деньки. Жаль, что не успеем установить новую актинометрическую стрелу, только что полученную, но в еще более худшем состоянии, чем наша. Недавняя жуткая, отупляющая усталость, когда уже теряешь понятие об усталости, отошла, работа вошла в ритм и, несмотря, на «потерю» Левицкого (вернее, благодаря ей), – работать можно.

«Побороться с невозможностью» – выражение Петра I. Мы разве не боремся?

Сейчас на метео несколько комнат свободных. Моя была угловая, холодная – у выходной двери, напротив умывальной и туалета. Вроде бы самая непрестижная комната – с постоянным топотом-беготней мимо. Я, как начальник метеостанции, да и как комендант имел право занять любую комнату, переселившись из своей временной, полученной по наследству от Кости. Попробовал жить в комнате Сереги Лещева – не понравилось, вернулся к родным «пенатам», попутно убедившись в силе привычки и в том, что нет ничего более постоянного, чем временное. Месяца три как оторвалась вешалка от КАЭшки (климатическая одежда, самая теплая куртка в экспедиции – на верблюжьей шерсти), но вешать за капюшон еще удобнее, потому и не зашил, откладывая «на завтра».

УЖАС!!! У МЕНЯ ПРОПАЛИ САПОГИ! Было много гостей-сезонников. Они ли присмотрели или Володя напоследок так пошутил, но дело плохо. Впереди целый год, а мои суконные ботиночки «прощай, молодость!» уже развалились на этих камнях…

29.02. Последний день «осени». Кстати, меня всегда занимало, а как это будут отмечать день рождения последующие 3 года те, кто родился в этот день? Почти сутки стоит циклон, бушует метель, объявлено штормовое положение №2 (самое крутое: видимость менее 50 м, ветер более 30 м/с).

Недавно попытался привлечь Лешку Егошина к дежурству на метео, мотивируя это тем, что нам надо отработать на картошке. Тем более, что поначалу он и планировался ко мне метеорологом вместо Коли. Сейчас он на ВЦ, обрабатывает нашу и всех советских антарктических станций информацию, получает таблицы, выдает нам замечания, которые мы исправляем на телетайпе. Сачкует, одним словом, по сравнению с нами. Но даже по его программе он «должен» нам двое суток в месяц. Правда, более чем на наблюдения в отдельные сроки пока не колется. Они живут в доме начальства (и это большой минус), но верно набаловались в своем ВЦшном государстве и считают себя элитой. Впрочем, предполагаю, «пупом земли» здесь считают себя даже строители…

8.03. Появился у нас Саша Четвериков – сегодня прилетел на ИЛ-14 со станции Прогресс, которую с этого года хотят сделать постоянной, – будут зимовать 16 человек. Выдали по 125 граммов водки и сухое вино. Коля высказал претензию, что я злоупотребляю правом старшего. Моя «вина» в том, что я попросил его принести мне «праздничный» ужин, а он хотел остаться на концерт (мне лично из-за дурацкого графика, пока не удалось присутствовать ни на одном). Вот и сейчас у меня вахта. Самолеты в воздухе и надо передавать ФАПы (сводки о фактической погоде) ежечасно, куча отчетной работы, жаль из-за куска курицы тратить время. «Конфликт» сразу уладили (ах, если бы все так быстро улаживалось!). Курицу Коля принесет после концерта – мне, тем более без разницы – когда ее есть.

10.03. Потекла крыша. Боже, сколько забот у коменданта! А ведь это одна тысячная процента от моей основной работы на метео. Дырку эту искали и латали целый день.

14.03. Едва метеоролог уйдет, его начинают разыскивать все – от начальника экспедиции, до повара, которому надо знать, сколько человек в связи с плохой погодой придет обедать.

Из-за постоянного напряжения, ответственности, черт знает еще от чего, у меня появился поразительный нюх на события, обостренное чутье, сверхинтуиция. Так, после 3-х ночи, окончив вахту, лег, отключил телефон, но в этот момент почувствовал: вот сейчас кто-то звонит и кроет нас недобро! Внутренним зрением увидел руку, набирающую мой номер. Рука почему-то была перевязана. Включаю телефон – точно: матюкают нас, что не отвечаем, уточняют погоду. Поматюкались вместе. Под конец спрашиваю: что с рукой? «Порезался недавно, а ты откуда знаешь?». Мистика!

15.03. Снова видел китов (минке).

16.03. Весь день ветер под 30, но нет даже слабенького поземка – все, что можно уже сдуло. И вот, в такой дульник начальству стало угодным, чтобы мы работали на территории. Но куда там: человек еле на ногах стоит, где уж ему металл таскать – самого бы не сдуло! Сначала отменили до 10, потом – до обеда, потом – совсем, как в Аэрофлоте. Разве нельзя сразу отменить и не дергать людей. Прогнозисты как всегда оказались на «высоте», а 30 человек нарушили свои планы. Мы все же с Савицким Г.Б., новым начальником аэрометотряда поработали: собрали 50 бочек для аэрологов. После вырубки днища бочки будут приспособлены под отходы при добыче водорода. Едва вышел из каюты, порывом сорвало шапку, которую едва догнал у самой береговой кромки. Едва успел увернуться от 200-литровой металлической бочки, которая словно теннисный шарик прыгала по камням. Летали тяжелые куски фанеры и какого-то железа, потом опять бочки «запрыгали». В порывах ветер доходил до 44 м/с, а за каютой он почти не ощущался. Понаблюдал наконец как это «волны идут против ветра».

Заправил бак метеостанции водой. Для этого надо вызвать ГТТ (тягач). Вода эта исключительно для умывания, для питья растапливаем лед. Савицкий надавал кучу заданий, в т.ч. сменить осадкомер. Срок – 10 дней. За это время на Большой Земле я 2 метеостанции полностью переносил (иногда на 20-30 км) – со всем оборудованием, плюс сличение барометра и инспекция! А тут… не хочется! По мне – так и старый вполне бы сошел. Теперь понимаю сетевиков-метеорологов, которым мы навязываем свою волю, вынуждая выполнять наши, порой абсурдные, предложения. А здесь еще суровые условия путают все наши планы. На каждое плевое дело столько усилий тратишь, что потом в спокойной обстановке диву даешься, почему та или иная мелочь (вбить гвоздь, закрепить дверцу, мачту…) оказывается за гранью человеческих возможностей. Но «погеройствовав», заходишь домой и сразу же забываешь о риске. Память быстро вытесняет то, что ты только что в кромешной мгле, в этом булькающем ветровом котле прокладывал себе дорогу. Дома хорошо и особенно уютно в пургу. И наоборот, когда ветер стихает, просыпаешься, если спал – кажется, чего-то не хватает. Затишье вызывает какое-то напряжение. Оно непривычно, а привычка, как известно – вторая натура. Здесь все мы привыкли к ветру. Успокаиваешься, когда вновь заревет все, завоет…

17.03. Дочитываю Хемингуэя и балдею от его реализма. Если кто-то по ходу повествования ест рыбу или счищает кожуру банана, слюнки начинают течь, ощущаешь это наяву, как с тобой происходящее. Форма блестящая. Содержание? Ну, как бы это помягче?.. Возможно, я сразу не уловил, но, тем не менее, мне сразу же захотелось выполнить множество зарисовок из своей жизни. Именно так – с подробностями (без подробности нет рассказа), но кратко; чувственно, но разумно; сдержанно, но с восхищением! С сожаленьем сожалею, но сделать это не просто. И все же это приятней, чем менять какой-то дурацкий осадкомер, в который и без того наметет столько «ложных» осадков, сколько метели будет угодно.

У Коли еще одна интересная особенность, прямо идея фикс – делать «свою» работу самому, ну уж и другие пусть «свою» сами делают – он пальцем не пошевелит. Прирожденный борец за справедливость и свои права. Не дай Бог в его выходной случиться какое ЧП! Выйдет, конечно, поможет, если попросят, но у окружающих останется глубокое чувство вины, что вот потревожили человека, а ведь и сами могли обойтись, напрячься…

Сегодня Вася был дежурный, выносил урну с мусором для сжиганья. Поставил у двери, и я кинул несколько бумажек. Коля тут же (откуда взялся только?) кинулся на Васину «защиту»: «ну, свой мусор, мог бы и сам сжечь»! Спасибо, что незлобно, без раздражения. Рано нам пока еще собачиться. Не успели еще надоесть друг другу. А ведь знаю, слышал: у многих до мордобития доходило. Полярная ночь и замкнутое пространство – жуткие соседи! Пока наш уровень коммуникабельности позволяет все сводить к шутке, незлобному подтруниванию. Особенно много «шутников» здесь среди людей тяжелого физического труда – транспортников, строителей – вот где виртуозы –приколисты!

19.03. Опять работал «металлистом» – загружали металлолом в контейнеры, которые заберет «АФ». И опять мешал сильный ветер до 30 м/с.

21.03. Ветер до 35 уже несколько дней. Видимость прекрасная – все, что можно было сдуть ветром – улетело, в т.ч. мои носки, которые с дуру повесил после бани сушить. Улетели вместе с прищепками, и лишь одну разрозненную пару случайно нашел около дома аэрологов. Из дома по-прежнему нет телеграмм, и я не уверен, получила ли Лида посылку. Переговоры только в апреле. Сегодня на обед не ходил – трапезничал оставшейся вчерашней курицей. На завтраки я уже не хожу более 5 месяцев. Когда сменяешься с вахты в 3-30 – это немыслимо, лучше поспать. Да и погода такая, что к походам особо не располагает (до каюткомпании – около километра).

Перед отъездом в экспедицию, увольняясь из УГКС, в глубине души считал: все, чего я не знаю в работе инспектора – этого просто и знать не нужно! Но теперь понял, что по сравнению с теперешним моим знанием, давешнее можно приравнять к нулю. Антарктида нас заставляет учиться. Плевать ей на наши желания и волю. Это классный, хотя и жестокий учитель. Грех не воспользоваться уроками. Понял, что мне нужна программа: чего надо добиться за зимовку. Метео и актинометрия – в совершенстве – это понятно. Также озон – благо учителя под боком – кандидаты наук Терлецкий и Четвериков, профессора своего дела. А вот для души попробую написать что-нибудь стоящее. За 3 последних дня, написал стихов больше, чем за 3 последних года. Главное – отрешиться от повседневности, обыденности, обычности. В Антарктиде много необычного, но от повседневности и тут не уйти. Перечитал все газеты и журналы, которые к нам попали. Да, здорово оживилась пресса. Один только лозунг на слуху: «перестройка»! Перестрой-ка! Чего перестраивать-то? В метеослужбе, например, не надо никакой перестройки – все и так отработано до мелочей. Тем более, что как мне написали с работы, предполагается закрыть у нас почти треть станций! Вот так перестройка! Да это на слом, похоже!! Бюрократов бы надо немного разогнать, но это и при Андропове делать умели. В целом-то все здОрово, но вот что между строчек ненавязчиво так проскакивает: то, что не имеет цены, не имеет и ценности! Врете, сволочи!! Родина, честь, любовь, дружба – во что вами оценивается?! Порой создается впечатление, что пресса из кожи вон лезет, чтобы доказать как все было плохо. Как будет дальше – еще неизвестно, но раньше, мол, был «застойник», а еще раньше – тоталитаризм и беззаконие. Но вот тесть мой, когда умер Брежнев, не плакал, конечно, но с грустью говорил: это был наш «золотой век». Так как мы при Брежневе жили, никогда уже не будем жить. Я лично, точно жил беззаботно. Со студенческой стипендии 35 р. умудрился купить магнитофон, а когда на 75 перешел техником в НИИ – так и лодку с мотором. Бензин был практически даровый – о нем и не думал никто (на рупь – канистра!). Проблем с одеждой-едой – извините, не то, что сейчас – во всем перебои!! И как во время войны всплыли талоны. Почти на все. Позорище.

Гласность выплескивает на всех нечистоты, но она может захлебнуться собственными помоями! Ужасная мысль. Не дай Бог исполнится мое пророчество. Жуть…

23.03. Сегодня день метеоролога. Получил телеграмму-поздравление с работы. Сообщают, что фото получили. Это меня сильно обрадовало. Значит, посылка Лиде дошла, значит дома в курсе всех моих событий. Но почему она не дала телеграмму? Денег что ли жалко, времени? Или она знает, что с работы отправили. Остается надеяться на лучшее, то есть на это…

Кажется, я немного простыл. Два дня болит голова, но на вахте стою. Заменить все равно некем. Пока не свалишься надо работать. На Ленинградской ветра 80 м/с, на Востоке морозы 80! Еще раз убедился, как повезло мне со станцией, где всего то лишь 40 на 40!

Я подумал: какая великая тема: шанс. Почти каждому дается в жизни шанс правильно реализовать человеческие возможности и права. Право на любовь, дружбу, честь, достоинство, счастье… Разные люди по разному его используют. Шанс – это что, выбор? Тропинка, где расходятся пути? Кстати, мысль. Чем отличается путь от дороги? Путь – категория нравственная, дорога – понятие физическое (асфальтовая, грунтовая).

Описывая в Дневнике свои трудности, возможно, я сгущаю краски, но все же говорить об Антарктиде буднично еще не привык. Находясь вблизи от событий трудно добиться правильной фокусировки, а значит, и правильного взгляда на них. Прав мой любимый поэт: большое видится на расстоянье.