Тьфу ты. Ларчик-то как просто открывался… Николай выбил из пачки сигарету, протянул.

Парень сразу же бойко попросил и огоньку. Николай дал, но внутренне поморщился – неужели до сих пор не перевелись стрелки, у которых ни курева своего, ни даже сраных спичек, не говоря уж о зажигалке?.. Попрошайки позорные! Дешевки!..

Здесь Гордеев испугался, почувствовав, что начинает вскипать. Кивком ответил на «Спасибо» и быстро пошел прочь. Подальше от греха.

Решил перейти улицу. Подошёл к проезжей части, вместе с другими ждал зеленого света. Мимо промчалась маршрутка, круто вильнув вправо – люди шарахнулись в испуге, в том числе и Николай.

– За дорогой следи, козел! – зло выкрикнул вдогонку он.

От него отшатнулись старшеклассницы в коротких юбочках.

«Мокрощелки, – подумал он, отведя взгляд от выставленных на показ оголенных ляжек, – будущие шлюхи!..»

Слова эти едва не сорвались с его языка, и он опять поймал себя на вздорном раздражении.

Чёрт. Да уж, тут немудрено нервам быть взвинченными. История с географией!..

Здесь загорелся для пешеходов зелёный, и Николай со случайными попутчиками пересёк Проспект. На том берегу группка пешеходов сразу же распалась – кто куда; Гордеев же задумчиво пошагал прямо, в глубь дворов.

Он в самом деле думал. История… – неохотно думал он. Да уж, влип. Это приходится признать. Квартира дядина, маньяк, привидения какие-то… К едрене-фене всю растакую романтику! Да, именно туда… Только вот как?

С этими мыслями он не заметил, как очутился на боковом проулке, возле пятиэтажного дома сталинской постройки – весь первый этаж занимали магазинчики. Он прошелся рассеянным взором по вывескам…

Стоп! Он так и замер.

Одна вывеска гласила: «Салон «Магикус» – гадание, предсказания, корректировка судьбы, оккультные консультации».

И он сам не понял, как его повлекло туда.

Вошел, прозвенев тибетскими колокольчиками над дверью, и оказался в тесноватом затемнённом помещении.

Помещение было обитаемо: за массивным, с затейливой резьбой столом восседала крупная молодая женщина в строгом темном пиджаке. Волосы её были выкрашены в платиновый цвет, и это почему-то неприятно кольнуло Гордеева.

– Здравствуйте, – приветливо сказала она.

– Здрасьте, – Николай огляделся по сторонам – какие-то статуэтки восточных божков на полках, по стенам развешаны странные, заумные картины.

– Что вас интересует? – поинтересовалась хозяйка мягко. – Астрологический прогноз, кармическая карта жизни, гадания: на Таро, по «Книге перемен», числовая мантика, хиромантия? Или, может быть, снятие порчи, сглаза, «венца безбрачия»?.. У нас широкий спектр услуг и полная конфиденциальность.

– Мм… хиромантия – это, как я понимаю, гадание по ладони?

– Совершенно верно, – кивнула Кассандра и разъяснила: – Правая рука символизирует вашу текущую жизнь, левая – то, что предначертано. Желаете?

– А сколько это стоит?

– Совершенно недорого. Один сеанс – тридцать рублей.

Николай секунду поразмыслил, тряхнул головой:

– Валяйте.

– Прошу.

Она подвела гостя к низкому столику, жестом усадила в кресло, сама расположилась напротив. Попросила положить ладони на стол. В последующие несколько минут изучала их – узоры, линии, выпуклости – пристально всматривалась, измеряла расстояния небольшой линейкой, все время что-то неразборчиво шепча себе под нос.

Наконец, закончила осмотр, отодвинулась, подняв голову. Их глаза встретились – в глубине ее зениц читалось неподдельное удивление, интерес и… еще что-то там было, похожее на… На что? На испуг?..

Или так только показалось?

– Смею сообщить, вы необычный человек, – промолвила дама. Сделала паузу и добавила: – И судьба у вас необыкновенная.

– Я уж догадываюсь, – уныло молвил Николай.

– Догадываетесь? – она крайне оживилась. – Каким образом?

– Да так… – стало досадно, и он пожалел, что это вырвалось. – Так, – повторил он. – Пустяки.

Она всё поняла.

– Не хотите говорить… Что ж, дело ваше. Но я всё-таки должна вас предупредить о… о тех силах и возможностях, что сокрыты в вашем естестве. Они очень необычны, эти силы… Вас это не интересует?

Николай отрицательно мотнул головой.

– Нет. Меньше знаешь – лучше спишь.

– Ну, в этом есть резон, – хозяйка улыбнулась. – И тем не менее… Подождите-ка минутку.

Она встала и вышла, скрывшись за дверью во внутреннее помещение. Что она там делала – неизвестно, ни шороха Николай оттуда не услышал. Впрочем, через полминуты женщина вернулась.

– Вот, возьмите, – она протянула ему какой-то гладкий, тускло поблёскивающий камешек. – Это талисман-помощник, охранительный амулет.

Николай встал, хотел опять спросить про цену, но мадам его опередила:

– Это дар. Его ценность деньгами не измеряется.

Не измеряется, так не измеряется. Николай пожал плечами, принял из рук женщины этот обычный с виду кусочек то ли гранита, то ли мрамора.

– Вам необходимо найти Учителя – любого, хоть здесь, хоть оттуда.

– Откуда – оттуда?.. – Гордеев сдвинул брови.

Но хозяйка только вид загадочный сделала и подошла к кассовому аппарату, холёными пальчиками потыкала в кнопки.

Ясно, стало быть: сеанс закончен, выметайся.

Расплатился и вышел из полумрака на солнечный свет. Побрел вдоль домов, думая об этой беседе, и вскоре впал в скепсис, покачал на ходу головой.

Чепуха все это. Бред! Магикус!.. Такая же шарлатанка, как и все эти экстрасенсы, колдуны, пророки. Развела его на бабки, а он, осел доверчивый, развесил уши. Правда, бабки-то… тридцать рублей… но ведь с миру по нитке – голому рубаха, а Мерилин эта Монро к тому же никак не голая.

Он чуть не рассмеялся вслух. Лох несчастный, поверил во всякую чушь – и кому! Необычная судьба, особое предназначение, амулеты и обереги – как же, держи карман шире!

Нет уж, хватит. К черту сны, гадания, знаки! И маньяка этого со своими жертвами туда же! Его это никак не касается. Он – Гордеев Николай Григорьевич, бывший десантник, а ныне водитель, занимающийся частным извозом, наследник дядиной квартиры.

Но вот дядя… и квартира… Сомнения вновь одолели его. Он попытался побороться с ними… и не больно-то вышло. Слишком уж они оказались сильны. Не одолеть их, чертей.

Н-да – решил Гордеев. Так просто теперь от этого, конечно, не отделаться. Но что же тогда? Будь что будет?.. Ну, не знаю.

Он даже остановился. Вот ведь не было печали! Счастье, мать его, привалило… Ладно, пойду-ка домой, авось по дороге что-то да придумается.

И авось не сработал. Николай шёл медленно, руки в карманах, лик суровый – но под этой философической оболочкой мысли шевелились вяло, сонно как-то, и ни к чему путному так и не сползлись. Правда, уже на самом подходе к дому ни к тому, ни к сему вспомнились слова гадалки: «…ищи Учителя».

Учителя! Какого учителя? Греческого языка?.. Непонятно.

Неизвестно почему Николай вынул из кармана амулет. Перекатывая камень в ладони, присмотрелся внимательнее. Яйцевидной формы, гладкий как стекло, серой окраски с множеством искрящихся крапинок. Странно, гладыш производил впечатление живого, словно в нем теплилась жизнь. Гордееву даже почудилось тепло, исходящее от камня-амулета. Интересно, что это за порода? «Может быть, кварцит?» – подумалось ему, но дальше гадать он не стал – бесполезно, когда ты ничего не смыслишь в геологии и петрографии.

Да, любопытно. Но что толку! Слова и игрушка. Хотя слова… Слова смутные и загадочные, и беспокоят. И, конечно же, эта чёртова прорицательница права: судьба! После утренней прогулки с дядей это ясно до смешного, безнадёжно ясно. Дама лишь подтвердила это.

Дрожь пробрала по спине. Николай зябко передёрнул лопатками.

Просто так не кончится. Господи!

Он представил, как маньяк кружит по району, неведомый, никем не узнаваемый – скромная, неприметная, очкастая фигурка… Здесь, рядом, в двух шагах! По улицам, по каким ходит и он, Николай Гордеев! Может, они сталкивались уже лицом к лицу, может быть, на щеке своей на миг он ощутил дыхание убийцы!..

Ещё раз дрогнула спина.

Ведь эта сволочь ходит по тем же улицам, что и Марина!

Николай невольно сжал кулаки. Ну-ну, с угрозой сказал про себя. Посмотрим…

А чего – посмотрим, и сам не знал.

Скорым шагом он пошёл домой. На душе сделалось сумеречно, и он никак не мог от этого отделаться… Поднявшись к себе, решил, что лучше всего попробовать поспать, и прилег.

Проспал час, слава Богу, без дурацких кошмаров и вообще без сновидений. А тут и время обеда подоспело, Николай с аппетитом порубал, затем позвонил диспетчеру и, постаравшись сделать голос поскучнее, поведал, что малость занемог и не сможет сесть за баранку.

– Да конечно, конечно, Коля! – затарахтела Тамара Михайловна, – что ты! Лечись, милый, выздоравливай, ты нам здоровый нужен!..

Коля рассмеялся, пообещал к завтрему выздороветь, повесил трубку и пришёл в хорошее настроение. Бодро крякнул, расправил плечи и взялся за уборку. Мобильник выключил.

Он прибрался, вымыл полы, вставил вместо разбитых привезенные накануне стекла – одним словом, хлопотал по дому, по хозяйству… Время пролетело незаметно.

Ближе к вечеру мелькнула мысль, нанести визит Марине, но он тут же отверг ее – не то. Рано покуда. Ничего, у него еще все впереди!..

Весь вечер просидел у телевизора – ничего стоящего, либо глупые развлекательные программы, либо фильмы с реками крови, потоком пошлости и непристойностей, да бессмысленными погонями, драками и перестрелками. В вечерних новостях по местному каналу ни слова о новом трупе.

Так и провалял дурака до полуночи.

И чем ближе ко сну подходило время, тем заметнее уходила дневная бодрость. Опять предчувствия… Слишком уж бронебойной выдалась прошлая ночь. А что теперь припасли ночные демоны? Какие кошмары нашлют, лишь только он смежит веки?.. Неужели повторится – явится за ним покойный дядя и поманит за собой в потаённые места, где царит мрак?..

Скорее уж он всю ночь не сомкнет глаз.

Так он туманился до самой ночи, до половины первого. Догорел и исчез закат, в чёрном окне бледно отражалась комната вместе с ним, а ему смерть как не хотелось ложиться, хотя сон уже начал подкрадываться, наливать веки… Наконец, он решился. А решился, так уж решился – поскорей разобрал постель, разделся и нырнул. Как в омут.

И вынырнул.

Всё незнакомо было здесь. Какие-то старые дворы, двухэтажные дома, деревянные бараки, покосившиеся заборы, вросшие в землю сараи – окраина.

Что он здесь делает, и вообще, как очутился на этих задворках, трущобах для люмпенов?..

Ответа не было.

Но НЕЧТО повлекло его куда-то вперед, по сумрачной улочке.

Николай стремился к какой-то неведомой цели.

Звук шагов громко отдавался по растрескавшемуся асфальту. Вот спереди показался чей-то силуэт. Николай нацелился на него, как гончая на дичь. Прибавил шаг. Вне всяких сомнений, он пытался догнать того человека.

Вскоре почти нагнал – теперь было ясно, что это мужчина. Незнакомец, облаченный в неестественно длинный плащ черного цвета, с капюшоном на голове – вот ведь чудак, дождя вроде как нет – размашисто шагал впереди. Он не гулял, не просто так – он явно шёл куда-то. Николай поднажал ещё.

Но вот странное дело: рядом с ТЕМ и поравняться никак не получалось, не говоря уж о том, чтобы опередить. Николай уже чуть было не перешел на бег, когда страшная догадка пронзила его.

Это же маньяк!

Каким-то образом молодой человек все же выследил его.

Тут же в голове прозвучал сигнал тревоги: ни в коем случае не следует обнаруживать себя. Необходимо аккуратно продолжить слежку!

Он представил себя одним из «топтунов» – профессионалов наружного наблюдения. Усмехнулся.

Что ж, так и поступим. Гордеев-шпик даже слегка приотстал, перейдя на легкий крадущийся шаг.

А зловещая фигура перед ним достигла переулка и свернула в него. Подойдя к повороту, преследователь осторожно выглянул из-за угла – объект там, идёт дальше.

Направился следом.

Казалось, незнакомец ни о чем не догадывается и совершенно не заботится о мерах предосторожности – до сих пор так ни разу и не обернулся… Что ж, это только на руку – не ахти какой из него «хвост», из Гордеева.

Неожиданно человек в черном плаще остановился возле крыльца облезлой пятиэтажки, глянул вверх и, отворив дверь, скрылся в темном нутре подъезда.

Николай растерялся: что делать? Ждать? Или войти следом и попытаться выяснить цель преследуемого?.. А если это ловушка? Он зайдет в подъезд и сразу получит заточкой под ребро. И поминай, как звали… Рискнуть – не рискнуть?!..

Нет, всё-таки риск – дело благородное.

Гордеев приблизился к парадному, взялся за ручку и осторожно потянул дверь на себя. Та открылась, явив «предбанник» и начало лестницы. Вроде никого.

Он вошел, осторожно прикрыл за собой обшарпанную дверь. Сделал шаг, другой – никто не собирался бросаться на него с ножом.

Крадучись вдоль стен, Николай принялся подниматься наверх, готовый в любой момент дать отпор внезапному нападению.

У почтовых ящиков – никого.

Второй этаж – никого.

Третий – никого.

Четвертый… стоп!

Дверь одной из квартир приоткрыта.

Сердце забилось пуще. Николай чуял опасность, исходящую из темной щели меж косяком и торцом двери. Маньяк там – сто пудов, что там.

Набрался решимости и – как в прорубь! – в квартиру.

Прихожая. Четыре двери. Полумрак. Изгиб коридора – на кухню и в ванную.

Николай сделал движение в ту сторону, и – тяжко громыхнуло в уши, словно враз ударила сотня колоколов.

Николай схватился за голову. Сволочь!..

Вот-вот лопнут сосуды и глаза повылезают из орбит. Не заметил, как осел, скорчился на полу. А невидимый звонарь-мучитель все бил и бил в колокола, не давая передышки ни себе, ни обезумевшему от этого адского шума Гордееву.

И тогда он не выдержал и закричал.

И проснулся – весь в холодном и липком поту.