В сознание Александр стал приходить постепенно. Лицо что-то стало нагревать. Александр, почувствовав это тепло, очнулся, но не спешил открывать глаза, нежась под этим теплом. В голове неспешно потекли мысли. Он вспомнил, что с ним произошло и подумал, что просто потерял сознание, сидя за компьютером. На душе сразу стало спокойно, и он улыбнулся, вспомнив о своих панических страхах, когда его затягивало вглубь темноты.
– Интересно, это тепло от лампы, или я уснул, и солнышко бьёт в окно? – протекла ещё одна мысль, на которую пока ответа не было. Он не спешил открывать глаза, чтобы ответить на вопрос своих бродячих мыслей, продолжая лежать.
– Интересно, я лежу на кровати или на полу? – всплыла совсем дурацкая мысль, которая немного заставила Александра обеспокоиться.
Глубоко вздохнув, он застыл от внезапности обонятельных ощущений. Аромат трав, ворвавшийся в его дыхательные пути, был таким внезапным, что он и вовсе растерялся, а свежий ветерок, дунувший ему в лицо, заставил его резко подняться и раскрыть глаза. Страх и ужас от увиденного парализовал его на миг, но надо отдать должное Александру, он не упал в обморок и не напустил себе в штаны. Пейзаж в виде полянки и окружающего её леса произвёл неизгладимое впечатление на парня.
– Я же дома был, – прошептал Александр, обозревая ошарашенным взглядом наблюдаемую картину.
Щипать себя он не стал, а вот для убедительности, что не спит, потрогал травку, в которой он сидел. Трава на ощупь была приятной и нежной, как шёлк, только с запахом свежей зелени. Он сжал стебель и рванул рукой вверх. Травинка не вырвалась и осталась, по-прежнему, в земле, а ладонь окрасилась сочным зелёным цветом.
– Трава, – тупо констатировал Александр, разглядывая ладонь.
Он огляделся, но везде стояли только сосны. Лес был словно забором, огораживающим пятачок поляны. Кое-где Александр заметил белочек и птиц, юркавших в ветвях этого леса.
Слёзы стали наполнять глаза Александра и, пожалев себя, он зарыдал так сильно, крикнув на всю округу:
– Ой-ё-ёй, мамочка!
Плакал он довольно долго, то успокаиваясь, то опять начиная жалеть себя и рыдая с новой силой, пока не заметил, что стало смеркаться. Наблюдая сквозь слёзы, как солнце уходит за макушки деревьев, Саша, подумав, что всё равно не знает, куда идти, решил идти вслед за уходящим солнцем и, поднявшись, поплёлся в лес, в ту сторону, куда уходила местная звезда. Цивилизованный парень, шестнадцати лет, даже и не догадывался, что идёт на запад, а если бы он присмотрелся, то смог бы определить раньше, где север, а где юг по растущим густо веткам в сторону юга и плохо растущим веткам в сторону севера, да и муравейник у одной из сосен находился с южной стороны, а растущий мох с северной части так и бросался в глаза. Всё это ему могло дать определение сторон света. Александр и этого не знал. Сейчас, шагая по лесу, он мог ходить по нему кругами, не замечая этого, а вот стороны света могли определить его более-менее прямой маршрут, который рано или поздно вывел бы его к реке, а там и к людям, живущих у реки.
В лесу Саше стало намного страшнее, чем это было на поляне. Густо растущие сосны закрывали собой остатки света, сгущая сумрак под своими лапистыми ветками. Но страх на этот раз заставил Александра прийти в себя. Он насторожился и стал поглядывать по сторонам, выискивая опасность, а поглядеть было на что: то и дело между стволами сосен мелькали мелкие и средние тушки животных. Кое-где он замечал большие кучи фекалий, но это его не насторожило, а только позабавило.
– Насрали «гринписовцы»: лес, наверное, удобряют, – глядя на кучи, ухмылялся мысленно Александр, при этом боясь озвучить свои мысли вслух, чтобы не привлечь внимание кого-либо страшного. Через полчаса ходьбы он морально вымотался и физически сильно устал. Постоянное просиживание за компьютером превратило в ничто его физические данные, и теперь он расплачивался за всё сполна. Присев возле дерева, он только тут обратил внимание на свой внешний облик. Одежда была домашняя, именно та, в которой он сидел сиднем за компьютером: старая футболка и шорты, потрёпанные ещё дома, сейчас блестели, как новенькие. На неё налипло много паутины, поэтому одежда смотрелась иначе в играющих лучиках заходящего солнца, которые пробивались сквозь чащу леса. Обуви у Саши, как таковой, не было: домашние сланцы не шли в расчёт. На него опять накатила жалость к самому себе, и он, закрывая свой рот руками, чтобы не наделать лишнего шума, взвыл.
– Мама, папа, где же вы?
Саможаление было недолгим, появление медведя прямо перед Александром отрезвило сразу же и очень придало сил. Соколовский помчался прочь с того места, где сидел и выл. Голые пятки так и сверкали перед глазами медведя, который даже не успел ничего понять. Лесной зверь недоумённо глядел в сторону убегающего парня и изумлённо рычал ему вслед.
Саша мчался, как прометей. Он слышал даже ветер в своих ушах, а деревья только мелькали перед его глазами. Этот бег его и спас от кружения по лесу, потому что он бежал, огибая деревья с разных сторон, что, как известно, не даёт человеку сделать круг. Вдруг резко остановился, вернее, остановило его падение носом в лесную подстилку. Вспахав немного «лесной ковёр», он на какое-то мгновение замер, прислушиваясь и ожидая, что медведь его сейчас нагонит и съест, но время шло, вокруг стояла тишина, а медведь всё не появлялся и не появлялся, значит, опасность каким-то чудом миновала его, страх отпустил совсем, только было слышно, как сильно стучало сердце. Почти стемнело, когда Саша поднял лицо с разбитым носом. Оглядевшись и не обнаружив всё-таки медведя или другого хищника, переведя дух, он поднялся и побрёл дальше, пробормотав:
– Блииин. Вот тебе и лес. Медведи, да грызуны всякие. Динозавров и волков ещё не хватает.
Куда идти, он всё равно не знал, поэтому оставалось только идти, хотя ему хотелось лечь и просто лежать. Страх умереть и простая трусость гнали его дальше и заставляли идти. Мозги, как выяснилось, Александр не совсем проиграл и, когда стемнело, он полез на дерево. Когда-то он слышал про этот способ ночёвки в лесу и решил повторить этот метод, но всё хорошо было там в теории, а на практике Александру пришлось очень помучиться. На дерево он лез «часа два»: за это время он два раза ободрал себе пузо и стёр кожу на ладонях и ногах. Тапки мешали ужасно, и их пришлось скинуть на землю. Не успел он залезть на крепкую ветку, как под деревом кто-то зарычал. Александр от такого безумного рыка взлетел на следующий ярус сосны без лишнего труда и там застыл между двумя ветками, растущими в форме латинской буквы V. Рычание снизу скоро переросло в волчий вой, заставив Александра насторожиться и совсем не шевелиться.
– Накаркал, придурок, – мысленно он обругал себя, вслушиваясь в волчий вой и опасаясь, чтобы не появились ещё, в таком случае, какие-нибудь страшные динозавры.
Возня под его местом обитания продолжалась всю ночь. Из-за неё Саша не мог уснуть, и только лишь под утро, когда шум снизу стих, ему немного удалось подремать. Проснулся он от того, что почувствовал, как начинает терять равновесие: резко ухватившись за другую ветку, он чуть было не упал вниз, сонное его состояние моментально исчезло. Саша начал осматриваться по сторонам. Животных поблизости он никаких не заметил и, немного приободрившись, что остался целым и невредимым, решил забраться повыше и уже оттуда посмотреть на окрестность. Лезть высоко не пришлось, потому что сосна росла почти на краю обрывистого берега медленной широкой лесной речушки. Он этого сперва как-то и не заметил, только поднявшись выше, ему показалась река. Увидев воду, Александру сразу захотелось пить, и он, не обращая внимание на боль в мышцах и множественные ссадины, быстро спустился вниз, как на лифте, и сразу же побежал к реке, где и напился вдоволь. Отпрянув от воды он почувствовал внезапную боль во всём теле и застонал. Оглянувшись назад, он застонал ещё сильней. Он даже и не заметил, что берег обрывистый и забраться обратно будет теперь трудно. Еле-еле приодолев крутизну берега, он, немного отдышавшись, добрёл до места своей ночной стоянки и принялся искать свои тапки. Искомое он нашёл быстро, но тапками их было уже не назвать. Эти две мочалки, лежавшие чуть поодаль, именуемые раньше сланцами, смутно походили на обувь. Александр понял, что остался совсем без обуви, заорал от обиды:
– Вот дерьмо! За что! Я ни в чём не виноват!
Его крик спугнул сидевших рядом на ветвях птиц, и те, вспорхнув, улетели подальше от источника шума.
– Ну, за что мне такое наказание?! Почему я?! – упёршись лбом в ствол, ныл Александр.
– Я же никого не трогал и не обижал… И тут он осёкся на полуслове, вспомнив, как он оскорблял в своей жизни игроков, которые были его хуже и не умели играть по его мнению.
– Простите меня, ублюдки! – отчаянно проговорил он, и поймал себя на мысли, что опять сказал оскорбительное слово, но тут же исправился.
– Простите меня, чуваки!
Он и не знал, что чувак – слово не менее оскорбительное, чем другое, ему подобное, но он всегда думал, что чувак – это просто парень, поэтому и смягчил им свою попытку попросить у них прощения. После отчаянного покаяния и выпрашивания прощений у невидимых ребят, его немного отпустило, и он, успокоившись, пошёл к реке, передвигаясь, как беременный бабуин.
На этот раз спускаться было намного трудней, чем в первый раз. Боль в мышцах отзывалась на любое движение. Спустившись, Саша оглядел речное пространство. Он заметил, что посередине плывёт ветка. Она явно плыла слева направо, то есть, по течению. Саша, глядя на неё, даже и не сообразил, какое течение у этой реки. Он только посмотрел налево, откуда она плыла, а затем направо, куда она направлялась. Речка была извилиста, поэтому разглядывания по сторонам Саше сильно не помогли, потому что, ведь, что слева, что справа река загибалась и скрывалась за стеной леса, растущего по берегам. В это самое мгновение ему пришёл долгожданный вопрос, который должен был появиться ещё на поляне:
– Куда это я попал?
С этой мыслью он посмотрел на противоположный берег. На том берегу, в метрах пятидесяти, под крутым берегом виднелся прибрежный пятачок, непохожий на другие пяточки, утыканные по противоположному берегу. Выделяло его чернеющее пятно посередине. Приглядевшись, Александр понял, что это пятно от костра. Отбросив появившийся хороший вопрос, его мысли метнулись в другую сторону:
– Так, костёр. Значит, должны быть люди. Это, видать, тут рыбаки бывают, рыбу ловят и сразу уху делают, а может быть и туристы появляются: байдарочники, там, или ещё какие-нибудь любители леса. Надо на тот берег переправиться и следы поискать.
Почувствовав себя почти спасённым, Александр долго думать не стал. Превозмогая боль в мышцах, он шагнул в реку, намереваясь перейти её вброд. В этой части света, на неизвестной для Саши планете был летний период, но, несмотря на климат, река оказалась холодная из-за подземных ключей. Саша, ступая в воду сначала хоть и медленно, но сразу почувствовал, что начинает мёрзнуть, поэтому поторопился, как можно быстрее. До середины он дошёл совсем быстро, погрузившись в воду всего по грудь, но не осмотревшись и не подумав о глубине, следующий шаг сделал как будто в пустоту, уйдя с головой под воду. От страха и такой неожиданности он начал барахтаться, наглотавшись воды. Страх настолько охватил его, что ему даже почудилось, что монстры схватили его за ноги и потащили вниз. Спасли его инстинкты любителя плавания. Совершив несколько движений одновременно руками и ногами, он сперва подплыл к поверхности, сместившись немного к противоположному берегу. Правда, этого было не совсем достаточно для спасения: от страха, а может, и от отчаяния он открыл глаза. Увидев свет, он рванул к нему со всех своих сил. Выпрыгнув на поверхность, как дельфин, Саша рванул к намеченному берегу, гребя со скоростью, как пароход. К счастью, долго грести не пришлось, через пару секунд, где-то, он почувствовал дно под ногами. Зато эти секунды для него показались вечностью. Встав твёрдо на дно, он постоял немного, чуточку передохнул и продолжил плыть дальше. Холодная вода остудила его страх и позволила прийти в себя, одновременно подстегнула ускориться. На противоположном берегу Саша оказался намного быстрей, чем до этого он входил в воду.
– Блин, блин, как же холодно, – стуча зубами, проговорил Саша, выйдя на берег.
Забыв про место от костра, он начал раздеваться, чтобы просушить немного мокрую до ниточки одежду. Скинув майку и шорты с трусами, он лёг под лучики появляющегося солнышка и незаметно для себя уснул. Проснулся Александр к полудню. За это время он успел согреться, а одежда почти высохнуть. Облачившись в неё, он вспомнил, что ему надо было на этом берегу. Подойдя к месту стоянки, он начал искать следы цивилизации: банки, бутылки и другую подобную атрибутику. Ничего не найдя, он решил подняться наверх берега и поискать там всевозможные тропы. Мышцы болели уже меньше, и залезть на обрывистый берег для него было не так сложно, как пять часов назад.
Влез наверх Александр быстро, ему даже не помешал отвесный край берега. Огляделся. И… ничего не нашёл. Он ожидал здесь увидеть хотя бы тропку, а кроме травы, да и поодаль стоявших деревьев, тут ничего не было. На этот раз он сдаваться не стал и решил пройтись вдоль этого берега. Повернув налево, он двинулся вперёд, держась в метре от отвесного края. И в этот раз ему улыбнулась удача. Он наткнулся на слабоутоптанную тропинку. Она шла из леса и спускалась к воде.
– Теперь понятно, как к костру спускались туристы, – подумал Саша, глядя на спуск к реке.
Вздохнув всей грудью, он повернул направо и пошёл по тропинке в лес. Но не успел пройти и пару шагов, как получил пару заноз в стопу. Нежные ступни городского мальчика геймера до сих пор не подвергались природному испытанию земным покровом. По берегам росла мягкая травка, и он не замечал этих неудобств, но в лесу под ногами лежали хвойные иголки и мелкие сучки, которые нанесли коварный удар по босым ногам Александра.
– Ой! Ай! Как это ужасно больно!
Этими звуками и недовольством Александр сопровождал свою ходьбу по тропинке после того, как вытащил занозы и продолжил путь.
Тропинка уводила Александра всё дальше и дальше от реки. Если бы Александр знал, сколько ему по ней пришлось идти, он бы уже наловил рыбу: смастерив из сухой ветки крючок или из звеньев цепочки, которая висела у него на шее, и распустив для лески свою синтетическую футболку, которая и так дышала на ладан, то вполне реально ему бы повезло, и он получил бы пару рыбёшек. Но этого он не знал и пошёл по тропинке в надежде выйти к лагерю туристов или к любому жилому участку. Интуитивно, а может и по своему желанию, чтобы быстро очутиться среди людей, он выбрал правильное решение. Тропинка была вполне человеческой, а не звериной, а люди такие тропинки прокладывают неподалёку от своих жилищ до нужных мест, как в случае с Александром – до реки.
Уже спустя некоторое время, где-то, может быть даже, через полчаса он заметил впереди человека. Приглядевшись к нему, Александр замер. В сумраке леса, ему навстречу шёл настоящий хоббит, которых он часто видел в играх. Волосы у встречного торчали в разные стороны, рост его был маленьким, а ноги – волосатые.
– Блин, что за хрень? – ругнулся Саша, не зная, что делать.
– Бежать от этого чудика или продолжать идти ему навстречу? – стал размышлять он.
А хоббит всё приближался и приближался. По мере приближения сказочного персонажа Саша стал различать всё новые черты. Рост у хоббита был маленьким, но вот лицо у него было подростковым, без всяких изъянов, а волосатые ноги и вовсе не волосатые, если сказать точнее, это были сапоги, мехом вывернутые наружу и обмотанные поверх шнурком. Такие детали Александра только обрадовали, он чуть не закричал от радости, но сдержался. То, что на парне была холстяная рубаха и старые кожаные штаны, Сашку даже не насторожили, а идущий человек приблизился совсем уже близко. Он встал, не доходя до Александра десяти шагов, и уставился на него удивлённым взглядом.
– Ты чего, чувак? – спросил Сашка, имея в виду, что это с парнем. Теперь Саша полностью убедился, что перед ним стоит молодой парень, а не какой-то там хоббит, трёхсотлетний.
– Я не чувак, – гортанно-лающе проговорил парень.
Александр, заметив такой, вроде, понятный и в тоже время чужеродный язык, начал часто-часто моргать. До него только что стало доходить, что здесь что-то не так.
О проекте
О подписке