Владимир вышел, предоставив Анастасии самой позаботиться о детях. Через полчаса, когда оба младенца уже снова спали и девушка сама готовилась ко сну, он осторожно постучал в дверь.

– Настя, вы еще не спите?

– Что вам нужно? – испуганно спросила Анастасия.

Сразу подумалось самое худшее. Все-таки она оказалась в чужой квартире, ночью, с совершенно незнакомым мужчиной. Сейчас может произойти все, что угодно.

– Вы, наверное, голодны, – предположил Владимир, все так же деликатно оставаясь за дверью. – Пойдемте на кухню, поужинаем вместе.

Первым желанием Анастасии было отказаться, но желудок действительно уже настойчиво напоминал о себе, заглушая тревогу.

– Хорошо, – ответила она.

Через пару минут Анастасия пришла на кухню. Владимир усадил ее за стол, поставил перед ней блюдо и стакан с чаем.

– Кушайте, пожалуйста.

Анастасия принялась за еду, стараясь не показаться слишком жадной – голод, обостренный недавним нервным потрясением и переживаниями за свою дальнейшую судьбу, и в самом деле был очень силен. Заметив на себе пристальный взгляд Владимира, она смутилась.

– Почему вы так смотрите?

– Скажите, вы замужем? – осторожно поинтересовался Владимир.

– Да, – невесело ответила Анастасия, тяжело вздохнув. – Почему вы спросили?

– Это он сделал? – снова спросил Владимир.

– Что? – не поняла Анастасия.

– У вас синяк здоровенный и вся щека опухла.

Анастасия закусила губу и опустила голову. Она совсем забыла о последствиях того удара, даже не придала значения болезненному ощущению. Ну и видок у нее сейчас, должно быть.

– Извините, – пробормотал Владимир, смущенный своей некорректностью. – Да вы кушайте, кушайте.

Поздний ужин прошел в молчании. Анастасия первой встала из-за стола и стала собирать посуду.

– Нет-нет, оставьте, – потребовал Владимир. – Я сам все помою. Идите спать, вы, я вижу, очень устали. Да и дети там одни.

Он быстро собрал тарелки, опустил их в раковину, включил воду. Анастасия послушно направилась к выходу, но в дверях остановилась и, обернувшись, вдруг произнесла:

– Да, это сделал он.

Забота и чуткость этого совершенно постороннего человека тронули ее сердце, внезапно растопив лед отчуждения и настороженности. Плотина долго сдерживаемых слез рухнула и Анастасия разрыдалась, закрыв лицо руками.

Владимир растерялся. Приблизившись к гостье, он нерешительно обнял ее за плечи и пробормотал, пытаясь успокоить:

– Ну что вы. Не надо. Все образуется. Все будет хорошо.

– Нет, не будет, – вырвалось у Анастасии сквозь слезы.

Спрятав лицо у него на груди, девушка принялась сбивчиво рассказывать о своей нелепой жизни. Ей было неважно, понимает ли Владимир ее бессвязную речь, прерываемую всхлипами, главное – выговориться, излить всю горечь души человеку, способному посочувствовать и утешить. Как давно она не чувствовала себя так уютно и защищено в чужих объятиях, с тех самых пор, как потеряла мать.

Владимир молча слушал. Он просто не знал, что сказать, настолько растерялся от этого неожиданного всплеска эмоций. Он лишь нерешительно гладил ее по плечу, пытаясь хоть как-то утешить девушку. А она все говорила и говорила. Она не жаловалась на судьбу, ни о чем не просила, просто рассказывала о всех своих неурядицах, что случились за последние годы, с тех пор, как осталась одна.

Наконец, выговорившись, Анастасия немного успокоилась. На душе сразу стало легче, будто сбросила часть тяжкого груза, что давил постоянно.

– Ничего, мы что-нибудь придумаем, – произнес Владимир. – Обязательно. Все будет хорошо, Настя. Я вам обещаю.

Всхлипнув последний раз, Анастасия отстранилась от него и, вытирая слезы ладонями, смущенно пробормотала:

– Извините меня, пожалуйста. Это все нервы.

– Ну что вы, я ведь все понимаю, – успокоил ее Владимир. – Не стоит извиняться.

– И все равно простите. Пожалуй, я пойду спать. Я очень устала.

– Да-да, конечно. Отдыхайте.

Взглянув в его растерянное и от этого чуть глуповатое лицо, Анастасия улыбнулась и тихо сказала:

– Спасибо, что приютили нас. Завтра мы уйдем. Вернее уже сегодня.

– Ну что вы! – воскликнул Владимир. – Можете оставаться здесь, сколько понадобится. Я все равно здесь сейчас совсем один, мама только через месяц вернется. А за это время у вас все наладится. Мы обязательно что-нибудь придумаем. А пока живите здесь, места хватит. Да и мне веселее.

Анастасия ничего не ответила и вышла из кухни. Но у двери в комнату она все-таки остановилась и, обернувшись, сказала:

– Вы добрый, Володя. Очень добрый. Как в сказке.

Владимир смущенно пожал плечами и, почесав макушку, ответил:

– Мне все говорят, что я тюфяк.

– Нет, – Анастасия покачала головой. – Вы просто очень добрый. Я даже не думала, что такие люди еще есть на свете.

Владимир снова пожал плечами и попытался пошутить:

– Ну, значит, мы еще не все вымерли.

Анастасия чуть улыбнулась и прошептала:

– Да, не все.

– У вас красивая улыбка, Настя, – заметил Владимир.

– Могу себе представить, – вздохнула девушка, коснувшись пальцами опухшей щеки.

– Нет, честно. Вам надо чаще улыбаться.

Анастасия неопределенно пожала плечами и попрощалась:

– Спокойной ночи, Володя.

– Спокойной ночи, Настя, – ответил Владимир.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Владимир вернулся домой, нагруженный авоськами с продуктами. Оставив все на кухне, он прошел в комнату. Анастасия неподвижно сидела в кресле, поджав ноги под себя, и, как показалось, слушала негромкую музыку, что лилась из радиорепродуктора.

– Что слушаем? – бодро спросил Владимир.

Анастасия вздрогнула.

– Ой, вы уже вернулись. А я и не заметила, задремала немного. Вы что-то спросили?

– Я говорю: что-то интересное по радио передают?

– Да нет, – ответила Анастасия, пожав плечами. – Просто новости местные слушала. Говорят, недавно на окраине видели двух волков. Предупреждают, чтобы все были осторожны.

– Я тоже это сегодня слышал, – кивнул Владимир. – Странно, с чего бы это волки в город полезли? Их тут и в деревне-то даже зимой не встретишь. Не беспокойтесь, мы почти в центре живем, уж сюда-то они точно не осмелятся забраться.

– Да я и не боюсь.

Анастасия взглянула в окно и задумчиво-печально произнесла:

– Просто не люблю волков.

По тону ее голоса Владимир догадался, что это для девушки больная тема, поэтому прекратил разговор.

– Пойду займусь ужином, – сказал он и вышел из комнаты.

Вскоре на кухню пришла Анастасия.

– Предоставьте эти хлопоты мне, – потребовала она, отбирая у Владимира фартук. – Это все-таки женское занятие. А то я тут у вас совсем как иждивенка. А вы отдыхайте.

– Да от чего мне отдыхать?! – воскликнул Владимир. – Сейчас же лето, я не учусь. Отпуск у меня, каникулы.

– Вы вроде бы собирались устроиться на временную работу, – напомнила Анастасия.

– Да, сегодня был на станции, уже договорился, – ответил Владимир. – Согласны взять грузчиком. За лето хоть подзаработаю немного. Но на работу мне только через два дня, пока я свободен. А что касается домашних хлопот, давайте займемся этим вместе. Вы поможете мне, а я вам. Идет?

– Идет, – улыбнулась Анастасия.

Объединив усилия, молодые люди занялись готовкой. Владимир украдкой наблюдал за девушкой. За несколько дней, что она жила с детьми у него, синяк сошел с ее лица и просто невозможно было не отметить редкую красоту Анастасии. Первое впечатление, которое она произвела там, в парке, когда он впервые увидел ее почти в полной темноте, не обмануло. Настолько потрясающе красивой девушки Владимиру еще никогда не доводилось встречать. Одни только черные пронзительные глаза чего стоили. А кроме того у нее оказалась добрая нежная душа, чем очень редко, как знал Владимир по небогатому личному опыту, обладают красивые девушки. Он чувствовал, что влюбляется в свою гостью. Да и кто бы устоял на его месте? Однако это обстоятельство вселяло тревогу в его сердце. Владимир опасался, что вдруг потеряет голову от обуревающих его чувств и ненароком обидит девушку. Да и встретились они слишком поздно, ведь она уже замужем. Пусть ее муж порядочная скотина, но все-таки законный и у них двое детей. Для Владимира это являлось серьезным препятствием, чтоб хотя бы попытаться ухаживать за девушкой, он не мог позволить себе разбить чужую семью. Покинуть ей мужа навсегда или нет, решать самой Анастасии.

После ужина девушка ушла к детям. Через некоторое время Владимир заглянул в комнату.

– Спят? – спросил он, посмотрев на сопящих близнецов.

Анастасия кивнула.

– Спокойные у вас дети, – отметил Владимир.

– Да, – с улыбкой ответила девушка. – Хоть в этом мне повезло.

Владимир немного помолчал, потом нерешительно спросил:

– Скажите, Настя, как вы собираетесь жить дальше?

– В каком смысле?

– Ну… – Владимир смущенно потеребил нос, не зная, как лучше выразить свои мысли. – Вы вернетесь к мужу?

– Если мы вас стесняем, вы только скажите и мы сразу уйдем, – по-своему поняла его девушка.

– Нет-нет, я совсем не это имел в виду, – поспешно сказал Владимир. – Просто надо ведь что-то решать. Я так понял, вы его не любите.

– Я не знаю, что мне делать. Мы с Ковалевым действительно никогда не любили друг друга. Но раньше он был совсем другим, не таким, как сейчас.

– Может быть, вам развестись, – осторожно намекнул Владимир.

– Не знаю, – устало ответила Анастасия. – Я ничего не знаю. Как развестись? Ведь у нас дети, это и его дети тоже. Да и разведемся мы, куда я потом с ними? Ни жилья, ни родни, ни знакомых.

– А я?! – воскликнул Владимир. – У вас есть я!

Девушка улыбнулась.

– Вы хороший, Володя. Хороший и добрый. Но согласитесь, это как-то неудобно, да и неприлично, что посторонняя молодая женщина живет у молодого человека. Что люди скажут? А как воспримет это ваша мама, когда вернется? Я и так чувствую себя не в своей тарелке, злоупотребляю вашей добротой. Повесилась на вашу шею с двумя детьми. А вам ведь еще учиться надо, о своем будущем думать.

– Моей учебе вы не помешаете, – беспечно ответил Владимир. – А люди ничего не скажут. И мама все поймет.

Анастасия снова улыбнулась.

– Вы слишком просто решаете все проблемы. А жизнь гораздо сложнее. Я так не могу. Не считайте, что я смирилась со своим положением, я день и ночь думаю о том, как разрешить ситуацию. Чтобы получить жилье, придется устроиться на работу. А куда их девать? Я знаю, что вы хотите сказать, но это для меня не выход. Пока я не могу ничего придумать. Все слишком сложно.

– Но ведь придется что-то решать. Неужели вы сможете дальше жить с нелюбимым человеком, который поднял на вас руку и может поднять еще раз? А что будет с детьми? Вдруг он и их начнет избивать? Об этом вы подумали?

– Прекратите, пожалуйста, – тихо, но решительно потребовала Анастасия.

– Извините, – сразу смутился Владимир.

Действительно, какого черта он лезет в чужую жизнь? Надо же было проявить такую чудовищную бестактность. Все-таки не сдержался. Что с того, что эта молоденькая женщина нравится ему? Еще неизвестно, какие чувства питает к нему она. Может быть, никаких, кроме благодарности. Сделал для нее, что мог, и успокойся, оставь свои советы при себе.

– Я обязательно все обдумаю и что-нибудь решу, – устало пообещала Анастасия. – Только не сейчас, чуть позже. Хорошо?

– Дело ваше, – ответил Владимир. – Извините, что завел этот разговор.

– Ничего.

Девушка накинула на плечи плед и поежилась.

– Вы себя хорошо чувствуете? – обеспокоенно спросил Владимир. – По-моему, вы сегодня чересчур бледны.

– Нет, не беспокойтесь. Мне действительно немного нездоровится, но ничего серьезного. Простудилась, наверное. В первый раз за все девятнадцать лет.

– Что значит «в первый раз»? – не понял Владимир.

– Ну, заболела впервые, – пояснила Анастасия. – До сих пор ни разу даже насморка не было.

– Так не бывает, – не поверил Владимир.

– Никто не верит, – ответила девушка, пожав плечами. – Но, видимо, бывает и такое. Это фамильная черта, мама тоже никогда не болела.

Вспомнив мать, Анастасия тяжело вздохнула и умолкла. В этот момент прозвучала трель дверного звонка. Владимир вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь.

Анастасия забралась на кровать, прилегла рядом с близнецами. Ей действительно очень нездоровилось сегодня – с полудня началось головокружение, часто подкатывала тошнота, знобило. Состояние было непривычное, и в самом деле до сего дня не довелось чихнуть ни разу. Даже во время беременности Анастасия не имела повода жаловаться на здоровье. Вдобавок ко всему на душе было как-то неспокойно, с каждой минутой нарастала смутная тревога, словно интуитивно чувствовалось приближение чего-то страшного, неведомого.

Девушка прислушалась к неясным голосам за дверью. Разговаривали двое мужчин и, судя по тону, беседа происходила совсем не дружеская. Один из них был Владимир. А вот другой… Анастасии вдруг показалось, что это Ковалев. Сердце учащенно забилось в тревоге, кровь ударила в виски. Неужели муж сумел разыскать ее? А собственно, так ли уж трудно ее найти? Дом Владимира в пяти кварталах от дома Ковалева, она же гуляла с детьми, ее видели много людей. Мог увидеть и кто-нибудь из приятелей мужа, проследить и сообщить ему. Может быть, он одумался и пришел просить прощения. Или наоборот, получил подтверждение своих нелепых подозрений. Как бы то ни было, видимо, придется объясниться прямо сейчас.

Анастасия поднялась с постели и открыла дверь.

Да, это оказался он, Ковалев. И не нужно было обладать особой проницательностью, чтобы сразу догадаться – муж пьянее вина. Он кое-как стоял на ногах, коридор заполнил запах перегара.

– А-а, вылезла из норы, шалава, – со злобой произнес Ковалев, увидев жену.

– Здравствуй, Толик, – спокойно сказала Анастасия. – Зачем ты пришел, да еще в таком виде?

– Я в нормальном виде! – рявкнул муж. – А ты, сука, совсем охренела?! При живом муже с хахалем кувыркаешься! Опозорить меня хочешь, стерва?!

– Эй, товарищ, попридержите язык, – потребовал Владимир.

– Сам заткнись, щегол. С тобой мы потом еще разберемся.

– Ты сам себя позоришь, Анатолий, – сказала Анастасия. – Посмотри, в кого ты превратился. Животное, а не человек.

– Я те покажу животное, сучка блудливая. Мало тебе тогда досталось? Сейчас я тебе ноги поломаю, потаскуха!

Ковалев потянулся было к жене, но Владимир удержал его, схватив за ворот.

– Убери руки, козел! – прохрипел Ковалев.

– Ступайте-ка вы домой, товарищ, – сказал Владимир, подталкивая непрошенного гостя к открытой двери. – Проспитесь. Когда будете трезвым, приходите. Тогда и поговорим.