1.3. Социокультурное тело и процесс его формирования

Тело человека, рассматриваемое само по себе и в той мере, в какой оно биологически детерминировано, дано от природы, не принадлежит к миру социальных явлений. В случае изоляции человека от общества, как показывают случаи «диких детей», тело человека так и остается «чистым организмом», биологическим феноменом. Иначе обстоит дело, когда человек включается в социокультурное пространство – систему социальных отношений, в социальную жизнедеятельность, а также оказывается под воздействием культурных ценностей – идеалов, образцов, норм поведения и т. д., т. е. когда на него оказывается социокультурное влияние.

Понятие «социокультурное» основано на разграничении двух тесно связанных между собой, но все же относительно самостоятельных сфер общества – социальной и культурной, а также соответствующих социальных и культурных факторов. Социальная сфера – это сфера социальных институтов, отношений, форм деятельности, а сфера культуры – прежде всего сфера ценностей (идеалов, норм и образцов поведения, смыслов, значений и т. п. [Запесоцкий, 2002; Сорокин, 2006]. Согласно структурно-функциональной концепции Т. Парсонса, функция культуры по отношению к социальной системе состоит в том, что она обеспечивает формирование и сохранение ценностей общества, формирует новые идеалы, нормы и образцы поведения, содействует их реализации.

Под воздействием социальных и культурных факторов у человека (в отличие от других живых организмов) помимо органического (естественного, природного) тела складывается и интенсивно развивается другое тело, которое К. Маркс образно характеризовал как «неорганическое тело». К этому телу человека относится все многообразие искусственно, социально созданного предметного мира (второй природы), который функционально служит своеобразным продолжением и дополнением естественного тела: орудия и средства, применяемые в производственной деятельности (станки, машины, компьютерные системы и т. д.), разнообразные предметы бытовой техники от простейших (стол, стул, посуда) до самых сложных, возникших на современном этапе развития цивилизации (телевизор, холодильник и др.), заводы, дороги, транспортные средства и т. д. Как отмечает В.С. Степин, такая характеристика неорганического тела человека – не просто метафора. «Она выражает понимание человека как существа, бытие которого определено его особой телесностью, включающей два взаимосвязанных компонента: биологическую организацию человеческого тела и его “неорганическое тело”» [Степин, 1992, с. 6].

Но существенные изменения происходят и с биологическим, органическим, природным телом («биологической организацией человеческого тела»). Под влиянием социальных факторов происходит социализация природно-детерминированных физических качеств и способностей, тела человека, его физического развития.

Эти изменения тела человека связаны прежде всего с тем, что оно начинает выполнять социальные функции в жизни людей. Особенно важную роль в этом плане играет двигательная деятельность человека, выполняющая комплекс самых разнообразных функций в жизнедеятельности человека. «Тело человека отличается от животного не просто своими внешними признаками, а прежде всего своей социальной функциональной характеристикой, тем, что оно стало биологическим органом функционирования социального организма» [Батенин, 1971, с. 190].

Адаптация тела человека к природной, а затем к материальной искусственной (техногенной и социальной) среде, выполнение тех или иных социальных функций приводит к его существенной модификации. Как отмечает Б.В.Марков, тело раба и господина, рыцаря и священника, ученого и рабочего значительно отличается друг от друга, и при этом не только внешне, но и внутренне, по типу реакций, влечений, способности к самоконтролю и самоуправлению [Марков, 1997].

Появляются и новые социально значимые качества тела человека. К их числу относится физическая подготовленность – уровень развития физических качеств, двигательных умений и навыков, требующихся в избранной деятельности и обусловливающих ее эффективность [Матвеев Л.П., 2002, с. 22–23]. В последнее время для обозначения определенных социально значимых параметров физического состояния человека используется и термин «фитнес». Слово «фитнес» (от англ. «to be fit for» быть пригодным к чему-либо, бодрым, здоровым) в переводе с английского означает «годность, пригодность». Данный термин был введен в США для обозначения физической пригодности. Однако, согласно определению, одобренному Всемирной организацией здравоохранения, фитнес (fitness) – способность решать повседневные задачи, энергично и проворно, не утомляясь, активно проводить свое свободное время и спокойно переносить неприятности. В «Оксфордском энциклопедическом словаре по спорту и спортивной медицине» (1994) термин «фитнес» (“fitness”) обозначает не только хорошую физическую кондицию, но и интеллектуальное, эмоциональное, социальное и духовное начала [см.: Лисицкая, 2002, с. 6].

Биологическое тело человека, его физическое состояние приобретает новые качества и в связи с адаптацией к социальным условиям. В этом отношении важным параметром физического состояния человека является физическое (соматическое) здоровье. Оно характеризует соответствие показателей морфофункционального развития норме и степень устойчивости организма к неблагоприятным внешним воздействиям, т. е. такой уровень развития физического состояния, который обеспечивает оптимальную адаптацию организма к факторам внешней среды, в первую очередь к социуму. Основным показателем здорового человеческого организма является универсальный характер развития всех его систем: динамичность функций, их взаимная дополняемость и заменяемость, наиболее высокая эффективность затрат психических, нервных и сенсорных ресурсов организма. В этом плане физическое (соматическое) здоровье характеризует «позитивное» состояние организма человека, противоположное болезни, физическим дефектам и т. п. [см.: Бальсевич, 2000; Розин, 2000; Сайко, 2000; Сахно, 1984; Телесность человека… 1993; Филиппова Л.В., Лебедев, Прима, Копейкина, 2000; Freund, McGuire, 1991].

Еще одна важная характеристика «социальной окраски» физического состояния человека – физическое совершенство. При его характеристике, как правило, имеется в виду такое разностороннее и гармоничное развитие в человеке анатомической и физиологической систем (как по отдельности, так и в отношении друг друга), которое обеспечивает оптимальное функционирование организма, позволяет ему эффективно выполнять социальные функции применительно к тем или иным конкретным условиям его деятельности [Боген, 1997; Казарян, 1984; Лебедев, 1984, 1993; Лебедев, Филиппова Л.В., 1992; Матвеев Л.П., 2002; Пономарчук, Подольский, 1984].

В процессе социализации на основе приобщения человека к культуре, к системе составляющих ее ценностей (идеалов, образцов, норм поведения и т. д.) происходит «культурация» («окультуривание») его тела, физического состояния, физического развития, а тем самым их социокультурная модификация. В дополнение к своим природным атрибутам тело человека приобретает свойства и «окраску» не только социального, но и культурного толка – как объективного характера (телесно-двигательные атрибуты), так и субъективного, проявляющегося в придаваемых телу смыслах, значениях, его символизации и т. п. [Быховская, 1996б, С. 24].

Ницше писал, что каждая великая культурная эпоха не ограничивается освоением природы людьми – преобразованием природных ресурсов согласно имеющимися у них представлениям – это также эпоха освоения людьми собственной природы и её преобразования в соответствии с имеющимися идеалами.

Гегель указывал на то, что человек свою собственную природную форму «не оставляет такой, какой он ее находит, а намеренно изменяет». В этом, по его мнению, причина всех украшений и уборов, всех мод, какими бы варварскими и безвкусными они ни были (как, например, крошечные ножки китаянок или прокалывание ушей и губ).

Социокультурная модификация затрагивает все параметры тела человека.

«Даже такие процессы, как дыхание, пищеварение, сон, реакция на солнце, ветер и погоду у людей, – писал Б. Малиновский, – никогда не подчиняются только врожденным физиологическим рефлексам, а модифицируются под действием культурных факторов» [цит. по: Wohl, 1981, s. 78]. На это обращает внимание и Г. Ленк. «Даже биологические потребности ангажируются культурными ритуалами и привычками, которые окультуривают как сами потребности, так и способ их удовлетворения. Человек стремится к тому, чтобы реализовать культурные и идеальные цели, живет с оглядкой на некоторые принятые ценности и следует нормативным конвенциональным правилам, чтобы достигнуть самоопределения и самоосуществления, самодифференциации и самоутверждения» [Ленк, 1997, с. 168]. К. Хайнеман указывает на то, что «ни обращение с телом, управление и контроль за его функциями, ни наше отношение к нему не являются "естественными", универсальными и постоянными. Более того, разные общества делают из тела как физической структуры совершенно различные вещи. А именно, потребность есть и пить, способность плакать и смеяться, необходимость переносить боль и болезни остаются постоянными, однако их биологические предпосылки в различных культурах окрашены различным социальным оттенком. Идеалы красоты, оценки интеллектуальной и физической силы, чувство стыда и стеснения, разделение физических и умственных состояний на здоровые или нездоровые, контроль состояния аффекта – все это не "основные признаки" человека, а лишь некоторые примеры высокой социальной изменчивости отношения к телу» [Heinemann, 1980а, р. 69].

Самые элементарные двигательные акты также модифицируются под влиянием той социально-культурной среды, в которой находится человек. Об этом свидетельствуют выделенные Н.А. Бернштейном типы движений:

– палеокинетические движения – древние движения, с которыми рождается на свет человек (кистевой захват руки новорожденного, движения мышц рта, необходимые для питания и т. д.);

– движения, дающие информацию о положениях и движениях собственного тела; движения этого типа формируют выразительную мимику, пантомимику, пластику, то есть совокупность непосредственно эмоциональных (но не символических) движений лица, рук, всего тела;

– предметное действие переводит движение в смысловые акты, то есть это уже не столько движения, сколько элементарные поступки, определенные смыслом поставленной задачи;

– движения, имеющие символическое значение; это все разновидности речи и письма, музыкальное, театральное, хореографическое исполнительство, движения, изображающие предметные действия при отсутствии реальных предметов и т. п. [Бернштейн, 1990, с. 61–75].

Люди разных культур, профессий и поколений по-разному воспринимают физическую сторону своего существа, разными способами контролируют и используют тело, по-разному обращаются с ним. Они даже ходят по-разному.

Г. Люшен, иллюстрируя это положение, указывает на то, что «даже такой элементарный вид моторной деятельности, как ходьба, есть нечто большее, чем простая совокупность органических процессов, происходящих в индивиде» и определяется культурной и социальной системами. Он ссылается на особенности походки израильтян йеменского происхождения. Так как в Йемене израильтяне находились на положении изгнанников, и каждый коренной житель мог безнаказанно их ударить, они передвигались быстро. В конце концов, такой тип передвижения стал составной частью их культуры. И хотя теперь в Израиле они живут в совершенно иной обстановке, у них сохранилась стремительная походка как составная часть их общей культуры [Люшен, 1979, с. 35–36].

Каждая культура создает определенные нормы «контроля за телом», которые выступают как регуляторы поведения человека. В системе культурных норм «контроля за телом» одни положения тела считаются приличными, а другие не должны демонстрироваться. Эти нормы указывают, например, как сидеть за столом, как держать руки во время и после еды и определяют, какие манеры поведения являются «хорошими», а какие – «плохими». При этом учитываются пол, возраст и социальное положение людей. Например, что разрешено для мальчиков, запрещено или с трудом может быть допустимо для девочек. Определяется «порог стыдливости», т. е. ситуации, когда тело может быть обнаженным и когда, наоборот, оно должно быть скрыто от взора. Устанавливаются точные правила, когда, в каких ситуациях разрешены определенные рефлексы или спонтанные движения, такие, как чихание, кашель, вздох, смех или слезы. Считается важным и то расстояние, которое должно быть между двумя людьми. Это свидетельствует об их отношениях и их интимности. Уточняются приемлемые и неприемлемые способы поведения, связанные даже с тем, как люди должны смотреть друг на друга. В некоторых случаях рекомендуется смотреть человеку прямо в лицо, когда мы говорим с ним, в других наоборот – человек должен опускать глаза. Есть бесчисленное множество средств и путей ухода за телом для того, чтобы сделать его более красивым. Имеются в виду такие естественные способы, как загар (пребывание на солнце), а также искусственные средства. Прическа, припудривание, макияж лица, бровей, использование губной помады, особый уход за руками и ногами, элегантная или неряшливая одежда полностью покрывающая тело или соблазнительно показывающая особо красивые части тела и наконец полная нагота – все это относительно строго регулируется определенными условностями и зависит от традиций, от отношения к телу, от определенных установленных норм и прежде всего от возраста, пола и различных обстоятельств. Проблема контроля тела проявляется с особой остротой при определении состояния здоровья, болезней, необходимых профилактических действий, в половом (сексуальном) поведении, а также при решении вопросов об интенсивности рождаемости, плотности населения и т. д.

M. Мосс провел сравнительный анализ того, как люди различных национальностей используют свое тело и выявил, что в силу определенных культурных традиций люди разных профессий, поколений и культур ходят по-разному, по-разному держат руки во время и после еды и т. д. [Mauss, 1973, р. 533–649]. Гаульхофер на основе исследования истории «положений ноги» показал связь этой казалось бы чисто «натуральной» и заданной естественными (анатомическими) параметрами характеристики с особенностями представлений общества о правильном и красивом в облике человека, о формах его достойного и недостойного поведения в обществе. «Идеальные положения… также отвечают стилю какого-то времени, как и одежда, танцы, музыка, стихосложение, живопись и архитектура» [Featherstone, Hepworth, Sturner, 1993, p. 94].

В социокультурном пространстве тело человека выполняет определенные символические функции. Особо важную роль в этом плане играет язык жестов и взглядов. Для того, чтобы понять и истолковать этот язык требуется знание кода, который является частью данного типа культуры. Эта функция жестов и взглядов находит яркое выражение в таких видах искусства, как театр, пантомима, балет, танцы или фигурное катание.

Один из крупнейших представителей феноменологии М. Мерло – Понти полагает, что жест и мимика играют в жизни человека такую роль, которую не может выполнить ни одно другое средство: с их помощью он открывает мир, создает смысл этого мира, выражает себя и свое отношение к миру. Движение природного тела обретает здесь характер собственно человеческого движения: осмысленный жест тела по отношению к «другому» и к миру открывает такие возможности движения, «о каких ни физиология, ни биология даже не подозревают». Более того, потребности и желания человека, выраженные в экспрессивных жестах, создают значения, а, следовательно, именно тело «проектирует вокруг себя культурный мир» [см.: Мерло-Понти, 1999]. М. Мерло – Понти рассматривает телесный опыт как «универсальное мерило», как «меру всего», поскольку именно благодаря телу человек вторгается в мир, «понимает» его и дает ему значения [Merleau – Ponty, 1964, р. 302].

Отношение к человеку в обществе, его социальный престиж во многом определяются тем, в какой мере его тело позволяет наиболее полно реализовать ту культурную модель телесности, которая принята данным обществом.

В научных публикациях описаны и многие другие аспекты такой модификации тела человека, в результате которой оно приобретает социокультурный статус (характер), становится элементом мира социума и культуры.

Этой теме посвящены не только статьи, но также монографические исследования, коллективные труды и диссертации [см.: Александрова, Быховская, 1996; Буракова, 2001; Быховская, 1993а, б, в, 1994, 1996а, б, 1997, 2000; Визитей, 1989, 2009; Жаров, 1988, 2003; Кон, 2001; Косевич, 1992; Косяк, 2002, 2006; Круткин, 1992, 1993; Никитин В.Н., 2000; Подорога, 1995а, б; Проблема телесности… 2000; Розин, 1994б; Свободное тело, 2001; Телесность как феномен… 2003; Телесность человека… 1993; Тхостов, 2002; Чернявичюте, 1988; Bernard, 1980; Bette, 1989; Brohm, 1976; Douglas, 1984; Featherstone, Hepworth, Sturner, 1993; Feher, Naddaff, Tazi, 1989; Frank, 1991; Freund, 1982; Freund, Mc-Guire, 1991; Gerber, 1972; Heinemann, 1980а, b; Jirásek, 2001; Kato, 1981; Kolnes, 1994; Krawczyk, 1984а, b, с, 1995; Maguire, Mansfield, 1998; O’Neill, 1985; Physical Culture as a Component of Culture, 2001; Schulte, 1928; Shilling, 1993; The body… 1993; Timer, 1984; Travaillot, 1998; Turner, 1984; Urbankowski, 1975; Weiss О., 1988; Willis, 1978; Źmuda-Ziо́lek, 1997, 2001 и др.].

Для обозначения тела человека как социального и культурного феномена в отличие от естественного, природного, биологически заданного тела целесообразно использовать термин «социокультурное тело» [Быховская, 1993а, 1996б; Столяров, 1988а, б, в, г, 2002, 2004, 2011]. Для этой цели используются и другие термины. Так, П. Фройнд социально модифицированное тело называет «цивилизованным телом» («civilized body») [Freund, 1982], а М. Кляйн – «социальным телом» (“social body”) [Klein, 1984b]. Некоторые исследователи характеризуют тело человека как «социальный (социокультурный) факт» [Krawczyk, 1984а, b, с, 1995] или как «социальную структуру» («soziales Gebilde»), имея в виду социальную сформированность того, «как мы воспринимаем физическую сторону нашего существа и как контролируем ее, как мы используем тело и как обращаемся с ним, как мы владеем телом и как к нему относимся» [Douglas, 1984, S. 99; Heinemann, 1980а, р. 69].

К. Хайнеманн выделяет четыре аспекта тела, рассматриваемого как «социальная структура» и «социокультурный факт»: 1) «техника тела» – способы осуществления разнообразных движений (бег, ходьба, прыжки, плавание и т. д.); 2) «экспрессивные движения тела» – положение тела, жесты, выражение лица и т. д., которые служат средством символического выражения, самовыражения и коммуникации, т. е. «языка тела»; 3) «этос (этика) тела» – отношение к телу, представление о нем, связанное с чувствами стыдливости, стеснения, идеалом красоты и т. п.; 4) контроль инстинктов и потребностей [Heinemann, 1980а, р. 69, 70].

В философии, культурологии и социологии для указанной цели используется также термин «телесность» [см., например: Быховская, 1993а, 1996б; Жаров, 1988; Косяк, 2002; Круткин, 1993; Марков, 1997; Уманская, 1988; Bernard, 1980; Featherstone, Hepworth, Sturner, 1993; Jirásek, 2001; Kato, 1981; Krawczyk, 1984а, 1990; Shilling, 1993; Shipperges, 1985; Turner, 1984; Urbankowski, 1975]. Анализ телесности (а потому и использование соответствующего термина) привлекает все большее внимание и психологов [см.: Подорога, 1995; Психология телесности… 2007; Розин, 1994б; Тхостов, 2002; Шкуратов, 1998 и др.].

С точки зрения логико-методологических принципов определения понятий, главное состоит в том, чтобы в содержательном плане четко различать естественное, природное тело человека и те его модификации, которые происходят под воздействием социокультурных факторов. А термины, в которых фиксируются эти различия, в той или иной системе понятий могут быть разными.