Важным аспектом рационализации современного спорта является опора спорта на результаты научных исследований и связанное с этим стремление к все более точным измерениям спортивных достижений (даже в таких видах спорта, как гимнастика, танцы на льду и т. п.).

Это стремление, отмечает А. Гаттмэн, содействует «почти неизбежной тенденции превращать любое спортивное достижение в нечто поддающееся исчислению и измерению» и приводит к невиданному размаху спортивной статистики. На основе этого у спортсменов появляется возможность соревноваться заочно, невзирая на разделяющие их время и расстояние. Греки не знали этой статистической мании, и потому до нас не дошло практически никаких точных сведений об их результатах в беге и метаниях. И это не потому, что у них не было технических средств измерения, а потому, что их культура не была ориентирована на квалификацию. Самое большое, что подсчитывалось, – это число побед того или иного атлета на различных Играх. Сохранились заявления отдельных лиц о том, что они, скажем, впервые одержали семь побед в разных Играх или три раза подряд в одних Играх. Это напоминает нашу статистику, но все, же очень далеко от современного положения дел, когда измеряются даже такие с трудом поддающиеся измерению виды соревнований, как гимнастика и танцы на льду [Guttmann, 1978: 47–48].

Порождением современной одержимости цифрами и стремления к наивысшим достижениям является и понятие рекорда. Само это слово появилось в английском языке в 80-е гг. прошлого столетия. У древних не было понятия рекорда в нашем смысле, хотя отдельные результаты и становились достоянием не столько точного измерения, сколько легенды. Современная система рекордов позволяет спортсменам соревноваться заочно, невзирая на разделяющие их время и расстояние: «С помощью странной абстракции квантифицированного рекорда австралиец может соревноваться с финном, умершим за 10 лет до того, как этот австралиец родился» [Guttmann, 1978: 52].

Заметим, что А. Гаттмэн с некоторой иронией, называя наивным предрассудком, оценивает эту слепую веру в числа, сопоставимость результатов, показанных на соревнованиях, разделенных несколькими годами. Он задает вопрос: «А что станет с рекордами, когда будут достигнуты абсолютные пределы человеческих возможностей? Вернемся ли мы к греческому пониманию спорта как драматического состязания человека с человеком или изобретем новые способы удовлетворения фаустовской жажды все новых небывалых спортивных достижений?» [Guttmann, 1978: 54].

Отмеченные выше особенности современного спорта, пишет А. Гаттмэн, ведут к возникновению сложной бюрократической организации, руководящей спортом, утверждающей правила и рекорды, проводящей соревнования и исследования. Опять-таки Греция и Рим (с его гильдиями спортсменов) создали прообразы современной спортивной бюрократии, начало развития которой приходится на конец XVIII в. Уже в 1959 г. в мире существовали 73 международные организации, крупнейшая из которых – ФИФА насчитывала в своих рядах 126 национальных ассоциаций.

Таким образом, пользуясь понятиями, сформулированными М. Вебером и Т. Парсонсом для описания любых современных институтов, А. Гаттмэн выделяет семь главных отличительных черт современного спорта: секуляризм, равенство возможностей участия в соревновании и условий соревнования, специализация ролей, рационализация, бюрократическая организация, квантификация, установка на рекорды [Guttmann, 1978].

Многие исследователи отмечают, что на современном этапе своего развития спорт приобретает такие социальные характеристики, как совокупность социальных ролей, норм и образцов поведения, социальных отношений и социальных функций, выступая тем самым как социальный институт и социальная организация.

Понятие «социальный институт» используется для характеристики той системы социальных ролей, статусов и санкций, предписывающих индивидам определенные правила поведения, которая создается для того, чтобы закрепить жизненно необходимые для человеческого общества типы социальных отношений, сделать их обязательными для членов определенного общества или определенной социальной группы и удовлетворить общественно-значимые потребности [Смелзер, 1994; Фролов С.С., 1996]. Например, социальный институт семьи включает в себя: 1) совокупность значимых общественных ценностей (любовь, отношение к детям, семейная жизнь); 2) стандартизированные образцы поведения (забота о воспитании детей, их физическом и духовном развитии, семейные правила и обязательства); 3) система ролей и статусов (статусы и роли мужа, жены, ребенка, подростка, тещи, братьев и т. п.), с помощью которых осуществляется семейная жизнь. Социальный институт выступает как средство, с помощью которого общество организует и управляет своими членами в целях решения его главных задач путем создания моделей и процедур человеческого поведения, социально приемлемых для данного общества [Berger, 1963: 87]. Под социальной организацией понимается созданная для удовлетворения социальных потребностей индивидов и общества целостная функционально-целевая система с присущей ей социальной структурой, которая формируется на основе разделения труда, специализации функций и иерархизированного взаимодействия между индивидами, группами и структурными подразделениями [Радугин А.А. и Радугин К.А., 2003: 173; Социология, 2004: 268–269].

Формирование социального института и социальной организации происходит в процессе институционализации. Имеется в виду процесс замены спонтанного, стихийного поведения социальных групп на ожидаемое, регулируемое путем создания в соответствии с нормами и правилами четкой статусно-ролевой структуры, социально одобренной большинством участников этого социального процесса и содействующей удовлетворению некоторой общественной потребности. Этапами институционализации являются: 1) возникновение потребности, удовлетворение которой требует совместных организованных действий; 2) формирование общих целей; 3) появление социальных норм и правил в ходе стихийного социального взаимодействия, осуществляемого методом проб и ошибок; 4) появление процедур, связанных с нормами и правилами, и их практическое применение; 5) установление системы санкций для поддержания норм и правил; 6) создание системы статусов и ролей, охватывающих всех без исключения членов института [Социология, 1998: 112].

Процесс становления спорта как социального института включает как минимум четыре составляющих:

1. Учреждение норм и правил, т. е. формулирование, четкое определение, а возможно, и кодификация соответствующих правил и процедур. Эти нормы, правила и уставы должны быть выстроены, систематизированы и изложены в виде долгосрочных формулировок и вследствие этого предсказывать деятельность будущих спортсменов.

2. Создание официальных объединений и административных органов, наделенных властью, механизмами и уполномоченных принимать периодические решения относительно таких вопросов, как расписание спортивных мероприятий, количество спортивных встреч, которые планируется провести, продолжительность спортивного сезона, правила соревнований, а также внесение изменений в таковые.

3. Охват широкого и относительно стабильного слоя участников спортивной деятельности с помощью широкого круга специалистов – организаторов, тренеров, ученых.

4. Учет исторического фактора – предыстории спорта, связанных с ним обычаев, правил, архивов и т. п. [Meier, 1981: 86].

Современному спорту присущи значимые общественные ценности, стандартизированные образцы поведения, система ролей и статусов. Он выполняет важные социальные функции, имеет свою развитую инфраструктуру, материальную базу (спортивные залы, стадионы, бассейны, специальные учебные заведения и т. д.), ведет подготовку собственных профессиональных кадров (тренеров, преподавателей физического воспитания и др.). Спорт в современном обществе, разделенном на не зависимые друг от друга и организованные по собственным закономерностям сферы существования, сохраняет свою институциональную автономию. Сформировались спортивные образцы поведения и формы организации, которые обозначаются и институционализируются с помощью особых культурных традиций и исторических особенностей.

Это свидетельствует о том, что в настоящее время завершился процесс институционализации спорта, что привело к целому ряду последствий как для самого спорта, так и для отношения к нему со стороны общества. Одно из них состоит в том, что «в современном мире превалирует система взглядов, отражающая положительное воздействие спорта в любых его видах на личность и общество, в результате чего возникают все новые и новые виды состязаний. Общественные процессы, связанные с развитием институтов спорта, привели к признанию спорта в качестве полноценного социального явления. Государства признали пользу спортивных состязаний для укрепления национального престижа, поощрения социального равенства и выстраивания международных отношений. Практически во всем мире существует законодательная база в области спорта, высшим проявлением которой стало выделение занятий спортом в одно из гражданских прав, прописанных в статьях национальных конституций ряда стран» [Кыласов, 2010а: 218].