В.Еськину

 
У Вселенной нет начала,
В беспредельной нет конца.
В муках родов не кричала
И не ведала творца.
 
 
Не изведала падений,
Не страдала от венца,
Не приемлет чьих-то мнений
В тверди тихой мудреца.
 
 
Не познала дней рождений,
Без часов в пространстве мчась.
Нет в ней страхов и волнений,
Мук любовных отродясь.
 
 
Где-то, небо сотрясая,
Звёзды валятся в «дыру»,
В целом сил не уменьшая —
Мера держится в миру.
 
 
В меру как себя ввести нам,
Слабость как свою унять?
Как противиться сединам,
Как самих себя понять?
 
 
Как смеяться в дни рожденья.
Мудро чувством управлять?
Как изжить души смятенья
И в себе Всевышним стать?
 
 
Как желаний пыл изринуть,
Страстью духа овладеть?
Как в безмолвии не сгинуть,
Вымолвить себя успеть?
 

Н. Куликову

 
В порывах чувств, в страстях ты жизнь прожил
И, яростно стремясь к заветной цели,
Ты ярким, умным, мужественным был.
И мы с тобою в шахматы балдели.
 
 
С оглядкой все здоровались со мной,
Когда меня из партии изгнали,
А ты породой обладал мужской,
И мы открыто дружбу сохраняли.
 
 
Не снёс ты всё же подлостей людских,
Прикрытых позой ложно благородной.
Не сломленным и гордым ты затих,
Не дав топтать души своей свободной.
 

• • •

 
Смотрим – звёзды. Многих нет —
Свет один от них лучится:
Светят миллиарды лет —
Столько луч небесный мчится!
 
 
И спросил себя: «А я
Буду ль мыслями светиться,
Смерть когда возьмёт меня
И в могиле буду тлиться?».
 
 
И сказал себе в ответ:
«Вспомнят, может, только внуки,
Бросив взгляд на мой портрет,
Полистав альбом от скуки».
 
 
Вот и всё, и нет меня:
С телом дух уйдёт в забвенье,
Коль не выразил себя.
И решил я в те мгновенья
 
 
Мысли, чувства – духа свет —
На земле в стихах оставить,
В них на что-то дать ответ
И людей к добру направить.
 

• • •

 
Думал я, что все поэты
Просто в рифму говорят,
Сами льют из них куплеты
И подолгу не мудрят.
 
 
Потому свою природу
Я в стихах не пробуждал.
И явиться как народу
Сам до старости не знал.
 
 
Всё наукой занимался:
Философией страдал.
Только к старости унялся —
Годы жизни растерял.
 
 
Только к старости я понял:
Надо ж в чём-то дух раскрыть.
И поэзию я донял —
Стал теорию учить.
 
 
Вам судить, не зря ли взялся
Мысли в рифму оформлять,
А вначале так боялся,
Так страшился начинать.
 

• • •

 
Люблю я заводи глухие,
Лягушек кваки из прудов,
Скворцов присвисты призывные,
Ночные трели Соловьёв.
Люблю туманы над рекою
В часы рассвета наблюдать
И их одевшись пеленою,
В прохладе утренней стоять.
Люблю и небо голубое,
И птиц в полёте провожать,
И, вспомнив время прожитое,
Рукой залётным помахать.
Люблю, в природу удаляясь,
Неспешно по лесу блуждать,
И здесь, покоем наполняясь,
Всю прелесть жизни ощущать.
 

Мой Гимн России

 
Веками в неволе стенала Россия,
Столетья народ о свободе мечтал,
Закончилась мрачная эра насилья,
Победу над гнётом народ одержал!
 
 
Припев:
Славься, Отечество, наше свободное,
Дружбы народов надёжный оплот,
Славься, Россия моя благородная,
Славься, могучий российский народ!
 
 
Величье Держава единством ковала,
Сплоченьем народов огромной страны,
Их братством Отчизна врагов побеждала,
Заветам отцов будем свято верны!
 
 
Припев
 
 
В грядущее смотрим с надеждой и верой,
Могучей Россию в веках сохраним,
И знамя свободное гордо и смело
Мы в руки потомкам своим отдадим!
 
 
Припев
 

• • •

 
Весна, природа ожила
Теплом, сосульками, капелью,
И новью чувств меня ожгла,
И бело-чёрной акварелью…
 

2001 г

 
Годы прошедшие, годы пропавшие,
Ночи в раздумьях и думы уставшие.
Сколько познаний и сколько метаний,
Сколько пустых, неизбывных желаний!
 
 
Сколько потеряно времени ценного
Духа заядлого, духа безмерного!
Как наверстать всё, где силы набраться,
Чтобы как можно полнее остаться?
 

• • •

 
Постигнув многое, безжалостно поймёшь,
Насколько ж ты ещё несовершенный,
С печалью осознаешь: годы не вернёшь.
Но как узнать, что путь прошёл неверный?
 

• • •

 
Сорок первый, сорок первый,
Орды немцев под Москвой.
Сорок первый, сорок первый,
Мама мучилась со мной.
 
 
Сорок первый, сорок первый,
Жуков войско собирал.
Сорок первый, сорок первый,
Маму я в живот бодал.
 
 
А она! Она, бедняжка,
Как же мучилась она:
Третьего на свет рожала,
А кругом была война…
 
 
Наши всюду отступали,
Чуть ещё – сдадут Москву.
А её… в живот толкали
Ножки детские в паху…
 
 
Семимесячным родился
И лишь с возрастом узнал,
Что отца тогда лишился
И дитём любви предстал.
 
 
Сколько нас таких родилось,
Сколько жило без отцов,
Сколько слёз над нами лилось,
Как сиротлив был наш кров.
 
 
Скольких мам любви лишила
Та ужасная война,
Сколько судеб изменила,
Сколько жизней унесла.
 
 
Где мы с мамой не скитались,
Не искали свой приют,
Боль и слёзы нам достались,
Не помог ей бог и тут.
 
 
После всё решилось как-то,
Обрели и мы очаг,
Да в чужой семье несладко,
Долго жили кое-как.
 
 
Шесть десятков лет минуло,
Сердце памятью щемит,
В сорок первом полыхнуло,
А душа ещё болит…
 

• • •

 
Племхоз. Сижу, как жук, копаюсь
В счетах, платёжках, векселях.
Весна, а я с главбухом парюсь,
В коровьих маюсь отраслях…
Юристом быть – нет хуже муки:
Вся жизнь в законах и судах.
В бумагах чахнешь и от скуки
Невольно взвоешь, как монах.
 

• • •

 
Ты не забыл, читатель мой,
Пошмыгать по двору трусцой,
Отжаться, телом покрутить,
Присесть раз сорок, походить?
 
 
Глубоко носом подышать,
Вдохнуть и воздух придержать,
Согнуться ниже, постоять,
К коленям голову прижать?
 
 
Нельзя о теле забывать,
Все мышцы надо укреплять,
И знать не будешь, где хондроз,
Излечишь вовремя артроз.
 
 
От малых трудностей вопим,
Трудиться умно не хотим,
Движенья телу не даём,
Ещё и курим, водку пьём.
 

• • •

 
Страстям, страданьям предаёмся,
Никак в надрыве не уймёмся,
Частенько в злобе пребываем
И долго жить ещё мечтаем.
 
 
Учись собой овладевать
И напряжение снимать.
Глаза прикрой, совсем расслабься,
И мыслям ни о чём предайся.
 

• • •

 
В тумане мыслей, слов живу,
На мир реальный натыкаюсь
И в этом царстве грёз брожу,
И жизнью как бы забавляюсь.
 

• • •

 
Не стой внизу, а вверх стремись,
К вершинам мыслящего духа!
Да только – чур! не надломись —
Не дремлет чёрная старуха…
 

Старик

 
Сибирь, мороз, гостиница, старик.
Глубокий шрам во всё лицо кривится,
Совсем зарос рубленый саблей лик,
И шрам на нём от холода сочится.
Он руку вытирает о пиджак,
Когда ладонью лимфу промокает,
Ногой короткой двигает кой-как,
Рядок медалей изредка бряцает.
Из валенок высоких, не спеша,
Старик достал бумаги, сигареты,
Газеты вынул, молча шебурша,
Затем из пиджака извлёк билеты.
Союзу комсомола – пятьдесят!
И кинул он в продажу лотерею,
Чтоб поддержать райкомовских орлят,
А с ними коммунизма эпопею.
Торжественно, но всё ж таки гуртом
Тогда в ряды союза принимали,
А кто-то шёл с расчётливым умом —
В нём в должности быстрей расти давали:
Лишь член союза в вузы мог попасть
И в партию оттуда ж принимали.
А партия – действительная власть,
И много потому в неё вступали.
Не зная толком ленинских идей,
Орлёнок рос, хоть в равенство не верил,
И, преданно молясь, взрастал быстрей:
Аршином ленинским людей всех мерил!
Сказать здесь невозможно, делал кто:
Идею – он, его ли – та идея.
Сейчас для большинства она ничто,
Звучит как бред, пустая ахинея.
В те годы очень многие из нас
Её, как веру в бога, принимали.
И за неё, неровен был тот час,
Друг друга братья в злобе убивали.
Но если в целом время оценить —
Идея та народ закабаляла,
И все усилия её достичь
Сама реальность жизни посрамляла.
Как не кричали бодро "развитой!" —
Пустые были полки в магазинах,
И Запад оказался не гнилой —
Его богатства виделись в витринах!
Тогда у тех, кто мыслью честно жил,
Настало время робких, но сомнений,
И хоть нам идол головы кружил —
Пошёл уже процесс с собой борений.
Но здесь: «Вы комсомолу помогли,
Купили лотерейные билеты?"
И мы все словно к стульям приросли,
Один старик сурово ждал ответа.
Изрубленный гражданскою войной —
(Едва живым тот дед на ней остался),
Стоял он, гордый, нищий и больной,
И преданно за символы сражался…
Как можно было, глядя на него,
От тех идей так сразу отрешиться?
И жизнь прошла, а вижу я его,
И мочи нет над святостью глумиться.
Я помню Красноярск и Енисей,
Где мы "Орлёнка" часто напевали,
И старичка, что был не фарисей,
И валенки, что плоть его держали.
 

• • •

 
Я не знаю, где болгарин,
Где чеченец иль мордвин.
Ты в крови моей, татарин,
А мой друг Гурам – грузин.
 
 
Как мне чужды различенья
По родам и племенам,
И по верам разделенье,
И различья по чинам.
 
 
Мы же раз по свету бродим,
Только раз один живём,
И себя ещё изводим
Неразумным бытиём.
 

• • •

 
Люблю я лес и перелески,
И дол, и даль, и тень от туч,
Берёзок длинные отвески
И спуск с высоких долгих круч.
 
 
Когда в машине мчишься ветром,
С природой чувства единишь
И всё кружится в вихре этом,
И вихрем сам себя пьянишь.
 

Конец ознакомительного фрагмента.