Взяв свой любимый предмет восприятия, после футбольного мяча, я сел как можно удобнее в ожидание эмоций, положив телефон на край стола. Он тут явно мешал. Тем более для чего он, когда уведомления приходят лишь от подписок магазинов. Книга была верным другом и товарищем, который помогал не только развиваться, но унестись куда-то далеко, во времена написания чернилами автора. В те дали, где властвовало лишь твоё воображение вкупе с историями главного героя. Рассказ повествовал о том, что человеческие отношения были в большей степени странные. Автор утверждал, что некоторое время ты проводишь с одним человеком, ешь с ним, и спишь, и живешь, любишь его, разговариваешь, ходишь везде, а затем это прекращается. Наступает короткий период, когда ты ни с кем, потом приезжает другая женщина, и ты ешь теперь с ней, и ебешь ее, и все это вроде бы так нормально, словно только ее и ждал, а она ждала тебя. Мне всегда было приятно читать этого алкогольного философа, в нём не было лжи и это привлекало. Он был прям и при этом сердечен, зная и не притворяясь другим, а это в наше время было редкостью. Его грязный реализм, в чьем произведении не мелькала фантастика, а рассказывались будничные дни своего нахождения на этой земле. Походить на него не было в моих планах, особенно в его алкогольной зависимости, но строки… западали надолго, поражая своей искренностью. Хотя для многих они были слишком пошлы и не уместны.

После прочтения я подошел к окну, отложив книгу и вытащив из неё закладку, которая означала, что ещё одна история была расправлена, уместившись в голове с её выделенными цитатами. Тишина наполняла и без того тихую улицу двора. На небе не было ни облачка, где заполонивший туман мешал, как следует разглядеть небесную гладь, в которой при ясной погоде мелькали созвездия. И всё же кое-где проглядывались участки с признаками жизни. Качели легко покачивались в противовес сидевшей на ней девушки или парня, или… собственно это было не так важно. Волновало только одно, что погода была не под стать пребыванию на данном детском сооружении, но видать, находившегося на них человека, это мало заботило. Горло саднило и требовало жидкости. Выбор между горящим раствором и горячим пал на второе. Надо же, даже после прочтения стали появляться мысли об алкоголе, но придя на кухню и залив кипятком крупицы чая «Те Гуань Инь» стало понятно, что это лишь иллюзия. Они отдавали свой аромат в наполненной кружке зелёного цвета. Сон украдкой подбирался, но всё равно был на расстояние. Телефон в руках означал погружение в приложения, которые просили обновиться, но тут взгляд скользнул на некогда удалённую иконку с сердцем, обрамлённым цветной рамкой.

Почему бы и нет, подумал я. Скачивание заняло не больше десяти секунд. Отдел, отвечающий за память, знал свои действия и, загрузив свои данные, в которых числились три свежие фотографии, имевшиеся у меня, ибо все свои старые фотки я без сожаления перенес в корзину ноутбука в порывах обновления себя от старых коррозий, экран замигал положительным одобрением после регистрации. Новый профиль появился на экране моего телефона, параллельно отображаясь на дисплеях женских особ данного приложения. Сайты знакомств как женская мастурбация, свайп вправо, свайп влево и так до сих пор пока не кончишь. Рассчитывать, можно было мало на что, но вряд ли за это кто-то мог осудить. Начнём.

Первый профиль – Мария. Переводчик, учится на 3 курсе, из увлечений: кофе, прогулка по городу, тату, иллюзия обмана. Интересно, как туда попал столь странный фильм? Мимо.

Второй профиль – Катя. Модель (куда же без вас). В статусе пишет, что не даёт номер. Интересно, только номер? Дальше.

Третий – Света. Пропустим.

Четвертый – Антонина, как и пятый. Будем считать, что это знак. И всё-таки обе отправились на смену, обозначающую следующую кандидатуру. Надо же, я почти как вершитель судеб на своём экране в 4,7 дюйма.

Сквозь поиск десятков анкет, появляется уведомление, и в отделе сообщения появляется единица, означающая первый диалог – Валерия.

«Помяукаем?»

Интересуется блондинка в яркой оранжевой кофте.

О как. Без рулетки никуда.

«Псы не мяукают»

Отвечаю я ей и закрываю диалог.

«Идиот»

Мгновенно отвечает она и блокирует мою анкету без последующих вопросов об интересах по ту сторону разума.

Спустя пару секунд вверху диалогового окна высвечивается Таня. Открываю сообщение, чтобы посмотреть неизбежное.

«Ого, какие люди»

Пишет она.

Надо же, а я думал, завсегдатаи этих сайтов покинули его и канули в лету. Ошибался. Единственное, что хотелось бы на этом сайте больше всего это не увидеть знакомых тебе людей, но, увы, план провалился на стадии конструирования.

«Привет, привет»

Нехотя отвечаю я.

«Как ты? »

«Куда пропал?»

«Чем занимаешься вообще?»

Интересуется она, заведомо зная о каждом моего шаге из историй инстаграма, но в последовательности её сообщений, я успел отвлечься на другое уведомление, которое означало симпатию с чьей-то стороны и, увидев её, я забыл даже ответить на сообщение Маши, которая жаждала моего продолжения, чтобы потом обсудить всё со своими подругами.

Евангелина.

Если бы меня спросили, какую девушку я бы хотел видеть перед собой, то она бы точно не значилась в этом списке характеристик. Однако было в ней такое, что цепляло на свой крючок. Лина не подходила ни по одному параметру в одной из анкет стилевого журнала, да и по моему представлению тоже. Я полагаю, что даже нахождение здесь она сочла за некий эксперимент, впервые погрузивший её в логово разврата с кучей бесполезных диалогов. Не похожая структура отличающейся от пробок инста-гёрл, которым кроме как своего тела под заумные цитаты, которых они даже не понимают, показать нечего, но как говорил Бегбедер – «…счастливым-то их сделать может только мужчина, далекий от совершенства». В данном случае, конечно же, девушка. Именно эта девушка, которая смотрела на меня через экран своими открытыми и манящими глазами. Робкое создание, в котором почему-то чувствовалась тонкая душа, будто это веточки дерева цветочного миндаля, которые к весне распустятся плодами, стоит только чуть-чуть подождать. Она выделялась на фоне остальных, которым важно было показать себя, в надежде на богатого покупателя, а витрина сайта позволяла проделать подобные манипуляции с этими посетителями. И именно эта её отличие мощно врезалось в меня. Ей не надо было выделяться, меняя себя под остальных персоналий. Она просто напросто была такой, какой есть, без фальши. Именно Лина, как она просила себя называть, вселила в меня надежду, что пребывание на данном сайте не получиться затяжным как молчание среди хвойного леса. Свайп. Взаимно. Написать сообщение.

Робкое начало подводило аккуратно к узнаванию друг друга, но даже это не могло помешать нам, постепенно всё больше и больше погружаясь внутрь. Удивительно было и то, как мы сразу нашли общий язык, как ни странно. Мне всегда нравилось, когда человек идёт в ногу с тобой, интересуясь не только о получение, но и отдаче, раскрывая в контексте диалога обоюдные стороны.Однако в основе многих сообщений со стороны девушек играло безразличие и равнодушие, словно перед тобой сидит работодатель, и ты рассказываешь ему о себе, подкрепляя аргументами своего резюме информацию, в контексте принятия на определённый пост. Мол, заинтересуй меня и получишь место рядом. Мне подобного сценария, конечно же, не хотелось. В таких играх я быстро переходил за другой стол, оставляя их в поисках лоха, которого поманит их фальшивый блеск. Поэтому общение с ней давало прийти в мою жизнь редкому явлению, когда чувствуешь кого-то, так же как чувствуют тебя, подбирая каждое слово, каждую запятую так, чтобы этот человек понимал твои намерения. Но было одно большое «НО», то самое «НО», которое заставляет тебя опуститься из грёз воображений в реальность. Лина жила в Санкт-Петербурге.

Я был там дважды в силу турниров проходящих на его берегах и ни разу не получил от этого колоссальное удовольствие в тот момент. Ибо всё, что я слышал о нём от взрослых, так это то, что он был мрачен и неизбежно грустен, а как говорится, отпечаток детства всегда остаётся в твоём подсознании в продолжение лет. Это были недельные соревнования, на которых играла наша команда. Как сейчас помню тот отель и своего соседа по комнате, ныне моего лучшего друга – Влада. Детство прекрасная пора, когда еще многого не осознаешь. Мы бесились, получая от этого удовольствие, бегая по всем этажам здания, а в конце, уставшие, пили горячий шоколад или бульон из автомата напротив номера. Снимали видео-нарезки, с мячом показывая различные финты, подсмотренные у профессионалов и рассматривая потом готовый материал, который под музыку вдохновлял на совершенствование своих навыков. Выигрывали у Российских, Украинских и Финских клубов, после которых празднование разносилось по всей раздевалке малой арены стадиона «Петровский». Впрочем, Петербург тогда мне запомнился только Московским вокзалом и фан-шопом футбольного клуба Зенит, откуда мы взяли с прилавки все стикеры с изображением логотипа команды и бронзовыми медалями турнира той самой арены.

С каждым днём мы всё больше проникались друг другом. Это не могло не радовать, но и показывало мне, что я должен был принять решение неизбежно и не откладывать его в долгий ящик. Разгон с нуля до большой скорости ждал своего часа. Выбора было два, зная всю подноготную данных перипетий, когда обожаемый тобою объект находится за пределами границ твоего города. Либо несешься и не думаешь о темпе, либо сворачиваешь на остановку и глушишь свой двигатель. И всё же, выбор пал на первое, зная сложность и не смотря на расстояние. Меня это радовало, что она не стала уделять этому большого количества своего внимания, ответив, что это для нее не имело значения, и мы, притормозив уточнить это, продолжили гнать на скорости без шансов на последующую остановку, и это меня продолжало радовать, как закись азота, выпрыскиваемая на трассе для ещё большей динамики. Единственное, что мне оставалось сделать, так это ответить ей взаимностью.

Мне 22. Октябрь. Золотая осень в городе в самом разгаре. Уже миновав тот детский период, в сознательном возрасте прилетаю в Петербург, дабы вдохнуть свежесть новых мест для себя и понимаю вновь, поворачиваясь назад, что он мне не нравится. Может, это было всего лишь последствиями утреннего перелета двумя рейсами, который измотал своими сменами, а может и он действительно был не моим городом, подтверждая ту теорию взрослых. Однако чуть придержав ход, меня спасает моя прекрасная подруга Тамара, которая ждет моего приезда. Именно она стала главным катализатором моего прилёта, которая объяснила мне, что он из себя представляет. Это мой самый близкий человек в нём. Мы встречаемся, дарим друг другу улыбки при встрече и обнимаемся. Удивляют люди, не такие как у нас, они как будто другие. В них не было той злобы и чопорности, что была характерна моим землякам, хотя, казалось бы, всё должно быть наоборот. На юге солнце, там и улыбки, а где север, то тучи навеивали горечь с привкусом полосового дождя. Она показывает мне все улочки, проспекты, дворы, площади и вдыхает в меня эту любовь к городу великого Петра. Я хожу по Невскому проспекту, вижу его творения – Казанский собор, вижу дом Зингера, прохожу дальше, вдалеке виднеется шпиль Адмиралтейства, Иссакий поражает своими масштабы. Забираюсь на крышу, вижу Неву, Дворцовую площадь, Эрмитаж и далее по списку, получая неимоверное удовольствие. Что-то непонятное творится у меня внутри – любовь к неизвестному прежде мне городу. Я сижу возле фонтана напротив Эрмитажа и не хочу уходить. Мне комфортно. В наушниках поет Боярский со своими шлягерами в виде зеленоглазого такси и Розенбаум, со своей песней-путешествием по городу на Неве. Не очевидный выбор в эпоху рэпа, в котором «Питерская тусовка» играет большую роль, но я чувствую их дух пропитанный жизнью и мне от этого приятно, даже не смотря на то, что они является людьми другого поколения. Посещаю Крестовский остров с её «Газпром ареной». Зенит без шансов против соперника из соседнего ко мне города выигрывает и все болельщики вместе с Виражом скандируют знаменитые кричалки, а я сижу и подпеваю в такт вместе с пятью десятью тысячами людей, которые собрались на этом зрелище. Жму руку старому дедушке, который протянул мне её после забитого гола. Культура – нечего добавить. Еду после всего этого в отель на метро и в голове выстраивается пазл. Город мечты. Меня тянет и не хочется уезжать. Иду мимо Князь Владимирского собора. Крещусь. Дохожу до стадиона «Петровский», вспоминаю баталии, которые были почти 10 лет назад. Нашу команду с кубком, свои голы. Стою на мостике перед входом, мимо плывет река Ждановка, которая впадает в Малую Неву. Загадываю желание. Бросаю пять рублей с моста и обещаю вернуться. Зная, что так оно и будет.

И сейчас, лежа на диване, вспоминая все эти действия и, понимаю, что брошенная монетка вернулась ко мне, давая понять, что в ближайшее время, загаданное мной воплотиться в том размере, что было обозначено.

Глава III

Диалоги о тебе

Единственное, что я не мог понять, так это то, что в век технического прогресса, живое общение ушло на второй план. Редко, когда люди будут звонить тебе на телефон для разговора, но вот написать тебе в диалоговое окно мессенджера – это, пожалуйста. И твои проблемы, если ты не прочитаешь сообщение в должное время, ибо возможно к тому времени, когда на дисплее твоего собеседника отобразится отчёт о прочтении, ты ему не понадобишься.

Уведомления. Почта. Отметки на фото. Директ. Истории. Мне всегда было приятнее слышать голос собеседника, ведь один звонок телефона заменяет целый день переписки в приложениях для обмена сообщений. Не хочу показаться динозавром, ибо в каждой социальной сети владею страницами, но так уж я устроен. Твой мозг, после того, как тебе отправили сообщение, имеет время подумать, изменить твоё послание, а что ещё веселее проигнорировать. Особенно им любят обладать люди, которые от тебя ничего не хотят, ты им не интересен, а отвечают они тебе только потому, что порой им бывает скучно. Ты как дурак весь день ждешь от них ответа и получаешь сообщение наполненным огромным содержанием и душой, характерным положенным на тебя хером того самого человека. А если ещё и в нем не будет скобок, то в наше время это будет равноценно «катастрофе личного характера». Значит, что-то случилось.

Разговор помогает понять человека с первых нот его голоса, что не позволительно на дисплее своего телефона. Ты слышишь её, она слышит тебя. Вы получаете взаимный выброс химических реакций с последующим преображением в лице. Эмодзи не смогут передать такое даже с богатейшей коллекцией множества маленьких обозначений. Обычно увидев смайлики, моё выражение лица превращается в каменный организм, не требующий продолжения диалога. Если это конечно не сообщение от моих друзей с общим фоном для смеха, тогда уж реакция меняется в обозначение несомненно.

Лера присылает сообщение – ноль реакции.

Лена хочет узнать, что произошло на прошлой недели – ноль реакции.

Сергей, массажист, уточняет, приду ли я завтра на процедуры – отвечаю односложно.

Влад присылает фотографию – смех вырывается моментально, как и ответ, который приходит сразу после прочтения. Правда, как говорится картинка смешная, а ситуация страшная.

И в одночасье пустые диалоги, не содержавшие в себе ничего, кроме как банальных сцен распорядка дня, превращаются в один диалог, а точнее в одного человека, от которого ты ждешь ответа с улыбкой на лице. Мы сразу поняли эту связь между нами. Лина рассказывала о себе в рамках представления, обозначая при этом, что она учится на врача. Я вспомнил времена, когда медицинский институт был одним из пунктов моего продолжения после школы по настоянию моей тёти, но я давно знал, что буду учиться по другому профилю, а именно в моей спортивной альма-матер, давшей мне высшее образование, но речь сейчас вовсе не обо мне. Как она объяснила, её факультет «Лечебное дело» предоставлял обучение на 6 курсов. Для меня это была как песня, языка которой я не знал. Мотив интересный, но понять, пока было не суждено. На первых трёх будущие врачи, с её слов, изучают теоретические основы будущей профессии, начинают знакомиться с клиникой, проходят производственную практику и изучают курсы общей хирургии вместе с изучением внутренних болезней. На последующих трех курсах студенты переходят на клинические кафедры. Однако даже она еще не определилась, на какой из всевозможных групп врачей она хотела бы пойти. Хотя из разговора я понял, что фигурировали две кандидатуры – кардиолог и онколог. Выбор был весьма сложен, по крайней мере, для меня, но врачам как было известно, не был свойственен подобный колорит, в котором брезгливость значилась выше, чем проделывание сложных манипуляций.

Она увлекалась глубоким изучением своей профессии. Настолько глубоко, как далеко не мог смотреть аппарат колоноскопии. Как будто прочитала высказывания Гладуэлла, что 10 000 тысяч часов проведенных внутри своей профессии равноценны успеху в своей деятельности. Это был человек, который понимал происходящее вокруг, понимал к чему ей нужно стремиться и сейчас я не о Малкольме. В общем, некая маленькая губка, которая жадно впитывала все знания, полученные ею от преподавателей на кафедрах своего вуза и прочитанными ею из толстенных книг с неизвестными мне авторами которые, конечно же, были из сферы её интересов.

Приехав в Петербург в 2016 году из городка в Сибири, где ее родной край отличается суровой погодой, она сразу прошла акклиматизацию и вклинилась в социальную жизнь нового места. Впрочем, погодой, даже Питерской, Лину было не напугать. Дождь смывает грехи, а снег и подавно, очищая при этом всю накипь своим белым веществом. Её локоны были цвета пшеницы, которые отражались редким Петербургским солнцем или в большей степени скорее операционным светильником, которые скрывались под рабочей шапочкой или же колыхались на ветру на улице. Глаза. Они как раз таки были весьма обычными, но индивидуально глубоки. Зрачок, обрамленный серо-зеленой радужкой, был спокоен в ее глазнице, как и требуется будущему доктору. Словно утешение, которое необходимо, когда ты попадаешь к врачу за помощью. Все равно, что глубина, по которой можно было определить многое. Говорят, они зеркало души, но если ты наделен некоторыми финтами из психологии, то можно поменять это изречение, сменив стекло на фанеру, а это уже нельзя было назвать определением. Алые губы без примеси гиоулуронки, которые у многих при поцелуе были похожи на муляжи фруктов, которые часто стояли на столах кухни, но очень сильно отличались на ощущения. Ноги были отдельной частью моего восприятия. Я питал к ним большую слабость, а они у неё, к моему счастью, не были как у многих в виде спичек, которые боишься трогать, дабы не сломать. Да простят меня любители стандартов из пабликов и журналов. И так со временем, сочетания ее образа дало понимание, что все мои внутренние рисунки и штампы стали постепенно исчезать, когда мы с ней проводили все больше и больше времени, обмениваясь репликами во время звонка, фото в период общения в сети и голосовыми сообщения, когда позволяла ситуация. Такая сибирская естественность из шаблонов, придуманными людьми о жителях севера-востока нашей страны, но она не была им. Скорее это был цельный образ девушки, без ощутимых минусов. Многие старшие мне говорили, что поиск идеального человека для себя обозначает то, что ты еще не вырос и, именно это умозаключение от них окончательно поселилось в моей голове, когда я видел её. В ней раскрывалась забота даже на расстояние. Я даже боялся предположить, чтобы было, если бы мы находились рядом. Мне нравился её голос, который часто говорил мне после обеда о том, что она села в метро и после приезда домой она мне расскажет, что было сегодня на паре, и какие манипуляции проводил и рассказывал их преподавателей, который опоздал на 20