«Папа… я стал совсем не такой, да?»
«Это ничего, Шуренок. Ничего…»
Он стал совсем не такой, как тот домашний Шурчик. И даже не такой, каким был в приемнике, а потом, осенью, в интернате: безвольным, плачущим по ночам новичком по кличке Грош. После случая с Гульфиком его зауважали. Мало того! Словно по чьему-то наитию вместо прозвища Грош появилось новое – Снайпер. Может, за непримиримый прищуренный взгляд?
С таким-то именем, с нарастающим авторитетом «волчонка», не боящегося ни боли, ни начальства, мог бы он зажить в интернате вполне вольготно. Глядишь, со временем сделался бы и «королем»… Только зачем ему это?