Бахчанян Вагрич Акопович

(род. в 1938 г.)

Художник, литератор, нонконформист.

Автор каламбуров, классик соцарта.

Был такой анекдот из серии «Армянское радио»: «Пенсионер Иванов из Вологды спрашивает у нас, откуда происходят анекдоты. Этим же интересуется товарищ Андропов из Москвы». Действительно, откуда? И не только анекдоты, а и просто шутки, вроде «Бей баклуши – спасай Россию» или знаменитого «Мы рождены, чтоб Кафку сделать былью». Народное творчество? Как бы не так! Есть конкретные авторы, которые забыты в ходе передачи их творений из уст в уста. Одним из таких авторов (в том числе указанных фраз) является харьковчанин Вагрич Бахчанян.

Вагрич Акопович родился 23 мая 1938 года в Харькове. Отец – Акоп Бахчанян был в свое время персидским подданным, писал стихи и рисовал. Так что маленький тигр (Вагрич переводится как тигр) унаследовал любовь к живописи от отца. Семья Бахчанянов пережила оккупацию в Харькове. Известна история о том, как Вагрич взобрался на немецкий танк, а солдаты повесили ему на шею круг колбасы – так и ехал. Затем мальчик обменял колбасу на цветные карандаши.

В школу Бахчанян отправился в 1945 году. Рисованием он занимался в кружке под руководством художника кукольного театра Щеглова. По окончании школы Вагрич не поступил в вуз, а в 1957 году был призван в армию, служил три года. В начале 60-х Бахчанян уже работает карикатуристом, его картинки появляются на страницах местного «Красного знамени». Карикатуры Вагрича отличались особой остротой, прозрачными намеками.

В это время Бахчанян уже входит в знаменитый андеграундный харьковский кружок нонконформистов. Среди его ближайших друзей – Савенко, Милославский и другие. Вагрич среди них был главным острословом, а поступки первых советских авангардистов, как мы знаем, граничили с хулиганством. Можно себе представить, насколько «прибацаным» (выражение сестры Вагрича Акоповича) было поведение Баха, как его называли друзья, если Эдуарда Савенко он называл «маменькиным сынком». Кстати, именно Бах придумал для Савенко псевдоним. Молодые неформалы восхищались декадентами Серебряного века, вэтаком декадентском стиле вышел и псевдоним – Лимонов. «Да и бледный он был, как лимон», – вспоминает Вагрич Акопович.

Бах, как и Лимонов, пробовал себя в авангардной литературе. Так, его пьеса «Кто это накакал» была разыграна на квартире одной из героинь произведения, да и остальные персонажи – это реальные члены нонконформистского кружка. А кроме того, у Баха был особый талант сочинять каламбуры, оксюмороны (сочетание несочетаемого), афоризмы. «Полтора-два стаканчика – и ты в самом лучшем состоянии, чтобы заниматься словотворчеством». В коротких фразах обычный штампначинал звучать по-новому и сам становился соавтором максимы. Генис называл этот жанр свихнувшимися идиомами. Например: высшая мера поощрения, лестничный марш Дунаевского, могильная электрическая плитка шоколада, жилплощадь Восстания, наставлять рога на путь истинный, гордиев санузел. Любил Бах путем изменения одной буковки, вставки неожиданного пробела дать новое звучание старым словам – наиболее цитируемым стало словечко – SOSреализм. (Не любил Вагрич Акопович соцреализма.) Способы сочинения таких вот слов и словосочетаний соответствуют и бахчаняновской манере рисовать. Недаром именно ему приписывают изобретение советского коллажа – где главным инструментом становилась не кисть, а ножницы; Бахчаняна называют художником, который не рисует?

Танк, совмещенный с чайником; Ленин в чуть-чуть сдвинутой на затылок кепке – такой себе урка; люди, играющие в крестики-нолики распятиями, и т. д. Конечно, не все это шло в печать. Но в Харькове все равно появилась разгромная статья-фельетон, направленная против абстракционистов, «Таланты без поклонников», где упомянули, конечно, и Вагрича Акоповича, и ему пришлось уехать в Москву.

В Москве Бахчанян быстро нашел единомышленников и друзей. Остроумного харьковского армянина с удовольствием приглашали на разные посиделки. Его с женой даже сняли в художественном фильме «Кража». В 1966 году его пригласили работать в отдел юмора «Литературной газеты». На знаменитой «16-й полосе» Вагрич был одним из основных иллюстраторов. Он и сейчас с теплотой вспоминает атмосферу, сложившуюся в коллективе, делавшем полосу. Говорит, что вАмерике уже нигде он не чувствовал себя настолько в ударе. Недаром часть гонораров за свои картины и книги Бахчанян перечислял после распада Союза в «Литературку».

Коллажи Вагрича Акоповича печатали также в «Знании?силе», «Юности». В начале 70-х годов Бах становится постоянным участником международных выставок карикатуристов (большинство из нихпроходили за пределами СССР). А в 1974 году авангардист решил покинуть страну. Уехал он не из-за гонений властей, а из-за нерешенного квартирного вопроса.

Новым пристанищем Бахчаняна стали Соединенные Штаты. Конкретно – Нью-Йорк. Здесь уже жило и работало достаточно представителей советской литературной и художественной богемы. Бахчанян же быстро стал любимцем, центральной фигурой, легендой русскоязычной эмиграции. Он сотрудничает с Довлатовым в газете «Новый американец», о чем сохранилось немало рассказов самого Довлатова, затем вместе с Генисом и Вайлем делает журнал «7 дней», где его коллажи печатаются разворотами.

Бахчанян не стал американцем. Многие признают, что он остался точно таким, каким и был. Журналист, общавшийся с художником по поводу его юбилея, застал его ловящим карася на крючок в Центральном парке Нью-Йорка. Да и сам Бахчанян говорит, что не смог вписаться в американскую культуру, включить местные реалии в свое творчество. «Мои каламбуры о советской жизни были основаны на том, что я знаю, все эти канцеляризмы и лозунги существовали уменя на уровне подкорки, а здесь?» Сложно с игрой слов на английском языке. Но Вагрич Акопович нашел себе применение. Продолжал выдавать афоризмы: широкополовая шляпа, медный всадник безголовы, дурная слава КПСС, дамская комбинация из трех пальцев. Кстати, один из самых известных анекдотов о нем основан именно на американских событиях. На светской вечеринке русские эмигрантыобсуждали своих детей. В частности, родителей волновало то, что дети отрываются от русской культуры. «Как же можно жить без Достоевского?!» – воскликнула одна дама, на что Бахчанян спокойно ответил: «Пушкин жил, и ничего». Анекдоты Вагрича Акоповича разлетались все с той же скоростью. Однажды его встретил Щапов (бывший муж одной из жен Лимонова) и сказал: «Вагрич, я недавно слышаланекдот. Тебе понравится, он в твоем стиле: встречает как-то Ван Гог Бетховена и спрашивает: «В каком ухе у меня звенит?». «Это не только в моем стиле, это я и сочинил», – ответил Бахчанян. Кстати, он, регулярно подшучивая над знакомыми, сам не любил оказываться жертвой. Так что Довлатову пришлось стереть надпись под карикатурой, на которой был изображен повешенный человек «Бахчанян на проводе». А Вагрич Акопович, в свою очередь, рассказывает, что побаивался Довлатова: «Он всегда говорил так, как будто это сейчас пойдет в печать. Никогда не был косноязычен».

Конечно, не оставил в Нью-Йорке Бах и рисования. Читал лекции в академии изящных искусств. Появилось еще немало карикатур и коллажей. Стиль, в котором работает художник, называют соцартом. Каждый день на сайте www.ycrop.com появляются его картинки. Бахчанян работает, даже когда говорит по телефону, пытаясь доказать, что разговоры эти нельзя считать потерянным временем. Он рисует нечто, что ассоциируется у него именно с данной беседой.

В США Вагричем был проведен и ряд авангардных литературных опытов. В 1980-е годы пять его книг были изданы в Париже. В 2000-м он получил премию русской эмиграции «Liberty».

Дома у Бахчаняна стоит 12-томное собрание сочинений: «Сын Полкан», «Праща-оружие», «Пиковая дама с собачкой», «Отцы и дети капитана Гранта», «Сорочинская ярмарка тщеславия», «Трое в лодке, не считая собаки Баскервилей», «Женитьба бальзамированного», «Серапионовы братья Карамазовы», «Репортаж с петлей и Анной на шее», «Нецензурное слово о полку Игореве», «Витязь в тигровой шкуре неубитого медведя», «Тихий Дон Кихот». Открыть книги нельзя – они намертво впечатаны в пластик. Как-то Бахчанян подарил другу свою книгу «Совершенно секретно». На книге висел амбарный замок, а ключ обладатель книги получил лишь через месяц. В трилогии, выпущенной в 1986 году Синявскими: «Ни дня без строчки», «Синьяк под глазом» и «Стихи разных лет» очень любопытна последняя книга. В ней собраны без подписей стихи знаменитых русских поэтов – от Крылова до Лермонтова без каких-либо комментариев и изменений. «Это не плагиат, – утверждает Бахчанян, – ведь все знают, что «Слона и Моську» написал не Бахчанян, а Крылов. Это концепт». Нельзя по этому поводу не вспомнить известный рассказ Борхеса «Пьер Ренар – автор Дон Кихота», герой которого, пытаясь написать римэйк книги Сервантеса, постепенно приходит к совершенно идентичному с оригиналом тексту. Но его Дон Кихот – это??? Дон Кихот, – зная биографию, манеру, взгляды Ренара, читатель по-другому воспринимает и Дон Кихота.

Как и у великого аргентинского писателя, у Бахчаняна масса экспериментов. Только если Борхес, как правило, описывает появление самой идеи, людей, которые могли бы так сделать, то Вагрич и есть такой человек. В одной из его пьес у каждого из 104 персонажей всего одна реплика:

– Герострат: Всем лучшим во мне я обязан книгам

– Венера Милосская: Мойте руки перед едой

– Дон Жуан: Уходя, гасите свет

– Вильгельм Телль: Не стой под стрелой

– Ньютон: Яблоко от яблони далеко не падает

– Дальтон: Все стало вокруг голубым и коричневым

– Мюнхгаузен: Правда глаза колет

– Сизиф: Кончил дело – гуляй смело.

В другой – «Чайка-буревестник» – текст Горького, а персонажи Чехова. В третьей книге: «Повесть о том, как поссорились Александр Исаевич с Иваном Денисовичем» в гоголевском тексте заменены имена и отчества. До сих пор не опубликована книга Бахчаняна, которая звучит так: «Суета сует и всяческая суета сует и всяческая суета сует и всяческая суета сует?» и т. д. до самого конца. Известна, но тоже не вышла в свет пьеса с одной репликой. По сюжету, на Красной площади собирается взволнованная толпа. Из Мавзолея выходит человек в белом халате и устало говорит «Будет жить!»

В брошюре Бахчаняна Top Secret Art предлагается ознакомиться с подробным устройством советского танка. Дана инструкция на нескольких языках.

Андрей Синявский назвал Бахчаняна последним футуристом. Вагрич Акопович часто вспоминает слова Бродского о том, что в искусстве главное – величие замысла. Он с этим не согласен, полагая, что важно не столько что, сколько как, т. е. форму ставит во главу угла.

Сохранив хулиганский задор в своем творчестве, Бах уже не столь эксцентричен в жизни. С малознакомыми лаконичен, сдержан, гостеприимен, как и его жена Ирина.

В Москву Бахчанян приехал после 29-летнего перерыва в 2003 году на свою выставку «Ни дня без строчки» и презентацию выпущенной в уральском издательстве «У-фактория» книги «Мух уйма». В книге собраны самые разные «художества»: лозунги, приказы, пьесы, коллажи, анекдоты, меню, натюрморты, доклады, сказки, некрологи, мемуары и пр. и пр.

На вопрос, чего он не нашел в современной Москве, он отвечает: «Своих друзей молодыми». С Лимоновым он давно не поддерживает отношений. Ему не нравится, чем тот занимается. «Мне кажется, что если делать партию, то не так серьезно, – говорит Бахчанян. – Надо было на партийном знамени изобразить, например, Диогена на собаке». «Почему на собаке?» – удивляется корреспондент. «Потому что киники!»

Бахчанян говорит, что все искусство уже сделано, кроме скучного, которое уже маячит на горизонте. Но, наверное, пока Вагрич Акопович будет работать, он сможет обыденность и скуку сделать смешными.