Группировка советских войск в западных приграничных округах насчитывала 3 061 160 человек (2 691 674 в Красной Армии, 215 878 в ВМФ и 153 608 в войсках НКВД), 57 041 орудие и миномет, 13 924 танков (из них 11 135 исправных) и 8974 самолета (из них 7593 исправных). Кроме того, авиация Северного, Балтийского, Черноморского флотов и Пинской военной флотилии имела 1769 самолетов (из них 1506 исправных). К сожалению, техническое оснащение войск НКВД до сих пор неизвестно. Кроме того, с мая 1941 года началось сосредоточение на Западном ТВД 71 дивизии из внутренних военных округов и с Дальнего Востока. Из этих войск к 22 июня в западные округа прибыло 16 дивизий (10 стрелковых, 4 танковые и 2 моторизованные), в которых насчитывалось 201 691 человек, 2746 орудий и 1763 танка^[82].

Таблица 17

Соотношение сил на Западном ТВД к 22 июня 1941 года

Группировка советских войск на Западном ТВД была достаточно мощной. Общее соотношение сил к утру 22 июня 1941 года представлено в таблице 17, по данным которой противник превосходил Красную Армию лишь по численности личного состава, ибо его войска были отмобилизованы.

Хотя приведенные выше данные и дают общее представление о силе противостоящих группировок, следует учитывать, что вермахт завершил стратегическое сосредоточение и развертывание на ТВД, тогда как в Красной Армии этот процесс находился в самом разгаре. Как образно описал эту ситуацию А. В. Шубин, «с Запада на Восток с большой скоростью двигалось плотное тело. С Востока не торопясь выдвигалась более массивная, но более рыхлая глыба, масса которой нарастала, но недостаточно быстрыми темпами»^[83]. Поэтому следует рассмотреть соотношение сил еще на двух уровнях. Во-первых, это соотношение сил сторон на различных стратегических направлениях в масштабе округ (фронт) – группа армий, а во-вторых, на отдельных оперативных направлениях в приграничной полосе в масштабе армия – армия. При этом в первом случае учитываются только сухопутные войска и ВВС, а для советской стороны еще пограничные войска, артиллерия и авиация ВМФ, но без сведений по личному составу флота и внутренних войск НКВД. Во втором случае для обеих сторон учитываются только сухопутные войска.

Начнем с Северо-Западного направления, где друг другу противостояли группа армий «Север» и Прибалтийский особый военный округ (Северо-Западный фронт) (см. таблицу 18). Вермахт имел довольно значительное превосходство в живой силе и некоторое в артиллерии, но уступал в танках и авиации. Однако следует учитывать, что непосредственно в 50-км приграничной полосе располагалось лишь 8 советских дивизий, а еще 10 находились в 50-100 км от границы. С середины июня началось выдвижение советских войск к границе, но к 22 июня завершить этот процесс не удалось. К границе выдвигались 23-я, 48-я, 126-я стрелковые дивизии, 11-я стрелковая дивизия прибывала из ЛВО в район Шауляя, а 3-й и 12-й мехкорпуса были выведены в районы сосредоточения по плану прикрытия. В результате на направлении главного удара группе армий «Север» противнику удалось добиться более благоприятного для него соотношения сил (см. таблицу 19).

На Западном направлении противостояли друг другу группа армий «Центр» и войска Западного особого военного округа (Западного фронта) с частью сил 11-й армии ПрибОВО. Для немецкого командования это направление было главным в операции «Барбаросса», и поэтому группа армий «Центр» была сильнейшей на всем фронте. Здесь было сосредоточено 40 % всех германских дивизий, развернутых от Баренцева до Черного моря (в том числе 50 % моторизованных и 52,9 % танковых).

Таблица 18

Соотношение сил в Прибалтике^[84]

Таблица 19^[85]

Группу армий поддерживал крупнейший воздушный флот Люфтваффе. В полосе наступления группы армий «Центр» в непосредственной близости от границы находилось лишь 15 советских дивизий, а 14 располагались в 50-100 км от нее. Остальные войска начали в середине июня сосредоточение к границе, и к 22 июня в движении находились войска 2-го (100-я, 161-я стрелковые дивизии), 47-го (55-я, 121-я, 143-я стрелковые дивизии), 44-го (64-я, 108-я стрелковые дивизии) и 21-го (17-я, 37-я, 50-я стрелковые дивизии) стрелковых корпусов. Кроме того, на территории округа в районе Полоцка сосредоточивались войска 22-й армии из УрВО, из состава которой к 22 июня 1941 года прибыло на место 3 стрелковые дивизии, и 21-й мехкорпус из МВО – общей численностью 72 016 человек, 1241 орудие и миномет и 692 танка^[86]. В итоге содержащиеся по штатам мирного времени войска ЗапОВО уступали противнику только в личном составе, но превосходили его в танках, самолетах и незначительно в артиллерии (см. таблицу 20). Однако, в отличие от войск группы армий «Центр», они не завершили сосредоточение, что позволяло громить их по частям.

Группа армий «Центр» должна была осуществить двойной охват войск Западного округа, расположенных в Белостокском выступе, ударом от Сувалок и Бреста на Минск, поэтому основные силы группы армий были развернуты на флангах. С юга (от Бреста) наносился главный удар. На северном фланге (Сувалки) была развернута 3-я танковая группа вермахта, которой противостояли части 11-й армии ПрибОВО (см. таблицу 21). В полосе советской 4-й армии были развернуты войска 43-го армейского корпуса 4-й немецкой армии и 2-я танковая группа. На этом участке противник также смог добиться значительного превосходства (см. таблицу 22).

Таблица 2 °Cоотношение сил в Белоруссии^[87]

Таблица 21^[88]

Таблица 22

На Юго-Западном направлении группе армий «Юг», объединявшей германские, румынские, венгерские и хорватские войска, противостояли части Киевского особого и Одесского военных округов (Юго-Западного и Южного фронтов). Советская группировка на Юго-Западном направлении была сильнейшей на всем фронте, поскольку согласно предвоенному оперативному плану^[89] именно она должна была наносить главный удар по противнику. Однако и здесь советские войска не завершили сосредоточение и развертывание. Так, в КОВО в непосредственной близости от границы находилось лишь 16 дивизий, а 14 располагались в 50-100 км от нее. С середины июня началось выдвижение к границе войск 31-го (193-я, 195-я, 200-я стрелковые дивизии), 36-го (140-я, 146-я, 228-я стрелковые дивизии), 37-го (80-я, 139-я, 141-я стрелковые дивизии), 49-го (190-я, 109-я, 198-я стрелковые дивизии) и 55-го (130-я, 169-я, 189-я стрелковые дивизии) стрелковых корпусов. В ОдВО в 50-км приграничной полосе находилось 9 дивизий, а 6 располагались в 50-100-км полосе. Кроме того, на территорию округов прибывали войска 16-й и 19-й армий, из состава которых к 22 июня сосредоточилось 10 дивизий (7 стрелковых, 2 танковых и 1 моторизованная), общей численностью 129 675 человек, 1505 орудий и минометов и 1071 танк^[90]. Даже не будучи укомплектованными по штатам военного времени, советские войска превосходили группировку противника (см. таблицу 23), однако они не завершили сосредоточение и развертывание.

Таблица 23 Соотношение сил на Украине^[91]

Войска противника имели лишь некоторое превосходство в живой силе, но значительно уступали в танках, самолетах и несколько меньше в артиллерии. Но на направлении главного удара группы армий «Юг», где советской 5-й армии противостояли части 6-й немецкой армии и 1 – я танковая группа, противнику удалось добиться лучшего для себя соотношения сил (см. таблицу 24).

Самым благоприятным для Красной Армии было соотношение на фронте Ленинградского военного округа, где ему противостояли финские войска и части немецкой армии «Норвегия» (см. таблицу 25). На Крайнем Севере войскам советской 14-й армии противостояли германские части горнопехотного корпуса «Норвегия» и 36-го армейского корпуса (см. таблицу 26), и здесь противник имел превосходство в живой силе и незначительное в артиллерии. Правда, следует учитывать, что, поскольку военные действия на советско-финляндской границе начались в конце июня – начале июля 1941 года, обе стороны наращивали свои силы, и приведенные данные не отражают численности войск сторон к началу боевых действий.

Таблица 24^[92]

Таблица 25 Соотношение сил на границе с Финляндией^[93]

Таблица 26^[94]

Таким образом, германское командование, развернув на Восточном фронте основную часть вермахта, не смогло добиться подавляющего превосходства не только в полосе всего будущего фронта, но и в полосах отдельных групп армий. Однако Красная Армия не была отмобилизована и не закончила процесс стратегического сосредоточения и развертывания. Вследствие этого части первого эшелона войск прикрытия значительно уступали противнику, войска которого были развернуты непосредственно у границы. Подобное расположение советских войск позволяло громить их по частям. На направлениях главных ударов групп армий германскому командованию удалось создать превосходство над войсками Красной Армии, которое было близко к подавляющему. Наиболее благоприятное соотношение сил сложилось для вермахта в полосе группы армий «Центр», поскольку именно на этом направлении наносился главный удар всей Восточной кампании. На остальных направлениях, даже в полосах армий прикрытия, сказывалось советское превосходство в танках. Общее соотношение сил позволяло советскому командованию не допустить превосходства противника даже на направлениях его главных ударов. Но в действительности произошло обратное.

Советское военно-политическое руководство неверно оценивало степень угрозы германского нападения. В мае 1941 года Красная Армия начала стратегическое сосредоточение и развертывание на Западном ТВД, которое должно было завершиться к 15 июля. Однако 22 июня она застигнута врасплох и не имела ни наступательной, ни оборонительной группировки. Советские войска не были отмобилизованы, не имели развернутых тыловых структур и лишь завершали создание органов управления на ТВД. На фронте от Балтийского моря до Карпат из 77 дивизий войск прикрытия Красной Армии в первые часы войны отпор врагу могли оказать лишь 38 не полностью отмобилизованных дивизий, из которых лишь некоторые успели занять оборудованные позиции на границе. Остальные войска находились либо в местах постоянной дислокации, либо в лагерях, либо на марше. Если же учесть, что противник сразу бросил в наступление 103 дивизии, то понятно, что организованное вступление в сражение и создание сплошного фронта советских войск было крайне затруднено. Упредив советские войска в стратегическом развертывании, создав мощные оперативные группировки своих полностью боеготовых сил на избранных направлениях главного удара, германское командование создало благоприятные условия для захвата стратегической инициативы и успешного проведения первых наступательных операций.

Таким образом, долгое время в отечественной историографии приводились далеко не полные сведения по численности советских вооруженных сил накануне Великой Отечественной войны. Лишь в конце 1980-х гг. в открытой литературе появились более объективные сведения на этот счет, и в начале 1990-х годов традиционная точка зрения о полном численном превосходстве противника была окончательно опровергнута. Однако наметилась тенденция, пользуясь неясностью вопросов качественного состояния вооружений, под этим предлогом сводить на нет советское количественное превосходство и тем самым в новом виде реанимировать старую версию о немецком превосходстве^[95].

Поэтому следует обратиться к вопросу о качественном соотношении военной техники сторон. Основную ударную силу армий того времени составляли танковые войска. Однако каждая великая держава имела свою систему классификации бронетанковой техники. В Красной Армии танки классифицировались по боевой массе (масса заправленного танка с полным боекомплектом и экипажем). Соответственно на вооружении имелись легкие (Т-27, Т-37, Т-38, Т-40, Т-26, БТ-2, БТ-5, БТ-7, БТ-7М), средние (Т-28, Т-34) и тяжелые (Т-35, КВ-1, КВ-2) танки. В механизированном корпусе по штату должно было быть 71,4 % легких танков (из них 43 % БТ)^[96].

В вермахте существовала своя собственная классификация танков, основанная на калибре танковой пушки. К легким относились Т-I и T-II, T-III считался средним танком сопровождения, а Т-IV – тяжелым танком огневой поддержки^[97]. Кроме того, на вооружении вермахта находились трофейные чешские танки T-35(t) и T-38(t), а также штурмовые и самоходные орудия. Таким образом, прямое сопоставление техники сторон, как это обычно имеет место в историографии, невозможно. Обративший внимание на этот факт В. Суворов предложил использовать для сопоставления американскую классификацию бронетехники, которая основывалась на том, что все танки до 20 тонн считались легкими, до 40 тонн – средними, а свыше 40 тонн – тяжелыми. Учитывая разницу в компоновке танка в СССР и Германии, он сделал вывод о том, что все германские танки являлись легкими^[98]. В принципе подобный подход является вполне возможным вариантом решения этого непростого вопроса, однако следует учитывать, что американская классификация все же ближе к советской, нежели к германской. Поэтому в таблице 27 приводятся не только типы танков Красной Армии и вермахта, но и в скобках указаны вес и вооружение (количество и калибр орудий и пулеметов), что, по нашему мнению, позволяет более объективно сопоставить бронетанковую технику сторон.

Кроме того, традиционной проблемой историографии является вопрос о состоянии танкового парка Красной Армии. Еще в 1961 году было опубликовано утверждение о том, что «в целом по Вооруженным Силам СССР на 15 июня 1941 года из танков старых типов нуждалось в капитальном ремонте и восстановлении 29 процентов, в среднем ремонте – 44 процента. Исправные же танки старых образцов составляли не более 27 процентов»^[99]. Несмотря на то, что к этим сведениям была сделана ссылка на материалы Центрального архива Министерства обороны, сам этот документ до сих пор не опубликован и, собственно говоря, совершенно неизвестно, насколько это утверждение соответствует действительности. Единственным документом, позволяющим решить вопрос о количестве бронетехники в Красной Армии, является «Ведомость наличия боевых машин по округам по состоянию на 1 июня 1941 г.» Этот документ был составлен 9 июня 1941 года для начальника Главного автобронетанкового управления Красной Армии генерал-лейтенанта Я. Н. Федоренко, который должен был подготовить для Главного военного совета РККА доклад по вопросу «Состояние обеспечения Красной Армии автобронетанковой техникой и имуществом». Первоначально планировалось, что доклад состоится 20 мая 1941 года, затем он был перенесен на 18 июня, а потом еще раз на 25 июня^[100] и, насколько можно судить, так и не состоялся.

Тем не менее подготовленная ведомость является наиболее полным систематизированным сводом данных по вопросу о состоянии бронетанковой техники. Прежде всего следует отметить, что она не подтверждает вышеприведенное утверждение из «Истории Великой Отечественной войны» 1961 года. В принципе к исправной технике относились танки 1-й и 2-й категорий. Однако проблема состоит в том, что во 2-й категории оказались объединены как бывшие в эксплуатации исправные, так и требующие текущего ремонта танки.

Понятно, что подобное объединение показателей не только не позволяет однозначно ответить на вопрос о количестве исправных танков, но и открывает широкий простор для различных предположений и домыслов. Например, пытаясь определить количество боеготовых машин, М. Барятинский полагает, что примерно 30 % танков из этой категории также было неисправно^[101]. С таким же успехом можно постулировать любую другую процентную цифру, вплоть до 100 % – ведь никаких точных данных нет. Неизвестны и сведения о текущих ремонтах в частях. Кроме того, понятия «боеготовый» и «исправный» не тождественны, поскольку второе понятие шире первого. Понятно, что в течение июня 1941 года в войсках обеих сторон происходило изменение технического состояния бронетанковой техники, но какие-либо точные данные на более позднюю дату пока не известны. В результате в таблице 27 в скобках указано количество исправных танков обеих армий, исходя из доступных материалов.

Для полной картины состояния танкового парка вермахта и Красной Армии следует помнить, что в июне 1941 года в СССР было произведено 305 танков, а в Германии – 312.

Таблица 27

Количество танков в вооруженных силах СССР и Германии на 1 июня 1941 года^[102]

Потери вермахта в Африке до 22 июня составили 16 танков^[103].

В отечественной историографии широко распространены утверждения о том, что, кроме Т-34 и КВ, все остальные танки были устаревшими^[104]. Однако сопоставление тактико-технических данных советских и германских танков показывает, что никакого существенного превосходства германская техника не имела. Какие-то параметры были лучше у танков противника, а какие-то – у советских танков. Большая скорость и лучшая проходимость позволяли использовать советские «устаревшие» танки для борьбы с немецкими на равных.

Ход боевых действий в 1941 году показал, что если советские «устаревшие» танки примерно соответствовали германской технике, то Т-34 и особенно КВ существенно превосходили все типы танков вермахта. Более того, оказалось, что германские войска вообще не располагают средствами, которые позволили бы на равных бороться с этими типами танков Красной Армии. Однако нельзя не отметить, что танковые войска вермахта имели опыт современной маневренной войны, четкого взаимодействия с другими родами войск на поле боя, что позволило им получить определенное качественное превосходство над советскими танковыми войсками, которые не закончили очередную реорганизацию и были вынуждены зачастую вступать в бои без поддержки не только авиации, но и пехоты или артиллерии.

Сопоставление качественных показателей артиллерии обеих сторон показывает, что ни о каком значительном превосходстве немецкой артиллерии не может быть и речи. И в РККА, и в вермахте на вооружении находились как модернизированные образцы орудий эпохи Первой мировой войны, так и создававшиеся в конце 1920-х-1930-е гг. Перспективные разработки советских конструкторов создавали значительный задел для дальнейшего совершенствования артиллерии РККА. Кроме того, Красная Армия получила на вооружение БМ-13 – знаменитую «катюшу», ликвидировав германскую монополию на реактивные системы залпового огня в сухопутных войсках. Так что говорить о превосходстве немцев в качестве артиллерии нет никаких оснований. Другое дело, что артиллерийские части вермахта имели боевой опыт и отработанное взаимодействие с другими родами войск на поле боя. Используя свой опыт современной войны, германские артиллеристы в начале войны действовали более умело и добивались серьезных успехов.

Анализ качественного состояния авиации сторон, предпринятый в новейших исследованиях^[105]