Исторические предпосылки
Восточно-христианской православной

цивилизации

В лекции раскрывается методологическое и терминологическое поле исследования Восточно-христианской православной цивилизации, показывается преемственность во взаимоотношениях прошлого и настоящего цивилизации.

Источниковая база

Методология

За последние четверть века продолжается развитие методологии исследования Восточно-христианской православной цивилизации. Прежде всего по линии уточнения и углубления основных дефиниций.

Например, наши коллеги из Донецкого технологического университета основательно проанализировали практически все научные источники по этой теме, опубликованные в России, на Украине и за их рубежами. В 2009 г. в Донецке опубликована монография: Д.Е. Муза «Восточно-христианская цивилизация: социокультурное устроение и идентичность» (см. электронную версию).

В монографии введено в научный оборот и проанализировано понятие «цивилология». Фактически сделана заявка на открытие целого направления в научном исследовании современных цивилизаций. Можно только поддержать эту своевременную инициативу.

термин

Термин «Восточно-христианская православная цивилизация», похоже, прочно обосновался в научной среде. Им пользуются не только социологи, но и представители других отраслей обществоведения.

Расширяется сама терминологическая база исследования. Она пополняется как традиционными понятиями, такими, например, как понятие «Святая Русь», так и сравнительно новыми категориями. Среди них чаще всего употребляются категории «Русский мир (общность)», «Православная цивилизация» (А.С. Панарин), «Российская цивилизация» (см. М.П. Мчедлов. Российская цивилизация. М., 2001), «Русская цивилизация» (см. О.А. Платонов. Русская цивилизация. М., 1992), «Православно-славянская цивилизация» (С. Хантингтон), «Евразийская цивилизация (А.Г. Дугин), «Макрохристианский мир» (Ю.В. Павленко) и даже «Сибирская цивилизация».

Все эти и другие не названные здесь термины появились в разное время и обозначают разные, но в целом однопорядковые явления. Например, сравнительно новый термин «российская цивилизация» в политическом и научном лексиконе в 90-е гг. XX в., после появления на мировой арене Российской Федерации – правопреемницы СССР. Но изучение обозначенного этим термином общественного явления началось гораздо раньше, с середины XIX в. (см. Российская цивилизация. Энциклопедический словарь).

Политика

Методология и терминология Восточно-христианской православной цивилизации всё чаще стала использоваться политиками, чего раньше не было. Так, Президент России В.В. Путин на встрече с творческой интеллигенцией в Доме Державина (Санкт-Петербург) в преддверии Года русского языка в качестве базовых категорий понятия «русский мир» назвал «русский язык» и «русскую культуру». Путин подчеркнул, что Русский мир может и должен объединить всех, кому дорого русское слово и русская культура, где бы они ни жили, в России или за её пределами. «Почаще употребляйте это словосочетание «Русский мир», – обратился к интеллигенции Президент» (См. «Российская Федерация сегодня», № 4, 2007).

Понятия и категории Восточно-христианской православной цивилизации прочно вошли в творческий арсенал Председателя Компартии Российской Федерации Г.А. Зюганова. Смотрите его труды «Россия – родина моя» (М., 1996), «Держава» (М., 1994), «Глобализация и судьба человечества» (М., 2002), «Сталин и современность» (М., 2008), «Святая Русь и кощеево царство. Основы русского духовного возрождения» (М., 2003).

Православный клир

Среди религиозных иерархов Русский мир давно отождествляется с единым миром Восточно-христианской православной цивилизации. Этим термином всегда пользуется Святейший патриарх Московский и Всея Руси Кирилл, когда общается с политическими деятелями. Например, поздравляя исполнявшего обязанности Президента Молдовы в 2011 году М. Гимпу с Днём независимости Молдовы, Святейший патриарх заметил, что к Русскому миру принадлежат не общества или сообщества православных, не страны, а государства.

Святейший патриарх Кирилл расширил ВХПЦ до более широкой цивилизационной общности – Евразийской цивилизации. В октябре 2010 года, выступая на торжественном приёме по случаю празднования Дня православного казачества, Святейший патриарх отметил, что к пространству Святой Руси, а значит Русского мира и ВХПЦ следует относить также Казахстан.

Это не праздничная метафора. В Казахстане проживает 5,6 млн воцерковленных православных людей (2009) или 40 процентов населения страны. Как их не учитывать? Это было бы неразумным расточительством и недооценкой прошлого и настоящего ВХПЦ. Скажем, город-крепость Верный, ставший столицей Алма-Атой, построили русские казаки. Точно так же было бы предосудительно не считаться с православным населением в Узбекистане (1 млн), Киргизии (400 тыс.), Туркмении (350 тыс.), Таджикистане (30 тыс.).

Вопреки негативным тенденциям «лихих» 90-х, когда русских поголовно понуждали покидать среднеазиатские республики, ставшие независимыми государствами, сегодня обстановка другая. Их, наоборот, не только всячески удерживают от миграции, но и призывают других приезжать на постоянное жительство. Этот факт свидетельствует о естественном расширении не только этнических, религиозных, но и цивилизационных границ ВХПЦ. Новое явление в исследовании социологии ВХПЦ. Отрадное явление.

Воюющая цивилизация

военная типология

Продолжим с ещё одного постановочного ребуса. По существу получилось так, что за всю историю ВХПЦ её цивилизационная са- моидентифкация или цивилизационный иммунитет проявлялся не в мирное время, когда мало-мальски начинала отстраиваться её материально-техническая база. А в лизие годины войн или военных угроз, ставивших на грань существования самостоятельность всей цивилизации, а не её отдельных частей.

Отсюда помимо моносубъектности ГПЦ цивилизации (Россия) второй спецификой ВХПЦ стала своего рода «пожарная стратегия» с её малорасполагающими к эволюции тактическими лозунгами вроде «рятуйте» или «спасайся, кто может» или «кто не заховался, я не виноват». Тут, как говорится, не до жиру, быть бы живу.

цивилизационные войны

Сергей Баранов суммировал не просто военные конфликты, о которых из-за их многочисленности и вспоминать не имеет смысла, а именно цивилизационные войны Запада против Восточной европы. Их отличительными признаками являются:

1)

Сугубо сознательный со стороны Запада, без всяких скидок на случайность, причинно-следственный ряд. Все эти войны начались в аккурат после того, как весь европейский континент пространственно кристаллизовался. То есть все места под Солнцем оказались заняты. Жизненное пространство надо было переделить за счёт соседей.

2)

Со стороны Запада войны носили провокационный и сугубо наступательный, то есть активно агрессивный харатер. Уже тогда недвусмысленно осуждавшийся так называемой гуманистической Европой и возникшим международным правом Нового времени. Его родоначальником принято считать голландца Гуго Гроция. Это он, будучи изгнанным из родного отечества за миротворческую деятельность, издал в Париже (1625) знаменитую книгу «О праве войны и мира».

3)

Эти войны, как правило, принимали тотальный и исключительно идеологический характер. Их целью всегда была одна и та же установка Древнего Рима – Карфаген должен быть разрушен. Что в условиях Европы означало слом ВХПЦ. Включение её частей в ЗХЦ. Но не на ранвоправных, а вспомогательных ролях, в качестве сервильных компонентов Запада. Примерно так, как это происходит в наши дни с вступлением стран Восточной Европы в Европейский Союз.

4)

Идейным оружием в разные эпохи и в разных вариантах цивилизационных войн брались ценностные ориентации ЗХЦ – а) католицизм; б) просвещенческий рационализм; в) неоязыческий иррационализм, проще говоря, фашизм; г) социализм; д) глобализм (см. Восточно-европейская цивилизация: структурные черты, прошлое, настоящее).

Drang nach Osten

Предъявим, вслед за С. Барановым, счёт ВХПЦ к ЗХЦ. Историческая память всегда была и пребудет во веки вечные одним из струк- турообразущих элементов локальных цивилизаций. Как тут не повторить репризу марксистского историка М.Н. Покровского: история – это политика, опрокинутая в прошлое.

первой цивилизационной войной в европе стала немецкая экспансия уже не англо-саксов, а их материковых прародителей – герма- но-саксов против балтийских и в целом западных (северных) славян. Об этом неплохо бы помнить прибалтийским, польским и прочим племенам славян, борющимся сегодня против последствий советской «оккупации» Прибалтики и Польши.

Именно немцы (саксы) насильно крестили и ассимилировали местное население с последующим распространением рыцарских военных орденов в Прибалтике, войнами с Великим Новгородом и Литвой, восточными завоеваниями Священной римской империи. Подавление восстания гуситов в Чехии с почти поголовным уничтожением чешской интеллигенции – элиты, до 200 тыс. жизней, фактически всей физической матрицы исторической памяти чешского народа, – это цивилизационная война против славян.

Вторая серия – войны Речи Посполитой против Московского царства и украинского православного казачества (Тарас Бульба). Будучи восточноевропейским государством, Речь Посполитая оказалась «засланным казачком». В силу принятия католичества она стала игрушкой в руках этногеополитических планов Ватикана. И доигралась до самоуничтожения. Исчезла с конца XVIII в. на целых 200 лет с политической карты Европы. Была восстановлена после Октябрьской революции благодаря пролетарскому интернационализму Ленина и Троцкого. И тут же пошла на завоевания Украины и Белоруссии. Как бы повторение пройденного не сказалось на современной Польше.

третий акт – войны России и Польши против Швеции (Карл XII). Россия тогда с боями прорубила окно в Европу. Там нас ни тогда, ни сегодня, как водится, никто не ждал и не ждёт.

четвёртый ряд – войны России против Пруссии в XVIII-XIX вв., среди которых самой известной стала Семилетняя война (1756-1763), завершившаяся взятием Русской армией Берлина. Лишь предательство интересов России мужем будущей Екатерины II императором Петром III не позволило России стереть с политической карты амбиции прусского короля Фридриха. Именно эти войны сформировали политическую волю выдающегося немецкого политика «железного канцлера» О. фон Бисмарка. И вылилась в его основную этногеополитическую формулу для Германии: никогда не воюйте с Россией, всегда ищите с ней мира.

пятая череда войн, уже приблизившая эти войны к формату мировых, – это войны с так называемой революционной Францией, нашествие Наполеона на Россию, Отечественная война 1812 года и европейский поход Русской армии с занятием Парижа (1813-1814).

Закончился этот ряд войн первым крупным межцивилизационным дипломатическим мероприятием – Венским конгрессом. Александр I вчистую был обыгран канцлером Австро-Венгрии Миттерни- хом и британской разведкой. Будучи военным победителем, Россия оказалась дипломатическим пораженцем. Эта печальная миссия сопровождала нас весь последующий XIX и начало ХХ вв.

Шестой ряд – начался с Крымской войны (1854-1856) против России 14 европейских государств на Чёрном и Балтийском морях, а также Тихом океане. Фактически эта война и стала прообразом Первой мировой войны. В 1914-1918 гг. мировая война Германии и её сателлитов против России и Сербии может считаться официальным началом мировых цивилизационных войн Запада против ВХПЦ.

седьмой ряд – революционные события в России 1905-1917 гг., Гражданская война (1918-1922), сопровождавшаяся военной интервенцией Запада. Великая Отечественная война (1941-1945), холодная война (1946-1991). В 1999 г. жертвой цивилизационной войны Запа- 14

да против Восточной Европы стала Сербия, как и ранее все народы Югославии. В 2000-е годы Запад предпринимает попытки проникновения НАТО на Украину, вытеснения флота России из Крыма. Провоцирует в 2008 г. военную авантюру Грузии.

беды русского народа

Вот такой военный регламент межцивилизационных отношений Запада и Востока. Сегодня об этом ни они, ни мы как-то предпочитаем не вспоминать. Но ведь война предопределила характер развития и самой России как этнодоминанты ВХПЦ.

Великий русский историк Сергей Михайлович Соловьёв, атвор знаменитой многотомной «Истории России с древнейших времён», собственно, положившей начало современной русской истории как науки, подсчитал, что с 1240 по 1462 год, т.е. за 222 года Россия вела 200 войн. Замечательный русский военный историк Николай Николаевич Сухотин насчитывает с XIV века по ХХ, т.е. за 525 лет, ещё 329 лет войны (см. Сухотин Н.Н. Война в истории русского мира. СПб., 1898, с. 32-33).

А вот по данным, которые приводит современный военный историк В.В. Серебренников, за ХХ век произошли 21 война и военные конфликты. Вроде было некоторое «послабление», но не тут-то было. ХХ век – самый кровавый. На него, как уже говорилось, пришлись Первая и Вторая мировые войны, Гражданская или, наверное, правильнее будет говорить во множественном числе – гражданские войны. Это – война 1917-1922 гг., конфликт на КВЖД (1929), коллективизация (1929-1933), Приднестровье (90-е годы), Чечня (1994-1996 и 1999-2000). Освобождение советскими войсками Западной Украины и Белоруссии, Бессарабии и Северной Буковины, стран Балтии (19391940). Наконец, 45-летняя «холодная война», Афганистан (70-80-е годы), Ангола, Эфиопия, Вьетнам, Кабоджа и др., где воевали наши солдаты и офицеры.

Любопытны и другие показатели. С Х века по 1925 год общая продолжительность войн составляла: у Англии – 630 лет, Франции – 674 года, России – 592 года. США провели за два века своей истории 200 войн и конфликтов (см. Серебренников В.В. Война России. Социально-политический анализ. М., 1998, с. 8-12). Казалось бы, у России меньше войн. Но влияние этих войн на её историю, народ, мировоз- 15 зрение людей неизмеримо больше и сильнее. Ни одна страна не потеряла столько своих жителей. Например, в 1918-1922 годах погибло 15 млн человек. Разве это сопоставимо с гражданскими войнами в США, Франции, Испании и т.д.?

Как отмечал в своей речи «О России» великий русский философ Иван Александровия Ильин, «из века в век наша забота была не о том, как лучше устроиться или как легче прожить, но лишь о том, чтобы вообще как-нибудь прожить, продержаться, выйти из очередной беды, одолеть очередную опасность; не как счастье и справедливость добыть, а как врага или несчастье изгнать; и ещё: как бы в погоне за «облегчением» и «счастьем» не развязать всеобщую губительную смуту.» (Ильин И.А. Собр. соч. Т. 6. М., 1996, с. 22).

Вот так – не как лучше и легче устроиться и прожить, а как вообще выжить. Современные события ещё лучше и ярче оттеняют общий исторический вывод И.А. Ильина. Нельзя не согласиться и с общей оценкой социально-исторической роли военной деятельности нашего народа и государства современными исследователями. Это была поистине гигантская работа, беспрецедентная в пространстве и времени, по напряжению материаьных и духовных сил народа, затратам, цене и результатам.

Работа эта (именно так – не война, а работа, вспомним, как относился к войне легендарный толстовский герой капитан Тушин – как к тяжёлой крестьянской работе) проходила больше тысячи лет. В ней участвовали десятки поколений (4-5 поколений в век). Сначала воевали на суше, с VII в. вышли в море, а с ХХ в. – «на пятый океан», т.е. в космос. Войну вели не только армия, флот, авиация, но и пограничники, ополчение, партизаны, разведчики, контрразведчики, подпольщики, боевые группы.

Победу в тылу ковали сотни миллионов людей. Если в войнах XIX в. на военные цели тратилось 8-14 процентов национального дохода воюющих государств, то в Первой мировой войне – от 15 до 35 процентов. Во Второй США потратили 43 процента, Великобритания – 55, Германия – 67, СССР – 68 процентов (см. Серебренников В.В. Цит. пр. С. 12). Только в войнах ХХ в. Россия потеряла убитыми 50 млн человек, или одну треть от общих мировых военных потерь.

Это беда русского народа. Но в ходе войн десятки славянских племён переплавились в великий русский народ. Это во-первых. Во- 16 вторых, создали мощное централизованное государство. В-третьих, уничтожили всечеловеческое зло – татаро-монголов, Наполеона, немецко-фашистских захватчиков, японских милитаристов, сегодня – банды чеченских боевиков и др. В-четвёртых, завоевали геополитическое пространство для жизни русского и других народов России.

Это история. Ну а что в грядущем? Плох был бы тот историк, который не видел бы перспективу. Кстати, то, что произошло с СССР в 1991 году, а затем и в России 90-х годов, мы предвидели и предсказывали. Ну а что произойдёт с военным фактором?

По данным МО США, в 2005-2010 гг. на террритории бывшего СССР произошло 12 вооружённых конфликтов с жертвами в 0,5 млн погибших, 22 млн – больных, 88 млн – страдающих от голода и 22 млн – беженцев.

На постсоветской территории насчитывается 180 зон политической напряжённости, более 80 очагов вооружённых столкновений. Возможно возникновение 10 конфликтов и 7 локальных войн. На Западе – 6 конфликтов и 3 локальные войны, на Юге соответсвенно 5 и 2, на Востоке – 0 и 2. Всего 11 конфликтов и 7 войн. Вот результат «дружбы народов» и «необъятного интернационализма». И это при том, что ещё могут быть конфликты со странами Балтии, грозящие перерасти в локальную войну (см.: Жириновский В.В. Беды русского народа. М., 2000. С. 66-69).

Мы согласны с А.Н. Окарой, что именно вызов Запада является базовым и определяющим для России, Украины, Белоруссии. Для Греции, Болгарии, Сербии, Румынии, Грузии, Армении наряду с вызовом Запада на протяжении нескольких веков определяющим был вызов Юга – Оттоманской Порты. По отношению к Западу, а в предыдущие века также и по отношению к Оттоманской Порте, российскими интеллектуалами и политиками выстраивались геополитические и концептуальные консолидационные проекты вокруг Российской империи (см. В окрестностях нового Константинополя. Восточно-христианская цивилизация перед лицом новейшего мирового кризиса).

Три проекта

1)

Проект вселенской православной монархии. Суть заключалась в объединении под державной дланью русского царя, а затем императора, всех православных стран Европы. Это так называемые – а) 17

«украинский проект» царя Алексея Михайловича и патриарха Никона; б) «греческий проект» императрицы Екатерины Великой; в) войны с Турцией за освобождение православных стран и Константинополя Александра II и Александра III.

2)

Панславистский проект, ставивший целью объединить вокруг России все славянские страны независимо от господствовавшего в них вероисповедания. Этот проект особенно беспокоил Западную Европу. Ведь в случае его рализации создавалась мощнейшая держава с населением едва ли не в 2/3 от населения всего континента. Англия и Франция могли бы забыть о своих претензиях на доминирование. Как, впрочем, и тогдашний ГПЦ Восточно-исламской цивилизации – Оттоманская империя.

3)

Евразийский проект, появившийся в 20-е гг. ХХ в. как реакция на создание СССР в виде стратегического союза православных стран с мусульманами тюркских народов Евразии (см. В окрестностях нового Константинополя. Восточно-христианская цивилизация перед лицом новейшего мирового порядка).

Каждый из этих проектов, помимо политических перспектив, опирался на определённый набор цивилизационных ценностей. Православный аппелировал к религиозным устоям, основывался на историософских и эсхатологических ценностях. Панславистский исходил из этнокультурной общности и языковой близости, нажимал на общее происхождение. Евразийский выдвигал идею общего месторазвития, взаимного культурного влияния и обогащения, а также, что ещё важнее, – стратегию общих этногеополитических интересов.

Мы согласны с выводами А.Н. Окары о том, что наиболее предпочтительным с точки зрения консолидации ценностей культурного и религиозного характера наиболее перспективным и актуальным в этногеополитическом отношении является православный проект. Разумеется, без теократических и возможно имперских составляющих.

Чтобы лучше представить цивилизационную ретроспективу, на наш взгляд, вернее всего обратиться к истокам, положившим начало Восточно-христианской православной цивилизации.