Цитаты из книг автора «Владимир Захаров»

«Диалогизация слова» – это лишь один из аспектов поэтики «Дневника». Не меньшее значение имеет «романизация» впечатлений. И тут такое же разнообразие. В персонажи «Дневника» превращаются «чужие» герои: Влас («Влас» Н. А. Некрасова), Дон Кихот («Дон Кихот» М. Сервантеса), поручик Пирогов и Поприщин («Невский проспект» и «Записки сумасшедшего» Н. В. Гоголя), Константин Левин («Анна Каренина» Л. Н. Толстого). Как в жизни, ведут себя герои картин русских художников, отобранных для отправки в Вену, на выставку: Достоевский оживил их сюжеты своим воображением (у него картины заговорили в буквальном смысле). Но не только литературные и художественные впечатления превращаются в «маленькие картинки» или воплощаются в художественные типы.

Придумано не всё, остались факты: самоубийство жены от побоев мужа, обваренная ручка ребенка, оправдательные приговоры в новых судах.

«Я всё воображал себе его фигуру: сказано, что он высокого роста, очень плотного сложения, силен, белокур. Я прибавил бы еще: с жидкими волосами. Тело белое, пухлое, движения медленные, важные; взгляд сосредоточенный; говорит мало и редко, слова роняет как многоценный бисер и сам ценит их прежде всех. <…> Я думаю, он и сам не знал за что ее бьет, так, по тем же вероятно мотивам, по которым и курицу вешал. <…> Я воображаю и ее наружность: должно быть очень маленькая, исхудавшая как щепка женщина. <…> Мне кажется, что если бы она забеременела от него в самое последнее время, то это была бы еще характернейшая и необходимейшая черта, чтобы восполнить обстановку; а то чего-то как будто недостает» (Д18, 11; 20–21)

Вот, например, как сочинен трактат о новых судах «Среда». Начинается «трактат» публицистическим словом автора, которое вдруг перебивается «чужими голосами», – возникает воображаемый спор. Его динамику достаточно полно передают такие ремарки автора: «слышится мне голос», «слышится мне другой голос», «рассуждаю я про себя», «слышится мне чей-то язвительный голос», «задумываюсь я», «хохочет язвительный голос», «язвительный голос хохочет еще громче, но как-то выделанно». В результате вместо монологического трактата возникает не то диалог, не то сценка. Или, рассуждая об оправдательных приговорах присяжных, Достоевский напоминает факт – оправдательный приговор по одному делу: «История этой женщины, впрочем, известна, слишком недавняя. Ее читали во всех газетах и может быть еще помнят. Просто-запросто жена от побоев мужа повесилась; мужа судили и нашли достойным снисхождения. Но мне долго еще мерещилась вся обстановка, мерещится и теперь…» (Д18, 11; 20).

Достоевский показывает, как он сочиняет, как факт превращается в художественное событие, как уличная сценка становится рассказом, как создается художественный образ.

«Дневник Писателя» считают художественно-публицистическим жанром, но в этом сочинении есть главы, в которых публицистики нет. Вместо нее Достоевский мог дать художественное произведение («Фантастический рассказ» «Кроткая» занимает весь ноябрьский выпуск 1876 г.), вместо автора мог ввести «подставных» лиц («одно лицо», несколько «парадоксалистов»), мог домыслить и вообразить факт, мог вместо «нравоучения» представить явление, рассказать анекдот или притчу, вместо разъяснения – только сопоставить факты и т. д.

личные и литературные воспоминания 1873 г. не только перекликались, но и варьировались в 1876–1877 гг.; проблема «нового суда» и нравственный аспект адвокатуры (гл. «Среда») «переросла» в анализ характерных уголовных процессов («дело Кронеберга», «дело Каировой», «простое, но мудреное дело» Корниловой

Состояние самой интеллигенции обрисовано без прикрас: «обособление» от народа, духовное «разложение», «случайное семейство» как социальная примета времени, взыскующий спрос «детей» с промотавших идейное наследие «отцов», заявление своих общественных прав русскими женщинами.

Гражданская позиция автора «Дневника» – «стараться отыскать и указать, по возможности, нашу национальную и народную точку зрения и в текущих политических событиях»

В 1876 г. изменился тип издания, но не литературный жанр. В новой жанровой форме усложнилась композиция «Дневника Писателя», которая вобрала в себя многие художественные и все публицистические жанры Достоевского. Появились новые темы: «Восточный вопрос» (политический аспект отношений России и Европы), спиритизм (небольшой сюжет в январском