Щёлкнул замок, и входная дверь распахнулась. Квартиру заполнил радостный крик Маринки,
– Наташка, танцуй!
– Что за веселье? – из кухни вышла Нина Николаевна.
– Ой, мамочка, ты уже дома? Ну, тогда танцуйте вместе с Наташей, от Валеры телеграмма пришла. Иду домой, меня почтальонша окликнула: «Маринка, вам телеграмма. Иди, распишись». У меня аж сердечко закололо. Расписалась, взяла телеграмму, а она от братика. Вот, – Маринка протянула телеграмму маме.
Нина Николаевна развернула бланк и громко прочитала:
– «Прибыл на место. Хабаровск. Подробности письмом. Целую. Валера». Ну, хоть это успокаивает. Хабаровск недалеко, так что в случае чего и слетать можно, – она передала бланк Наташе.
Наташа пробежалась по строчкам и заплакала. Нина Николаевна обняла её за плечи, и они вместе прошли в зал, сели на диван. Маринка смотрела на них как завороженная,
– Вы чего плачете. Это неправильно. Радоваться надо. Всё же хорошо, – у неё на глаза навернулись слёзы, и она, начиная реветь навзрыд, подошла к матери.
Приехавший домой Владимир Леонтьевич, застал женскую половину своего семейства в слезах и улыбках.
– Кого хороним? – весело поинтересовался он.
– Не хороним, а радуемся, – разъяснила Маришка.
– Когда люди радуются, они смеются. А ещё лучше за столом под хорошую закуску дегустируют хорошую водочку.
– Кому что, а вшивому баня. Чего это тебя в последнее время на водочку всё потягивает?
– Я к слову. А вот насчёт стола и про хороший ужин вполне серьёзно. Вы уже ели… или меня ждёте?
– Конечно, тебя ждём. Чтим традиции. Без главы семейства никуда. Даже на радостях и поплакать нельзя, – съехидничала жена.
– Вы хоть введите в курс дела. Какая радость вызвала столь бурные слёзы?
– Валерка телеграмму прислал. Служить будет в Хабаровске или где-то рядом. Вот мы и радуемся, что недалеко.
– Ну-у-у! А ты, мать, говоришь, повода нет. Солдат весточку прислал. Вот повод так повод.
– Ладно, девчата, хватит нюни разводить да сопли на кулак наматывать. Пойдёмте, будем главу семейства кормить. Да и самим ужинать пора, – сказала, улыбаясь, мама.
Пока Маринка и Владимир Леонтьевич переодевались, свекровь с невесткой накрыли на стол.
Простой ужин, но за столом семья сидела в приподнятом настроении. Владимир Леонтьевич извлёк из внутренностей холодильника бутылку с остатками водки, налил две рюмки,
– Давай, мать, выпьем за нашего сына. Никуда от этого не денешься. Все через службу прошли. Главное, чтоб человеком был.
Чокнулись. Выпили. Нина Николаевна поставила рюмочку на стол. Загрустила. Взяла вилку и, смотря в одну точку, стала ковырять в тарелке.
– Интересно, – сказала она.
– Что интересно? – спросил муж, и все домочадцы посмотрели на мать.
– Интересно, как он там? Что с ним? Всё ли хорошо?
– Не волнуйся, родная. Всё у нашего сына хорошо, – Владимир Леонтьевич посмотрел на Наташу. – И у мужа твоего всё в полном порядке.
Утро второго дня службы началось также, как и утро первого дня… равно, как и все последующие рассветы на службе с команды дневального: «Рота, подъём!».
– Взвод! С голым торсом в спальном проходе становись! – скомандовал младший сержант Серов. – Молодцы! Напра-а-а-во! На зарядку шагом марш!
Утренняя зарядка заключалась в трехкилометровой пробежке с остановками для физических упражнений. На улице взвод построился в колонну по два и шагом пошёл от казармы по солдатской аллее,
– Бегом! Марш! – скомандовал Серов.
Пробежали по территории части и через ворота КПП выбежали за её пределы.
Со всех сторон территорию части окружали болота, колхозные поля и редкие лесопосадки. Вот именно болота были благоприятной средой для комаров. Тучи кровососов облепили оголённые торсы бегущих. Возникло желание бежать ещё быстрее… и ещё быстрее. Руки постоянно находились в движении. Они отбрасывали, ухлопывали, прихлопывали и захлопывали комариное братство, нагло пытающееся напиться молодой кровушки.
Чешущийся от комариных укусов взвод возвратился в казарму и принялся за наведение порядка в спальном расположении… по команде в туалет и умывальник… по команде одеваться.
– Рота, на утреннюю поверку! Становись! – возвестил дневальный.
– Алёхин! – старшина Жеволудов зачитывает список роты.
– Я!
– Барабанов!
– Я!
– Яванский!
– Я!
– Первая шеренга два шага вперёд, вторая на месте. Шагом, марш!
– Первая шеренга! Кру-гом!
– Правый сапог снять! Надеть! Левый сапог снять! Надеть! Подворотничок расстегнуть! Подшивку к осмотру! Застегнуть подворотничок! Ремни снять, бляхи к осмотру! Чистить! Вычищать! Ремни одеть! Носовые платки, расчески, документы к осмотру! Номер военного билета!
– 2453…88… Э-э-э-э!
– Выучить!
– Когда?
– Сей-ча-ас! – голос Серова срывается на крик. – Упор лёжа принять! Десять раз отжаться! Встать! Номер военного билета!
– 245…388.. Э-э-э!
– Отставить! Упор лежа принять! Десять раз отжаться! Встать!
– 24 53 883 – чётко отрапортовал Панов Олег.
– Пилотки снять! Швейные принадлежности предъявить! Где иголка и зелёная нитка? Десять секунд времени на устранение. Время пошло!
Рулов Игорь срывается с места в бытовую комнату.
– Раз! Два! – считает младший сержант. – Не уложился! Упор лежа принять! Десять раз отжаться! Встать! Устранить недостаток! Время прежнее! Приступить к исполнению! Отставить! Бегом! Марш! Взвод, заправиться. Смирно! Первая шеренга! Кру-гом!
– Рота! Смирно! – закричал дневальный.
В расположение прибыл командир роты. Дежурный подскочил с докладом:
– Товарищ майор! За время вашего отсутствия происшествий не случилось! Весь личный состав в наличии. Наряд три человека. Личный состав на утреннем осмотре. Дежурный по роте старший сержант Дольский.
– Вольно!
– Вольно! – продублировал дежурный.
– Ну что, сержант, последний наряд? Завтра домой?
– Так точно, товарищ майор!
– Молодец. Какого орла воспитали, – взгляд майора сместился на прибывшее пополнение, – учитесь, берите пример. Каков орёл! Молодец!
Майор протянул руку и крепко пожал ладонь сержанта.
– Завтра обязательно приду проводить. Дождись. Сегодня вечером чтобы порядок…порядок в казарме.
Командир прошёл в канцелярию в сопровождении старшины и старшего лейтенанта.
– Первая шеренга! Встать в строй! Кру-гом! Смирно! Вольно! Разойдись!
– Товарищ младший сержант! – обратился к улыбчивому сержанту офицер, вышедший из канцелярии. – Постройте водителей.
– Взвод, строиться! Становись! Равняйсь! Смирно! Равнение на-право! Товарищ старший лейтенант! Взвод водителей учебной роты по вашему приказанию построен. Докладывал заместитель командира третьего взвода младший сержант Серов!
– Вольно!
– Вольно!
– Товарищи. Я заместитель командира учебной роты по политической части. Старший лейтенант Дёмин. Прошу не стесняться. Если есть вопросы, пожелания, подходите прямо ко мне. Примем соответствующие меры. Сейчас есть вопросы?
– Никак нет! – грохнул строй.
– Отлично! После завтрака у нас с вами первое занятие. Товарищ младший сержант, обеспечьте явку взвода к восьми двадцати в ленинскую комнату роты.
– Рота! Для следования в столовую… Строиться! – закричал дневальный.
– Приятного аппетита! – офицер развернулся и ушёл в канцелярию.
Это было первое знакомство Валерия с замполитом роты. Оно ничего плохого не обещало, но со временем он узнал всю полноту его подлой натуры. После завтрака сержант отвёл взвод к месту курения. Первая минута лёгкого расслабления. Валерий прохаживался рядом, стараясь держаться немного на расстоянии от табачного дыма.
– У нас кто не курит, работает, – улыбаясь, сказал младший сержант. – Подумай, Яванский, что лучше.
– Я работы не боюсь, а здоровье гробить не желаю.
– Дело твоё, боец. Закончили перекур. В казарму шагом марш.
Взвод построился перед дверью, над которой висела табличка «Ленинская комната».
– Справа по одному в ленинскую комнату. Шагом! Марш! Заходим и рассаживаемся на передние парты.
– Встать! Смирно!
– Вольно! – сказал вошедший замполит.
– Вольно! Разрешите идти, товарищ старший лейтенант?
– Разрешаю. Через два часа я закончу. По расписанию у вас строевая подготовка.
Младший сержант вышел, оставив взвод с замполитом. Тот долго смотрел на молодых ребят. Всматривался в их глаза. Взвод, убедившийся за короткое время, что лишнее слово может навредить, молчал и следил за офицером.
– Товарищи. Для начала мне бы хотелось рассказать вам о нашей части. Как вы уже знаете… вы служите в ОСНАЗе. Это войска особого назначения… другими словами радиотехническая разведка. Наша элитная часть входит в состав восьмого разведуправления КГБ СССР. Это очень почётно. О целях и задачах части вы узнаете на специальных занятиях по боевой подготовке. Цель же моего сегодняшнего занятия, упредить вас от поступков, которые могут вам навредить. Первое, вы не должны никому, ни в письмах, ни в разговорах говорить о том, где вы служите, и где располагается наша часть…
Из всего сказанного следовало, что практически всё нельзя. Нельзя говорить, где служишь, откуда прибыл на службу, где располагается часть и чем она занимается. Об офицерах, прапорщиках, сержантах и рядовых, с которыми служишь, тоже нельзя говорить.
– Товарищ старший лейтенант! Мы здесь второй день и, честно говоря, вообще не представляем, где мы находимся.
– Фамилия?
– Яванский.
– Встать, когда со старшим по званию разговариваешь. Тебя что, сержант не научил, как правильно обращаться к офицеру? – Дёмин повысил голос.
– Никак нет! Ещё не научил.
– А-а-а?! Хорошо. Ну, тогда я объясню. Прежде чем задать вопрос, необходимо поднять руку. Затем встать и спросить разрешение: «Товарищ старший лейтенант! Разрешите обратиться? Рядовой Яванский!», и можете излагать суть. Вам ясно?
– Так точно! – Валерка подскочил и вытянулся во фронт.
– Присаживайтесь. Ваше замечание правильное. Но если бы вы внимательно меня слушали, то поняли, что я имел ввиду. А я говорил, что всё мной обозначенное нельзя описывать в письмах на Родину или близким и знакомым, живущим в других регионах. Возможно, именно возможно, что вы когда-нибудь получите увольнительную. Так вот, всё обозначенное нельзя упоминать в разговорах с незнакомыми людьми, а также необходимо немедленно по прибытии в расположение части доложить старшему офицеру о попытках посторонних лиц выяснить ваше место службы и задачи вашей части. Теперь все усвоили?
– Так точно! – хором отчеканили ребята, вскакивая с мест.
– Присаживайтесь, – Дёмин расплылся в улыбке. – Яванский. О том, что вы невнимательны на политзанятиях, я доведу до вашего сержанта. Доложите ему сами о полученном замечании.
– Есть! – Валерка встал.
– Присаживайся… Сейчас я раздам вам листочки с вопросами. Прошу внимательно прочитать вопросы и напротив написать искренние и правдивые ответы. Если вы затрудняетесь ответить на поставленный вопрос, так и напишете: вопрос не ясен или я не знаю, как ответить. Контрольное время исполнения задания двадцать минут. Приступить к исполнению.
Вопросы как вопросы. Частью биографические, частью интеллектуальные, были из мира увлечений и хобби. Валерий принялся перечитывать вопросы поочередно, давая ответы. Справившись с заданием, он передал листочек замполиту. Пока остальные выполняли задание, замполит читал Валеркины ответы.
Наконец-то все работы были сданы. Замполит сложил листочки стопочкой на краю стола,
– А сейчас время для написания писем родным. Вот вам чистые листы. Кому будет надо ещё, подходите и берите. Вот каждому по чистому конверту. У вас есть тридцать минут. Конверты не запечатывать. Обратный адрес я продиктую. Пишите.
Переполненному событиями и впечатлениями Валерию хотелось написать очень много. Он резво принялся за дело, но остановился. Вспомнил родителей, сестрёнку и любимую Наташу. Так сильно сжалось сердце, и нахлынули воспоминания, что происходящее вокруг потеряло смысл. Он хотел написать много, а написал ровно одну страничку. Про то, как он всех любит. Спрашивал, как у них дела. Про то, как у него всё складывается хорошо и какие замечательные у него командиры и сержанты. Он подумал и решил: «А зачем их расстраивать? Хорошо и хорошо. У меня всё в порядке и им тоже будет хорошо». Написал. Сложил листочек вдвое и вложил его в конверт. Подписал домашний адрес и стал ждать. Сидел молча. Смотрел в окно.
– Заканчиваем, – Валеркины воспоминания были прерваны замполитом. – Так. Подписываем обратный адрес.
Старший лейтенант начал диктовать, а ребята аккуратно записывать,
– Хабаровский край, Хабаровский… Написали? Хорошо! Сдаём конверты. Вот. Два дела сегодня сделали. Теперь вернёмся к вопросам и пожеланиям. Если есть вопросы, прошу, задавайте.
– А когда у нас будет присяга? – это Сашка Бадиков.
– Через неделю в часть прибудет основное пополнение. Вот с этого момента отсчитывайте один месяц. Пройдёте «курс молодого бойца» и присягнёте на верность Родине. Ещё вопросы?
– А когда за нами машины закрепят? – Ромка Баринов встал с места.
– Не скоро. Вначале пройдёте автомарши. Где-то месяца через три перейдёте в боевые роты и получите свои машины. Следующий.
– Товарищ старший лейтенант! Меня волнует один вопрос, но я не знаю, к кому можно обратиться, – заговорил Валерий.
– Обращайтесь ко мне. Постараюсь помочь. Всё, что в моих силах.
– Понимаете, я женат. И жене скоро рожать. Я хотел бы написать заявление о переводе в другую часть… ближе к дому.
– О том, что вы женаты, мы знаем из вашего личного дела. Наперёд запомните все, в армии документа с заголовком «Заявление» нет. В армии рапорт. Теперь о вашем переводе. Чем вам не нравится наша часть?
– Она не может мне нравиться или не нравиться. Я здесь второй день.
– Правильно. Послужите. Присмотритесь. Притрётесь. Я думаю, вам очень понравится.
– Я хотел бы обратиться с заявлением. Простите с рапортом о переводе в другую часть, ближе к дому, по простой причине, у меня скоро будет ребёнок.
– Хорошо. Вы можете написать рапорт прямо сейчас и передать его мне. Я его отдам командиру роты, который озвучит вашу просьбу перед командиром части. Вот вам бумага. Пишите. В верхнем правом углу: «Командиру войсковой части…». Написали? Посередине: «Рапорт». Излагайте суть вопроса кратко и по существу. Так. Написали? Вот. В нижнем левом углу ставьте сегодняшнюю дату. Далее подпись и расшифруйте фамилию. Всё? Готово? Давайте.
О проекте
О подписке