Издревле по обычаю
к бараночкам да бубликам
на стол гостям все ставили
пыхтящий самовар.
Под прибаутки смачные
да шутки презабавные
из блюдечек чай пился
и раздувался жар.
 
 
Века промчались бурные,
забыты все традиции,
и мы глядим пресыщенно
на бублики и чай,
но почему-то скучно
с родными водка пьётся,
в глазах которых прячется
недетская печаль.
 
 
Друзья наши холёные,
надменные и праздные
давно уже уехали
за кряжистый кордон.
Но тянет их на Родину
и в Цюрихе, и Лондоне,
а перед Пасхой снится им
церковный перезвон.
 
 
Пресытились коллеги вдруг
купеческим застольем,
на пойло демократов
их не глядят глаза —
всем с грустью вспоминается
вкус хлеба настоящего
да вкус воды колодезной,
чистейшей, как слеза.
 

 
Не волнуй мою душу грозами,
Полыхающий в поле закат,
И лучом своим нежно-розовым
Не веди меня в райский сад.
 
 
Я встречаю в горах рассветы,
Пью росу из ковша Медведицы
И брожу босиком по планете,
Пока в небе звезда моя светится.
 
 
Не пугай меня больше грозами,
Увядающий в небе закат,
Не волнуй моё сердце грёзами,
Вызывая в душе листопад.
 

 
Подвластно всё
Законам Мирозданья:
материки, эпохи, города.
И даже люди
не встречаются
случайно —
им светит
путеводная звезда.
 
 
Судьба, поступки,
чувства и желанья
нам предначертаны
уже в тот самый миг,
когда зачатье
происходит наше,
когда мы первый
выдыхаем крик…
 
 
Потом уже
на тропах
искушений
всевозможных
даётся шанс нам
праведным путём
пройти,
чтобы не кануть
в вечности столетий,
а на алтарь
вселенской совести
взойти.
 
 
Не понимаем мы,
что всё закономерно,
что возвращаются нам
зло и благодать,
что миром правит
справедливость мудро,
которой невозможно
никогда солгать.
 
 
Подвластно всё
Законам Бытия —
в них мирозданья смысл
и человечества природа,
в них торжество раскаянья,
расплаты торжество
за славу, за грехи
и за бесчестье
рода!..
 

 
Всю ночь стучит
по подоконникам капель,
мне гвозди забивая
в мозг и душу.
Который год январь
нам тянет канитель,
а южный ветер
тихо шепчет в уши.
 
 
Мороз крещенский
в лужицах растаял.
На крышах снег
просевший
заскользил, хрипя.
Снежинки через день
порхают стаей,
пытаясь к жизни
возвратить меня.
 
 
Ах, зимушка-зима,
тебя я разлюбил!
Не по душе мне
твои козни и причуды.
И Новый год
давным-давно не мил:
приносит он
лишь суету
и ожиданье чуда.
 
 
Всю ночь стучит
по подоконникам капель,
мне гвозди забивая
в мозг и душу.
Январь,
очнись же, наконец,
впусти метель!
Зимы желаю я!
Желаю стужи!
 

 
Весенний блеск
зелёных глаз,
бросая в дрожь,
как в первый раз,
к любви взывает.
Осенний взгляд
уставших глаз,
как листопад,
во мне щемящую
тревогу пробуждает.
 
 
В нём чистота,
блаженства миг,
и страсть, и крик,
и моря плеск,
и в ухо шёпот,
в нём боль, тоска,
и плоти зов,
и стон души,
и звонкий смех,
и сердца грохот.
 
 
Всё забывая,
я бегу,
к тебе лечу,
ползу к тебе,
как в первый вечер,
сквозь тишину и суету,
через грозу,
и дождь, и снег,
сквозь ураган
на нашу встречу.
 
 
Весенний блеск
зелёных глаз,
бросая в дрожь,
как в первый раз,
к любви взывает.
Осенний взгляд
усталых глаз,
как листопад,
во мне щемящую
тревогу пробуждает.
 
 
Холодный свет
горячих звёзд
вновь заливает
нас с тобой
из чёрных дыр
галактик рваных,
а мы, как прежде,
на крыле
и рвёмся ввысь,
на зависть всем,
забыв года свои
и раны.
 
 
Мне не понять,
и не забыть,
и никогда
не разлюбить
ресниц твоих
наивный трепет.
И будут жить
во мне всегда
твой первый взгляд,
и дрожь руки,
и оправданий
робких лепет.
 
 
Весенний блеск
зелёных глаз,
бросая в дрожь,
как в первый раз,
к любви взывает.
Осенний взгляд
усталых глаз,
как листопад,
во мне щемящую
тревогу пробуждает.
 

 
Я снова погружаюсь
в Интернет:
в событья,
в сплетни,
в тесты, в игры,
где зазеркалья мир,
где свой сюжет,
где все актёры мы,
а наши мысли —
ТИТРЫ.
 

 
Даются нам уроки нелегко —
на грабли мы беспечно наступаем
и бьёмся, словно мухи о стекло,
вселенские законы забывая.
 
 
Себя мы разрушаем
и природу.
Мы потеряли совесть, нравы, честь…
Как объяснить
наивному народу,
что это всё – кармическая месть?
 

 
Люби меня таким, каков я есть, —
сентиментальным, слабым, дерзким,
без лицемерья, фальши и завес
прозрачных
и, по сути, мерзких.
 
 
Люби меня таким, каков я есть, —
ленивым, похотливым и блаженным,
не позволяющим себе пустую лесть,
умеющим быть резким,
оставаясь нежным.
 
 
Люби меня таким, каков я есть, —
пока распят я на кресте у прозы,
пока живу,
имею силы, честь,
пока в глазах моих ты видишь слёзы…
 

 
Молчат слова,
когда молчит душа,
когда как листья
они мёртвые порхают,
когда, как осень,
разноцветием своим
они тоской
лишь сердце наполняют,
когда слова
не оживили мысль,
когда истома
только подступает,
когда в душе
не обнажился нерв
и только разум
вдохновенье
ощущает.
 
 
И понимаю я,
как, торопясь,
моё сознанье
рифмы подбирает,
как, воскрешая
чувственную связь,
в них Муза
жизнь свою вдыхает.
 
 
Идея воплотилась —
плод рождён.
Глаза мои,
от счастья улыбаясь,
блестят.
Но покидает вдруг
восторг,
когда
я в прозу жизни
возвращаюсь.
 

 
Не бросайте животных, люди,
не берите греха на душу!
Предаёте вы самых
верных!
Вы друзей предаёте
лучших…
 
 
Поглядите в глаза им прежде —
Может, вас остановят
их слёзы,
может, совесть разбудят вашу
в них убитые
горем грёзы.
 
 
Умоляю вас всех,
одумайтесь,
укротите в себе жестокость,
ведь животные не игрушки —
не бросайте сердца их
в пропасть!
 
 
Где-то там
день и ночь у обочин
безнадёжно скулят их тени,
а вы спите в кроватях тёплых,
не испытывая сомнений.
 
 
Не бросайте домашних питомцев!
Мы за муки все их в ответе,
потому что они нас любят,
потому что они нам дети.
 

 
Не верю я, что занавес опущен!
Не верю я, что мир сошёл с ума,
что дикий страх калечит людям души,
что торжествует чёрная чума.
Что пандемия – это в ад
преддверье,
что оказался прав мудрец Эйнштейн,
цивилизации
не выразив доверье,
предвидя,
что грядёт наш судный день.
 
 
Неужто рабство цифровое ожидает?
Неужто время чипизации придёт?
Неужто монстров женщины рожают?
Неужто всех Любовь нас не спасёт?
 
 
Не верю я, что занавес опущен!
Не верю я, что мир сошёл с ума
и в то, что глобалистам станет лучше,
когда планета будет как тюрьма,
когда народы превратятся в стадо
безвольных призраков-рабов,
когда
как наивысшая награда
изгоям будет секс, еда и кров.
 
 
Мутируют желания вождей,
меняются имущих представленья,
но защитит Господь
Своих детей,
ведь люди —
Его высшее творенье.
 

 
Ничего
от детей не ждите:
нашим детям
лететь вперёд.
 
 
Мы крылатыми их
взрастили,
так отпустим же их
в полёт!
 
 
Пусть они
совершают ошибки,
пусть порхают
и падают вниз,
пусть на грабли
свои наступают
и себе
выбирают девиз!
 
 
Пусть они
своё знают право —
быть такими,
как время велит.
Только пусть
всё решает совесть,
если разум их
вдруг замолчит.
 

 
Размалинилась душа,
разбоярилась —
вновь приснился
из детства рай.
Захотелось кваску
вдруг овсяного
да из русской
печи каравай.
 
 
Заскучалось
по баньке забористой —
с дымоходом,
c лавчонкой простой,
что на речке стояла
ключистой,
за гумном,
под мохнатой ветлой.
 
 
Захотелось
душе моей раненой
перепевки послушать
старинные
от красавиц
в кокошниках красочных
да в своих сарафанах
былинных.
 
 
Мать Россиюшка,
духом славная,
разбуди свой народ
одурманенный,
возроди в нём
величье былое
да огонь воскреси
в душах пламенный!
Одари ты сынов
чудом-удалью!
Мудрость с честью
им дай возродить,
чтоб во веки веков
не смогли лиходеи
у потомков
сакральную память
убить.
 

 
Мой сын угас,
блеснув, как луч в ночи.
Его звезда
скатилась с небосклона.
Уже душа моя
уставшая молчит,
лишь мироточит болью,
как икона.
Уже я смерти
беспощадность осознал,
потерю ощутил,
но только вновь и вновь,
осмысливая жизнь свою,
сей миг понял,
зачем дарует Бог
несчастья, веру
и Любовь.
 

 
Ходили все когда-то
на маёвки,
теперь толпой
бредём на шашлыки…
Была тогда
иная солидарность,
совсем другими
были мужики.
 
 
Всех девушек
растили матерями —
их честь была
достоинством семьи.
Сожительство вне брака
осуждалось,
и люди чувства берегли свои.
 
 
С экранов
не кичились нам развратом
певички, многоженцы и шуты,
не выставлялись напоказ
нам лица
искусственной,
куклячьей красоты.
 
 
У нас был кодекс
коммунистов и морали —
у вас есть кодекс
либералов и лжецов.
Какую же страну
мы походя
просрали,
забыв наказы предков,
предав своих отцов!
 

 
Я ненавидел лицемерие
и фальшь!
Слащавость презирал я
и бездушье!
Всю жизнь искал себя,
а находил кураж,
когда врагов спасал
из благодушья,
когда ходил по жизни
напролом,
когда, измены
и предательства прощая,
я стены пробивал
холодным лбом,
физическую боль не ощущая,
когда, ехидному злорадству
вопреки,
я к цели шёл,
в себе не сомневаясь,
когда друзья
не протянули мне руки,
когда жене в глаза
смотреть боялись.
Я ненавижу подлость,
гнусное враньё!
Снобизм я презираю
и духовное тщедушье!
Господь всесильный,
покарай меня за всё,
но только пощади
друзей былых
за малодушье!..