Читать книгу «Всадник рассвета (Собрание сочинений)» онлайн полностью📖 — Владимира Шигина — MyBook.



Меж тем суета по приготовлению к моему убиению, видимо, стала подходить к концу. Не знаю почему, но за устроителей предстоящего действа я даже невольно порадовался. Уж больно у них все было отработано. Наверное, подобные развлечения здесь были не столь уж большой редкостью.

Наконец все, радостно гомоня, снова собрались вокруг деревянного истукана. Женщины расставляли по столам кувшины с каким-то питьем и огромные миски с кусками жареного мяса. Меня подняли с травы и тоже потащили в центр. Толпа расступилась предо мною опять оказались знакомые старички-душегубы. Но теперь вместо старых дерюг на них были чистые белые рубахи. Что ж, гулять так гулять!

– Несите жертвенный нож! – прокашлял старец с лицом, напоминающим печеную картошку.

Ему подали какую-то немыслимую секиру. “Печеный” деловито опробовал ее остроту пальцем, а опробовав, довольно поцокал языком.

– Несите и возложите на алтарь тело! – велел он стоявшим сзади меня молодцам.

Ничего себе! Я для них уже только тело! Ну не мерзавцы ли! Скорее всего, меня хотят вначале зарезать, а уж потом поджаривать! Это все же несколько лучше, чем поджариваться заживо, но хуже, чем остаться в живых!

Только тут я разглядел, что перед деревянным истуканом лежал большой плоский камень темно-бурого цвета. Подхватив под мышки, меня подтащили к нему. Я тоскливо глянул в пустые глазницы деревянного урода. Уж не во имя ли тебя меня собираются кончать? И почему камень такого необычного цвета? Да это же запекшаяся кровь! Это кровь моих предшественников, чью незавидную участь мне тоже предстоит сейчас разделить.

Двое здоровенных детин в одно мгновение завалили меня навзничь на камень. Да это, впрочем, было не так-то и сложно сделать, ведь я был связан по рукам и ногам и даже не пытался сопротивляться. Да и что я мог? Кусаться, что ли?

В высоком небе неторопливо плыли белые облака. Как хорошо и покойно, наверное, сейчас там! Внезапно мне показалось, что я увидел смотрящее на меня с небес женское лицо. Я был готов поклясться, что совсем недавно уже видел его. Девушка пристально и изучающе смотрела на меня. Глаза ее были печальны и полны сострадания. Наши взгляды встретились, и видение, вздрогнув, тут же растворилось в облаках.

Распнув мое тело на камне, детины из рук меня, однако, не выпускали. Ребята были опытные. На площади тем временем приступили к первому действию разыгрывающегося спектакля.

– О Перун, повелитель дождя, грома и молний! О Перун, тучегонитель и победоносец! Будь милостив к нашему скромному дару и ороси водой наши поля и пашни! – заорал во весь голос, воздев руки к небу, старший из старичков.

– О хозяйка нив и хлеба полногрудая Жива, дай нам добрый урожай! Подари нам удачу! – тонко заголосил другой.

– О крылатый страж посевов Симаргл, не побрезгуешь ли и ты нашей скромной жертвой! Остереги поля от напастей! – вторил обоим, поигрывая ножиком, “печеный”.

“Не больно щедры что-то вы, ребята, – подумалось мне злорадно, – одного меня сразу трем предлагаете, а запросы при этом будь здоров! Хрен вам за меня что-то обломится!”

“Печеный” тем временем что-то яростно троекратно прокричал и, бубня себе при этом под нос какие-то заклинания, уже подступал ко мне. Я невольно напрягся. Сердце в ожидании неминуемого билось отчаянно. Я тяжело дышал. Старик занес надо мной свой нож. Безоблачное небо слепило бездонной синевой. Я закрыл глаза. Ну вот, кажется, и все!

– Сдерите с тела рубаху! – рявкнул вдруг в самое ухо мой убивец. – Священный нож не может касаться грязного тряпья!

Подскочивший подручный резким рывком разорвал тельняшку. Я вздохнул полной грудью и снова закрыл глаза. И тут над моим ухом раздался жуткий вопль. Неужели это кричу я, уже пронзенный дурацким ритуальным тесаком? Но нет, кричал нависший надо мной дед-убивец. Отбросив в сторону свою секиру, он тыкал в меня пальцем и голосил не переставая. Что именно он кричал, я разобрать не мог, да, честно говоря, и не пытался. Стыдно признаться, но я был безумно счастлив тому, что судьба подарила мне по какому-то своему капризу еще несколько лишних минут жизни.

Меж тем под вопли старца вся окружавшая меня толпа внезапно разом рухнула на колени. Впечатление было такое, что у всех столпившихся одновременно подкосились ноги. Люди ползли ко мне со всех сторон. Я невольно дернулся, и тут же державшие меня за руки и за ноги молодцы тоже бухнулись в ноги. Происходило нечто невероятное, но что? Над поляной стоял сплошной нескончаемый крик. Теряя остатки рассудка, я боком сполз с лобного места. Напрягая слух, пытался разобрать, о чем столь дружно голосят ползшие на четвереньках ко мне люди. И я расслышал слово. Всего одно лишь слово. Но какое!

– Посланник! Это Посланник! – голосила поляна не переставая.

“Ну, слава богу, – подумалось мне. – Вот и имечко мне подыскали! Надо ж, какая радость! Однако что и кому я должен переслать?”

Мог ли я представить, что случайно задал себе вопрос, ответ на который буду искать долгое время не только в иных землях, но и в иных мирах… Но тогда для меня было куда более важно то, что я пока все еще оставался живым. К тому же было еще непонятно, сколь хорош или плох для ползущих ко мне буду я в образе неведомого посланника. Как знать, может, вся эта свистопляска будет иметь своим продолжением еще более мучительную казнь? От этих субчиков ожидать можно что угодно. У меня отчего-то внезапно заболела грудь. Боль была такая, словно кто-то ткнул туда горящей головешкой. Однако сейчас было не до этого.

А потом внезапно хлынул дождь. Но не обычный. Сплошная стена воды, буквально обрушившаяся на землю и в одно мгновение превратившая ее в сплошную грязевую лужу. При этом я готов был поклясться, что еще минуту назад небо было совершенно безоблачным. Росчерк молнии вновь поверг всех на землю. Оглушительные громовые раскаты добавили сцене драматизма. Прошло еще несколько мгновений, и поток воды исчез так же внезапно, как и появился. Я поднял голову. Небо было таким же безоблачно-голубым, как и минуту назад. Это могло показаться галлюцинацией, если бы не грязь и лужи вокруг, если бы и я сам не был мокрым с головы до ног.

– Посланник! Посланник! – снова закричали люди. – Сварог дал нам знак! Боги не желают великой жертвы!

Я по-прежнему полулежал, прижавшись спиной к своей каменной плахе. По-прежнему горела и пылала огнем грудь, по-прежнему била предательская дрожь от всего пережитого, по-прежнему я был в полном неведении, что же меня ждет теперь.

“Идиоты, – думалось мне тоскливо. – Хоть бы развязали меня!”

Словно поняв мои мысли, один из седовласых убийц, жалобно поскуливая, подполз ко мне и, целуя мои грязные ступни, перерезал ножом все веревки и так же, скуля и заискивающе заглядывая мне в глаза, отполз обратно. Теперь я уже с явным интересом окинул взглядом валявшихся в грязи и воде. Все складывалось не так уж и плохо. По крайней мере, я все еще был жив. Меня наградили именем. Правда, оно достаточно дурацкое, но все же лучше чем вообще никакого. Стыдно признаться, но я поймал себя на мысли, что мне приятен вид валяющихся в грязи людей, которые еще совсем недавно желали моей смерти с той же неистовостью, с какой они сейчас меня боготворили.

В небе засияла радуга.

– Сварог доволен! Боги радуются вместе с нами! – кричали и обнимались люди.

Кто такой этот Сварог и почему он должен быть доволен, я не понял, да, честно говоря, и не пытался. Какое мне до этого дело! Если кто-то чем-то доволен, ради бога!

Наконец, поднявшиеся с колен старцы дали знак покинуть поляну. Сами же старики стали робко приближаться ко мне, не смея поднять глаз. Особенно подобострастно вел себя “печеный”, будто это не он еще несколько минут назад собирался вырвать из моей груди сердце. От этого зрелища мне стало противно, и я поморщился. Увидев это, старики снова разом грохнулись в грязь.

– О великий Посланец! – истошно и с надрывом возопил один из них. – Как вымолить нам у тебя прощение? Как умилостивить тебя?

– Может, Посланник желает хорошей жертвы в честь своего прибытия на нашу землю: юношу, девушку или младенца? – деловито поинтересовался тот, который должен был лишить меня жизни.

Этот старикашка был просто патологическим маньяком!

– Ну уж нет! – выкрикнул я им, отрываясь от камня. – На сегодня убийств хватит!

– Что же ты желаешь, Небесный? – недоуменно спросили седобородые старцы.

– Чтобы меня оставили в покое! – ответил я без раздумий.

Спустя четверть часа я уже был переодет в чистую рубаху и широченные порты, уписывал за обе щеки куски горячего жирного мяса и запивал поедаемое сладкой брагой. В глубине избы два здоровяка, те самые, которые распинала меня на камне, усердно взбивали толстую перину.

– Чистый лебяжий пух! – простодушно улыбнулся, поймав мой взгляд, один из них.

Странно, но к этим простодушным крепышам я не испытывал никакой ненависти. Хотя сложись сегодня ход событий несколько по-иному, они с такой же милой улыбкой сбросили бы сейчас мои обугленные кости в какую-нибудь выгребную яму.

– Да пребудет с вами покой, Небесный! – кланялись, покидая избу, старцы.

– Пребудет, пребудет! – нетерпеливо махнул я им в ответ. – И двери за собой закройте!

Все! Теперь я наконец-то один! Как же я устал от всего происшедшего! Посланник! Небесный! Ну и дела! Рассказать кому, не поверят! Как я от всей этой белиберды устал! Даже думать о чем-то было для меня сейчас выше всяких сил. Опрокинув залпом еще чарку золотисто-сладкой браги, я кое-как добрался до перины и буквально упал в ее мягкое лоно.

* * *

Где-то совсем рядом кричали петухи. Я открыл глаза и, глядя в потолок из тесаных бревен, начал восстанавливать в памяти то, что произошло со мной вчера. Я еще не знал, как попал в этот мир, но то, что это был не мой мир и не мое время, до меня уже начало понемногу доходить. Сквозь небольшое оконце, затянутое бычьим вузырем, пробивалось солнце. По тому, что стояло оно высоко, да по отдаленному гаму голосов было ясно, что день уже в самом разгаре. Взгляд невольно упал на запястье. Часов там не было. А жаль, хорошие были часы – наградные “Командирские”. Дотронулся рукой до груди: вспомнил, как болела она вчера. Теперь она лишь немного ныла от небольшого ожога. Опять и опять я вспоминал минувший день, шаг за шагом восстанавливая все со мной происшедшее. Шоссе… автомат… черный враг… девушка-фантом… неведомое селение и весь кошмар вчерашнего жертвоприношения. Стоп! Девушку я, кажется, видел вчера еще и среди облаков! Чертовщина какая-то! Впрочем, пора было вставать и готовиться к новым самым невероятным сюрпризам.

Потянувшись, я выбрался из пуховика. Несмотря на сытный ужин, хотелось есть. Дни голодухи в яме сказывались: организм требовал восполнения сил. В избе было пусто. Позевывая, вышел на крыльцо. Перед крыльцом на траве, видимо, уже давно сидели в ожидании меня три вчерашних деда-убивца. Глаза их лихорадочно блестели, а руки тряслись.

– О великий! – тотчас начали они биться лбами о землю.

Терпеливо подождав, пока старички завершат весь ритуал, я подошел к ним.

– Хочу есть и пить! – сказал кратко.

Злость на моих вчерашних погубителей еще не прошла. Один из ползающих дедков метнулся куда-то, и спустя несколько минут предо мной уже был солидный кувшин с медовухой, каравай свежего, еще горячего хлеба и солидный кусок жареного мяса. Забрав все, я демонстративно хлопнул у них перед носом дверью и вернулся в избу. Сел за стол. Перекусил. Рукавом вытер губы. Что же мне делать теперь?

В это время в избу вполз на карачках мой друг “печеный” и запричитал быстрым полушепотом:

– О великий! Наш род принял тебя и теперь стал самым счастливым из всех родов! Этого прихода ждали еще наши деды и прадеды, но именно нам выпало счастье лицезреть чудо! Каждый твой взгляд и слово, каждый клочок твоей одежды – это величайшая радость для нас, ничтожных! Возжелай…

– Хватит, папаша! – прервал я жестом его бесконечное словоблудие. – Теперь вопросы буду задавать я.

– Как скажешь, великий! – смиренно вздохнул седобородый.

– Прежде всего, где я?

– В земле раксолонов!

– Кто такие раксолоны?

– Мы великое племя!

– Кто вами правит?

– Наши вожди!

– Что вы знаете обо мне?

– Ты Посланник!

– Почему вы так решили?

– У тебя его знак!

– Где?

– На груди!

Еще одна новость! Что у меня за знак на груди? Сразу же возникло непреодолимое желание глянуть на этот знак, но не делать же это перед седобородым!

– Хорошо! Пока говоришь верно! – кивнул я со всей возможной важностью.

Старик обрадованно ощерил беззубый рот, счастливый моей похвалой.

– Хочу видеть вашего самого главного вождя! – совсем обнаглел я. – Пусть явится ко мне сюда!

Но по тому, как мгновенно изменилось лицо деда, как в испуге вытянулся его подбородок, каким стало выражение его глаз, я понял, что переборщил и спорол явную чушь, но отступать было уже поздно. Блефовать так блефовать!

– Я Посланник! – выкрикнул я ему в лицо. – А потому желаю говорить лишь с тем, кто равен мне!

Старики, которые вслед за “печеным” по одному вползли в избу, сразу же задергались. Ага, теперь я точно знал, как себя вести с этими разбойниками!

– Мы уже послали гонца на Небесный Холм! – доверительным полушепотом сообщил мне один из них.

– Это вы сделали правильно! – кивнул я. – Давно бы так!

Что у них там еще за Небесный Холм? Столица? Ставка?

– На Небесном Холме в ожидании тебя скоро соберутся самые достойные. Тебя же мы тоже нижайше просим отправиться туда!

– Далеко ли ваш холм?

– Пять дней конного пути.

– Что ж, поехали сейчас же! – махнул я рукой. Оставаться в этом мрачном месте хотя бы еще на день у меня не было ни малейшего желания.

– У нас все уже готово к поездке! – обрадованно заголосили, перебивая друг друга, седобородые.

– Хорошо! – осадил я ледяным взглядом их не по летам горячий пыл. – Едем, но вначале я хочу умыться! Да, еще верните мне мою тельняшку!

– ?!!

– Ну, мою рубашку! – Я ткнул пальцем в одеяние одного из старцев.

Тот торопливо покачал головой.

Старики вышли. Спустя несколько минут мужчины принесли мне берестяные ведра с речной водой, а женщины быстро и бесшумно накрыли стол. Мой затянувшийся пост явно завершился. От запаха и вида пищи у меня вновь пробудился аппетит, и я не отказал себе в удовольствии еще раз порадовать свой отощавший желудок. Когда ланч был завершен и все присутствующие удалились, я снял рубаху и окатил себя двумя ведрами воды. Обмывшись таким образом, я, вперив подбородок в грудь, принялся рассматривать свой спасительный “посланнический” знак. Увы, ничего, кроме старого, еще дедовского, нательного креста, на груди у меня не было. Под крестом, правда, был все тот же небольшой ожог. Где и когда это меня угораздило обжечься? Потрогал пальцем. Ожог еще побаливал. Пора было отправляться в путь.

Безмолвная женщина внесла и положила предо мной выстиранную тельняшку. Надев ее, почувствовал себя сразу же как-то уверенней. Ведь я не какой-то там дурацкий Посланник, а офицер морской пехоты, а это дорогого стоит! Теперь я был готов к любым испытаниям, которые приготовила мне злодейка судьба. За оконцем кто-то деликатно кашлял, давая понять, что все готово и ждут только меня.

На проводы вышло все селение. Дети с завидным воодушевлением сыпали предо мной на дорогу цветы. Это были те самые детишки, которые с таким же воодушевлением еще вчера таскали хворост для костра, на котором мне предстояло поджариваться.

Лошадь, которую мне подвели, была маленькая и косматая. Когда я взгромождался на нее, то не на шутку испугался, выдержит ли? Но лошадка довольно стойко перенесла мое водружение на свой круп. Ни седла, ни стремян, естественно, не было. Присутствовала лишь уздечка и какая-то расшитая попона, так что поездка обещала быть веселой. Вместе со мной в путь собралась целая свита: десяток воинов с копьями и щитами и неутомимый друг – “печеный”, с ними еще несколько бородачей неопределенного возраста на лошадях, с мешками. Итак, вперед в неизвестность из той же неизвестности!