Однако и на этом значение исторической миссии Андрея Первозванного как для Херсонеса, так и для России не заканчивается! Обратимся вновь к старинным летописям. Вот как описывает путь Андрея епископ Тирский святой Дорофей, живший в III веке нашей эры: «Андрей, брат апостола Петра, протек всю Вифанию, всю Фракию и скифов, проповедуя Евангелие Господа; потом достиг великого города Севастополя (?), где находится крепость Аспар и река Фазис, у которой обитают внутренние эфиопы…» Река Фазис – это нынешняя Риони, «внутренние эфиопы» – видимо, предки нынешних абхазов, но Севастополь! Естественно, что тогдашний абхазский Севастос, как его еще иногда называли, сопоставим с сегодняшним Севастополем лишь названием. Но ведь не нами первыми подмечено, что имена городов, также, как и имена людей не возникают из ничего, каждое из них имеет свое особое значение и свой сокровенный смысл. А поэтому совершенно не случайно миссионерский путь Андрея Первозванного был прочерчен от Херсонеса к тогдашнему Севастополю, а затем вновь от того кавказского Севастополя через многие земли и народы обратно к Херсонесу. А насколько символичен в писании святого Дорофея при упоминании Севастополя эпитет «великий». Вот уж воистину дар заглядывать в далекое будущее!

* * *

Неведомые, даже самым посвященным, повороты истории уже в первом веке новой эры, вновь (после римского императора Августа) связали Херсонес с понятием «севастополис» (т. е. священного города!). Причем второй раз это произошло по воле апостола Андрея, который всей своей неутомимой деятельностью воссоединил в единое целое город на Гераклейском полуострове и его священную суть. Теперь дело оставалось лишь за тем, чтобы кто-нибудь когда-нибудь до конца осознав всю глубину и неразрывность этой взаимосвязи, дал этой земле имя, которое, как нельзя лучше отражало ее прошлое, настоящее и будущее. Но река времени течет неторопливо, и до этого знаменательного события было еще очень и очень далеко – более семнадцати столетий. Впрочем, какое имеет значение время над тем, что существует по своим, неведомым нам, законам!

Общаясь с сотрудниками Херсонесского музея-заповедника, я услышал от них еще одно предание об Андрее. Суть его такова: будучи в Херсонесе, апостол в один из дней обратился к горожанам с речью, стоя на прибрежном камне. Когда же он сошел с него, то оказалось, что на камне остались следы его ступней. Удивительным было и то, что в отпечатках следов всегда, не взирая на погоду, была чистая вода, исцеляющая от всех болезней. Многие годы Андреев камень был местом поклонения херсонеситов, но затем следы его теряются. Может быть, пройдет какое-то время, и бережные руки старателей от истории извлекут его из подземного плена, и он снова явит свое чудо севастопольцам. А может полустертые от времени следы апостола и до сих пор видны нам на какой-нибудь прибрежной скале, и надо лишь суметь увидеть их…

Что же случилось с самим Андреем, где кончил он свой апостольский путь?

А путь бывшего рыбака оказался на редкость тернистым и трагичным; его изгоняли из городов и селений, его избивали, но он упорно шел дальше и дальше в твердой уверенности правоты своего дела. Последним городом, где побывал апостол, была Патры на острове Патрас. Здесь, как гласят летописи, он совершил множество исцелений, однако правитель Патры, префект одесский Эгеат решил покончить с проповедником. Тем временем, остановившись в доме почетного мужа-Сосия, Андрей вылечил его от неизлечимой болезни. И далее обратил много горожан Патр к Христу. Языческие капища стали пустеть.

Распятие Святого Андрея. Худ. Франс Франкен, мл.

В тоже время уверовала во Христа и тяжело болевшая жена местного правителя (проконсула) Эгеата Максимилла, которую апостол излечил. Болел и мудрый Стратоклий, брат Эгеата, и многие другие жители, выздоровевшие через возложение рук апостола. Возрастающая популярность апостола Андрея, прославление его чудес исцеления, все большее количество людей, уверовавших во Христа, вызывали неприязнь и протест у Эгеата. Он не желал признавать апостола и даже пытался его подкупить, предложив большую сумму денег. Но Андрей отвечал так: «Оставь мзду у себя: даром мы получили, даром и даем, но, если можешь сам, принеси себя Богу». Видя непоколебимость веры Андрея, преданность Слову Божьему, разгневанный язычник приказал распять на кресте апостола. Дело еще в том, что в 64 году начались кровавые преследования христиан, известные как нероновские гонение (по имени римского императора Нерона): христиан несправедливо обвинили в поджоге Рима, хотя молва гласила, что это сделал сам Нерон, чтобы полюбоваться невиданным зрелищем гигантского костра, гибели города Мира. В 67 году в Риме распяли брата Андрея, апостола Петра.

Когда слуги Эгеата вели Андрея на распятие, со всех сторон города начали стекаться толпы народа. Все громко протестовали против казни святого, слава о котором разнеслась повсюду. Апостол же умолял народ не препятствовать его казни. Он шел, не переставая проповедовать. Издали, заметив крест, поставленный для него, он его приветствовал (крест этот был сделан косым, в виде буквы «Х» – отсюда и идет его название «Андреевский крест»). Подойдя к месту казни, Андрей отдал свою одежду слугам, слуги же, подняв его на крест, привязали его за руки и за ноги цепями, ибо проконсул приказал не прибивать апостола гвоздями, чтобы, будучи привязанным, он дольше страдал. Привязали же его вниз головой – это также для усиления мучений и унижения перед простым народом. Вокруг «лобного» места стояло более 20 тысяч человек, все они активно протестовали, вместе со всеми возмущался и брат Эгеата – Стратоклий. Андрей, вися уже на кресте, учил народ: «Ни одна мука не достойна будущего воздаяния». Народ с криками направился к дому проконсула с требованием освободить апостола, снять его с креста. Волнение все усиливалось, и чтобы избежать восстания Эгеат распорядился уступить требованиям народа, и сам направился к месту казни. Заметив пришедшего проконсула, Андрей сказал ему с креста, чтобы не снимал его, ибо уже он предстоит пред Господом и ждет встречи с Ним. Жалеет и скорбит о своем палаче, так как того ждет вечная погибель. Слуги, исполняя повеление проконсула, попытались снять Андрея с креста, но руки их не повиновались им, словно онемели. Такая же участь ждала и других людей из толпы, пытавшихся освободить апостола…Громким голосом Андрей произнес просьбу к Господу, чтобы не допустил снятия его с креста, на котором он повешен ради имени Божьего. Просил принять дух его в мире и только тогда быть снятым с креста… И вот облистал его с неба свет, словно молния. Весь народ это видел и стоял, словно один человек, безмолвный и трепетный. Свет осиял вокруг апостола, закрывая его своими ослепительными лучами… Андрей испустил дух, и небесный свет поднял его на высоту… Жена проконсула Максимилла, узнав о смерти апостола, с великими почестями сняла его с креста и, помазав драгоценными ароматами, положила его в свой собственный гроб, заранее для себя приготовленный. Эгеат же, разгневавшись на народ, замыслил отомстить восставшим, хотел и Максимиллу оклеветать перед императором. Когда он помышлял об этом, нашел на него бес и, мучимый им, Эгеат умер посреди города. Все это произошло в последний день ноября 70 году.

Многие века спустя в Патрах началось сооружение грандиозного храма в честь святого Андрея. Вдохновителем этого строительства была жена греческого короля Георга I великая княгиня Ольга Константиновна, дочь генерал-адмирала российского флота великого князя Константина Николаевича, и ревностная поборница интересов русских моряков за рубежом.

Собор Андрея Первозванного в Патрах

Еще в 357 году часть мощей Андрея Первозванного были перенесены в Константинополь и помещены в храм святых апостолов вместе с мощами Луки и Тимофея. Уже в 1204 году, после взятия Константинополя крестоносцами, мощи св. Андрея были перевезены в Италию, а в 1458 году «честная глава» апостола Андрея была положена в соборе святого апостола Петра в Риме. Впоследствии некоторая часть мощей была по приказу Петра Великого перевезены с Патраса в Санкт-Петербург и со всей торжественностью помещены в Александро-Невскую лавру. Так замкнулся круг земных странствий тела апостола от Херсонеса до берегов Невы, где он водрузил свой жезл, затем через новые земли и моря снова в невские пределы, но на этот раз для того, чтобы обрести здесь вечный покой и поклонение.

Реликварий с мощами Андрея Первозванного в Патрах

И «зерна веры», брошенные апостолом Андреем в славянскую землю не пропали даром. Во все времена именно апостол Андрей был и остается одним из самых любимых и почитаемых святых от Бреста до Петропавловска-Камчатского, от заснеженного Мурмана до казачьего Семиречья.

Ведь недаром высший из орденов Российской империи был наименован именно орденом равноапостольского и всехвального Андрея Первозванного, даваемого за особые и исключительные заслуги в деле укрепления российской государственности.

Ведь недаром в российском флоте с завидным постоянством на протяжении более двухсот лет спускались на воду боевые корабли с именем апостола Андрея. И пусть названия их зачастую разнились от «Святого Андрея» и «Кавалера Святого Андрея» до «Андрея Первозванного» и просто «Андрея», но все они были названы в честь того, кто первым пришел на Русь из священной херсонесской земли, привнеся в нее православную веру.

И саму Русь будут уже звать не иначе как святой! А в 1782 году в продуваемую ветрами Ахтиарскую бухту войдут корабли под белоголубым Андреевским стягом. И четыре сходящихся в центре луча, стали символами выхода России к четырем морям: Белому, Балтийскому, Азовскому и Черному… Так дух Андрея вернется на херсонесские берега, чтобы осенить здесь флагом своего имени новые небывалые деяния во славу столь дорогой ему сердцу Руси и православной веры. И сегодня, как и прежде, над кораблями российского флота вновь реют все те же Андреевские флаги – символы мученической, но славной смерти святого Андрея, флаги, под сенью которых отечественный флот достойно прошел свой трехвековой путь.

* * *

…Вот уже несколько лет как общественный фонд всехвального и равноапостольного Андрея Первозванного учредил как общественную награду орден святого Андрея Первозванного. Ныне им награждены многие из тех, кто внес огромный вклад в возрождение великой России. Среди них патриарх Алексий II и адмирал Игорь Касатонов. И если первый делал и делает все возможное для торжества российского православия, то второй спас для Отечества Черноморский флот и отстоял Севастополь и славу Андреевского флага.

Присутствуя на торжественных ежегодных собраниях в честь вручения ордена, я всегда думаю над немыслимыми зигзагами имен и судеб: святой Андрей и Херсонес, патриарх Алексий II и Москва, адмирал Касатонов и Севастополь. Единение и преемственность деяний, чаяний и традиций. И над всем этим ореол апостола.

В третий, и я надеюсь, на этот раз в последний раз, Андрей Первозванный вернулся в Севастополь 12 июня 1997 года, когда на кораблях Черноморского флота вновь подняли его флаги. И не просто подняли! Над флагманским большим