Чем бесконтрольнее становилась власть бюрократии, тем грубее выпирали наружу преступные черты в характере Сталина. Крупская… рассказывала мне о глубоком недоверии и острой неприязни, с какими Ленин относился к Сталину в последний период жизни и которые нашли лишь крайне смягчённое выражение в его «Завещании».»

«Последний оставшийся от Ленина документ, – это продиктованное им письмо, в котором он извещал Сталина о разрыве с ним всех личных и товарищеских отношений. Можно себе представить, как накипело у больного на сердце, если он решился на такой крайний шаг!.. А между тем подлинный «сталинизм» развернулся только после смерти Ленина.

Нет, личная ненависть – слишком узкое, домашнее, комнатное чувство, чтоб оно могло оказать воздействие на направление исторической борьбы, неизмеримо перерастающей каждого из участников. Разумеется, Сталин заслуживает самой суровой кары и как могильщик революции, и как организатор неслыханных преступлений.»

«Телеграммы из Москвы казались бредом. Каждую строку приходилось перечитывать несколько раз, чтобы заставить себя поверить, что за этим бредом стоят живые люди. Некоторых из этих людей я знал близко. Они были не хуже других людей, наоборот, лучше многих… Сталин поставил себе целью заставить человечество поверить в невозможные преступления. Опять приходилось спрашивать себя: неужели человечество так глупо? Конечно, нет. Но дело в том, что подлоги самого Сталина настолько чудовищны, что тоже кажутся невозможными преступлениями.»

[Отбирая то немногое, что нельзя не привести из книги Троцкого, видя по его личной реакции, что он под воздействием этих сталинских процессов, чувствует себя загнанным зверем, я стал понимать, что Сталин на каждом этапе истории, разворачивая свою чудовищную игру, вёл её в двух плоскостях: одну якобы – в интересах народа, коммунистического движения, человечества, и другую, тщательно прикрывая первой, а на самом-то деле для него – самую главную, против отдельных ненавистных ему личностей, из которых, из оставшихся к тому времени в живых, был Троцкий! Расправившись успешно с ним, он, как мы теперь видим, переключился на Гитлера. А расправу над Гитлером он так ловко провернул, что спас от фашизма всё человечество, а себе лично на долгое время, не только при жизни, но и на десятилетия после смерти, обеспечил неприкосновенность и стремление многих причислить его если не к святым, то по крайней мере к великим…

А на самом-то деле по книге Троцкого однозначно видно, что Сталин был за личность. Но книга эта была напечатана за границей и переведена на русский язык только недавно. И мало кто с ней знаком. Я и сам-то прочёл её в интернете, когда рукопись этой моей книги была закончена, и включил эти цитаты, и в число самых первых, после всего. А выступления Троцкого за границей всячески нивелировались Сталиным объявленной им борьбой с «троцкизмом», на острие ножа которой и была личная его борьба с самим Троцким. – Авт.]

[Надо отметить, что и здесь, в войне и борьбе с Гитлером лично, он спасал в первую очередь самого себя, бросая в топку войны без счёта – своих соотечественников, массово, даже там, где уже можно было этого и не делать!]

«Спираль сталинских подлогов, уже успевшая захватить слишком большое число людей, фактов и географических пунктов, продолжает расширяться.»

[В экономике такое расширение называется «пирамидой»; думаю, это – политическая пирамида, выдуманная Сталиным. Забегая вперёд, скажу, что далее я цитирую книгу зарубежного автора, Конквеста, «Большой террор», написанную 30 лет спустя на основе большого количества документов, когда это стало возможно после смерти Сталина. Как вы увидите, это – полное подтверждение цитируемого здесь из книги Троцкого. Разница между этой книгой и написанным Троцким заключается в том. что книга Конквеста написана десятилетия спустя, а Троцкий реагировал, находясь за границей, на то, что происходило при нём в России. – Авт. ] [Если вдумчиво читать книгу Конквеста, то можно себе представить, насколько непостижимыми выглядели эти публичные судебные процессы над теми, кто совсем недавно были цветом нации, творцами революции, соратниками Ленина!]

«Официальные документы Москвы, если их подвергнуть критическому расследованию, оказываются кучей противоречий, лжи и бессмыслиц. Сверх того, вне Советского Союза имеется достаточное количество живых свидетелей и драгоценных документов, чтоб доказать ложность обвинений.»

«Дело идёт о подлоге, о величайшем подлоге во всемирной истории. Аппарат подлога – ГПУ, которое было раньше гвардией революции, а ныне стало полицией новой аристократии. Организатор подлога – Сталин.»

«Надо создать следственную комиссию.»

«Ведь их несгораемые шкафы – не правда ли? – должны ломиться от улик и доказательств. Иначе невозможно было бы расстрелять около 200 большевиков, в том числе старую гвардию партии. Пусть Сталин предъявит открыто хоть часть этих доказательств. Все сомнения рассеются.»

«Но я вам говорю заранее: Сталин этого вызова не примет.»

«Подлог Сталина поражает не только размахом преступления, но и грубостью фальсификации.»

«Суд ГПУ есть суд инквизиции. Признания подсудимых, вынужденные методами ужасающей нравственной пытки, полны противоречий и абсурдов. При первом соприкосновении со свободной критикой они рассыпаются в прах.»

«Те, кто сегодня защищают Сталина, будут завтра сгорать от стыда.»

«Помочь народу можно только правдой.»

«Несмотря на покорные покаяния, проклятия по моему адресу и гимны по адресу Сталина, подсудимые расстреливаются пачками. Всё старое поколение большевистской партии подвергается холодному и систематическому истреблению.»

«Убийство Кирова лежит в основе всех дальнейших процессов. Между тем в основе убицства Кирова лежит грандиозная провокация ГПУ, удостоверенная вердиктом военного трибунала от 29 декабря 1934 года.»

«Исходным пунктом семи процессов является убийство Кирова:

1) процесс Николаева и других 28–29 декабря 1934 г.;

2) процесс Зиновьева-Каменева 15–16 января 1935 г.;

3) процесс Медведя и других 23 января 1935 г.;

4) процесс Каменева и других в июле 1935 г.;

5) процесс Зиновьева-Каменева в августе 1936 г.;

6) процесс в Новосибирске 19–22 ноября 1936 г.;

7) процесс Пятакова-Радека в январе 1937 г..»

«Дальнейшее исследование покажет, что подложны были все семь.»

«…Дело шло… о систематическом заговоре ГПУ против оппозиции, – с целью навязать ей саботаж, шпионаж, покушения и подготовку восстания.»

«В распоряжении советских судебных органов нет ни одной улики, ни одного вещественного доказательства, подтверждающих правильность обвинений. Этот факт представляет самую страшную улику против Сталина.»

«Процессы представляют собой судебную комедию (как ни трудно употреблять здесь слово «комедия»), текст которой вырабатывался в течение ряда лет на основе многочисленных опытов органами ГПУ под непосредственным и прямым руководством Сталина.»

«Сталин оказал сперва величайшую услугу Гитлеру теорией и практикой «социал-фашизма». Вторую услугу он оказал ему московскими процессами. Этих процессов, в которых растоптаны и осквернены величайшие моральные ценности, нельзя вычеркнуть из сознания человечества. Помочь массам залечить нанесённую им рану можно только полной ясностью и полной правдой.»

[Эту книгу я прочёл и цитаты из неё здесь привёл уже после того, как моя книга была полностью написана. Читал и поражался, насколько точно всё представлял и описал Троцкий уже тогда. Можно теперь, оглядываясь и зная всё на деле, только с огорчением констатировать, что и сейчас, когда сталинизм стал далёкой историей, а Россия стала на путь демократии, до того, чтобы правда окончательно восторжествовала, ещё так и не дошли. Если тогда фактически один только Троцкий, опираясь именно на свою правоту, пытался что-то доказать, то уж теперь-то, когда всё открыто и всем и так известно, довести дело до конца и можно и нужно, противоборствующие силы и привычное опасение тех, от кого это зависит, как бы не вышло хуже, по крайней мере для них лично, не дают и теперь правде восторжествовать. Поэтому я здесь и вынужден продолжить мои записи, хотя, казалось бы, только приведённого в одной этой части книги более чем достаточно для окончательного вывода. Остаётся только поражаться, насколько всё-таки несправедливо устроен мир, если у власти оказываются непорядочные, более того, преступные, элементы, а лучшие люди попросту ими лишаются жизни, и плюс ко всему, – эти массовые убийцы ещё и остаются безнаказанными, и даже – в почёте…

Одна книга Троцкого чего стоит, как яркий убедительный обоснованный окончательный диагноз и вердикт сталинизму и лично Сталину! И как ни странно, и сама книга не стала широко известной, и на неё мне не известно никаких реакций специалистов. Ведь написанное уже в 1937 году можно было бы проанализировать на том, что было затем. Такой правды нет! А жаль! Я этот материал сознательно помещаю в середину книги, чтобы читатель ещё поразмышлял, читая мои дальнейшие записки, и убедился в очевидном, но так и не доведённом до логического завершения, на пользу всем. Читаю и думаю, насколько везло Сталину! Казалось бы, уже тогда, при Троцком, при его неоспоримой аргументации, можно было всё-таки прижать Сталина. Всем содержанием своей книги Троцкий показывает преступность Сталина и взывает к мировой общественности создать комиссию по расследованию сталинских процессов, основанных на главном обвинении – в адрес Троцкого. При этом он предполагает, и предлагает, своё участие в работе этой комиссии. Но Троцкого убили. А разразившаяся война позволила Сталину, как нельзя более кстати, бросив в руки смерти ещё миллионы лучших людей, превратиться в «спасителя человечества». Кстати сказать, только теперь, в этой книге Троцкого, можно прочесть и истинное состояние дел, и реальную роль, которую играл Троцкий, находясь за границей, по сравнению с тем, что нам, всему народу, вдалбливали в течение тех лет. И были труды Ленина и Сталина, краткий курс истории партии. А что можно прочесть теперь в качестве прояснения истины? Почему же никто не позаботился о политическом перевоспитании, воспитании, народа? Что в этом отношении сделали политики, историки? Да ровным счётом ничего. Похоже, трусливо прячутся за высказываниями самых разных позиций. Стало модным высказывать свои точки зрения, а не вырабатывать официальную позицию авторитетных специалистов, не давать правовую, окончательную, оценку важных сторон жизни, истории, роли тех или иных личностей. Но вижу, что я слишком отвлёкся. Однако, надеюсь, что здесь и в дальнейшем подобные отвлечения на прямое обсуждение с читателем помогут мне убедить его в истинах. Продолжу анализ книги Троцкого. Подчеркну ещё, что далее вы прочтёте такого же уровня обличения со стороны дипломата того же времени – Ф. Раскольникова. – Авт.]

[Замечу, что лишь некоторые высказывания я отметил жирным шрифтом. А такого выделения достойны все приведённые в этом разделе цитаты! Настолько они верны, важны для оценки этого невероятного периода в истории России, да и всего мира!]

«Дело идёт… о том, что Сталин организовал самый грандиозный в человеческой истории подлог.»

«В настоящее время школа Сталина при помощи свойственных ей научных методов, на которых воспитались и суд, и прокуратура, считает доказанным, что я не руководил Октябрьской революцией, а противодействовал ей. Однако эти исторические подлоги относятся не к моей биографии, а к биографии Сталина.»

«Без политики Сталина не было бы победы Гитлера!» [над Гитлером. – Авт.]

«Единственное действенное преступление – убийство Кирова… Ответственность за преступление падает на ГПУ, которое в свою очередь не могло в таком важном деле действовать без прямого поручения Сталина.»

«Механика Сталина и его полицейских и судебных агентов совершенно проста. За крупные аварии на заводах, особенно за крушения поездов, расстреливали обычно нескольких служащих, нередко тех, которые незадолго до того были награждены орденами за высокие темпы.»

«…Для системы «признаний» были пригодны только капитулянты, прошедшие долгую школу покаяний, унижений и клеветы на самих себя… Весь расчёт организаторов построен на суммарном эффекте публичных покаяний и расстрелов, которые должны заглушить голос критики.

Таков метод Сталина. Такова нынешняя политическая система СССР.»

«Подлость отступает моментами назад перед нелепостью. Если б какая-нибудь иностранная держава поручила вредителям из ГПУ втоптать в грязь советское правосудие, скомпрометировать правительство, подорвать доверие к режиму – эти господа не могли бы сделать ничего сверх того, что они сделали. Вся ткань процесса гнила.»

«Так поступает на процессах Сталина-Вышинского всякий дисциплинированный обвиняемый и свидетель (недисциплинированные расстреливаются до суда).»

[Большая часть книги посвящена личной жизни Троцкого за границей и обличительному разбору деталей сталинских процессов с опровержением ряда ложных фактов, в которых якобы участвовал Троцкий. – Авт.]

«Я ответил открытым письмом Президиуму ЦИКа от 1 марта 1932 года…: «Сталин завёл нас в тупик. Нельзя выйти на дорогу иначе, как ликвидировав сталинщину… Надо, наконец, выполнить настойчивый совет Ленина: убрать Сталина».

«Действия Сталина можно понять, только исходя из условий существования нового привилегированного слоя, жадного к власти, жадного к благам жизни, боящегося за свои позиции, боящегося масс и смертельно ненавидящего всякую оппозицию.»

«Сталин, который был революционером, оказался вождём термидорианской касты.»

«Духовная атмосфера страны насквозь пропиталась отравой условности, фальши, прямого подлога.»

«Сейчас может показаться невероятным, но уже в 1929 году мы встречаем в советской печати обвинения против «троцкистов» в «саботаже», «шпионаже», «подготовке железнодорожных крушений» и пр. Ни одного процесса по этим обвинениям, однако, не было… Чтоб оправдать репрессии, нужны были фальшивые обвинения. Чтоб придать ложным обвинениям вес, нужно было подкрепить их ещё более суровыми репрессиями. Так логика борьбы толкала Сталина на путь кровавых судебных амальгам… Сталин страшится маленького «Бюллетеня оппозиции» и карает расстрелом за его доставку в СССР…»

«Метод сталинской политики, нашедшей наиболее законченное выражение в судебных подлогах, полностью совпадает с рецептом Гитлера, а по своему размаху далеко оставляет его позади. Все, кто не склоняются перед правящей московской кликой, представляют отныне «единую фашистскую массу».

Во время московских процессов Сталин демонстративно держался в стороне… Это вполне в его стиле. Вышинский и «Правда» получили инструкции за кулисами. Однако провал процессов в глазах мирового общественного мнения, рост тревоги и сомнений в СССР заставили Сталина открыто выступить на арену… Это не более как инструкция по использованию совершённых подлогов и по подготовке новых.»

«После того как Сталин обезглавил партию и советский аппарат, он обезглавил армию… Я не знаю в Красной армии ни одного офицера (кроме разве Будённого), который мог бы по популярности, не говоря уж о знаниях и талантах, равняться с расстрелянными полководцами. Обвинение в том, что эти люди могли быть агентами Германии, настолько глупо и постыдно, что не заслуживает опровержения. Сталин и не надеялся на то, что Европа и Америка поверят этому обвинению. Но ему нужно оправдать сильнодействующими доводами истребление всех даровитых, выдающихся и самостоятельных людей перед лицом русских рабочих и крестьян… Когда Сталину пришлось выбирать, он оказался на стороне Ворошилова, который может быть только орудием, и выдал Тухачевского, который мог бы стать опасным противником.»

«Сталин нанёс армии самый страшный удар, какой вообще можно себе представить. Армия стала ниже на несколько голов. Она потрясена морально до самых своих основ. Интересы обороны страны принесены в жертву интересам самосохранения правящей клики.»

«Сталину нужно было пожертвовать десятками бывших своих товарищей, чтобы создать фантастическую фигуру контрреволюционного сверхзаговорщика Троцкого. А затем он воспользовался этой фигурой для расправы со всеми своими противниками. Их оказалось гораздо больше, чем думал Сталин… Как раз холодно подготовленная расправа над заведомо невиновными людьми… не могла не вызвать содрогания…»

«Из девяти человек, которые в эпоху Ленина были членами Политбюро, т. е. фактическими вершителями судеб СССР, необвинённым остаётся ныне один Сталин. Все остальные объявлены агентами иностранных государств…»

«Таким образом, все вожди большевистской партии, люди с большим политическим и революционным опытом, люди с именами, известными всему миру, строили в течение ряда лет «основные», «объединённые» и «параллельные» террористические центры, причём каждый из этих центров подготовлял убийство одного и того же второстепенного сталинского агента Кирова…»

«Московский процесс поражает как грандиозный абсурд, как бред помешанного, вооружённого всей полнотой власти.»