– Ну, это тоже выход, – кивнул друг, вытаскивая из саней свою мосинку и откидывая штык. – Но есть способ попроще. Мы так прощупывали улицы в городе Прошлых, а то там за тысячи лет все занесено. Вот согласился бы ты с Верой летом попробовать там пошмонать – озолотиться можно.

– Погоди, я попробую локаторами. – В свою очередь я вытащил две толстые медные проволоки, согнутые под прямым углом, и пару коротких трубочек. – Эмпат я или не эмпат?

– Было бы намного лучше, коль ты был бы лозоходцем, – скептически проворчал Федька, наблюдая за моей прогулкой по пожарищу.

Впрочем, к моему удивлению, проволоки задрожали и сошлись под углом.

– Клюет? – Федька подошел со своей винтовкой и пару раз ткнул штыком в землю. – А ведь здесь помягче земля. Смотри, тут плотная и смерзшаяся, как камень, а тут помягче. Похоже, что-то копали.

– Вот давай и проверим. И не дай бог, снова этот покойный людолов нас надул. Лично найду медиума, пусть вызовет его духа и заточит в бутылку. А я сам посередке Великой ее утоплю!

Из саней Федором были извлечены кирка и пара лопат. После чего он скинул полушубок и, плюнув на ладони, богатырским размахом всадил кирку в землю, взломав хрусткую мерзлую корочку.

Как говорит старая армейская поговорка, два солдата заменяют экскаватор. Мы не солдаты, но приличную яму выкопали достаточно быстро. И сейчас, пыхтя, выволокли на свет божий большой сундук, перемазанный жирной красной землей.

– Ну что, Матвей, придется тебе медиума искать! – Федор сплюнул с досады, вытащив из сундука бронежилет с плохо отмытой кровью. – Ну мурло людолов, даже сдохнуть честно не смог! Это же «горячее» шмотье, нас за него Корпус на лоскуты порвет.

В сундуке были шесть автоматов Калашникова, один пулемет М249, бронежилеты, каски, несколько пистолетов Кольта правительственной модели. Магазины в разгрузках, пулеметные ленты. Плюс пара битком набитых ранцев.

– Не порвет, Федь. Забыл, что у меня нейросеть активирована? – Я вынул один из автоматов, снял с него крышку и, вытащив затвор с затворной рамой, глянул на канал ствола. – Но людолов точно двойная мразь.

– Да, Матвей, ты так и не рассказал, как сеть активировал. – Федька уселся на открытый сундук. – Колись давай.

– А колоться особо нечего. Ты же про Прошлых помнишь? Так вот, Корпус предложил работать на него в розыске артефактов. Ну, археологом фактически. – Я сложил автоматы в сундук: лишний раз светить ими не стоит. А вот пригодиться они еще как могут. Пулемет – тем более.

– Археолог, значит… – Федька свернул самокрутку и сосредоточенно задымил. Потом встал, прихватил свой винтарь и вновь начал тыкать штыком в пожарище. – Хреновые мы с тобой археологи, Матвей. Смотри, тут снова копали. Давай тащи лопаты.

На этот раз улов был посущественней. Не сказать что чересчур много, но примерно полпуда кварца с вкраплениями золота, шесть револьверов, пять винтовок совершенно разных моделей, кисет с грубыми золотыми монетами, мелкими слитками и самородками, на несколько тысяч точно.

– Ну вот, не придется на медиума тратиться. – Довольный Федька, вытряхнув монеты на расстеленную тряпку, с удовольствием пошерудил, звеня золотом. – Хоть что-то есть, можно и дом строить.

– Ну да, бедненький. – Я усмехнулся, проверяя винтовки и револьверы. В паре пистолетов в барабанах были патроны, оружие было нечищеным, придется повозиться с шомполами и ершиком. – Давай все кладем в сундук поверх автоматов – и везем ко мне. Там выгружаем и делим, а автоматическое я спрячу. Не стоит его светить.

– А эти?.. – Федор ткнул пальцем в небо.

– Уже. Рекомендовано не показывать его ссыльным. И насчет тебя: вопрос прорабатывается. – Я засмеялся, глядя на ошарашенного Федора. – Да-да, Федь, рекомендовано обговорить с тобой условия найма Корпусом.

– И кем это? – подозрительно прищурился товарищ, стирая снегом с рук копоть. – Стукачом не пойду, сразу скажу.

– Федь, тебя по уху стукнуть? – ласково спросил я Федьку, но тот на всякий случай отодвинулся подальше. – Мы с тобой вроде как друзья, а друзей в стукачи не вербуют. Да и не умею я это делать. Вольным поисковиком тебе хотят предложить, ты ведь любишь по руинам шариться? В любом случае не открутишься, Федь. Тут, как говорится, коготок увяз – всей птичке пропасть.

– Умеешь ты обрадовать, друже, – укладывая оружие в сундук, усмехнулся товарищ.

На пару с Федором мы, крякнув от натуги, закинули трофеи в сани, после чего туда же была помещена Герда. С лошадиной морды сняли торбу, в которой недавно был овес, Красаву запрягли в сани, и вскоре мы выехали с достопамятной поляны.

– Поглядывай, Матвей, не нравятся мне зрители. – Федор недовольно кивнул на пару здоровенных воронов, сидящих на краю березы и наблюдавших за нами все это время. – Как будто поживы ждут.

– Так, похоже, они и волки тут неплохо поживились. – Я пожал плечами, разгоняя холодок, пробежавший вдоль позвоночника. – Брр, от той бандитки только обрывки одежки остались.

– Лучше от нее, чем от нас, – философски заметил Федька и чуть щелкнул вожжами. Не для того чтобы скорость Красаве прибавить, а просто напомнить ей о своем присутствии. – Не зря тех, битых около Звонкого ручья, под лед спустили. Нечего волков к человечине приучать. Тут они такие, что ой-ой, наглые и злющие в конце зимы.

– А на живых они как, нападают? – В голове вроде как начал формироваться кое-какой план. Как в старом мультике: «Есть ли у вас план, мистер Фукс?»

– На большие обозы – нет, никогда. На одиночные сани могут, но только ночью и чаще всего из засады. И только тогда, когда возничий один. Тут оружия много, без него за порог никто не ходит. Смотри, соболь! – Федька ткнул в сторону небольшой елки, по веткам которой пробежал небольшой плотный зверек. – Надо бы капканов тут понаставить, но ведь за ними следить надо, а то разорят. Просто так животину губить не стоит.

– «Зеленых» на тебя нет, Федь. Для чего тебе шапка соболья, боярин? – Я растянулся в санях, глядя, как в морозном небе кружится пара воронов. Везет птичкам, крылья есть. Вот мало о чем я скучал, кроме полетов на боте в космосе или на легком глайдере в атмосфере. Этого не хватало – не сказать чтобы критично, но не хватало. – Пусть бегают зверушки, шапка у тебя и волчья неплоха.

На самом деле у Федора была отменная шапка-треух из волчьей шкуры. Да и у меня такая же, причем, похоже, из шкуры того же волка. Герде было сначала они не понравились – ходила, морщилась. Но притерпелась, когда я сказал, что у меня нет шубы, как у нее. Впрочем, сейчас голована лежит у меня под боком, прикрытая плотным пледом, и аж похрапывает. Охраняет, называется.

– Ты чего напеваешь? – не оборачиваясь, спросил Федор.

– Я? А, старые революционные песни. У меня таких песен начала-середины двадцатого века штук с пятьсот закачано. Вот и пою. – Я закинул руки за голову и изо всех сил выдал: – «…И непрерывно гром гремел, и ветры в дебрях бушевали!»

С деревьев шумно слетела стая тетеревов, Красава чуть не встала на дыбы, а Федор свалился с саней.

Только Герда продолжала невозмутимо сопеть у меня под боком.

– Ты чего, одурел? – Из-под саней выскочил ошалевший напарник, отряхивая свой треух. – Чего орешь? Вон пташек распугал, дубина. Лошадь чуть оглобли не сломала, а он ржет как конь!

– Так настроение хорошее. – Я потянулся, хрустя суставами. – Домой еду, там любимая девушка ждет. Кой-чего набрали, что в деньгу обратить без проблем, чего грустить, Федь?

– Вот тоже найду себе любимую девушку – тоже взвою! – Федька запрыгнул в сани, распутал вожжи и чуть стегнул ими Красаву. – Но, пошла!

А я перебирал старые песни, папку с которыми случайно нашел среди тех, что сбросил мне еще в тюрьме старый киборг.

Вдруг одна из песенок развернулась в видеофайл, с которого на меня смотрели рдеющие подсветкой камеры главного корабельного старшины.

«Капрал, здравия желаю. Раз ты видишь эту информацию, значит, тебе удалось активировать нейросеть. От этого закладка ожила. Передаю эстафету, Матвей».

И старшину сменил сухощавый тип в мундире капитана первого ранга. Среди поплавков на мундире был один, такой непримечательный. С крыльями нетопыря. Военная разведка.

«Капрал, приветствую. Раз ты сумел обойти системы гашения нейросети, то считай себя восстановленным на службе в морской пехоте и переведенным в «Нетопыри» в звании сержанта. – Кап-раз неторопливо приложил руку к козырьку фуражки и рублеными словами скомандовал: – Слушай боевой приказ, сержант! Приказываю – произвести максимально возможную разведку. Собрать данные обо всем, могущем нести опасность Земной Федерации. Принять меры к глубокому внедрению, адаптации, легендированию в среде обитания! По окончании сбора информации упаковать ее в конверт. И при первой возможности отправить в разведотдел флота. Способ и средства связи даст куратор. Куратором назначается главный корабельный старшина «Сайборг». Твой позывной – «Гонец». Конец связи, сержант».

И офицер пропал. Впрочем, вместо него всплыл наш канонир.

«В общем, так, сержант. Никакой власти над тобой у нас нет, есть только присяга. Если она для тебя не пустой звук, то начинай собирать сведения. Если что найдешь угрожающее Земле и человечеству – вывернись наизнанку, но сумей отправить сведения. Удачи, Матвей».

И старшина пропал, как корова языком слизнула. А вместо файла с разведчиками появилась запись той самой песенки.

Покачав головой, я улегся поудобнее. Вот уж не думал, что наш артиллерист на разведку работает. И как мне отправлять эти сведения, если что и всплывет? Вообще-то надо подойти к куратору, так как я сейчас работаю на другой корпус. Придется доложить по команде. Пусть Браун думает, мне шпионские игрища никогда не нравились…

– Надо же, какие закладки флот делает. – Сэм снял чайник с плиты и разлил по стаканам кипяток, после чего плеснул в граненые стаканы из заварочника. Густой запах трав и лимона пошел по кухне, где мы сидели. Точнее, сидел я, котяра развалился у меня на коленях, а Герда лежала на старом диванчике. Каким-то образом эти две зверюги примирились и, можно сказать, заключили договор о ненападении. – Значит, звание тебе повысили и в «Нетопыри» перевели. Ну-ну, придется докладывать по команде, пусть сами с флотом решают, что и как. В принципе тут никаких особых проблем, просто бюрократия. И есть такой момент – если тебя восстановили на службе, с тебя снят приговор. Значит, ты выходишь на совсем другой допуск. И вероятно, получишь с Верой право на отпуск за пределами этой планеты. Разумеется, под подпиской о неразглашении и вне зоны метрополии, нечего собак злить. Но все это вопрос нескорый: пока согласуют, пока утвердят. Минимум – два месяца, а скорее – полгода. Так что постарайся уцелеть. Полгода – в этих местах срок немалый.

– Если так, то неплохо, – кивнул я. Осторожно отпил взвара, после чего поставил стакан на стол из толстых грубоструганых досок. – Еще бы небольшой шлюп или коптер – вообще красотища будет. Сэм, ты сам погляди, ведь для того чтобы всерьез обследовать хотя бы одно старое городище – нужно летало хоть какое-то. Хоть глайдер, хоть коптер. Конечно, бот или шлюп вообще красотень была бы, но… – Я развел руками. – И это, как насчет Федора? Мне просто необходим напарник.

– Тебе команда нужна, а не напарник. Но мы пока не можем сделать это здесь, на этом континенте. Пойми, Матвей, тут слишком серьезная обстановка, любое резкое движение может привести к вспышке насилия, конфликту, а то и к войне анклавов. Нам это не нужно совершенно. Есть другое предложение, от меня. – Сэм тоже отхлебнул чаю. Я, кстати, заметил, что он не любит кофе, а вот травяные сборы просто обожает. – Нужно человек пятнадцать-двадцать, надежных и серьезных. Очень надежных. И тогда я смогу попробовать пробить у начальства, – тут Сэм ткнул пальцем