А хоть и эту… моя старая, вон корявая какая…
Соловьёв вытряхнул свою норму из пакетика на брезент.
Бокшеев долго рылся в портфеле, наконец выложил пакетик:
– Моя тоже сохлая.
А зачем же пил, если не нравилось? Не сыпь на колени, подвинься поближе…
– Надо было… Живот болел.
– Вот. И мне надо.
– Зачем?
– Ты сейчас ещё не поймёшь.