В глубоких катакомбах, куда никогда не проникал солнечный свет, царила вечная прохлада и звенящая тишина. Белый жрец шёл один. Сюда запрещается спускаться кому бы то ни было. Это тайна, которую он хранит всю свою жизнь, а до него хранили его предшественники.

Идеально гладкая металлическая дверь. Она не смотрелась в этом каменном, выдолбленном вручную коридоре. Откуда она взялась никто не знал. Именно на месте древних руин и была первая крепость, а после стал расти город. Государство хаши разрасталось, – оно раскинуло свои владения от моря до моря, но столица оставалась всегда на этом месте.

Жрец снял с шеи кожаную тесёмку и, вытянув вперёд руку с карточкой, на которой были изображены четыре сферы, тихо забормотал молитвы. В глубине двери что-то щёлкнуло, и дверь стала медленно открываться.

«Кто создал тебя?» – спрашивал в своё время Сандико. Никто не мог сотворить такое. Дверь толщиною в локоть медленно открылась.

Жрец ещё раз прочитал молитву и, чуть робея, вошёл в светлый коридор. Волшебный свет струился отовсюду. Маленькие светлячки сияли ярче любой свечи. Мужчина сделал шаг и остановился. Он был тут много раз. За спиной дверь тихо закрылась. Сандико знал, чтобы открылась следующая дверь, предыдущая должна закрыться. И так, три молитвы —три двери.

На столах с непонятными для него приборами жили Боги, так ему сказали. Он никогда не прикасался к ним, боялся осквернить их дух своим присутствием, но сейчас ему нужен был эликсир.

Жрец, читая молитвы, вошёл в помещение с белыми колбами. Из чего они сделаны? Такого в его мире он никогда не видел. Белый, прочный, холодный металл. Ему нужен сосуд с символом GLP-028.

– Вот он, – тихо произнёс жрец и, закрыв глаза, ещё раз прочитал молитву, чтобы Боги дали ему власть и простили за то, что он сделает.

Пальцы быстро, чтобы не обжечься холодом, открутили задвижки. Старик набрал в лёгкие воздуха и осторожно поднял крышку. Раздалось слабое шипение. Пальцы замерзали, но Сандико не обращал на это внимание, он осторожно поднял контейнер. Ярус V5. Стеклянные амфоры с красными этикетками и непонятными для него символами. Пальцы быстро взяли одну из них и, не переставая читать молитву, он сжал амфору пальцами.

Жрец обжегся, почувствовал , боль, ему хотелось закричать от ужаса. Боги его проклинали за наглость, за то, что посмел прикоснуться к эликсиру. Но он ему нужен, и Сандико, воя от нестерпимой боли, опустил контейнер обратно и быстро закрутил все винты. Боль… Казалось, рука попала в пламя и сейчас горит его плоть. Он рухнул на пол, с трудом разжал пальцы. Завыл от ужаса. Боги его испытывали. Кровь сочилась из потрескавшейся кожи, жрец аккуратно положил амфору на пол и, читая молитвы очищения, забылся в трансе.

* * *

Наступил восход. Казна уложена в железные сундуки, а те прикованы цепями к решетке. Три большие повозки, одна карета и отряд из сотни старой гвардии сидели в сёдлах на дипи.

– Пора, – нерешительно сказал командир гвардии.

– Сейчас, – тихо ответила королева и, поцеловав свою дочь, повернула её к жрецу в белом.

– Да прибудет с тобой вера и будет путь лёгким и коротким. – На этих словах жрец подал церемониальную чашу и влил в неё содержимое амфоры. – Пусть сила Богов присоединится к тебе.

Он забормотал какие-то слова и, склонив голову, стал ждать. Девушка быстро осушила чашу и, сказав слова благодарности, села в карету. Отряд тронулся. Жрец в белом взял чашу, накрыл её покрывалом.

– Разрешите, – обратился к нему второй жрец, решивший взять её из рук учителя.

– Нет! – твёрдо сказал Сандико и плотней прижал её к себе.

* * *

Разведчики тенью следовали за матувским войском, они отмечали каждый шаг, кто и куда отправился. Шесть больших отрядов Тани ускакали в разные стороны.

До реки, что отделяла столицу Дарами, оставалось три дня ходу. Белый жрец Сандико переживал, успеет ли передовой отряд Драги достигнуть предгорья до того, как там появиться отряд с принцессой. Ему нужно было знать точно, поэтому его шпионы, как вечные камни, замерли вдоль дороги.

Тяжёлый, похожий на обвал, гул копыт Тани донёсся из-за небольшой расщелины, где в сотни метрах располагался каменный мост через реку Тезип. Не обращая внимание на беженцев, всадники промчались дальше, их целью была переправа, где соединялись две реки.

Разведчик отметил, что проследовал небольшой караван, охраняемый королевскими гвардейцами. Через полчаса в том же направлении проехали и всадники передового отряда Драги. Он не слышал звуки боя, но часа через три телеги и карета в сопровождении всадников вернулись обратно.

Казна была захвачена, а вместе с ней принцесса Завела и десятки её сопровождающих. Всадники скрылись, камень пошевелился, разведчик, раскрыв свой панцирь, тихо, словно боялся атаки, стал отползать от дороги.

* * *

Дамара стояла на башне и всматривалась вдаль. Там за пологим холмом разместилось войско Драги. Оттуда поднимался дым, а ночью весь горизонт начинал светиться от тысяч костров. Ей доложили, что враг начал возводить мосты. Значит, остался день или два.

Женщина тяжело вздохнула, повернулась и, встретившись взглядом с белым жрецом, коротко спросила:

– Всё идет по плану?

– Да, – сухо ответил тот.

Ей не нужны были подробности, сердце и без того выло от боли.

К утру прибыл посланник от Драги. Королева не стала его слушать, приказала казнить, а голову запустить катапультой в сторону приближающихся войск. Ей нужно было, чтобы Драги разозлился и сделал первый шаг. И как можно скорей. Времени было мало. Это понимала не только она, но и белый жрец.

* * *

– Милорд, мы захватили караван с золотом.

– О… – довольно воскликнул Драги и встал, чтобы лично поздравить с добычей командира отряда. – Они глупы, коли надеялись скрыть его от меня.

– Милорд, с караваном была взята в плен дочь Дамары, принцесса Завела.

На этих словах король покраснел от счастья, такой двойной удачи он даже не ожидал.

– Ты не ошибся?

– Никак нет.

– Её не тронули?

– Никак нет, – опять отрапортовал командир отряда.

– Ты и твой отряд получат достойную награду. Приведи её сюда.

* * *

Белая ткань жреца, словно далёкая звезда, светилась на крепостной стене. Сандико не сходил с места, даже когда подул холодный утренний ветер. Он смотрел вдаль, пытался рассмотреть, что задумал враг.

В городе строились баррикады. За вторую стену отводили скот и припасы. Через день-другой начнётся осада.

Разведчики растворились – они не могли подобраться ближе. Ищейки Драги выслеживали их и на месте вспарывали им животы. Сандико не знал, что там творится, он только молил своего тайного Бога о помощи.

* * *

– Они отвергли наше предложение, – доложил офицер королю и поставил на стол котёл сокровавленной головой парламентёра.

Лицо Драги посинело от злости, его войско – самое большое, что удавалось собрать за последние сотни лет, но и он потерял многих, а теперь ещё штурм. Ему хотелось растоптать, сжечь город дотла, он мог себе это позволить. Его новые катапульты могли стрелять на сотни метров дальше, чем то, что есть у защитников. Но ему город нужен был целым и невредимым. Это жемчужина и он не намерен его уничтожать.

– На что они надеются? – прорычал Драги и швырнул на пол кубок с водой.

Он ещё какое-то время злился, но другого выхода нет, – надо организовывать штурм. Уже почти всё готово. День- два, и его войско пойдёт клином в атаку. Эта тактика отработана, он будет бить в одно и то же место, пока стены не рухнут. А после начет посылать отряд за отрядом вперёд, пока те не закрепятся на стенах. А после он методично будет вырезать гарнизон за гарнизоном. Но город будет только его.

Наступили сумерки, кто-то молился и готовился к смерти, а кто-то в последний раз веселился, понимая, что может не дожить до следующего утра.

– Приведи принцессу, – приказал Драги и, махнув рукой, выгнал всех из своего шатра.

– Вы будете гореть в синем пламени, – понимая, что хочет сделать король, жёстко ответила юная девушка.

– Это мы ещё посмотрим, – ехидно ответил он и дёрнул к себе Завелу.

* * *

Город затих. Люди боялись говорить громко, шептались, будто голоса выдадут их присутствие. Отвага сменилась отчаянием, ополченцы смотрели на своих командиров, а те с тревогой в душе читали приказы из штаба.

Все были готовы встретить врага. Войско переправилось через реку и встало длинным лагерем. Утром атака. Все, кто находился на стенах, понимали это.

Белый призрак жреца вот уже третий день не покидал башни. Он ждал своего знамения. Не переставая, его губы шептали неизвестные никому слова.

– ClostridiumBotulinum, EColi, BacillusAnthracis, Aspergillus, AcinetobacterBaumannii… – и всё повторялось сначала.

* * *

Разведчик, затаившийся у скал со стороны горного хребта, вот уже вторую неделю не шевелился. Мимо него постоянно проходили дозорные матувского войска, но сегодня их не было. Его глаза открылись, он прислушался, но не почувствовал дрожи в земле от Тани. «Что-то не так?» – подумал и, набравшись храбрости, пошевелился и сразу замер. Ничего не произошло, на него не напали. Раскрыл свой панцирь и тихо, как на охоте, двинулся в сторону лагеря противника.

Горели костры, их стало больше. Но суета и много голосов внизу говорили о том, что в лагере что-то произошло. Если до этого разведчик слышал уверенный тембр, то сейчас ощущал панику.

Он мог уйти. Уже выполнил свою миссию, и ему ужасно хотелось пить, но долг толкал вперёд. Разведчик осторожно тронулся дальше. Переступая через камни, прижимаясь к самой земле, чтобы слиться с серым ландшафтом, он преодолел самый опасный участок.

Кислый, резкий запах остановил разведчика. Он замер, только глаза резко повернулись в сторону. Труп лежал между камней. Повернув голову, он осмотрелся. Никого. У погибшего не было ран, только странные волдыри на губах и шее. Рука одёрнулась, разведчик не знал, что это, но осторожность не помешает. Он тронулся дальше.

* * *

– Что там? – спросила королева у впереди смотрящего.

Воин, в чьи обязанности входило смотреть и докладывать, прищурился, вытянул шею вперёд и с минуту внимательно рассматривал дым от множества костров. Он заметил в нескольких местах горящие палатки и телеги с фуражом.

– Похоже, там диверсия, они бегают и ищут кого-то.

Королева не проронила ни слова, только крепче сжала браслет мужа и молча покинула стену.

Город затаил дыхание, – все были на своих местах. Бомбардиры готовы были в любую секунду начать заряжать катапульты, а лучники, устроившись в тени, дремали. Когда ещё будет время, чтобы отдохнуть.

От баррикады к баррикаде бегали связные, горожане шептались, а пекари отмеряли положенные каждому пайки. Город ждал смерти.

– Что происходит?

– Что они задумали?

– Почему молчат?

– Почему не атакуют?

Нет ничего хуже, чем ждать. Лучше сразу умереть, но не подвергаться этой мучительной пытке ожидания. Войска на стене догадывались, что случилось. Они радовались, но тут же понимали, что враг придумал что-то более изощрённое, чем просто штурм.

* * *

– Сколько времени прошло? – спросил Шарт у своего подчинённого.

– Пять дней.

– Пять, – задумчиво повторил. – Выслать разведку.

– Нет! – почти крикнул белый жрец.

– Что? – Шарт не позволит какому-то сумасшедшему ему перечить.

– Нет! – всё так же громко, чтобы было слышно всем, повторил Сандико. – Я сам пойду.

– Вас убьют.

– Вы же не разведчик.

– Идите, – приказала королева, прекратив тем самым всякие споры.

* * *

Ворота открылись, и жрец в сопровождении таких же, как он, белых призраков отправился в сторону лагеря матувских войск. Он не знал, что там впереди. При его жизни никто и никогда не доставал эликсир. Рука ныла, напоминая о том, что он сделал, но Сандико поступил правильно. Всё, как было описано.

Они миновали ров, но в нём никого не было. Их никто не окрикнул, не приказал стоять и не пустил в их сторону стрелу. Жрец остановился, вместе с ним остановились ещё пять таких же служителей древним богам. Сандико достал из-под плаща мешок, открыл его и, не произнося ни слова, надел противогаз. То же самое сделали и остальные. Накинув на голову капюшон, чтобы со стены не было видно, что у них на лице, тронулись дальше.

Смерть – вот что они увидели через пару сотен метров.

– Не прикасаться к нечестивым, – напомнил Сандико и, переступив через пожелтевший труп, пошёл к палаткам.

Ещё кто-то сопротивлялся, полз по земле, оставляя после себя розовую полосу. Кто-то просто рыдал, вытирая руками уже не глаза, а то, что от них осталось. Слышались голоса, но в них звучали слова о смерти и прощении.

Жрецы шли дальше, обходя братские захоронения. Они впервые видели, как Боги могут покарать. Страх затаился у них в душе, но Сандико шёл дальше к той самой красной палатке, у которой развивался вымпел Драги. Ему нужно было найти её.

Но и тут царила смерть. Охраны не было: она либо умерла, либо бежала от этого ужасного места. Жрец, уже не опасаясь нападения, вошёл в шатер. Кажется, что даже сквозь фильтр он ощутил кисло-горький запах разлагаемых тел. Лицо передёрнулось в ужасной гримасе презрения. Тот, кто навёл страх на целый континент, валялся на полу. Но Сандико нужен был не он, а принцесса Завела.

Он долго её искал. Её обнаженное тело закутали в тряпки и бросили в яму с нечистотами. От него мало что осталось. Лишь ожерелье и цвет волос говорили, что эта гниющая плоть когда-то принадлежала той самой принцессе.

Не произнося ни слова, жрецы сложили большой костёр, положили в центр останки жертвы. Склонили головы и пропели неизвестную молитву о выздоровлении. Костер заполыхал.

* * *

– Жертва принята, – склонив голову, сказал Сандико королеве.

– Вы её видели?

– Да.

– Как она?

Но жрец не ответил, а только молча взял портрет девочки, всегда стоявший у Дамары на столе. И, выводя каждый символ, аккуратно написал слово «жертва».

Королева выиграла войну, но потеряла всё. У неё будет время для слёз. Женщина вошла в зал, где висели портреты предков. Подошла к стене и осторожно, как драгоценность, повесила портрет дочери. Теперь было две «жертвы», которые спасли королевство от разорения и смерти. Дамара встала на колени и зашептала молитву, которую ей написал жрец:

– Clostridium Botulinum, E Coli, Bacillus Anthracis, Aspergillus, Acinetobacter Baumannii…