Ныне только старожилы помнят, как экскаваторы рыли первые котлованы. Новые дома составляют теперь уже половину жилого фонда. Только в 1957 году трудящиеся Южно-Сахалинска получили 42 тысячи квадратных метров нового жилья.

Город меняется на глазах. Каждый раз его не узнают люди, наезжающие в «Южный» время от времени. Не будем голословными, не будем брать отдаленные сроки. Возьмем последние три года и посмотрим, как переменился город.

Давайте совершим поездку на обычном автобусе по маршруту № 2 – одному из восемнадцати автобусных маршрутов города.

Утро. Толчея на автобусной остановке. Кондуктор напоминает обычным, «материковским» голосом:

– Граждане, автобус не резиновый!..

Конечно, в утренние и вечерние часы «пик» трудно сесть в автобус и на Сахалине. Много жителей в городе. Мы не знаем точной цифры, но можем, например, сообщить, что утром вместе со взрослыми из дому выходят 13 с половиной тысяч детей, чтобы занять места за партами в 22 школах.

Автобус трогается, сворачивает на улицу имени Сталина. Будьте внимательны, запоминайте, что же переменилось за последние три года. Вот бульвар с асфальтовыми дорожками, скамейками и газонами. Здесь прогуливаются и отдыхают после работы, читают газеты и нянчатся с детьми сотни людей. Три года назад его не было, как и большой гостиницы «Южно-Сахалинская», и здания управлений Сахалинского совета народного хозяйства.

На улице имени Сталина разместились главные административные здания. Вот большое здание, в котором помещается областной комитет КПСС, напротив – Дом политического просвещения. Это – тоже новостройки.

А в конце улицы имени Сталина открывается панорама целого массива новых жилых домов, так называемого «городка угольщиков». Тоже работа последних трех лет.

Автобус поворачивает На Парковую, мчится среди зелени, сквозь которую светятся дома «горелой площади», вдоль шеренг серебристых столбов с матовыми шарами наверху. На пятьдесят километров растянутся линии уличного освещения, построенные в Южно-Сахалинске, если их соединить в одну нитку.

Сахалинская улица – в новых домах и в лесах новостроек.

Снова центральная магистраль – улица Ленина. Вот кинотеатр «Комсомолец», строительство которого началось по инициативе молодежи города. Напротив – два больших жилых дома, на углу в двух этажах разместился магазин облкниготорга.

Асфальтовая магистраль бежит на юг, и все яснее, зримее вырисовывается новый облик города. Он – в строе прекрасных многоэтажных зданий, поднимающихся по улице Ленина. Тысячи жильцов получили здесь квартиры со всеми удобствами. Городская библиотека с фондом в 20 тысяч томов, кафе «Дружба», детские ясли, почтовое отделение, детское ателье, магазины. Все это – жителям, студентам педагогического института, учащимся железнодорожного училища. А рядом – снова поднимаются строительные леса.

Кто же живет в этих домах? Заканчивая маршрут, зайдем в один из последних домов на улице Ленина, нажмем на кнопку звонка у двери квартиры, в которой живет машинист-инструктор Долженко, коммунист, большой общественник, депутат городского Совета.

– Здравствуйте, Владимир Титович.

– Здравствуйте…

Много интересного можно рассказать о Владимире Титовиче в его семье. И о его соседях – железнодорожниках Мальцевых, выпускниках Хабаровского института инженеров железнодорожного транспорта, или о большой рабочей семье Владимировых, о жителях соседних домов, улиц, кварталов.

Какие только дороги в жизни не прошли нынешние жители Южно-Сахалинска! Одни из них бились с белогвардейцами под Царицыным и Керби, создавали первые колхозы, строили Кузнецк и Магнитку, ездили по Средней Азии вместе с Юлиусом Фучиком, другие – осваивали северный Сахалин, участвовали в разгроме Квантунской армии, третьи – были свидетелями землетрясений и цунами, работали на Северном Полюсе.

Южносахалинца не удивишь «интересным человеком». Если на сцене областного театра выступает актер – Герой Советского Союза Константин Лисицын, в прошлом разведчик, имеющий на своем боевом счету 175 «языков», это не вызывает сенсации. Он – рядовой гражданин Южно-Сахалинска.

«Житель Сахалина», «житель Южно-Сахалинска» это звучит несколько пассивно. Главная доблесть островитян, как и всех советских людей, – созидание. Они строят дома, воспитывают детей, добывают рыбу, уголь и нефть.

В связи с этим вспоминается один любопытный разговор.

Мы шли по улице Ленина с приезжим, известным в Союзе певцом. Город, чуть тронутый красками осени, готовился к празднику. Глядя на предпраздничное оживление, гость задумчиво говорил:

– Меня ничто не удивляет… Ни то, что здесь люда живут, ни строительство, ни вот этот поток машин… Я поражен другой случайной мыслью. Вы только представьте себе: ведь все, что мы видим вокруг, доставлено с материка. Сквозь штормы и бури сюда шли сотни пароходов, везли все, от иголки до автобуса. Это грандиозно!..

Он не совсем прав, этот известный певец.

Несколько лет назад в левом крыле второго этажа областного музея можно было видеть необычную экспозицию: плохонький шкафчик, чемоданы, похожие на сундуки, лежащие на витрине под бемским стеклом, печные чугунные заслонки.

Экскурсовод, довольно равнодушно рассказывавший об открытых угольных разрезах, лове сельди, нересте лососевых и забое котика, говорил об этой экспозиции с восторгом:

– Первая продукция нашей местной промышленности!..

Ни один город не может быть только потребляющим. Не является таким и Южно-Сахалинск. То, что он производит сейчас, не уместишь ни в какой музейной экспозиции. Костюмы и ботинки, столы и кровати, машины для рыбной и угольной промышленности, пирожные и конфеты, сотни тысяч пар резиновой обуви – велик ассортимент его изделий. Продукция местной промышленности составляет ныне в городском товарообороте уже около половины.

Изделия южносахалинских предприятий расходятся по всей островной области. «Южный» держит крепкую связь с окраинами. В нем работает Совет народного хозяйства Сахалинской области,

К сожалению, о Южно-Сахалинске еще очень мало знают на материке. Помните фильм «Разные судьбы»? Стареющий композитор Рощин рассказывает своей возлюбленной, юной хищнице, о крахе на жизненном пути:

– Теперь я смогу работать только где-нибудь в Южно-Сахалинске…

Не было такого сеанса в сахалинских кинотеатрах, где эту фразу не встречали бы ироническим смехом. По случайному совпадению в те дни, когда на экранах демонстрировались «Разные судьбы», в Южно-Сахалинск пришло известие о присвоении группе работников областного драматического театра имени А. П. Чехова звания заслуженных деятелей искусств. Немудрено, что сахалинцы обиделись за свой областной центр. В Невельске на районной комсомольской конференции делегатка-учительница сетовала на то, что любители «длинного рубля» приезжают на должности работников культуры. Закончила она так:

– Нам нужны честные, добросовестные просветители, работники культурного фронта. А такие проходимцы, как композитор Рощин, пусть не приезжают. Они нам не нужны!

Поделом автору сценария! Пусть знает, что в Южно-Сахалинске есть пединститут, 2 театра, 5 кинотеатров, филармония, музей, планетарий, 6 клубов, 2 стадиона, музыкальная школа, 24 библиотеки и немало других учреждений культуры.

И вот мы покидаем город. Мотоциклы выстроились перед кинотеатрам «Комсомолец». Секретарь обкома комсомола произносит последние слова напутствия:

– У сахалинцев есть традиция дальних походов. Пусть ее еще более укрепит этот мотопробег! Пусть он будет залогом еще более крупных, замечательных путешествий!..

В воздухе раскатываются хлопки аплодисментов. Машины трогаются одна за другой. Мелькают мимо дома Сахалинской улицы. Вот и городская черта.

ПО Анивскому шоссе колонна спортсменов, участвующих в мотопробеге вокруг острова, идет на подъем. Пик Чехова остался позади, слева во всю ширь открывается Сусунайская долина – неохватное редколесье под унылым моросящим дождем.

К югу, за сеткой дождя, скрылся Корсаков, город портовый, «южные ворота Сахалина». К пирсам его двух погрузрайонов подходят стотонные плашкоуты, двухтысячные «тисы» и 9-тысячные «либерти». Они везут машины и тракторы, яблони и консервы, мануфактуру и строительные материалы, потребные нашим городам:, поселкам, совхозам и новостройкам.

Маршрут уводит нас в сторону Анивы.

Трудно разобраться в полях южной житницы острова. Знакомые, много раз езженные места. В 1947 году переселенцы с недоверием сажали здесь первую русскую картошку. Не думали тогда рязанские и тульские, вологодские и калужские колхозники, что через десять лет тут будут зреть высокие урожаи картофеля, овощей, зерновых, выращенные их руками.

Шоссе бежит долиной Лютоги… Ближе и ближе надвигаются на нас горные отроги. Террасы, поросшие кустарником и деревьями спускаются к долине. Дорога начинает петлять. Один поворот, другой, третий – и из-за склона появляются белые домики, выстроившиеся в линию.

Это небольшая, но очень приметная в области стройка. Она началась недавно, в этом году, а сейчас уже близится к концу. Скоро двести сорок школьников из самых отдаленных уголков острова съедутся на отдых в «Сахалинский Артек».

Счетчики отщелкали лишь полсотню километров, а пейзаж радует глаз новизной. Гигантские красные осыпи спускаются к долине, зелень лепится на них, словно куски разного бархата.

Работой исполинского декоратора пришлось любоваться недолго: пошел «тягун» – длинный-длинный утомительный подъем, на котором мотор стучит глуше, а колеса начинают мелко дрожать.

Наш путь лежит на Невелик, через перевал на Западно-Сахалинском хребте, где горы чуть расступились, чтобы пропустить узкую ленточку дороги.

…Скользя по глине, машины километр за километром поднимаются к перевалу. Последнее селение на пути – Куликово. Привлеченный шумом из крайней хаты выбегает человек в ковбойке.

– В Невелик? Не попадете. В нынешнем году тут ни одна машина не проходила.

– А мотоцикл?

– Тоже.

Словно в подтверждение слов нашего последнего встречного по эту сторону перевала, на пути встает завал из сухих деревьев выше человеческого роста. Приходится разбрасывать в стороны крупные стволы. Хруст сучьев под колесами – дорога свободна.

Но что за дорога! С изнуряющей методичностью мотоцикл погружается в водяную ванну. Водитель перебрасывает руль из стороны в сторону. Стрелка спидометра дрожит между 30 и 40. Веер воды справа, веер воды слева. И так – два часа.

А «ванны» становится все глубже. Под лучом фары видно, как Станислав