С размером я всё же ошибся. К счастью, не в меньшую сторону, одежда была немного великовата и мешковато висела на мне, я оказался немного меньше, чем тот паренёк. Правда, я и пошить просил на размер больше, чтобы на вырост, но, похоже, на два размера больше получилось. Ну да ладно. Обувь тоже была на размер больше, но портянки скрыли этот недостаток. Потом приобрету себе что другое. Бриджи я затянул ремнём с кобурами, только не закрытыми или такими, что для стрелков Дикого Запада, тяжёлые те слишком, а полностью открытыми, фактически размером с мою ладонь, только часть барабана закрыта, не позволяя оружию выпасть при ходьбе. Позже найду шорника и пошью уже нормальные. Но эти нужны – не надо за пояс оружие затыкать.

Подогнав под себя амуницию, я поправил портупею и вложил оба револьвера в кобуры. Немного походив, привыкая к весу и стянутому ремнями торсу, я довольно кивнул: то, что надо. И тут хлопнул себя по лбу. Вернулся к мешку и, найдя среди груза длинный кинжал, повесил его на ремень. Ножны у того были простыми, без украшений. Тут главное – само наличие такого холодного оружия, что показывало, что его владелец не простой человек.

Ладно, оделись и вооружились, то есть самое главное сделали, продолжим инвентаризацию. Нож-мультитул я положил на освободившееся от револьверов место, рядом с топориком. Снова заглянув в мешок, взял следующий свёрток. Раньше, до того как я отправился в путешествие, у меня был отличный кожаный саквояж с плотницким инструментом, но он был тяжёл, даже когда пуст, так что инструмент я взял, но без средства хранения, просто связал все инструменты в один достаточно большой свёрток. Ещё была одноручная пила, но она находилась отдельно, была привязана к стволу штуцера – длина у них была практически одинакова, пила чуть меньше. Кстати, к пиле у меня были надфили, чтобы затачивать её, ну или топорик. Последнее – шутка, для него и ножей у меня был наждачный брусок для тонкой заточки.

Выложил инструмент, пилу со штуцером, детали для штуцера, мешочек со средствами чистки и мешок с капсюлями, мешочек с огнивом и трутом. Спички или зажигалку брать с собой было глупо, а вот такие древние, однако надёжные средства розжига куда действеннее в моём случае. Теперь я всегда смогу добыть огонь, особо не заморачиваясь и не экономя каждую спичку.

Дальше стал доставать ножи. Обеденный не складной в ножнах и четыре метательных. К сожалению, это всё. Следом пошла посуда. Большая полуторалитровая кружка, внутри её мешочки с солью, перцем и немного крупы. На первое время хватит, а тут уже дальше сам провизию добуду. Кружка для меня – как посуда, так и утварь. В ней и чай можно вскипятить, и суп сварить. В кружке был ещё один нож, складной, с вилкой и ложкой. Из набора туриста. В одной из частных мастерских Тайбэя их начали делать для путешественников, между прочим, пользовались большим спросом. Я тогда купил себе два ножа, но взял с собой только один. Это всё чёртов лимит по весу.

В принципе на этом всё, разве что стоит вспомнить о наручных часах, которые я с собой таскаю ещё из семидесятого года времени жизни, их тоже завёл, подвёл, сориентировавшись по солнцу, и надел на левую руку. О перстне я не забывал, он был тут же, среди груза. Кстати, я, когда разграблял Англию, узнал, что за рисунок был на нём. Это дворянский герб одной из ветвей королевского дома Британии. И подивился, что тогда, в семидесятые, прибил члена королевской семьи. Бывает же такое. Последним из мешка я извлёк два узелка, в одном – десяток золотых монет с печаткой, в другом – три десятка серебряных монет. Моё НЗ. Не скажу, что очень надобное, но пусть будут. Медь я не брал, хотя сейчас она вроде в ходу.

Осмотрев весь груз, обеденный нож я тоже повесил на пояс, пусть под рукой будет, часть сухариков высыпал в карман шорт и убедился, что всё, что при мне было, вполне пережило долгое путешествие по волнам Аравийского моря. Мешки использовались в морской пехоте моего флота, а также у диверсантов. Выпускались небольшими партиями. От воды такой мешок защищал отлично, но постоянно носить его было не сказать, что удобно. Он был достаточно тяжёл. Иметь при себе его можно, но когда я не ношу его на себе, да ещё с грузом. Надо будет обзавестись транспортным средством. Доберусь до ближайшего селения, куплю или отберу лодку, если мне её продавать откажутся, добуду продовольствия и двину в сторону Красного моря, ну или Филиппин, не знаю ещё, в какие малохоженые уголки мне захочется заглянуть. Кстати, из-за того же лимита по весу я и навигационные приборы не взял, решив, что здесь добуду. Карту специально не брал, не видел смысла, я её и так помню.

Убрав всё обратно в мешок, я отвязал поплавки, очистил их от песка, выпустил воздух и свернул в небольшие кульки, сунул в тот же мешок. Туда же отправил хозяйственно скрученные верёвки и бечёвки, мешочек с шеи и сложенную рубаху. Завязав горловину, закинул ношу за спину, поправил лямки на плечах и, миг подумав, двинул к лагуне сквозь пальмы.

Мне показалось, что лагуна была чуть выше уровня моря, даже при приливе. Подойдя к кромке воды, присел и попробовал воду на вкус.

– Блин, пресная. А я тут воду экономил!

Но наполнять ею флягу не стал: вода тёплая, чёрт её знает, что имеет из микроорганизмов, а заболеть я не хотел. Тут или кипятить, или искать родник. Осмотрев лагуну, я так и не увидел впадающего в неё русла. Влево идти не хотелось, с той стороны солнце поднималось, слепить будет, так что пошёл по песчаному берегу вправо. Шёл не сказать чтобы долго и вышел к месту, где вода из лагуны выпадала в море, и решил встать здесь лагерем. С поисками аборигенов я не торопился, да и к чему мне это? Новая жизнь и новые приключения не терпят спешки. Освоюсь – и не торопясь двину по побережью, выйду к людям.

Сняв мешок, положил его в тени одиноко стоявшей пальмы, осмотрелся в поисках дров, машинально поправляя сбившийся ремешок портупеи. Решил, что пальмовые листья не сгодятся, поэтому, вооружившись топориком, двинул в джунгли: нужен сухостой. Нашёл упавшее дерево, оказавшееся палисандровым. У меня дома был рояль, изготовленный с использованием древесины такого. Оно было хорошо высушенное, солнце сюда доставало, опушка, но главное, годилось не только на дрова, но и для приклада моего штуцера. Это я удачно зашёл.

Срубив несколько веток для костра, я прикинул, откуда брать древесину для приклада, и кивнул сам себе – нужно прийти с пилой и спилить часть ствола.

Вернувшись на берег, бросил в кучу срубленные ветки, топориком обтесал несколько: мне нужна стружка. Потом перемолол её в порошок, достал огниво и, почиркав им, поджёг эту древесную муку, а от неё уже опилки, от них и сами ветки. Пока те разгорались, прихватил пилу и вернулся к упавшему стволу. Пилил долго, всё же ствол в этом месте был шире моего бедра, дважды возвращался на пляж. Тут и отдых, и, достав кружку и наполнив её водой из лагуны, поставил на костёр. Потом второй раз ходил к костру, где, обмотав тряпками руку, взял горячую кружку и опустил её в воды лагуны остудить. Когда спилил наконец кусок дерева и приволок его к своему лагерю, вода в кружке подостыла, я напился и наполнил флягу. Снова поставив полную кружку на угли, занялся деревом.

Работал пилой, срезая лишнее дерево, пока у меня в руках не оказался нужного размера брусок, дальше уже будет грубая работа топориком, потом ножом, а следом окончательная доводка тонким столярным инструментом, у меня даже шкурка была, чтобы довести приклад до идеала. Пока я столярничал, похлёбка в кружке сварилась, и я поел, силы мне были нужны. Отмыв кружку в лагуне, для чистки использовав речной песок, снова наполнил её водой, подкинул веток в костёр – у меня опилок и разного деревянного мусора достаточно скопилось после распила полена – и поставил воду кипятиться, пока занимаясь прикладом. Потом остудил кипячённую воду и слил её в пустой термос, и так повторял, пока не заполнил его под пробку. Потом закрыл его и убрал в мешок, это моё НЗ для путешествия. И так же с фляжкой. Под вечер ещё одну похлёбку сварил. Приготовленное съедал всё быстро и с немалым удовольствием.

Приклад был готов, осталась мелкая доводка и сборка оружия, посмотрим, как тот сядет на место, я уже примеривался, но тут мелочь осталась.

Искупавшись в водах лагуны, я с наступлением темноты снова завернулся в рубаху, она у меня днем вместо полога использовалась, и уснул. Вроде всё нормально, осваиваюсь, готовлюсь к дальнейшему путешествию, но одно всё же тревожило. Вчера одна каботажная лодка, а сегодня за весь день вообще ни клочка паруса на горизонте. Хм, ещё нужно заняться шляпой, всё же климат очень тёплый, и солнечный удар тут получить легче лёгкого. С другой стороны лагуны я видел что-то вроде камыша, а на берегу тонкую высушенную на солнце высокую траву. Вот она пойдёт на шляпу, сплету из неё. Я умею это делать, научился.

Я проснулся, когда солнце только-только оторвалось от горизонта, и, зевая и продирая глаза, сел. Осмотревшись и убедившись, что в лагере без изменений, встал и, хрустя высушенными пальмовыми листьями, направился к воде лагуны умыться. Листья вокруг лагеря я разбросал во множестве как сигнализацию: наступишь – и хруст, сразу проснусь, а чтобы их не унесло ветром, чуть присыпал песком, утяжелил.

Развёл костёр, поставил на угли кружку с водой, снова похлёбку сварить, и продолжил работу со штуцером. После небольших переделок приклад встал на место, отлично держится. Снял его и стал с помощью шкурки и небольшой тряпочки наводить на древесину лоск. Лак бы ещё… Прибил небольшими гвоздиками ушко для ремня и кожаную накладку-тыльник. Теперь закрепил приклад навсегда. Всё, штуцер имеется. Зарядил его, достал верёвки, отмерил подходящую по длине и завязал в виде ремня, чтобы штуцер можно было носить на плече. Ремень из верёвки не очень удобен, плечо режет, но пока хоть так.

Позавтракав, я отмыл посуду, всё убрал и, раздевшись, с головой ухнул в тёплые воды лагуны, поплыл к другому берегу с ножом в зубах. Там нарезал большой пук травы. Вместе с ним вернулся в лагерь и занялся шляпой. Было много повреждённого материала, так что на всю шляпу не хватило, пришлось снова плавать за травой. И к полудню у меня была отличная, ковбойского типа шляпа, но только из соломы. Ладно хоть цвет с одеждой сравним.

Собравшись, я двинул по берегу вдоль джунглей и моря. По моим прикидкам, я находился где-то в районе Гоа, где в будущем выстроят известные курорты, Мумбай за спиной, а дальше по маршруту моего следования, насколько я помнил по карте, должны быть селения. Пустынность окрестных земель настораживала, но пока не сильно. Ладно, встретим аборигенов – разберёмся. Боль в мышцах давала о себе знать, но я уже занялся тренировками и растяжками с обязательным купанием в лагуне или море. Но не перебарщивал, иначе наврежу себе.

За время ходьбы по влажному песку прибоя я периодически залезал в воду, остужаясь, а то реально жарко. Свобода, что ещё может быть лучше? Я не прекращал радоваться тому, что снова могу делать всё, что хочу.

За день пути ничего нового я не встретил. Обед варить не стал, посидел в тени деревьев, отдохнул, пожевал сухариков с мясными шариками. А к вечеру вышел к реке, впадающей в море. Глубокой и довольно широкой. Чтобы перебраться через неё, поднялся метров на триста, а то течением в море унесёт, и наткнулся на выбеленное солнцем бревно. Удачное плавсредство! Я разделся, всё сложил в мешок, закрепил его на бревне и, столкнув то в воду, поплыл. Реально чуть в море не вынесло, но, с трудом удерживая бревно, выгреб к берегу. Там снял груз и стал располагаться лагерем, скоро стемнеет.

Пока похлёбка доходила на углях, сходил в лес. Для тренировок и на случай самозащиты нужен был шест, но вблизи опушки ничего подходящего не нашёл. Поэтому, поужинав, уснул, сжимая в одной руке топорик, а в другой револьвер. Мало ли что.

Следующие три дня мало чем отличались друг от друга. Разве что стоит упомянуть пару моментов. Я нашёл в лесу упавшее дерево, на котором обнаружил на удивление ровную ветку. Срубил её, обтесал и поработал шкуркой. Этот шест для тренировок был неплох, но как боевой всё же не подходил. Нужно на обоих концах стальные кольца закрепить, а не то древесина будет от ударов щепиться и трескаться. Тренировки с шестом показали, что кисти рук у меня недостаточно подготовлены для двухсабельного боя, да и мышцы тоже, вот и требуется физическую кондицию тела поднять. Ничего, было бы время, а я сделаю и уже через полгода смогу уверенно фехтовать. В принципе и сейчас бы смог, была бы пара лёгких сабель, но недолго, просто дыхания не хватит, а в том-то и мастерство, что необходимо не только владеть фехтовальными приёмами, но и выдерживать многочасовой тяжёлый бой. А какой для меня долгий бой, если я уже через десять минут дыхание сбиваю? Физическая подготовка для моих лет была невысокой. Тренироваться надо, вот этим и занимался.

А сегодня перед обедом я наткнулся на кусок доски, выброшенный штормом на берег. Причём явно выделанной человеком, возможно, часть борта какого-то судна. На одной стороне был вырезанный рисунок с морской темой. Волны, солнышко и островок с несколькими пальмами. Не скажу, что рисунок был идеален, но художник явно старался.

Пустынность окрестных вод и берега уже серьёзно напрягали, должны быть тут поселения, но их не было. Шёл и думал, а точно ли я переместился в то время, которое вычислил? В это время деревень здесь хватало, но их не было. Люди, как я убедился, имелись, но я видел лишь следы их присутствия. Не их самих. С едой было легче: вчера вечером, когда углубился в джунгли в поисках дров, наткнулся на кабаний выводок. Наша встреча была неожиданной для всех, но я не сплоховал, броском топорика, которым рубил лианы, попал в подсвинка, а кабаниха, визгом подзывая свой выводок, рванула в глубь леса. Я уже держал в руках револьвер, мало ли, на меня кинется, с неё станется, но повезло хрюшке – и сама спаслась, и остальное потомство спасла. Разделав поросёнка, насадил его на вертел и пожарил. Вчера поел и на сегодня хватило.

Я продолжал шагать и наконец наткнулся на людей.

Лес закончился, и пошла пустынная скалистая местность, заросшая кустарником. Выйдя из-за скалы, я увидел вдали вытащенную на берег большую лодку и шестерых человек, которые носили от неё какие-то мешки в кустарник у скал. Поселений не было, но даже такие люди мне были в радость. Замерев на миг, я сделал шаг назад и, укрывшись за валуном, стал рассматривать аборигенов. Их работа вызывала подозрения. Нет, они не торопились, опасаясь, что их застанут на горячем, работали спокойно, таская явно тяжёлые тюки. Работали пятеро, шестой, вроде старик, стоял и командовал, какой груз брать следующим. Видимо, хозяин груза и плавсредства. Все в чёрных одеяниях.

Долго наблюдать я не стал, мало ли, закончат разгрузку и свалят, так что, положив штуцер на изгиб локтя, энергично двинул в сторону аборигенов. Те, увлечённые работой, не сразу заметили меня. Охраны или наблюдателей у них явно не было, но, когда я прошёл метров сто, один из грузчиков, бросив на песок свой тюк, вытянул в мою сторону руку и что-то заорал. Что, я не расслышал, ветер сносил слова в сторону, и я не разобрал, о чём речь, однако и так понятно. Предупреждал о появление чужака.

Люди у лодки тут же заметались, пока их не остановил грозный окрик старика. С этого момента движение индусов стали осознанными. Заметив, что они вооружаются, а один натягивает лук с уже наложенной стрелой, я тут же остановился. Этого ещё не хватало, мало того что такую древность, как лук, используют, так ещё угрожать смеют. Лучник, явно приложив все силы, спустил струну. Стрела взвилась в воздух. Хм, скорость полёта, конечно, высокая, но уйти в сторону в случае прицельного выстрела было не сложно, просто сделать шаг в сторону – и та воткнётся в землю радом. Однако или лучник был откровенно плох, или лук слаб, но стрела, пролетев четыреста метров, вонзилась в песок в ста метрах от меня. Не долетела. Но стоит отметить, что если бы дальности хватило, то она летела бы точно в меня, глазомер стрелка не подвёл, лишь сил не хватило. Значит, бил на поражение, а вот этого прощать нельзя.

– Посмотрим, что вы против моего штуцера скажете, – пробормотал я, вскидывая оружие к плечу и прицеливаясь.

Да, я говорил, что прицельная дальность моего оружия четыреста метров, но это уверенного поражения, если же стрелять на шестьсот метров, то как повезёт. Вскинув карабин к плечу, я стал тщательно целиться и выстрелил. Грохнуло, и меня окутало дымным облаком сгоревшего чёрного пороха. Да, можно было взять бездымный, но я сразу решил привыкать к дымному и взял с собой именно его. Кстати, штуцер можно впоследствии, если капсюли закончатся, использовать с кремнёвым замком. Он у меня был с собой, в наплечном мешке с прибором для чистки хранился, там же и запас кремней был. Так что если даже капсюли закончатся, то я смогу продолжать использовать это оружие. Был бы порох и свинец. А так ствол легко выдержит тысяч пятнадцать выстрелов.

Приклад достаточно жёстко ударил меня в плечо при выстреле, а я сделал пару шагов в сторону, выходя за пределы дымного облака и стараясь рассмотреть результат выстрела. Хм, лучник лежит, остальные попрятались. Неужто попал? Вполне возможно. Перезарядить штуцер быстро я не мог, всё, что нужно, было в мешке. Так что, сбросив его и присев, развязал горловину, достал мешочки и начал неторопливо снаряжать карабин, поглядывая в сторону аборигенов. Не успел зарядить, как они подхватили лучника, кажется, он был ранен, пытался шевелиться, и исчезли в том кустарнике, куда таскали тюки. Странно. Могли бы столкнуть лодку на воду и уйти, я и так на пределе дальности стрелял.

– А-а-а, – протянул я, осознавая. – Вас дальность удивила, и вы решили, что я успею расстрелять вас на воде в лодке, пока вы не выйдете за зону уверенного поражения цели. Понятно.

Снарядив штуцер, я снова переместил мешок за спину, тяжеловато, но всё же забежал за ближайшие скалы и, обходя кустарник, стал подниматься на возвышенность. Идти напрямую по пляжу к лодке – это идиотом надо быть, подстрелят из укрытия. А так я подойду к противнику со спины, и дальше по ситуации.

Подкрасться не получилось за неимением этого самого противника из аборигенов. В кустарнике на берегу за скалами я нашёл довольно большой навес, где лежали на бамбуковом настиле в несколько рядов те самые тюки. Сбегав к лодке, заглянул в неё: всего шесть перенести из лодки не успели. Судя по свежим следам на тропинке, что уходила вглубь континента, а также по каплям крови, аборигены ушли, всё бросив. Ну да, тут же британское владычество показало себя во всей красе, вот меня, видимо, приняли за члена состава патруля и быстро свалили. Пробежав по тропинке километра полтора, убедившись, что аборигенов и след простыл, вернулся к навесу, доставая на ходу кинжал из ножен, вскрыл верхний тюк.

– Тю-у, шёлк… – протянул я. – А я-то думал оружие или ещё что серьёзное.

Проверив тюки в лодке, убедился, что там тот же груз. После этого стал осматривать и саму лодку. М-да, не впечатлён. Не знаю, кто её построил, но что такое коэффициент сопротивления корпуса лодки плотности воды, тот явно не знал. Проще говоря, лодка была тихоходной из-за конструкционных недостатков корпуса, особенно в её носовой части. К тому же мачта была излишне вынесена вперёд, почти на полметра, что придавало ей валкости, и ещё шла дополнительная потеря скорости. Парус косой, но это и так понятно. Ладно хоть румпель на корме имелся. А так большая лодка без палубного настила, лишь на носу небольшой ящик для хранения ценных вещей. Я не преминул тут же в него залезть. Мешки какие-то. Хм, похоже, тут были котомки с личными вещами команды. Разбираться я в них не стал, мало ли, хозяева вернутся, да не одни, а с помощью, так что, отвязав длинную верёвку от валуна, забросил её в лодку. Штуцер и мой мешок уже были там. После чего посохом, используя его как рычаг, стал сталкивать посудину в воду. Почему контрабандисты, а неизвестные, скорее всего, были именно ими, выбрали для работы именно это место, стало понятно достаточно быстро. Тут глубина приличная начиналась недалеко от кромки берега, и как только нос лодки сполз с песка и та закачалась на волнах, я сразу же забрался в неё, положил шест у борта и, развернув лодку с помощью вёсел, стал отходить от пляжа. Там уже поднял парус и пошёл к выходу из бухты. Вот-вот стемнеет, но меня это особо не волновало, главное, добыл транспортное средство, и первый выстрел был не за мной.