Тот взял и пустил ракету осветительную, да так, чтобы та зависла на парашюте под этой группой, что уже соединилась. А дальность почти километр, но мы выше были. А то что это моджахеды, я знал, во второй раз наблюдаю такую встречу. В мешках провизия, торговец передаёт, всё идёт в одну из банд, дрон отследил, а те уводят осликов в горы, возвращая пустых. Я потом ту группу «ВОГами» накрыл, всех наглухо, а смотри снова появились, видать с припасами нужда была. В результате действий Аслана, один моджахед, видимо на нервах, присел и дал очередь из «РПД» в нашу сторону. Несколько пуль с визгом ушли в рикошет от камней. Аслан же радостно матерясь, ещё бы, вот он враг, занял место наводчика пулемёта и стал вполне толково работать короткими очередями. Я же отвечал на вызов по рации, наш позывной знаю. Долбились к нам. Вообще это Аслан должен был сделать, нарушил инструкции, но его сейчас от пулемёта не оторвать, гасил банду. Я ещё пару ракет пустил, когда первая начала гаснуть. А так доложился дежурному по штабу об обнаружении банды, вернее встречи двух, что у дороги нагло соединилась. Сейчас отрабатываем их. С блокпоста помогают, пару раз танковая пушка ахнула, те тоже видели духов. Оттуда крупняк и «АГС» работали. Так что не ушёл никто, дрон в небе, я не спускал, видел, пару раз мельком глянул, доставая планшет из кармана, он кстати небольшой, наладонник. Большой пока не делал. Надо очки сделать, с маленького экрана плохо видно, увеличивать изображения приходится. Сам я дроном отработал по другой группе. Шестеро, с пулемётом. Прикрывали тех восьмерых, что встречали торговца с провизией. Связками их и накрыл, три связки по две гранаты использовал и хватило. Даже добивать не пришлось. Один полз, оставляя окровавленный след, остальные, некоторые разорванные прямыми попаданиями, лежали неподвижно.

А вообще они обнаглели, могли бы встретиться подальше. Но видимо и торговцу время терять не хочется, побыстрее передал груз и вернулся, и видимо пользуясь ночами, уверенные в своей безопасности, наши особо осветительные ракеты не использовали, редкость, на шум, вот до такого и дошло. Если проще, просто подловили их. Понятно вскоре народу внизу прибавилось, мы с Асланом чистили пулемёт, сдать смене его нужно чистым, а одному тут сложно, нас проверили, на дороге собирали тела, дострелили двух осликов, даже дошли до группы прикрытия. Оказалось, вспышки разрывов рассмотрели, вот и решили глянуть, обнаружив тела ещё нескольких бандитов, вошли в общий рапорт. В результате всех этих действий Аслана к ордену представили, и званию младший сержант. Ну сержанта он сразу получил, днём, как выспались и встали, вызвали в штаб, сообщили. Вернулся уже с лычками. Пришивал сидел. Ждём подтверждения по награде, утвердят наверху или нет. Вот такие дела. А так дальше служба и потянулась. Я создал ещё пятнадцать пси-дроидов, один копия Моники Беллуччи. Всего две девушки сделал. А брал образы из своей памяти. Только они же голые, со вторичными признаками, одежды на них нет. Пришлось пока то что от маджахедов было, использовать. На шестерых набрал, остальные пока без. Хочу найти советскую форму, но через снабженцев или старшин точно не стоит. Я под приглядом. Особисты держат во внимании. Сразу заинтересуются, а куда это ты столько формы забрать хочешь? Не к духам ли? Ничего, добуду, но позже. Тут пока связан. Хорошо оружия хватает. Надо бы тяжелого набрать и бронетехники. Ну и чего летающего.

Я немного также поработал со Сферой и хранилищем. Мало, нужно же понять, что там не так, и неожиданно понял. Сфера в порядке, хранилище, в нём вина, что при перерождении не сохранилось. Зацепку уловил, осталось распутать весь клубок и найти решение проблемы. Всё же знания инженера мира Крикунов – это мощно. Вот так с момента как Аслан накрыл ту банду, прошло две недели и срок нашего дежурства на охране города и базы вышел. Кстати, у меня на груди сверкала новенькая медаль «За боевые заслуги». А мы ещё трижды открывали ночами огонь, пока духи окончательно не поняли, что тут путь им перекрыт. Да большая часть мимо шла, перебрасывали их. Так что и мне вот прилетело. Думал зажмут, но нет, дали. Фото с наградой отправлять матушке не стал, тревожить ещё. Я в подсобном хозяйстве службу несу, и точка. Аслану орден пока не дали, там «Боевик» ему вроде светит, но как и мне дали медаль, «За Отвагу». Утро было, двадцать второе сентября, мы готовились к выезду, наш взвод ведёт крупный конвой в Кабул, минуя Джелалабад, полсотни машин, я как раз ранец в десантном отсеке «БМП-2» устраивал, когда услышал:

– Рядового Фёдорова к особисту.

Пришлось, придерживая автомат, бежать к зданию штаба. Там кабинет особиста, вторая дверь слева. Часто бывал, знаю. Однако тот оставил меня с капитаном Козловым, так представился офицер, и ошарашил предложением:

– Боец, не хочешь перевестись в разведроту?

Понятно стазу, это «покупатель» ищет подходящие кадры для разведки, а у меня одно несомненное достоинство о котором теперь все в батальоне знали, я отлично вижу в темноте. Для разведки это очень серьёзный бонус. Вообще я думал меня вызвали чтобы оставить тут, ночами стоять на страже города и батальона. Хотя бы с одной стороны, на важном направлении, однако тут имела место быть другая причина. Любопытно. Я только обжился во взводе, вон из-за меня даже драки у старослужащих были, другие тоже ордена хотели, но Аслан стоял за меня горой, с синяками ходил, так мы вместе службу и несли. Напарники. Почесав мочку уха, я уточнил:

– А мне какой интерес?

– Награды, почёт, девчонки на гражданке визжать будут. Настоящий герой разведчик вернулся.

– Неплохо, умеете убеждать. В больное место ткнули. Тут такой вопрос, почта военная изменится?

– С чего бы это? Она одна на всю бригаду. Ты же её не покидаешь.

Я это знал, но для срочника такой вопрос был простителен.

– Да, официально я службу веду в подсобном хозяйстве. Чтобы матушка не волновалась. Не хотелось бы её огорчать правдой. Вернусь, там видно будет.

– Решим вопрос, – кивнул Козлов.

– Хм. Ну я согласен.

– Отлично. Сейчас оформим документы и с вашей же колонной доберёмся до Джелалабада.

Причём, документы уже были оформлены, потому как я снаружи ждал меньше двух минут, только за ранцем сбегал. Взводный уже в курсе дела был, парням сам сообщил. Думаете всё? Как же, Аслана Козлов тоже брал, вместе мы в разведроту в качестве пополнения идём. Так что снова закинули ранцы в десантный отсек «БМП», и верхом на броне, с другими пацанами, двинули вперёд. Колонна даже особо и не задержалась. До Джелалабада добрались благополучно. Мы там сошли, а те двинули дальше. Козлов не на машине был, поэтому мы пешком и пошли. Пришлось прогуляться, нагруженные вещами. Почти семь километров отмахали, пока не прошли на территорию базы, где разведрота стояла. Там в штаб бригады, он тут же, и оформление. Это не долго длилось. Козлов куда-то пропал, мы с Асланом стояли у входа, вещи в ногах, когда я сказал:

– Погоди тут, отойду.

– Мне тоже в туалет надо. Разведаешь, скажешь куда идти.

– Хорошо.

Вернувшись в штаб, я спросил у дежурного:

– Товарищ старший лейтенант, а где тут политуправление? Мне старший нужен.

– По какому вопросу, боец?

Вот ему какое дело? Спрашивает ещё.

– Личное.

– Второй этаж, налево. Там всё политуправление занимает. Там же кабинет полковника Марченко, он у нас старший по политуправлению. Должен быть на месте. Не выходил.

– Спасибо.

Вот так по лестнице взбежав наверх, трижды козырнув офицерам, попались, и постучавшись в нужную дверь, толкнул, и зашёл в большой зал, тут семь столов и несколько офицеров курили и работали. Сейчас все посмотрели на меня.

– К полковнику Марченко, срочно, – сообщил я.

– Кто такой? – спросил один из офицеров, майор.

– Рядовой Фёдоров. Разведрота.

– Ждите.

Тот зашёл в одну из трёх дверей, что в зал выходили, чуть позже выглянул и мотнул головой, мол, подойди. Сам майор в кабинете остался, автомат к слову при мне был, но и медаль видна.

– Что у вас, рядовой? – спросил полковник, тучный такой, в форменной рубахе. На столе большой лист боевого листка. Отсюда вижу. Наброски пока.

– Личное, товарищ полковник. Хочу получить отпуск на пятнадцать дней. Можно как командировочное отметить, а я организую концерт, причём самой популярной в Союзе музыкальной группы. В будущем, популярной. Пока о них никто не слышал. Но вы от её выступления никогда не откажитесь.

Надо сказать, полковник слушал с интересом. Откинулся на спинку обычного стула и рассматривая меня, внимательно слушал. Вот и задал ожидаемый вопрос:

– Почему?

– Май, бой у кишлака Хара. Наша бригада понесли потери, пять десятков парней. Они написали песню. Я слышал. Даже дышать до конца не мог, мурашки по всему телу. Волосы дыбом встали, потом приглаживал. Мощная вещь, нельзя такое в забвении оставлять, тем более о наших. Мне нужно найти и договориться с парнями, им тоже не просто к вам вырваться, но я смогу. Я боец нашей бригады и наши парни, достойны первыми услышать эту песню. Ну и остальные песни не хуже. А где-то и лучше.

– Что за группа?

– Официально её не существует, более того, при прослушивании в Москве, им запретили создавать группу и исполнять песни на территории Союза. Но мы-то с вами не в Союзе, тут можно.

– Почему запретили?

– Извините, – повернулся я к майору. – Мои сопровождающий, капитан Козлов, может меня потерять, сообщите ему что я тут, чтобы проблем не было. У входа должен быть.

Майор открыл дверь и перепоручил это другому офицеру, я же ответил на вопрос полковника:

– Я слово в слово передам вам слова цензора. Они звучали так. «… в Советском Союзе много замечательных композиторов и авторов, они создают отличные песни, получают отчисления, на что живут сами дарования и их семьи. А если мы выпустим вас, то никто их слушать не будет, будут слушать только вас. У вас отличные песни, но они для молодёжи. Вы хотите оставить эти семьи голодными…» Это звучало примерно так. Вот вы товарищ полковник, скажете, это правильно или нет, что кучка перестарков, из которых песок сыпется, может решать за всю страну? Ладно запретили в Союзе, парни обязательные, запретили и не исполняют, для себя только, а тут исполнять эти замечательные песни, так почему бы и нет? Хотя бы один раз. Сами на своём опыте и оцените, правы были цензоры или нет?

– Любопытно, – постукивая карандашом по столешнице, сказал Марченко. – А кто эти исполнители?

– Спецура, – пожал я плечами.

– Кто?

– Спецназ, армейский и двое вроде из КГБ. В юности увлеклись музыкой, а тут на общей базе, где тренировались, сбили коллектив, и вот. Вышло здорово. Только один момент, исполнять будут в масках, светить лица им запрещено. А исполнять им никто не запрещал. Инструменты и оснащение всё своё. Нужна сцена, и экран, за спинами группы. На него с кинопроектора будут идти кадры, в такт музыке. Смесь такая, просто бомба. Никто разочарованным не уйдёт. Парни профессионалы, это не те группы, что в подвалах поют и в захудалых клубах, это мощь, это сила, и чую вся бригада просто влюбится в их репертуар. Я влюбился.

– Заинтересовал. И можно прослушать?

– К сожалению, нет, лимит во времени, они прилетят на вертолётах, это самый быстрый транспорт, дальше мы их встречаем. Сразу на сцену, исполняют и улетают. Никаких торжеств и банкетов. Вы должны понимать, они отпросятся у командиров на день-два. На дорогу тоже время нужно. Поэтому вживую их только на концерте услышать можно. Однако понимая ваш интерес, да и недоверие, я попросил, и мне передали демоверсии двух песен, что будут там звучать.

Тут я достал из карман клифе коробку с катушкой плёнки для магнитофона. Причём, плёнка наша, из Союза, выкупил у прапора, ротного старшины, у того неплохой магнитофон, и он имел в запасе чистые плёнки. А я за два последних дня и наложил с помощью псионики две песни. Своей любимой рок-группы Радио Тапок. Когда у меня были пси-бойцы, я и там их как рок-группу использовал, опыт есть, а все знания с ауры. Они уже профессиональные музыканты, а слушать в живую, когда играют только для тебя, это просто отрыв головы, их личности копии моей, осталось добыть инструменты и решить кое-какие дела. Отчего мне и нужно было эти пятнадцать дней.

– Демо это что?

– Это предварительные наброски песни. Для первого прослушивания. Когда они вылизаны, но широкой публике ещё не представлены. Мне так объяснили. Я тоже этот вопрос задал.

Магнитофон тут был, я Взором видел. Майор вышел по кивку полковника, и вскоре вернулся с ним. Вот я сам и стал ставить катушку. Тут зашёл Козлов, свирепо глянув на меня, но Марченко велел ему выйти. Посмотрев с укоризной на майора, головка у аппарата аж чёрной была, ну коричневой точно, достал ватку, а я у меня всё имеется, бутылёк со спиртом, и почистил головку. Дальше зарядил магнитофон, и прежде чем включать, сообщил:

– Первая песня, «Ночные ведьмы», о наших девчатах в Великую Отечественную войну. Когда её представят, администратор, что будет вести концерт, попросит присутствующих, у кого есть, достать зажигалки, и зажечь огонь, личный вечный огонь у каждого, память о девчатах. От ветра зависит, будет или нет, а ночью, море огоньков, будут смотреться просто изумительно. И так, слушаем.

Я и включил, причём звук поставил на пределе, но потом чуть убавил, когда фонить начало. А так я постарался, сам же готовые песни, что нанёс на плёнку, на магнитофоне прапорщика прослушал, порядок. Вот и тут харизма исполнителей и необычное музыкальное сопровождение явно заворожило офицеров. Майор даже головой тряхнул, похоже в транс вошёл. За дверью, Взор показал, столпились офицеры, внимательно слушая, даже чуть дверь приоткрыли, узкую щёлочку. Козлов тоже там был. Однако не мешали, видимо знали, что полковник этого не любит.

– Сильная вещь, – громко сглотнув, сказал полковник. – Сразу видно, наши парни слова писали и музыку. Никогда ничего подобного не слышал, до сих пор под впечатлением. Теперь я понимаю, что ты имел ввиду, когда говорил о запрете, но лично не принимаю этот запрет. У меня мама из ночных ведьм, штурманом летала. Что за вторая песня?

– У группы много песен о старых временах России. Эта называется «Петропавловск», о боях с англичанами, что хотели захватить город во время Крымской войны.

Оба офицера кивнули, поняли о чём я, вот и включил. Эту слушали также молча. Когда песня закончилась, пока я отматывал плёнку, убирал ту в коробку, а коробку в карман, оба были молчаливы. Явно думали о своём. Вот Марченко очнулся от раздумий, и сказал:

– Концерту быть. Ты прав, боец. Преступление не дать нашим солдатам не услышать их. Мне нужные данные спецов, выйду на их командиров и официально затребую их сюда. Ну и список песен.

– Не скажу. Я не знаю их данных. А данные с кем в контакте… А зачем мне это? Вам дам, не получу то время, что мне нужно. Вот список песен дам, с кратким описанием о чём они. Тридцать песен будет исполнено. Хватит или больше нужно?

Орать или строить меня Марченко не стал, умный, такие самые опасные, с интересом продолжал разглядывать.

– Фёдоров, Фёдоров… А ты не тот Фёдоров, из-за которого сержанту руку отрубили?

– А нечего мои кеды было воровать. Ворам руки рубят. А тем, кто прикрывает их, рожи бьют.

– Вот оно как? Ясно. Значит так боец, я подумаю и решу. Быть концерту или нет. Да, сколько потребуется времени, чтобы им сюда прибыть?

– Как назначите дату, так в этот день, в семь вечера их вертолёты будут заходить на посадку на наш аэродром. То есть, вы отправляете меня в командировку или отпуск. Сами решайте. Для отпуска я ещё не отслужил, значит командировку. Это в вашей власти. И через пятнадцать дней я с ними возвращаюсь. Дадите позывной для опознания, чтобы получить разрешение на посадку, так с ними и вернусь. Поэтому за пятнадцать дней до прибытия, желательно мне сообщить и отпустить меня.

– Не сдаёшься, всё же хочешь с этого всего что-то получить?

– Другого ответа не будет.

– А не эти ли спецы руку сержанта отрубили?

– Я в камере был, у меня алиби. Больше ничего не знаю, – быстро сказал я, уводя взгляд в сторону и разглядывая потолок, всем видом показывая, основы психологии, что вру.

– Ну-ну. Вот что, мы подумаем, пока же можешь вернуться в подразделение.

А вот уйти сразу не дали, майор вдруг о плёнке вспомнил, меня обыскали, стол где магнитофон стоял, не нашли, так что отпустили, провожая взглядами полными подозрения. Капитан ждал тут же в зале. Взял меня за плечо и повёл вниз, дальше наружу и в сторону казарм одного из батальонов и разведроты. Аслана не было, как и моего ранца и вещей. Он уже в казарме нашёлся. Козлов меня передал ротному, он тут был, и ушёл. А я получил назначение в третий взвод второе отделение. Аслан оказывается в первый взвод ушёл, пулемётчиком назначили. Взвод на выезде, вернётся и познакомиться с личным составом. Пока в казарме был, дневальному помогал. Ему ещё автомат на «ПКМ» менять. Мой же взвод был тут. Стал знакомиться с бойцами и командирами. Ну и к старшине направили, получать оснащение и довольствие. У разведчиков своё, не как в линейных ротах. Посмотрим, что решат замполиты, ну а пока готовил снаряжение, некоторое перешивал, вроде комбинезона разведчика, под себя, и размышлял для чего я это всё устроил.

В принципе, я уже озвучил одну из причин. Мне нужны свободные пятнадцать дней. Мне до судорог в пальцах хочется вернуть свою рок-группу на дроидах, снова ловить тот кайф, слушая их концерты, пусть и для меня одного. Музыкальные инструменты куплю на западе, всё что нужно, так проще, переделок меньше, чем всё создавать с нуля. Потренируются дроиды, я буду суровым экзаменатором, и дальше уже концерт. Если конечно Марченко не даст заднюю, хотя прослушивание явно его сильно впечатлило. Подобранные тональности голоса и музыки буквально вводили в транс. Музыка завораживала, быстрее и мощные ритмы, сильный голос, да, усиленный пси, и всё это вызывало чувство взрыва сверхновой при прослушивании одной песни. Если честно признаться, то мои дроиды на голову были выше настоящей группы, хотя и они очень даже неплохо исполняли. Так что за пятнадцать дней я желаю создать рок-группу, показать этим халтурщикам в Союзе, что пытаются лабать рок, как он должен звучать, пусть послушают и сами начнут своё нормальное гнать, а не ту хер*ю, что исполняют. Да, думаю интерес к группе будет и немалый, я собирался заработать официальные деньги на продаже кассет и катушек с песнями. Я планировал после того как срочная закончится, стать официальным представителем и администратором группы, её лицом и правообладателем всех песен и музыки. Потом я собираюсь побывать за границей, накупить одежды, себе и дроидам. Форму добыть для бойцов, они в ней выступать будут и в ней воевать в горах с моджахедами. Отпущу в свободное плаванье для получения опыта.

Вертолёты нужны, минимум четыре «Ми-8», чтобы доставить всю группу, в два десятка голов, с оборудованием и инструментами. Оно довольно громоздкое и тяжёлое. Хотя насчёт вертолётов вопрос, один себе взять обязательно, с остальными решу. Например, позвонит дежурному на аэродром в Кабуле кто-то в высоких чинах, прикажет подготовить столько-то вертолётов для доставки музыкальной группы в Джелалабад, если быстро всё сделать никто ничего и не прочухает. Позже поймут, да и то под сомнением, что их надурили. Не будут же звонить генералу, вы отдавали такой приказ или нет? Так что тут тоже можно вывернуться. Нет, я мог и не идти таким хитрым и сложным делом, банально дать себя похитить моджахедам, там бы сбежал и у меня немало времени всё решить. Однако я, обдумав это решение, отказался от него. По двум причинам, особисты долго нервы мотать будут и матушку Виталия нервировать не хотел. Сообщат же что сын без вести пропал. А тут мне и самому интересно всё провернуть. Да скучно, сколько был на этой войне, вот и решил веселуху всем устроить. Пятнадцать дней едва хватит на всё про всё. Я ещё Италию желал посетить, там моя будущая жена живёт и не знает об этом, Моника, ей сейчас шестнадцать, но вот успею или нет, поди знай. Посмотрим по времени.