Цитаты из книги «Пограничники Берии. Зеленоголовых в плен не брать!»

размещались санчасть и штаб отряда, представлял странное зрелище. Дома и калитки были плотно закрыты. Местные жители попрятались, лишь украдкой выглядывали сквозь проемы заборов. Куда-то быстро шли беж

кажется, один из всего взвода целился как следует. Но один он ничего сделать не мог. – Федор Прокофьевич, – встряхнул его за плечо Мальцев. – Заставьте сво

амбразур была закрыта металлической заслонкой. Из второй вел огонь ДС-39. Хоть и замаскированный, дзот выдавался горбом на фоне траншеи и за

одной академии. Необъявленная война длилась до тридцать первого года. В Туркестане не принимали Советскую власть и упорно дрались, отстаивая свою прежнюю жизнь. Даже полунищ

цену себе знала. Старший лейтенант резко ответил: – Есть мы ничего не будем. А то поднимете шум до небес – грабят вас тут. – Пан офицер неправ. – Ладно, помолчи. Не тронем мы нико

вчера с совещания не в духе, но Николая и Андрея в увольнение отпустил.– Смотрите, осторожнее там. Провода опять порезали. И чтобы до темноты в

прошибает, под такую пулю лучше не подставляться. Поэтому капитан поддержал Николая:– С маузерами шутки плохи. Это хор

Ты тоже добрый? – вскинулся особист. – До какой степени распускать людей будем? Бойцы слоняются без дела, оружие почищено кое-как. Сегодня ночью застал двоих спящих постовых. Разбудил, извини за грубость, кулаком в ухо. А сегодня буду в ухо спящим стрелять. Иначе порядка не наведем, и перебьют нас даже не фашисты, а толстомордое кулачье с хуторов.

Много чего насмотрелся в Испании, где гражданская война не уступала по жестокости нашей российской. Видел, как под рев толпы вешают в Мадриде на фонарных столбах каких-то людей, заподозренных в шпионаже. Расстреливают без разбора подозрительных мужчин, задержанных на улицах после комендантского часа. Майор многое бы мог рассказать о войне, которая шла в здешних местах. Как распиливали живьем его коллег-чекистов, попавших в руки бандеровцев. Как приветливо улыбался ему парень, похожий на студента, а затем дважды выстрелил в упор из старого револьвера. Лескова не щадили, и он не щадил врагов. Не пускался в рассуждения, когда целыми семьями выселяли крестьян, не подчинившихся новой власти. И когда наступала его очередь приводить в исполнение смертные приговоры, шел куда положено, не глуша переживания стаканом водки.

позже, выполняя задание в Маньчжурии, чудом вырвался из полицейского участка. Задушил двоих охранников пальцами с вырванными ногтями. Сбил замок соседней камеры, позвал троих пленных китайцев: – Пошли вместе… Трое показали на разбитые колотушкой ступни (сломали кости, чтобы не убежали) и попросили винтовку. – Нам не выжить. Иди, а мы друг друга застрелим.