Глава 10. Ночь.

Сон незаметно сморил Павла. Он провалился в небытие легко и незаметно, как засыпают младенцы. За все 38 лет своей жизни он никогда не видел снов, не знал, что такое бессонница, не испытывал желания вздремнуть днем и не страдал ночными пробуждениями. Павел, прожив уже более четверти века своей жизни, даже не был знаком с подобными аномальными явлениями и считал себя очень здоровым человеком.

Поэтому внезапно проснувшись как от толчка, он воспринял это естественно, посчитав, что уже наступило утро. Однако, когда его взгляд уперся в циферблат настенных часов, Павел не поверил, на них было 3 часа. Он включил смартфон, точно, сомнений не оставалось, время 3 часа ночи.

– Наверное, вся эта кутерьма нарушила его личные биоритмы. – Подумал Павел и повернулся на другой бок. Но уснуть, как раньше, мгновенно и незаметно не удавалось, что-то мешало. Павел сел, недовольно потянулся к сигаретам, лежащим на кресле, и вдруг застыл. За дверью явственно послышался шорох, потом что-то где-то щелкнуло и стало тихо.

– Чепуха какая-то. Может Вяземский в туалет ходил – Подумал Павел. Но все настойчиво закрадывалось подозрение, что это не так. – Зачем тогда двигаться с такой осторожностью? И щелчок? Характерный щелчок дверного замка, но ведь все двери, выходящие в коридор, не имели замков? – Это он знал точно. Павел осторожно поднялся с дивана, уже вторую ночь ему приходилось спать, не раздеваясь. Подойдя к двери, прислушался и тихонько потянул дверь, она открылась бесшумно. Слабо освещенный коридор был пуст. Пройдя в конец коридора, Павел толкнул еще дверь санузла, он тоже был пуст. Дверей, выходящих в коридор, было всего пять. За одной он только что спал, санузел проверил – осталось три. Он уже, бесцеремонно стал их распахивать, убеждаясь, что и за ними Павла Петровича тоже нет.

– Странно. Если он решил пойти в дом, то только через гараж, потому что дверь в котельную тоже без замка. Павел прошел в конец коридора, где по его предположению была дверь в гараж. Ее наличие выдавало только едва заметный контур на стене, дверная скоба отсутствовала.

Внезапно Козлова осенило. Он вернулся в комнату, в которой, по его мнению, должен был ночевать Юрий Петрович и его предположение полностью подтвердились. На столе лежал ноутбук.

Павел не сразу обнаружил Вяземского, который в целях конспирации передвигался по дому в темноте. Вот Юрий Петрович остановился возле какой-то двери, нагнулся, видимо вставлял ключ в замочную скважину и вошел. Сразу же ярко засветился один из квадратиков на дисплее.

– Видимо окно выходит на тыльную сторону здания. – Догадался Павел. – Поэтому он не боится, что охранники обратят на это внимание, они, наверняка, обхода вокруг дома не делают. Зато теперь изображение было достаточно качественное и позволяло отчетливо различать все действия Юрия Петровича.

По всей вероятности комната, в которой сейчас находился Вяземский, была кабинетом. Большой массивный стол, кожаный диван и два таких же кресла, на столе стоял монитор компьютера и «маршрутизатор». Юрий Петрович уселся за стол. Ожил, засветился монитор компьютера. Довольно таки уверенно пощелкав по клавиатуре, он нагнулся, извлек из процессора карту памяти и немного подумав, запихнул ее в карман брюк.

– Так вот где вся информация от видеокамер. – Присвистнул Павел. – Зачем же ты врал мне, старый козел? А опера хороши, если бы они с самого начала обратили внимания на видеокамеры, то наверняка нашли бы и сам регистратор.

Павел, достал смартфон и сделал несколько снимков с дисплея ноутбука, зафиксировав, таким образом, факт пребывания Вяземского в кабинете. Видя, что тот собирается уходить, захлопнул крышку ноутбука и отправился в свою комнату. Через минут пять раздался едва слышный щелчок и тихое шуршание.

– Вернулся, козлятина. – Павел наполнил свой бокал, закурил сигарету и задумался.

Он решил пока шума не поднимать, Вяземского на «чистую воду» не выводить, а до поры до времени все оставить в тайне. То, что тот специально проник в кабинет именно ночью и украл не деньги, а карту памяти, говорило только об одном – он чего-то боится.

– Неужели это он убил Берту Эдуардовну? Но зачем? Да и не мог он, не тот тип. Свинья порядочная конечно, но убить человека недостаточно эгоистических побуждений, пусть даже на кону стоят огромные деньги, к чему он, безусловно, стремился. Старческим слабоумием Вяземский тоже определенно не страдал, это видно хотя бы из его действий, направленных, как видим на сокрытие записей с камер видеонаблюдения.

Сон впервые, на сколько себя помнил Алексей, окончательно пропал. Больше не сомкнув глаз, он и просидел до самого утра, выкурив полпачки сигарет.

***

– Доброе утро, Павел Михайлович. – Вяземский на удивление выглядел свежим, отдохнувшим и, как видно, находился в состоянии превосходного, даже игривого, настроения. – Ты почему столько куришь? Бессонницей, что ли, страдаешь? В твоем-то возрасте? – Он настороженно окинул Павла внимательным взглядом. – А я уже кофе сварил. Зашел глянуть спишь или нет, а тут – вона что. – Он указал на пепельницу. – Сейчас кофейку принесу.

Надо отдать должное Юрию Петровичу, завтрак был отменный. Павел с аппетитом проглотил пару горячих бутербродов, несколько печений «Курабье» и выпил две чашки черного кофе.

– Каковы планы? – Осведомился Юрий Петрович глядя на Павла честными глазами, вероятно, он был абсолютно уверен, что его ночные похождения им были не замечены.

– Пойду. Надо срочно съездить в редакцию, работу никто не отменял и наследства мне ждать не от кого. – Усмехнулся Павел, с иронией намекая на жизненные принципы самого Вяземского.

– Ваши намеки не имеют основания. – Поморщился Юрий Петрович. – Я даже не знаю, есть ли завещание. Однако надеюсь, что усопшая не забыла обо мне. Главное, чтобы они быстрее убийц нашли. Ну не вечно же нам с вами здесь сидеть.

– А я-то здесь причем? – Павел пожал плечами.

– Ну не я же просил об укрытии и не я уничтожал улики. – Ехидно улыбнулся Юрий Петрович. Явно намекая на Павла.

– Вы это всерьез? – Насупился он.

– Ну что вы, нет, конечно. Это я так, рассуждаю. Вы что, не знаете, как работают наши правоохранители? Так уж сложилось исторически, что правосудие в нашей стране, хотите вы этого или нет, до сих пор носит обвинительный характер. Следователи и прокуроры преднамеренно и направленно будут рассматривать любое дело не в пользу подозреваемого, игнорируя все факты и алиби, указывающие на его невиновность. Впрочем, о чем мы говорим, именно им же и принадлежит исключительное право собирать улики, доказательства вины, проводить допросы, искать свидетелей. Как вы думаете, у вас остается много прав? Я уж не говорю о способах психологического давления, угрозы применения физического и сексуального насилия, содержания в жутких условиях следственного изолятора.