Цитаты из книги «Машенька. Подвиг»

Ганин уснул, лежа одетый на нераскрытой постели; воспоминанье его расплылось и перешло в сновиденье.

И Ганин на мгновенье отстал от своего воспоминанья, подумал о том, как мог прожить столько лет без мысли о Машеньке, – и сразу опять нагнал ее

В небольших ромбах белых оконниц были разноцветные стекла: глядишь, бывало, сквозь синее – и мир кажется застывшим в лунном обмороке, – сквозь желтое – и все весело чрезвычайно, – сквозь красное – и небо розово, а листва как бургундское вино.

Казалось, что эта прошлая, доведенная до совершенства жизнь проходит ровным узором через берлинские будни.

Тень его жила в пансионе госпожи Дорн, – он же сам был в России, переживал воспоминанье свое как действительность. Временем для него был ход его воспоминанья, которое развертывалось постепенно. И хотя роман его с Машенькой продолжался в те далекие годы не три дня, не неделю, а гораздо больше, он не чувствовал несоответствия между действительным временем и тем другим временем, в котором он жил, так как память его не учитывала каждого мгновенья, а перескакивала через пустые, непамятные места, озаряя только то, что было связано с Машенькой, и потому выходило так, что не было несоответствия между ходом прошлой жизни и ходом настоящей.

Воспоминанье так занимало его, что он не чувствовал времени.

Как вы думаете, Антон Сергеевич, это долго будет так продолжаться?

Я пошутил. Мне, напротив, куда легче эти дни. А припадок – пустяк. Сам сейчас выдумал, чтобы посмотреть, как вы очеса распахнете.

А знаете, Кларочка, мне-то скоро помирать… – Бог с вами, Антон Сергеевич! Какие глупости. – Нет, не глупости. Сегодня ночью опять был припадок. Сердце – то во рту, то под кроватью.

Старому – прочь, новому – добро пожаловать.