Глава 3

На большой поляне били в тамтамы барабанщики, под их ритм плясали десятки людей в одеждах из грубой ткани и грубо выделанных шкур, метались в наступающих сумерках туда-сюда всполохи огня, и матерно кричала жертва, находящаяся внутри здоровенной деревянной пылающей клетки, очертаниями отдалённо похожей на человека. Гортанно пели «О-о-о-о-о» восемь типов в венках из дубовых листьев и кое-как сшитых белых балахонах, ради изготовления которых погиб не один кролик. Эти пародии на друидов стояли полукругом у медленно разгорающейся куклы, внутри которой скрипел зубами от неприятных ощущений избранный на казнь в одноразовом идоле «счастливчик». Ноги деревянному конструкту заменяли два массивных пенька, тазом служила толстенная доска, которая сама по себе горела бы полдня, и только выше начинался сплетённый из сучьев и веток каркас живота, внутри которого рефлекторно билась изжариваемая заживо фигурка. Только то, что жертвой был сквозь зубы ругающийся мужик лет тридцати, а не отчаянно зовущая на помощь девица, остановило меня от немедленного применения на местность божественного гнева с последующим баном участников и отправлением петиции в соответствующие органы.

– Ну и, собственно, вот! Сектанты! – как бы извиняясь, сказала Диана, указывая тонкой рукой на творящееся под нами действо. Выглядела эта богиня как реинкарнация своей древнегреческой тёзки. Брюнетка в белом хитоне с напоминающей песочные часы фигурой, кожей, больше подобающей мраморной статуе, и парочкой заметных с первого взгляда половых признаков четвёртого размера. Причём не обвисших, а гордо выпирающих вперёд. Даже немного жаль, что в реальности сию персону зовут Галиной Дмитриевной, ей слегка за пятьдесят и, кажется, уже даже есть внуки. Женщина до попадания в виртуал работала при одном из создавших «Запределье» институтов лаборанткой, а потому немного разбиралась в процессах этого искусственного мира. Но с логикой компьютерных игр у неё имелись явные проблемы. – Уже пятые сутки качают себе магию природы. Ну и сопротивление огню заодно. У них жертвой становятся не по жребию или там результатам проигранного состязания, а в соответствии с заранее выбранным и утверждённым графиком. Чтобы никому обидно не было.

– Откуда они узнали, как надо проводить этот ритуал? – удивился Мракорык, такой же бог-админ-демиург, как и мы двое, в реальности именуемый Сашей и ещё не закончивший университет. Приходился он Кеше каким-то дальним родственником и был запихнут в виртуал на правах производственной практики. – По плану мы же ещё не должны были подсовывать им разумных неписей! Как они до такого вообще додуматься могли?!

– Как, как… Перечитали ту же кельтскую мифологию, откуда разработчики и сценаристы уже лет сорок черпают вдохновение и подробности для магических ритуалов, – вздохнул я, мысленно ругаясь на выверты механики «Запределья». Если игрок в этом мире много бегал и прыгал, у него росли сила и ловкость. Если огребал по морде или брался голой рукой за свернувшегося в шарик дикобраза, то росло до определённой планки сопротивление боли и сила воли. А если он вдруг садился в позу лотоса и не двигался с места час-другой, хотя находился в игре, то система засчитывала данный манёвр за попытку медитировать. Чаще провальную, но примерно один сеанс из двадцати пяти всё же оказывался успешным. Да и другие пути открыть в себе волшебство имелись. Например, те же ритуалы с жертвоприношениями. В результате рано или поздно у игроков появлялись средства обойти или разрушить препятствия, которые «демиурги» и основная команда разработчиков с трудом создавали на их пути. Приходилось изощряться и искать новые средства отвлечения внимания, выглядящие не изощрённым издевательством, а захватывающим приключением. – Какие преимущества этим клоунам даёт медленно растущая у них магия природы? Кроме прямого сопротивления ей же.

– Сейчас – главным образом уменьшение агрессивности по отношению к ним зверей. Ну и чуть-чуть повышается восстановление запаса сил в лесу, – тяжело вздохнула Диана, тоже сделавшая первичную локацию для игроков лесом, который не так-то легко преодолеть. Правда, без всяческих развалин великого города. Появившиеся на её участке люди оказывались в небольшой заброшенной лесной деревушке, со всех сторон окружённой относительно безопасной дубравой, где водились доверчивые и вкусные кролики. И куда не совалось ничего опаснее лисы. Но стоило из дубравы выйти и попасть под своды мрачных вековых елей, как тут же откуда ни возьмись появлялись голодные волки, медведи и крайне докучливые лесные духи. – Если этот культ продержится ещё с недельку, у его вернейших апологетов должны появиться активные способности. Маскировка – шанс в тяжёлой ситуации позвать к себе на помощь зверей. Ну и полный нейтралитет обычной фауны, которую мы не можем разбавлять нежитью или ещё кем-нибудь подобным. Или представители разных фракций друг с другом сцепятся, а игрокам останется только собрать трофеи.

– М-да, порушат они тогда баланс. Лидеры сборища ведь ещё и за социальный успех бонусы получают. Они же фактически целую религию основали, – вздохнул Мракорык. – Нет, такое проигнорировать нельзя, надо либо возглавлять, либо прекращать. Жаль, что это не какие-нибудь фанаты Лавкрафта или иные чернокнижники…

– Почему? – удивился я, отводя взгляд от игрока, добровольно позволившего себя запереть внутри деревянной клетки. Очень уж он натурально обугливался. – Тебе не всё равно, по каким мотивам они друг друга жгут и режут?

– Ну, так им скинули бы какого-нибудь злобного демона и на все претензии, что он их жрёт и жрёт, не давая сойти с круга возрождения, отбрехивались бы с недельку игровой ситуацией, – пояснил свои мотивы студент, – мол, сами призвали, сами и расхлёбывайте. А не можете – не наша вина. Думать надо было, прежде чем алтари тёмных сил строить и призывать тех, с кем не можете справиться. Об этом ещё оригинальная инквизиция говорила веке в четырнадцатом.

– Ну, положим, говорила она немного о другом, но мысль интересная. – Секунд десять я боролся с искушением просто жахнуть по толпе игроков метеоритом, но столь простое решение проблемы было слишком грубым. Нет уж, настоящее божественное неудовольствие – это вам не просто палкой по башке прямо с орбиты. Тут надо действовать тоньше и изощрённее. – Галина Дмитриевна, может, на них стаю бешеных волков натравить? Или там оборотня…

– Порвут, – покачал головой Мракорык-Саша. – Ты не забывай, у нас механика более-менее реалистичная. А их только на поляне сотни четыре, да ещё по окрестностям тыщи две шляется. И пусть оружие у них за редким исключением из камня, но ради ачивок, экспы и лута они любого вервольфа голыми руками на заготовки для крафта разберут.

– О чём он? – не поняла Диана, пока ещё слабовато разбирающаяся в сленге любителей компьютерных игр.

– О том, что нам нужен кто-то, кого эти сектанты не убьют из-за полагающихся в случае победы достижений, опыта и трофеев, – перевёл я с молодёжного на человеческий. – Так, а кто у нас в каталоге зверей самый большой, грозный и угрожающий?

– Ну, самый большой и грозный, наверное, диплодок… – задумался Саша, бестиарий игры знавший куда лучше меня. По естественной причине, впрочем. Он банально начал в ней работать богом на несколько суток раньше. – Но если уж кем пугать эту толпу, то тирексом. Ему хоть положено будет не просто затаптывать тех, кто под ногу подвернулся, а целенаправленно охотиться за добычей. Можно даже исключительно на людей настроить.

– Подожди! – Я в недоумении уставился на Мракорыка. – В этой игре про эльфов, орков и прочих гоблинов ушастых есть динозавры?! Да как такое вообще может сочетаться?

– Сказка с приключениями не должна быть логичной, сказка с приключениями должна быть интересной, – пожал плечами врио виртуального бога. – Мы сюда и армию друидов впихнуть хотели с первым патчем. Я уже такой убойный концепт-арт к ним нарисовал!..

– Так, тираннозавр… – Диана закопалась в своё личное меню, просматривая там характеристики нужного нам существа. – Уровень от двухсотого до двести семидесятого. Не мало?

– В прямом бою, может, и хватит, – почесал я затылок, припомнив опыт столкновения игроков на своей территории с гигантским вараном. Рептилия была хоть и не такой опасной, но всё же превосходила по размерам игроков раз в двадцать. Однако против толпы возрождающихся обезьян с палками ей даже ядовитое дыхание не помогло. Слив первую сотню охотников, геймеры вспомнили о наличии у них такой штуки, как разум, после чего заманили зверюгу в тупичок, перекрыли оттуда выход баррикадой и элементарно закидали камнями по навесной траектории. – Засаду они устроить вроде не должны успеть, но, может, есть у них подготовленный план обороны против какого-нибудь саблезубого медведя? А, ладно, призывай по максимуму!

– Ага, но только одного! – вставил Мракорык. – Если вдруг скрипты засбоят, я прямое управление приму.

Вечеринка вдохновившихся кельтской культурой природопоклонников под бодрый, пусть и не всегда выдерживающий ритм барабанный бой внезапно оборвалась. Просто все, включая барабанщиков, друидов и, кажется, даже ещё не до конца дожарившуюся жертву в деревянной клетке, принялись читать пришедшее им системное сообщение.

«Локальное событие: „Охотник и добыча”.

Многочисленные воззвания к Матери-Природе были услышаны… Вот только людям надо бы помнить, что не стоит без достойного повода привлекать внимание той, кто породила всё живое, и отвлекать её от поистине важных вещей. А ещё она хоть и признаёт естественным порядок, когда одни едят других, но не любит, если кто-то страдает ради потехи. И придерживается мнения, что проявишь мягкость – испортишь ребёнка.

Цель: Дожить до рассвета.

Награда: Умение: „Дитя леса”.

Штраф за провал/отказ: Уменьшение магии природы на 10 единиц».

Самым высоким показателем магии природы среди игроков было четырнадцать пунктов, и имелось подобное значение только у одного. Ещё двое раскачали данный параметр до двенадцати. Но основная масса сектантов недотянула и до той же десятки, а потому обязана была после смерти скатиться к полному нулю. То есть результат, ради которого они убили вагон своего времени, вдруг обращался пшиком.

– Это произвол! Они не имеют права! – закричала вдруг какая-то дама, одетая только в меховые стринги леопардовой расцветки. Видимо, ритм дикарского танца так её захватил, что даже лифчик вдруг стал помехой движениям и чувствам. Или просто ритмично дрыгающиеся по соседству мужики минутой раньше умудрились виртуозно совершить кражу, сперев по идее не снимаемый чужими руками предмет экипировки.

– Мы будем жаловаться! – поддержали её в толпе игроков.

– Не позволим! – откликнулся один из друидов, воинственно взмахивая каменным серпом и едва не срезая нос своему соседу.

– Тш! Вы слышите это, братья? – поднял руку старший из самозваных друидов, успокаивая свою паству.

Похоже, он пользовался среди своих немалым авторитетом, поскольку его послушались и утихли. Не совсем, но достаточно, чтобы стал слышен треск, с которым сквозь деревья на поляну ломилось нечто большое. Треск нарастал и становился настоящим грохотом. Один из барабанщиков в удивлении уставился на свой тамтам. Палочка, лежащая на куске туго натянутой шкуры, вздрагивала примерно раз в секунду.

– Ух, мать честная! Ну ни фига себе дитя природы… – выдохнул кто-то из самозваных друидов, когда на поляну шагнул настоящий ночной кошмар, воплотившийся в виде тридцатиметровой хищной рептилии.

Чёрный как уголь прямоходящий ящер небрежным взмахом хвоста разрушил горящую клетку, окончательно похоронив её узника под слоем пылающих веток, блеснул жёлтыми глазами, где отражалось пламя костров и факелов, задрал свою пасть к небесам и оглушительно заревел. Те из игроков, что поумнее, стали спасаться бегством. Самые мудрые сразу выходили в реал.

– Действительно, можно было бы подобрать название получше, – согласился я с ним, наблюдая, как закончивший свою песнь ящер пригибает голову к земле и одним взмахом захватывает ужасающими челюстями сразу трёх друидов. Вот они есть, а вот их уже… Так, а почему они ещё не отмечены как убитые? Он их что, живьём сожрал?! – Древнее дитя природы… Ну вот что это такое? Обозвали бы, по крайней мере, древним ужасом.

– Не забывай, у нас тут назидание от высших сил идёт, а не террористический рейд в целях запугивания, – наставительно поднял указательный палец Мракорык. – Не, ну ты глянь на этих отморозков! Они монстра раз в сто пятьдесят выше их по уровню не только контратакуют, но ещё и успешно критовать умудряются!

Часть природопоклонников, пытавшихся создать полноценную языческую религию и получить положенные за подобное действие бонусы, действительно напали на несколько опешившего от подобной наглости тираннозавра. Лучшим оружием людей по идее являлись копья с каменными, костяными и, в редких случаях, даже металлическими наконечниками. Но толстые древки разлетались в мелкие щепки при попытке удержать на месте тянущуюся к двуногому мясу пасть. Да и длины их не хватало, чтобы, миновав частокол клыков, вонзиться куда-нибудь в нежное небо. Куда лучше показала себя праща, в обращении с которой за минувшие дни неплохо сумели наловчиться десятки охотников. Камни, отправляемые этим примитивным орудием в громадные глаза ящера, были ему немногим опаснее песка… Но когда вам в глаз постоянно что-то сыплется, довольно сложно не отвлечься на источник дискомфорта. Ну, биологическому существу сложно. Имитирующая его программа, повинуясь заложенным алгоритмам, просто дёргала лишний раз башкой, тратила время на угрожающий, но, по большому счёту, бесполезный рёв или промахивалась мимо своей цели.

Атаковать же не относительно уязвимую голову монстра, а его колонноподобные ноги почти никто и не пытался. Лишь парочка самоубийц постарались обогнуть ящера с флангов и добраться до его ступней, чтобы вонзить туда колючки копий… Одного чисто случайным взмахом хвоста отправило в полёт метров на тридцать, причём приземлялся он уже мёртвым. А вот на второго, пытавшегося с разбега проколоть пятку чудовища, дитя природы вполне целенаправленно наступил. Подобная смерть, предполагающая практически полное уничтожение трупа, должна была превратить всю экипировку покойного в хлам, который легче выкинуть, чем починить. Повторить подвиг парочки самоубийц, возомнивших себя тактическими гениями, больше никто не пытался. Чтобы причинить вред опорным конечностям тираннозавра, покрытым толстенной чешуёй, требовался как минимум топор лесоруба. И минут тридцать при условии полной неподвижности чудовища. Быстрее их подрубить нечего было и мечтать.

– М-да, это вам не лиса в курятнике. У петухов и наседок шансов выклевать будущему воротнику глаза побольше будет, – заметила Диана, любуясь на зрелище погони.