– При чем тут ауры, шаман ты наш доморощенный? – возмутился эльф невнимательности друга. – Ты на руки его смотрел? Все в шрамах, костяшки сбитые, а на лице кроме глаз еще и шрам есть. От чего-то тонкого и острого. Рукоять у меча потертая, и висит он не на пузе, а где положено. Движения такие плавные, что аж страшно становится. Да и не такой он толстый. Просто доспехи под одеждой носит.

– Какие доспехи? – удивился Азриэль и даже оглянулся назад, словно пытаясь рассмотреть на обсуждаемом стражнике латы.

– Откуда я знаю? – пожал плечами Семен. – Наверное, что-то вроде броника, хотя под этими простынями и настоящие латы спрятать можно, если сильно постараться. Мих, я так понимаю, ты решил поискать чуть менее бравого вояку?

– Угу, – согласился с ним шаман, – ну не могут же здесь на таком посту стоять одни лишь честные люди? Должна найтись и какая-нибудь крыса канцелярская.

– А если могут?

Михаэль в ответ скорчил такую гримасу, что все вопросы отпали сами собой. На вторых воротах им повезло. Стражник, не менее толстый, но уж явно не знающий, с какого конца нужно брать в руки оружие, выписал им необходимые документы, по которым прослеживался путь всей компании от Западного леса до этого города, а скорпионы и варан проходили как магически измененные верховые животные. Наверняка он в чем-то надул эльфов, но ведь не проверить?

– Куда дальше? – крикнула шаману Викаэль, которая свои обязанности передового дозорного и в городе оставлять, судя по всему, не собиралась.

– В центр. Не будем же мы среди этих трущоб сидеть?

Вокруг и правда простирались трущобы. Кривенькие невысокие дома, грязные худые дети, бегающие повсюду, не менее грязные родители, живущие вообще непонятно чем и на что. Даже по сравнению с невысоким уровнем человеческих поселений не лучшее место.

– А где он? – озираясь, спросила Настя, брезгливо наморщив носик. Девушкам город явно не нравился, Вика не убирала руки с рукоятки ятагана, гарцуя на своем чешуйчатом скакуне, Ликаэль держала на коленях лук, а под рукой копье, и только Шура уделяла больше внимания спокойно сидевшему с прикрытыми глазами Семену, чем поселению.

– Стены видишь? – кивнул Азриэль на каменную преграду, опоясывающую, судя по всему, элитные кварталы. – Вход где-то там.

Движение каравана эльфов по улицам было медленным и внушительным. А по этим улицам по-другому никак нельзя было. Многочисленные ямы заставили бы развалиться и куда более прочную конструкцию, чем та, на которой передвигался отряд. Городская беднота, впечатленная зрелищем, жалась к стенкам домов. Они бы, может, и хотели познакомиться с необычными в этих краях нелюдями поближе, а может, и взять что-нибудь на память о встрече, но вот клешни скорпионов как-то отпугивали. Тем более что и спереди, и сзади повозку сопровождали всадники. Тыл прикрывал Азриэль, а спереди гарцевал варан Вики.

– Ну-с, мы в городе, какие дальше планы? – спросила Ликаэль, внимательно осматривая проплывавшие мимо нее постройки.

– Я пас, – тут же отозвался шаман, – в магии я немного разбираюсь. В химии чуть-чуть тоже, драться, будем считать, что умею, но вот общаться с людьми, особенно с незнакомыми, это не мое. Есть у нас товарищи, учившиеся дипломатии?

После небольшого переругивания и уточнения, кто, чему, когда и как учился, вперед вытолкнули пару из Серого и Насти. Основным аргументом в их пользу было то, что они самые общительные, пусть и друг с другом, а дополнительным – месяц работы юноши на непонятной должности с названием вроде мречедзайнер. Келеэль, немного подумав, решил, что это слово из какого-то гномьего диалекта. Или еще какого-то, но явно не человеческого и не эльфийского, потому как без подготовки речевой аппарат такое слово не выдаст.

– Прежде давайте решим, что нам нужно, – высказалась девушка.

– Вообще или в этом городе в частности? – спросил Михаэль. – Если в этом городе, то найти крышу над головой для нас восьмерых и какую-нибудь работу.

– Значит, первым делом надо найти начальство, – переглянувшись, единодушно решили бывшие близнецы.

– Какое? – тут же уточнил шаман. – Вот кого-кого, а начальников всегда много.

– Нам надо такого, который заведовал бы жильем и регистрацией новых жителей. Достаточно высокого ранга, чтобы что-то решить. И достаточно низкого, чтобы принять наше подношение. Что у нас там с финансами?

– Груда разных монет, – отозвался Семен. – Обменные курсы неизвестны.

– А как же Мих тогда давал взятку стражнику?

– А я ему дал немного серебра, которое получил с одного из караванщиков за заговор от зубной боли.

– А ты можешь лечить зубы? – обрадовалась эльфийка. – Что ж молчал, у меня же два года назад такое дупло появи… блин, а ведь это дупло вместе со всей моей нижней челюстью дома осталось.

– Угу. И с верхней тоже. Вообще-то лечить я пока еще не могу, но могу внушить пациенту, что у него больше ничего не болит.

– Тоже сойдет за профессию, если ничего лучше не подыщем, – решил Серый. – А что мы, кстати, можем в плане трудоустройства?

– Да кто бы знал! – со вздохом пробормотал Семен. – В принципе знаем-то мы много, научный прогресс у нас далеко ушел по сравнению со здешним развитием, но вот сумеем ли повторить что-нибудь в местных условиях? Короче, надо основательно подумать и вспомнить, кто чего умеет и знает. А лучше – записать и сравнить.

– Надолго работы… – протянул Сергей, задумчиво почесывая подбородок, – а какие будут предложения сейчас?

– Предложения, – озадачился шаман, – знаешь, а представь нас как команду охотников на монстров. Ну и бандитами мы можем заняться за определенную плату.

– Хочешь стать наемником? – удивилась Лика такому поведению своего парня.

– А мы чего-нибудь своими руками делать умеем? – спросил ее Михаэль. – Вот прямо так, на коленке, без компа и станков?

– Навряд ли, хотя подумать надо, – задумалась девушка. Настя вот у нас медик… почти. Думаю, ее знания здесь пригодятся.

– Точно, – кивнула упомянутая эльфийка, – вот только я медик-окулист, а не военно-полевой хирург.

Она осмотрелась по сторонам, задерживая взгляд на разбросанном тут и там мусоре, отходах, нечистотах и прочих подобных непременных спутниках человеческого обитания, после чего добавила:

– И не врач-эпидемиолог. Но, если будет надо, а надо точно будет, то и любую другую область медицины освою. Года через два практики и с учетом того, что из тех, кому помочь не получилось, образуется неплохое кладбище.

– Принято, – кивнула Лика, – я сама на повара училась. Специальность тоже в общем-то общепризнанная, но здесь не видно ни жарочных шкафов, ни плит, хотя что-нибудь придумаю наверняка, надо только время и продукты.

– Кстати, – спросила ее Шура, – а зачем ты на повара пошла? С твоими мозгами надо же в институт идти, а не в ПТУ.

– Наличие мозгов – это, конечно, хорошо, – кивнула девушка, – но когда к ним прилагается умение быстро и вкусно готовить, то это еще лучше. А высшее я собиралась заочно получить, уже все документы приготовила и деньги на первый год собрала. Вот скажи, Шура, ты у нас педагог второго года обучения. Вас там чему-нибудь, что ты хоть раз использовала в реальной жизни, научили?

– Нет, – со вздохом созналась девушка, – пока общеобразовательные предметы идут. То есть шли.

– Вот. А я за эти же два года уже нашла себе Миха и приучила его не исчезать, как призрак поутру, при словах «совместная жизнь», «дети» и «моя мама».

– Очень достойная женщина, – буркнул шаман, которого, видимо, задело обсуждение его как объекта, который можно найти и к чему-нибудь приучить. – К тому же я готов поставить какой-нибудь фамильный оберег на то, что у нее есть неразвитые способности к магии разума.

– Это еще почему? – поразилась Ликаэль такой новости.

– Потому что она умудряется одновременно управляться с тобой, твоим братом и тем жутким монстром, которого ты называешь младшей сестрой, без помощи цирковых дрессировщиков, водомета и взвода ОМОНа.

Все рассмеялись.

– Так, кто у нас дальше? – все еще похихикивая, продолжила Настя. – Из девушек осталась только Викаэль, но с ней все ясно. Тоже педагог второго курса обучения, как ты, Шурочка, но только учитель физкультуры. Может, составить научно обоснованную систему тренировок для любого возраста, но кому здесь это надо? Никому. Переходим к юношам?

– Переходим к нам, – с готовностью поддержал сестру Серый. – И номером один тут будет выступать загадочный мистер Икс! Эй, мистер, оторви глаза от книги, о тебе говорим, шаман ты наш единственный.

– Да чего вы обо мне не знаете? – буркнул засмущавшийся от общего внимания Михаэль. – По специальности эколог, по жизни раздолбай. Что к духам взываю, так это у меня такое опасное для жизни хобби, доставшееся по наследству.

– А почему опасное? – забеспокоилась Лика. – Это же не демоны, так, какие-то мелкие сущности.

– Духи тоже могут свести с ума или убить, – просветил свою девушку шаман, – а уж большой стаей так подавно, да к тому же среди них свои титаны имеются, которые какому-нибудь великому древнему, описанному в некрономиконе, уступят разве что популярностью. Но риск, который можно назвать рабочим, не столь уж велик. Тут другое… хотя в этом мире все иначе.

– Что другое, – не отставала от него встревоженная эльфийка, да и ребятам, судя по всему, было интересно узнать, в чем дело.

– Да ничего, вам это не надо… – попытался уйти от ответа шаман.

– Нет уж, не отмалчивайся! – поддержал Лику Серый. – Сказал «А» – говори и «В».

Шаман оглядел своих спутников, убедился, что просто так они от него не отстанут, и спросил:

– Ребята, я вас, конечно, знаю хорошо, но вы мне вот что скажите: среди вас верующие есть? Я имею в виду сильно. Истово. По-настоящему, а не только для соблюдения традиций и исполнения ритуалов. Потому что то, что я сейчас скажу, ересь жуткая, и если среди таких прожженных толкиенистов, как мы, есть те, кто свято чтит слово Божие, то мы можем поссориться.

Эльфы озадаченно переглянулись. Судя по всему, такого вопроса они не ждали.

– Пожалуй, самым верующим среди нас являюсь я, – откликнулся наконец Рустам. – Но, учитывая, сколько предписанных в Коране столпов я нарушил, колодца чистилища мне так и так не миновать, так что ересью больше, ересью меньше… разницы нет. Все движение ролевиков – такая ересь, что дальше уже некуда.

– А я так вообще атеист, – хмыкнул Семен. – Хотя в свете последних событий, мои убеждения насчет сверхъестественного сильно изменились, но формально никакому богу я не посвящен. Меня даже не крестили в детстве.

– Хорошо, тогда сейчас я попробую развеять ваши сомнения, – кивнул шаман и с видимой неохотой продолжил: – Вы, думаю, знаете, какие в мире, я имею в виду родной для нас мир, есть религии?

– Христианство, мусульманство, конфуцианство, буддизм, – моментально отозвалась Шура, – еще эта… В Индии которая… политеизм.

– Индуизм, – поправил ее Михаэль, – но эта религия действительно относится к политеизму, то есть тому направлению, которое утверждает, что богов много. Еще есть иудаизм и даосизм плюс мелкие верования разных племен. Но самые главные какие?

– Ха! – усмехнулся Азриэль. – На этот счет споры не утихнут никогда!

– Верно, – согласился шаман, – но, по моему мнению, самые главные религии на Земле – это христианство, мусульманство и иудаизм, не обязательно в таком порядке. Именно их последователи, что ни говори, сейчас определяют судьбы всего мира. А что их всех, по-вашему, объединяет?

Ему никто не ответил. Михаэль помолчал немного и ответил на свой вопрос сам:

– Они молятся одному богу. Так, Рустам?

– Ну так, – с некоторой неохотой согласился Азриэль, – но в Коране сказано…

– Потом расскажешь, – оборвал его шаман, – а теперь слушай дальше. То, что я говорю, неприятно, но соответствует действительности. Что в каждой религии говорится об отношении к людям? Не на словах и в заповедях, а на деле? Убить их всех – вот ответ. В христианстве католики, гуситы, протестанты, мормоны, православные тысячелетиями вырезали друг друга с большим удовольствием. В последние лет пятьдесят это выражено не так явно, но никуда не делось. В мусульманстве шииты, сунниты и кто там еще льют кровь единоверцев как воду. Малочисленных евреев, чьей религией является иудаизм, потихоньку ненавидят и при первом удобном случае уничтожают все остальные, а они в ответ тоже не стесняются гадить кому ни попадя.

– Но… – попыталась возразить ему на этот раз Шура.

– Тихо, – жест шамана очень походил на завершающий пасс заклятия усыпления, но в таком исполнении мог разве что смешать мысли эльфийки в кучу, – я сейчас закончу. Тот, кому молятся исповедующие три основные мировые религии, не столь уж и добр, как его представляют. Почитайте Ветхий Завет или его аналог, имеющийся в священных книгах любого из направлений монотеизма. Ангелы там творили такое, что Стивен Кинг по сравнению с ними обладает фантазией крайне убогой. А они ведь не романы писали. Они действовали. Выполняли свою работу, превращая людей в соль, убивая детей и травя путников дикими зверьми. Боги, при всем их отличии от людей, не чураются грязных методов борьбы за власть. А для того, чтобы иметь власть, нужна сила, которую они получают от веры своих последователей. Но у веры простого человека, всем довольного и благополучного, сравнительно небольшой коэффициент полезного действия, если можно так выразиться. Куда больше им приносят мольбы фанатиков, превращающих свои души в живой насос. Мольбы тех, кто страдает, также содержат немало силы. Люди молят о спасении. И им отвечают. Иногда. Сколько именно энергии тратят Небеса на своих последователей, я не скажу, но явно меньше того, что собирают с них.

Ну а жертвы во славу бога – так это вообще высший класс. Сражались в Средние века крестоносцы с какими-нибудь последователями Аллаха. Гибнет рыцарь креста, во имя Всевышнего! Хорошо! Его закаленная битвами и постами душа принесет много силы тому, во славу кого он молился! Падает на него труп воина-пророка! Хорошо! Душа и сила погибшего идут тому же богу!

Шаман, раскричавшийся чуть не на всю улицу, опомнился и замолк. Остальные эльфы смотрели на него с удивленным выражением лиц, но пока ничего не говорили.

– Тот, во славу кого строятся церкви, минареты и синагоги, довольно… последователен. Он не любит конкурентов и помех. Когда он начал свое шествие по Земле, то отобрал верующих у пантеона богов, предводителя которых звали на Руси Перуном, в Греции Зевсом, а в Европе Одином. Они сопротивлялись, но безуспешно. Что случилось с ними самими, я не знаю, но ни я, ни мой дед не получали отклика на молитвы им. Мелкие божки вроде африканских Лоа были частично истреблены, частично затаились. Духи, с которыми общались я или дедушка, были из тех, кто умеет хорошо прятаться, а иначе не выжили бы и они. Учения Конфуция и Будды по отношению к единобожию впали в некое подобие вассальной зависимости. Как уж они строят свои отношения, я не знаю, но факт налицо. Индуизм формально сохраняет независимость, но реально сидит тише воды ниже травы, не рискуя распространять свое влияние нигде, кроме изначальной территории. Секты вроде всем известных кришнаитов не в счет, они создаются людьми и для людей. Крупных конкурентов у Бога нет.

Шаман замолчал и глотнул воды из фляжки.