Глава 11

Когда наше дружное трио ближе к вечеру, позевывая и пошатываясь после долгого сна, нетвердой походкой выползло посмотреть, что же в городе творится, то обнаружило, что оно начало пользоваться некоторой… популярностью.

– Жалко, что сейчас жары нет, – мрачно сказал Алколит, косясь на группу местных жителей, якобы занятых своими делами, но на самом деле исподтишка рассматривающих нас и на всякий случай делающих знак священного круга. – А то бы можно было записать себе особую способность в виде призыва прохладного ветра. Пройдешь вдоль улицы раза два – и все встречные разом станут живыми вентиляторами.

Гуляли мы по местному припортовому рынку, одному из трех имеющихся в городе, а потому народу вокруг… хватало. А вот ассортимент предлагаемых товаров был на удивление однообразен. Рыба, ракушки, крабы и еще раз рыба. В одном месте, правда, увидели еще уголок, где корабельные мастера предлагали отремонтировать судно или вообще построить новое, но там ничего интересного для нас не было, и его мы миновали практически моментально.

– Не преувеличивай, – сказал ему Артем. – Да, сейчас мы, судя по всему, на слуху из-за стояния под тем охранным амулетом и прилюдной стычки с церковником, но, уверен, ажиотаж скоро спадет.

– Кстати, что это был за тип? – спросил я у него. – А то как-то неудобно… поцапались и даже не знаем с кем.

– Если верить Аллисандру, то своим вниманием нас почтил настоятель монастыря Феона Своевременного, – ответил за Ассасина Ярослав. – Он в городе де-факто крупнейший церковный чин, хотя де-юре стоит на одной ступеньке с еще парочкой владык местных церквушек.

– И как высоко он расположился в иерархии служителей Отца Времен? – уточнил я.

– Самый главный конкретно здесь, до тех пор, пока вышестоящее начальство за каким-нибудь чертом не пожалует, – пожал плечами Алколит. – Правда, последних лет этак… пятьдесят оно если и наведывается в Колон, то исключительно проездом через порт. Даже до епископства это баронство, по мнению святого престола, не доросло, слишком бедное, несмотря на морскую торговлю, которую упорно пытаются развить.

– Да, ссориться с таким чином несколько неосмотрительно, – мрачно констатировал Артем. – Слушай, а ты узнавал насчет отношения здесь к инаковерующим? И, кстати, а что мешает торговле?

– По первому вопросу все просто, – ответил Ярослав. – Нас обложат дополнительным налогом в виде серебряной монеты в месяц с носа, запретят занимать большинство постов в местных учреждениях, ну и не продадут землю, за исключением участка под особняк в купеческом квартале. Там, оказывается, кого только не водится из тех, кто к пастве Отца Времен принадлежать не хочет. Торговцы из иных стран, делающие бизнес на перепродаже товаров, эльфы, гномы, хоббиты и даже орки с ограми, которые трофеи своих сородичей распродают, а оружие взамен покупают.

Мне моментально представился огр, нависший над насильно затянутым в лавку покупателем. Слюна из приоткрытой клыкастой пасти падает с высоты его двух с половиной метрового роста на вставшие дыбом волосы жертвы… то есть клиента, а руки, каждая толщиной со взрослого мужчину, упорно пытаются впихнуть парализованному от страха существу какой-нибудь завалящий хлам под гортанный рык: «Купи, дарагой, савсем недорого продам!»

– Что же до помех налаживанию морской торговли, – продолжал рассказывать Алколит, – то она довольно необычная. Русалки.

– Кто?! – дружно поразились мы с Ассасином.

– Водоплавающие и двоякодышащие гуманоиды, кем-то давно явно выведенные на основе то ли человека, то ли эльфа, – разъяснил свои слова Ярослав. – Уши круглые, волосы на голове есть, а борода почему-то не растет. Живут долго, по несколько столетий, некоторые умеют превращаться в различную морскую живность или людей, но, кроме этого, магией почти не владеют. Внешне – полное соответствие земным легендам, до пояса рыба, а выше – человек. Я их, конечно, живьем еще не видел, но Аллисандр уверяет, что недалеко от берега есть россыпь небольших островов, на которых расположено поселение этой расы. Слишком глубоко они нырять не любят, им дышать становится неудобно, а сушу осваивать мешает хвост, и потому ареал их обитания – мели от трех до десяти метров глубиной. В связи с отсутствием какой-либо промышленности, кроме разве что скотоводческой, железным оружием или предметами роскоши почти не владеют. Но очень их хотят, а потому периодически нападают на корабли и либо требуют выкуп, либо топят. Как ты понимаешь, на местных деревянных лоханках игнорировать угрозу пробития днища не получается, а потому купцы, отправляющиеся морем, вынуждены нести грандиозные затраты либо на охранную магию, либо на взятки рыбохвостым вымогателям.

– Да уж, такого ответа я точно не ожидал, – задумчиво пробормотал Артем. – Слушай, Яр, я вот чего хотел спросить… А если на нас сработал тот охранный амулет в стене, то почему побрякушки, которые местные во множестве на шеях таскают, не активируются?

– Потому что большинство из них – это просто подделки, – ответил ему я, переходя на магическое зрение и убеждаясь в ранее замеченной закономерности. – А из тех, которые все-таки работают, против нежити настроен далеко не каждый. Точно не знаю, от каких напастей они помогают, но думаю, что болезни, несчастья и дурной глаз для обычного горожанина выглядят куда большей угрозой, чем встреча с, допустим, упырем… А счастливые обладатели амулетов, все-таки срабатывающих при приближении потенциально опасных существ, почему-то не спешат поднимать вой и крик.

– Может, потому что на дворе день? – предположил Ассасин. – Тонахью рассказывал, что под ярким солнцем не может долго находиться любое порождение Тьмы, пытающееся выглядеть как человек.

– Скорее уж не хотят рисковать и привлекать к себе внимание, – вздохнул Ярослав и покосился на торговца рыбой, у которого при нашем приближении ритмично задергался медальон округлой формы. Хозяин лотков с какими-то пятнистыми окунями-переростками слегка побледнел, судя по движениям плеча, под прилавком описывал рукой священный круг, но звать стражу не пытался. – Если ошибка, ну, ложное срабатывание вещицы, то это еще полбеды. А если и вправду нежить в двух шагах стоит? Под солнцем, сохраняя человеческий облик, как ты правильно заметил, Артем, могут гулять лишь сильнейшие ее представители. Некоторые высшие вампиры и личи. Злить подобное существо или просто мешать ему – это все равно что зайти на ужин к людоедам перемазанным кетчупом с ног до головы и с санитарной справкой, прилепленной ко лбу.

– Думаю, ты прав, – согласился с ним я. – Кстати, Яр, тебе не кажется, что мы уже третий круг по этому рыбному рынку наматываем? Меня скоро здешние судаки узнавать начнут. Пошли остальной город осматривать! Где тут, говоришь, квартал, в котором инаковерующие могут жилье приобрести?

Идти по улицам города Колона было несколько… неудобно. К счастью, такого нагромождения мусора, как в предыдущем населенном пункте, не наблюдалось, видимо, частые рядом с морем дожди сносили отбросы и нечистоты в океан. Но жители, которые кто с опаской, а кто с интересом косились на нашу дружную компанию и шушукались между собой, тоже служили не самым слабым раздражающим фактором. И вот спрашивается, как они, без средств мобильной связи и прочих технических прибамбасов, смогли так быстро узнать, что за трое идиотов, которым периодически не везет попадать не в то место не в то время, бродят среди них по улицам? Не иначе как сплетни обладают своей природной магией, распространяясь и мутируя в геометрической прогрессии.

Трущобы, или же жилища ремесленников и прочих представителей среднего класса, рассматривать не возбранялось никому, но стоило нам приблизиться к границе, отделяющей, судя по всему, самую богатую часть города, где и располагался интересующий нас объект, как путь преградила невысокая, метра два с половиной, каменная стена, пройти за которую мог не каждый.

– Не велено бродяг пускать, – заступил нам дорогу стражник, до того мирно сидевший на табуреточке в будке рядом с распахнутыми створками и лениво разглядывающий примыкающую к его наблюдательному пункту небольшую площадь. – Поворачивай, пока зубы не выставил.

И тут выбитый на стене прямо за его спиной барельеф в виде птицы, до ужаса напоминающей павлина и на этот раз даже раскрашенной соответственно, проявил явные признаки жизни. То есть, попросту говоря, направил на нас луч света из глаз и гнусаво заорал.

Человек, не ожидавший звуковой атаки с тыла, рефлекторно прыгнул вперед, подальше от опасности, и был пойман на лету Ассасином. Одной рукой Артем схватил «фейсконтроль» за шиворот и, вытянув ее над головой, встряхнул ретивого служаку как кутенка.

– Лучше пропусти, – посоветовал он ему, стараясь загородиться от бьющего в лицо света довольно упитанной тушкой. – А то пока мы в ворота не пройдем, этот балаган, на который уже зрители собираются, не кончится.

И это было правдой. Те, кто оказался близко к воротам в момент срабатывания амулета, разбежались по углам площади, но общее количество народа на ней не убавилось, а напротив, вроде бы даже увеличилось. Хлеба и зрелищ хочется всем. И если первый бесплатно обычно не раздают, то уж вторые на халяву получить можно. И это на каком-то генетическом уровне знает любая толпа, мгновенно собирающаяся там, где есть что-то интересненькое, пусть даже это может быть слегка опасно.

– Что здесь происходит?! – Оказывается, стража данного контрольно-пропускного пункта не ограничивалась одним «табуреточником». Еще примерно десять его сослуживцев появились из ворот под предводительством… темного мага! Магическое зрение, которым я окинул появившуюся группу поддержки, показало, что его аура напитана помимо природно-красного цвета смесью двух инородных сил. Синие полоски энергетического тела обвивали редкие вкрапления угольно-черных клякс.

– Вода и тьма, – задумчиво пробормотал Алколит, рассматривая его. – Интересное сочетание… Артем, да отпусти ты его!

– Что здесь происходит? – повторил свой вопрос чародей, но уже более спокойным тоном.

– Мы хотим войти, но не пускают, – кратко ответил я. – Да еще амулет этот, зараза, светит, несмотря на пропуск, который дал нам Карин. Да, кстати, вот наши церковные лицензии.

– Он, должно быть, только для внешнего периметра, – проинформировал нас волшебник, проверяя амулеты и делая пасс в сторону вопящей птицы, заставивший ее замолчать. – Кхм… не то чтобы я сомневался в намерениях тех, кто, подобно вам, обладает такой силой и не скрывает ее, но пускать внутрь можно только состоятельных граждан города или слуг, которых они хотят там видеть.

Только теперь я смог его разглядеть. Молодой мужчина лет тридцати, со светлыми, слегка неровно остриженными волосами цвета соломы и черными глазами, на типичный образ темного мага походил не больше, чем кто-либо из трех А. Одеждой ему служили кожаные штаны и кольчуга, а на поясе помимо ножен для меча справа висел еще и небольшой, покрытый рунами чехольчик, в котором явно находился некий вытянутый предмет, облегчающий манипуляции с чарами. Думаю, это жезл, хотя, может быть, и ритуальный кинжал.

– Мы подумываем о покупке жилья в вашем районе для иноверцев, – ответил ему Алколит. – Но как это можно сделать, если нас туда не пускают?

– Действительно, – несколько смущенно, но с явной радостью согласился с ним волшебник. – Как я сразу об этом не подумал? Ох, прошу простить мои манеры, Салаеш, адепт третьей ступени школы темной воды.

Мы представились в ответ, назвав и имена, и клички, на которые он отреагировал с пониманием. Видно, и не такое слышать доводилось.

– Скажи, – спросил у него Ярослав после окончания процедуры знакомства. – А где тут у вас неверующих в Отца Времен на учет ставят? Конечно, если нас правильно проинформировали, на регистрацию постоянного жительства отводится десять дней, но затягивать мы не собираемся.

– Небольшая такая двухэтажная пристройка к зданию ратуши, – сообщил Салаеш. – Там купцов и их товары в списки заносят… Наверное, вам тоже туда.

– Спасибо, – поблагодарил его Артем, после чего мы наконец-то попали в огороженную часть города, сильно похожую на то, что доводилось видеть в различных передачах про страны Европы, сохранившие некоторые строения чуть ли не позапрошлого тысячелетия. Каменные дома – в четыре-пять этажей, и каждый следующий нависает над предыдущим, да так, что самые верхние балкончики почти соприкасаются, если, конечно, расположены напротив друг друга. Земля вымощена булыжником, и следы жизнедеятельности людей и лошадей на ней практически отсутствуют, видно, кто-то их старательно убирает. Люди несколько ярче одеты, чем в бедной части города, но в целом отличаются в своем большинстве от тех же ремесленников или торговцев не сильно. Попадались, конечно, отдельные разнаряженные личности, у которых на костюмы пошли, казалось, все цвета радуги, но их процент был очень невысок. Здесь, кстати, амулеты сигналили на наше трио намного чаще, а один раз решетка особняка, которую случайно задел рукой Алколит, больно его обожгла. Но все точно так же – никто не впадал в панику и не пытался изничтожить разгуливающую по людному месту нежить. И вскоре я понял почему.

Навстречу нам, раздвигая прохожих одним своим видом, шествовал, по-другому и не скажешь, настоящий негр! Классический такой папуас с голым пузом, копьем с примотанным к нему черепом и прической «Парикмахер хороший, но подслеповатый». Из торчащей в разные стороны шевелюры свешивался всякий хлам в виде ленточек с привязанными к ним птичьими костями и разноцветными стеклышками. Признаться честно, я несколько опешил, впрочем, Алколит и Ассасин тоже. До сего дня живьем ничего похожего мы не видели. Перейдя на магическое зрение, я присвистнул. Чернокожий оказался колдуном. Правда, светлым. Пиромант, кажется, судя по пылающей багрянцем куда ярче природного цвета ауре. На троих остолбеневших от лицезрения его персоны темных магов внимания негр обратил не больше, чем на пролетающего мимо комара, и, миновав нас, продолжил свой путь.

– Да уж, – сказал Артем после минуты молчания. – Знаете, ребята, а может, мы тут и приживемся. Раз уж здесь даже такое бродит…

– Не забывай, у нас проблемы не с фенотипом, а с направлением силы, – возразил ему я. – Вполне возможно, этот тип является истинно верующим прихожанином церкви Отца Времен и на него никто и не подумает коситься.

– Ты ошибаешься, – покачал головой Ярослав. – Как бы то ни было, а всеобщее внимание прохожих этот чернокожий к себе привлекал, пусть и был к нему безразличен. Да, кстати, вы запомнили, откуда он вывернул? Зуб даю, искомое нами место где-то там.