это сквозь жизнь я тащу миллионы огромных чистых любовей и миллион миллионов маленьких грязных любят.
Опять влюбленный выйду в игры, огнем озаряя бровей за́гиб. Что же! И в доме, который выгорел, иногда живут бездомные бродяги! Дра́зните? «Меньше, чем у нищего копеек, у вас изумрудов безумий».
От вас, которые влюбленностью мокли, от которых в столетия слеза лилась, уйду я, солнце моноклем вставлю в широко растопыренный глаз.
И когда, приход его мятежом оглашая, выйдете к спасителю — вам я душу вытащу, растопчу, чтоб большая! — и окровавленную дам, как знамя.
а во рту умерших слов разлагаются трупики, только два живут, жирея — «сволочь» и еще какое-то, кажется – «борщ».
Глаза наслезнённые бочками выкачу. Дайте о ребра опереться. Выскочу! Выскочу! Выскочу! Выскочу! Рухнули.