Но время шло. Быт и нравы людей менялись. И нам приходилось меняться вместе с ними. Однако из-за того, что мы живем долго, нам сложно приспосабливаться к многочисленным переменам. Людей становится все больше. Они уже не живут в избах, а, как муравьи или пчелы, роятся в огромных бетонных домах. Мы открыли школы для молодых домовых, чтобы они быстрее постигали премудрости нашего дела и могли оберегать сразу несколько жилищ. Но всего этого мало. Пришла новая беда. Люди сами придумали себе новую нечисть, поверили в нее, и она ожила. А, чем больше они делятся друг другом своими выдумками, тем сильнее становятся темные твари…

Я неслучайно выделил тебе этот дом. Он находится на самом краю города. Рядом с ним есть и роща, и озеро с прудами. Именно из этих мест и пришли первые тревожные новости. Там то появляется, то пропадает новая нечисть, а наши старинные недруги (Водяной с Лешим) никак не могут понять, что вообще происходит. И, позабыв былые раздоры, просят нас о помощи.

Ты, Тишка, совсем еще молодой и камня за пазухой на них не держишь. Тебе и карты в руки. Пообщайся с ними, узнай, в чем и в ком беда. А после уже вместе решим, что нам делать.

P.S. Присмотрись к Барабашке. Он хоть и редкостный проказник, но может очень тебе пригодиться.

P.P.S. В подвале дома давным-давно спит старый домовой Ратибор. Навещай его время от времени для порядка, только ни в коем случае екго не буди, без крайней на то причины.

Удачи тебе!

Тишка дважды перечитал письмо и спрятал его за пазуху. «Камня за пазухой у меня нет», – подумалось домовенку, – «зато у меня там письмо!».

Действовать Тишка решил в обратном порядке: забыв о ненадежном замке на входной двери, вошел в нее, захлопнул и направился в подвал.

Ратибора он нашел быстро: по оглушительным отголоскам могучей охранной магии, которую старый домовой использовал, наверное, чтобы отпугивать от себя всяких вредителей и отводить глаза людям. Спал домовой на сооруженной из пня толстенного дерева кровати, укрывшись шкурой неизвестного Тишке громадного зверя. Она была покрыта толстым слоем пыли. Видимо, домовой залег в спячку так давно, что дом попросту возвели вокруг него.

«Это как же крепко он спит, что не проснулся от шума стройки, что шла вокруг него?» – удивился про себя Тишка.

Домовенок обошел вокруг кровати, подоткнул шкуру там, где она выбилась из-под спящего Ратибора, и, поднатужившись, поставил небольшую заплатку на одно из заклятий домового. За все прошедшие годы там появилась крошечная брешь, в которую уже намеревалась пролезть какая-то букашка. Старичок, не просыпаясь, улыбнулся и пробормотал что-то одобрительным тоном.

Довольный началом своей трудовой деятельности, Тишка направился к выходу и у самой двери нос к носу столкнулся с взлохмаченным Барабашкой.

– Тишка! – закричал Барабашка товарищу. – Там наших бьют!

– Кого «наших»? – не понял его Тишка.

– Ну, то есть, меня там бьют! Наверху!

– Побежали! – не стал дальше терять время на выяснения Тишка. – По пути расскажешь, что к чему!

– Ну, бежать необязательно, я там дверь успел запереть и еще палкой подпер на всякий пожарный случай. Но и медлить, наверное, не стоит.

И домовята побежали вверх по лестнице. По пути, иногда перепрыгивая через ступеньки, Барабашка начал свой рассказ.

История Третья: рассказ Барабашки

Искать уютный и укромный уголок для проживания я начал с самого низа. Хотя собирался первым делом изучить чердак. Очень уж мне всегда чердаки нравились. Они, даже в совсем новых домах, бывают до жути интересными! Но лифт в этом доме еще не запустили, а идти по лестнице целых двадцать этажей мне совсем не улыбалось. Вот и пришлось шуровать в подвал. А там этот почтенный старец спит. Я сразу решил, что мне такой сосед не нужен. Мало ли: может, он храпит во сне, а то и еще чего похуже. Пошел я выше. И на каждом этаже мне что-то не нравилось: где-то краской воняет, где-то ремонт в самом разгаре и шумно очень. Одну квартиру на шестом этаже уже совсем было облюбовал – кошка злющая оказалась. Не смог я с ней договориться. Такими темпами и добрался я до заветного чердака. Заглянул в него, а там все, как надо: и паутина уже сверху свисает, и пыль на полу собралась, и вещи уже чьи-то разбросаны. Видать, кто-то въехал на один из верхних этажей, а в новую квартиру весь старый хлам не влез. Вот хозяева эти вещи и оттащили на чердак, пока лифт не пустят, чтобы их можно было на помойку выбросить. Ну, я обрадовался, и давай в этом хламе копаться: мало ли, может там чего хорошего завалялось! И, как говорится, докопался на свою… голову!

Наткнулся я на какой-то небольшой запертый шкаф со стеклянной дверцей. Под дверцей большими красными буквами надпись: «НЕ ОТКРЫВАТЬ!», а за дверцей – обычная грязная кукла…

Ну, ты ж меня знаешь: как я мог не открыть?! Само собой – открыл! Постоял, посмотрел на нее. Даже ткнул пальцем. Она – ничего, завалилась на пол и лежит себе, как груда мусора. Я даже расстроился поначалу…

В общем, гуляю я дальше по чердаку и вдруг понимаю, что я там не один. Сначала я услышал простые шорохи, потом как бы звук чужих шагов, а затем и вовсе: чье-то хриплое дыхание у самого уха. Конечно же, я быстро обернулся, готовясь к чему угодно, но никого поблизости не увидел.

Любой на моем месте испугался бы и выскочил с чердака, но я не такой! Я прикинулся дурачком: сделал вид, что решил, будто бы мне это все примерещилось. И весь такой беспечный двинулся дальше. Иду себе, как ни в чем не бывало, а сам в это время подлянку одну готовлю. Причем подлянку знатную, самодельную! Я ее давно задумал и почти год заклинание под нее составлял. Хотел с тобой сегодня посоветоваться по паре вопросов, но вот не успел. Суть заклинания в том, чтобы все направленные на меня злые или болючие заклятия перенаправлялись на определенный предмет, который я таскаю в кармане. Заклинание многоуровневое и очень магозатратное: ведь злая энергия должна не отражаться и не пропадать в никуда, а накапливаться! Весь год я вместо домашних заданий работал над этим заклинанием, и сегодня оно меня спасло!

Иду я, значит, а сам силы в заклинание вливаю, остается только его запустить. И тут меня как будто кольнуло что-то в спину чуть ниже поясницы. Я аж подпрыгнул! В прыжке развернулся: снова вокруг никого. И опять укол сзади! Но этот куда больнее! Я, не оборачиваясь, щелчком пальцев кинул назад сноп искр Света, и, судя по короткому визгу, одна или две в кого-то попали. Уж тут я обернулся и краем глаза успел-таки увидеть размытые от скорости передвижения очертания нападавшего! Зуб даю, это была та самая Кукла! И спряталась она от меня за какой-то большой деревянный ящик.

Грош цена тому пранкеру, что не умеет тихо подкрадываться к намеченной жертве! А ты ведь не понаслышке знаешь, что я всегда был лучшим пранкером в школе. Так вот, крадусь я к этой гадкой Кукле, чтобы врасплох ее застать, схватить, скрутить и потолковать с ней о ее безобразном поведении, а из ящика сами по себе, как пчелы из улья, стали пониматься в воздух здоровенные острые гвозди!

Представляешь? Какая-то дрянная тряпичная Кукла владеет телекинезом такой силы! Я еле-еле успел активировать заклинание! Долбануло так, что у меня искры из глаз посыпались, а самого меня на несколько метров назад отбросило. Хорошо хоть, что как раз сзади дверь оказалась. Я в нее выскочил, захлопнул, подпер какой-то палкой и из последних сил наложил заклятие, чтобы Кукла эту палку дистанционно не убрала!

Последнюю фразу Барабашка заканчивал, уже стоя перед этой самой дверью и показывая на нее и на палку пальцем.

Тишка хотел было при помощи магии посмотреть, что творится за дверью, но вспомнил, что сил у него и без того немного, и передумал.

– Что ж, – поразмыслив, сказал рассудительный домовенок, – нужно составить детальный план, где мы учтем свои сильных качествах и уже известные нам слабые стороны противника. Мы точно знаем, что кукла боится заклинаний Света…

Но продолжить свои рассуждения Тишке было не суждено, поскольку неугомонный Барабашка, воодушевившись тем, что на их стороне теперь численное превосходство, выбил ногой подпирающую дверь палку и с криком: «Всех убью – один останусь!» ринулся в пыльную темноту чердака!

История Четвертая: первый бой с нечистью

Тишка так испугался за друга, что бросился вслед за ним, даже не успев толком додумать, что он будет делать внутри. А на чердаке, меж тем, уже во всю бушевала битва!

Барабашка, прикрываясь от жалящих гвоздей какой-то деревяшкой, сыпал искрами Света во все стороны. Стоял дикий визг куклы, от которого закладывало уши. В воздухе сильно пахло пылью и светлой магией. Задиристый домовенок двигался все медленнее, и все больше гвоздей попадало в него, минуя деревянную преграду. Чудо-заклинание Барабашки еще работало, но Тишка прекрасно видел, что через несколько секунд такой бомбардировки оно рассыплется, как карточный домик, и его друг превратится в дикобраза, только иголками внутрь, а не наружу.

Срочно нужно было что-то предпринять, и Тишка вступил в бой! Пользуясь тем, что Кукла на мгновение перестала метаться по чердаку, чтобы стряхнуть с себя очередную жгучую искру Света, домовенок соорудил заклинание Пыльный молот. Оно было сложным, но сильным. Вся пыль, что успела скопиться на чердаке, взвилась в воздух, закружилась, как торнадо, приняла очертания большого кузнечного молота и с силой рухнула на голову Куклы!

Визг тут же прекратился. Висевшие в воздухе гвозди с тихим металлическим звоном попадали вниз. Кукла безжизненной тряпкой повалилась на пол в кучу опавшей пыли и строительного мусора.

Барабашка со вздохом облегчения опустил свой импровизированный щит и уселся тут же прямо на грязный пол.

– Я думал, – сказал он, – это будет гораздо сложнее. Больно уж она сильна была.

– Ну, – развел руками Тишка, – и мы с тобой не лыком шиты: кое-что умеем.

– Она жива, или ты ее навсегда успокоил? – уточнил у соратника Барабашка.

– Да кто ж ее знает! – задумчиво ответил домовенок. – Я раньше заклинанием этим не пользовался. Если верить учебнику, то слабая нечисть должна была бы в пыль рассыпаться, а от Куклы какие-то тряпки остались…

– Что?! – тревожно переспросил Барабашка, вытягивая голову на тощей грязной шее. – Что от нее осталось?!

– Тряпки… – пробормотал Тишка, не понимая, чем так обеспокоен его товарищ.

Да она же и состоит из этих тряпок! – совсем уж заволновался шкодливый домовенок. – Ничего еще не закончилось!

И только он это произнес, утыканная