– Какой-то он неправильный, – сказал Гурон Доку, когда Винк с рабом ушёл.

– Ты только заметил? – удивился тот.

– Да я не о твоих сбоях в оборудовании. Ты не заметил, что он очень спокоен, не кричит, ничему не удивляется, не боится, ничего не спрашивает о том, где он. У искина больше эмоций, чем у него.

– А ведь и верно, с этой точки зрения он не менее удивителен. Завтра во время тестов я с ним поговорю, может, пойму, в чём дело.

– Меня позовёшь, вместе поговорим. Хоть такое, но развлечение.

Дойдя до клетки, Винк указал на ведро, пластиковую бутылку и тарелку с чем-то серым.

– Туалет, вода и еда. Не тупой, разберёшься, – объяснил он, запер меня и ушёл.

– Чего они хотят от нас? – услышал я от своего врага, когда мы остались одни.

– Вежливые люди сначала представляются, – решил я устыдить его.

– Висюков Геннадий Аполинарьевич, врач-ветеринар, – представился он.

– Вова, электрик, – решил я играть перед ним алкогольное быдло.

– Так чего они хотят-то? – вновь спросил он.

– Как чего, на органы пустят, вон откармливают чем-то хитрым перед забоем, – начал я запугивать Гену, чтобы раскрутить на откровенность, так сказать, перед смертью.

– Шутишь?

– Какие уж тут шутки, тебя, сказали, на органы, а я даже на запчасти не годен, – продолжил гнать я всякие ужасы. – Выкинут, думаю, меня в космос, как надоем.

– Как это – в космос? А мы разве не в иностранной секретной лаборатории? – удивился он.

– Какая лаборатория?! Ты что, не видишь уровень технологии? Хотя ты же врач. Но ты только представь: нам закачали знание их языка, а ошейники, что на нас надеты, могут читать наши мысли. Это точно неземная техника.

– Бред. Как ошейники могут читать мысли? – усомнился он в моих словах.

Пришла пора жестоко пошутить. Заодно и проверю, смогу ли я обмануть ошейник. Включаю режим ОВД.

– Если не веришь, попробуй представить, как ты бьёшь морду любому из них или всем сразу. Или вообще мысленно убей их.

«Пять секунд – полёт нормальный», – отключив ОВД, подумал я и посмотрел, как бьётся в припадке Гена.

Шутка удалась, обход контроля ошейника найден. А пока Геннадий в отключке, продегустируем местную еду. Вот это да… Я впервые пробую настолько безвкусную еду, что даже пластилин и то кажется съедобнее и вкуснее. Идеальная еда для тех, кто хочет похудеть. Это ж насколько нужно проголодаться, чтоб захотеть такое есть. Тогда подумаем логически: травить нас им смысла нет, только яды переводить. Отдельно для нас готовить тоже никто не будет (хотя здесь могут и роботы готовить). А на фиг им тогда рабы, если есть роботы?

Рабы, наверное, дешевле и умнее, не верю, что роботы очень умные, быстро считают – да, но не умнее. Примем за данность, что еда одинаковая, просто они себе добавляют всякие приправы и вкусовые добавки, а на нас экономят, захотим есть – и так всё сожрём. Вода была тоже очень безвкусной, наверное, дистиллированная.

– Ну как, теперь дошло? – спросил я у пришибленного осознанием полной… э… ситуации, в которой мы оказались, Гены.

– Но как же так, они ведь цивилизованные люди. В космосе вон летают, зачем так сразу – на органы.

– А ты зачем меня по башке бил, тоже вроде человек? – решил припомнить я ему.

– Ну-у… это я… – стал мямлить он. – В общем, обознался, спутал тебя с одним нехорошим человеком.

– Врать нехорошо. Лучше промолчи. Не наматывай себе грехов, скоро отвечать за них придётся, – укорил я.

Попробовал в очередной раз вызвать Гену на откровенность. Придумывая, чем бы ещё его напугать, чтобы точно раскололся.

– Но у них же высокие технологии, наверное, умеют лечить любые болезни, зачем им наши органы? – решил сменить скользкую тему он. – Цивилизованные же люди.

– А с чего ты взял, что они люди? – продолжил гнать я. – То, что они на нас похожи, не делает их людьми. Если у них в норме рабство, то не факт, что, например, у них не может быть нормой каннибализм. Вот, кстати, эта еда: я не берусь утверждать, что это не переработанные тела людей, – всё нагнетал я. – У них другая цивилизация, другая мораль. Это не земляне. – Глядя на позеленевшее лицо Гены, уставившегося в свою тарелку с едой, я подумал, что перебарщиваю – его ведь сейчас вырвет. Это я отмороженный, меня трудно чем-то смутить. – Покайся лучше самому себе в своих грехах, пока время есть, – решил я закругляться, помариную лучше его ожиданием, – или помолись, если веришь в кого. У меня тоже грехов накопилось, попробую отмолить. – И стал устраиваться на боковую.

Ходить в туалет в ведро, конечно, не очень удобно и приятно, но лучше, чем под себя. Отодвинув ведро в дальний угол своей клетки, чтоб случайно во сне не уронить, улёгся на пол и постарался уснуть.

Проснулся от звука привода открываемой двери. Ясно, это за мной Винк пришёл, отведёт к Доку. Надо вставать.

– Не надо меня на органы, я вам пригожусь, я умею лечить, я много всего могу и научиться могу, – умоляюще запричитал Гена. – Только не убивайте, я всё сделаю.

– Заткнись! – рявкнул Винк. – Не до тебя щас. – И поглядел на меня: – Собрался? Пошли, Док уже заждался тебя. Щас пожрёшь – и на опыты.

На этот раз мы шли в другую сторону, как я понял, в столовую. По пути он поинтересовался странной реакцией Гены.

– Два дня назад он угрожающе что-то лопотал нам на своём наречии, а сейчас умоляет не убивать. Про органы чего-то придумал. Ты не в курсе?

– Ну, пошутил я над ним, всё веселее, чем тупо в клетке сидеть, – решил сознаться я. – Сказал, что его на органы разберут, а меня в космос без скафандра выкинут. А значит, нужно молиться своим богам, чтоб грехи отпустили перед погибелью. Глядишь, и сознается, зачем меня убить хотел.

– А ты, однако, коварен и жесток, – удивился Винк. – Не ожидал от тебя такого. Я тоже люблю пошутить. Только мои шутки не так хитры, и не все после них выживают.

Мы вошли в помещение с несколькими столами и барной стойкой с кассой. Обслуги я не заметил, по-видимому, готовят не люди и не роботы, тогда кто? Винк подошёл к кассе, пощёлкал по клавишам. Там зажужжало, забулькало, и выдвинулся ящичек, где вместо денег стояли лотки с едой и питьём. Так это автомат готовит еду, – дошло до меня, а значит, там есть меню, и не факт, что мне там всё понравится или вообще подойдёт. У инопланетян и вкус инопланетянский.

– Давай быстро ешь, и пошли, нас ждут, – сунул мне еду Винк и стал наблюдать, как я буду есть.

Я включил режим отморозка и спокойно съел эту серую бурду.

– Ты совсем, что ли, вкус не ощущаешь? – удивлённо спросил Винк. – Нормальный человек это есть не будет.

– Я всё прекрасно чувствую. Просто у меня другое отношение к еде. Да и нормальным меня назвать трудно, что вчера подтвердила даже техника. Кстати, а чего она там показала?

– Ты поел? Пошли к Доку, он тебе всё объяснит, если в настроении будет.

Сдав меня Димаркортусу, Винк ушёл по своим делам.

– Раздевайся и залезай, – указал на открытую капсулу Док.

Раздевшись, я залез в третью по счёту капсулу и попробовал повторить свой предыдущий трюк с ВТО, но не успел – меня вырубило.

– Ну, как успехи? – поинтересовался Гурон у Дока. – Капсулы целые?

– Пока без изменений. Интеллект стабильно четыре, а медицинские картриджи тратятся так же, как и регенерационные, хорошо хоть, они намного их дешевле, а изменений в организме никаких не заметно.

– И много ещё потратил?

– Я решился ещё один медицинский испытать, вдруг это временный сбой, – отчитался Док. – Но чуда не произошло, и картридж так же истратился. Больше с ними я испытаний проводить не буду, дорого и бесполезно.

– Ты завтра сделай перерыв в своих исследованиях. Мы выйдем из гипера в секторе патрулей Атаран. Будет режим радиомолчания, заглушим большинство маловажного оборудования, чтобы меньше отсвечивать на их сенсорах.

– Хорошо, так и сделаю, – сказал Док.

– Вы даже не представляете, какую шутку устроил этот раб, – интригующе заявил Винк, ввалившись в кабинет к Доку.

– Заинтересовал, по нему и не скажешь, что он шутник. Давай делись с нами, – ответил Гурон.

– Он решил узнать у второго раба, зачем тот пытался его убить. Для этого наплёл ему, что мы собираемся этого второго пустить на органы, и посоветовал молиться знакомым богам, – стал рассказывать Винк. – Вы бы только видели, как тот меня умолял не убивать его. Говорил, что пригодится и всё такое.

– Странно, – пожал плечами Гурон, – так шутить больше в твоём стиле, Винк.

– Ну и как, узнал он у него, зачем тот хотел его убить? – поинтересовался Док.

– Да вроде пока нет, – неуверенно ответил Винк. – Но ещё несколько таких шуток – и он ему всё расскажет, я так думаю.

– А давай-ка мы ускорим этот процесс, – решил Гурон. – Ты сейчас идёшь допрашивать этого второго, нам самим интересно узнать, что там за конфликт, а мы с Доком побеседуем с этим, как его…

– Вова, – подсказал Док.

– Точно. Вовай.

– Доставай его, – распорядился Гурон, когда Винк скрылся.

Очнувшись, я сразу обнаружил, что в кабинете появился Гурон. Тот скомандовал вылезать и одеваться, что я и сделал с максимальной скоростью – зачем людей раздражать своей медлительностью.

– Ты не торопись, устраивайся поудобнее, побеседуем, – сказал Док.

– Спрашивайте, – откликнулся я, усевшись в кресло, в котором мне закачивали местный язык.

– Объясни-ка мне, почему ты ничему не удивляешься и спокоен, как робот? – посмотрел на меня Гурон. – Обычно дикие начинают расспрашивать обо всём, либо нервничают, либо кричат, один ты спокоен, будто это для тебя нормально.

– А что тут удивительного: ну, подумаешь, техника получше нашей, – стал отвечать я. – Так у меня работа была такая: начальник выдавал новую неизвестную технику, и задача была – без информации, без схем, без инструмента разобраться в этой технике и отремонтировать её. Поэтому незнакомая техника для меня является нормой. О космических пришельцах и инопланетянах я тоже в курсе – по телевизору о них постоянно напоминают. Ну а не возмущаюсь по поводу рабства по причине бесполезности, вы же не вернёте меня назад, даже если я вас очень об этом попрошу?

– Разумеется, – кивнул Гурон. – Тебя никто даже слушать не будет, ведь ты – обыкновенный раб. Это ты должен нас слушаться и выполнять приказы.

– Вот я и спокоен, – пожал я плечами. – Потому как беспокойство моё бессмысленно.

– А давай-ка мы проверим, как ты разбираешься в незнакомой технике, – сказал Док, доставая из кармана и протягивая мне чёрный плоский прямоугольник.

– Судя по внешнему виду, это планшет. – принялся я исследовать неизвестное устройство. – Есть такие миниатюрные компьютеры у меня на планете.

– Хорошо, продолжай, – ободрил Док.

Не найдя ни одной кнопки на этом устройстве, я стал нажимать на все стороны и тыкать по всей поверхности предполагаемого экрана планшета. Не дождавшись никакой ответной реакции, я попытался придумать другие способы активации возможного планшета. И, случайно проведя пальцем по боковой части, увидел, что на экране загорелись какие-то значки и надписи. Поняв, что надписи могу прочитать, я стал исследовать файловую и программную структуру теперь уже точно планшета.

– Хватит, достаточно! – воскликнул Док, увидев, что я залез в инженерное меню и стараюсь изменить систему нестандартным способом. – Давай сюда, пока не сломал. Я понял уже, что ты разобрался в устройстве планшета.

– Вот так примерно я и работал, – передал я планшет Доку.

– Впечатляет, – заявил Гурон. – Но большинство нашей техники работает через управление нейросетью, а тебе её поставить невозможно.

– Почему? – поинтересовался я. – Из-за тех проблем с медкапсулой?

– Я так до сих пор и не выяснил причину, по которой у тебя интеллект равный четырём, – ответил Док. – Да и организм твой почему-то потребляет регенерационные картриджи в больших количествах.

– Могу предположить, что потребление картриджей связано с тем, что я много болел в детстве, – заявил я и спросил: – А четвёрка за интеллект – это много или мало?

– Ну вот смотри, – начал пояснять Док, – в среднем у населения Содружества интеллект сто единиц, у дураков – восемьдесят, у дебилов – шестьдесят, у животных – сорок, у рыб – пятнадцать, а у тебя всего четыре, и это непонятно, потому что в разумности твоей мы уже убедились.

– Вот мы никак и не можем решить, что с тобой делать, – вздохнул Гурон. – Нейросеть тебе не поставить по причине сверхнизкого интеллекта, на органы разбирать опасно, потому что ты сам сказал: болел много, и капсула на тебе сбоит, потребляя картриджи, а в космос выбрасывать жалко, так как на тебя потрачено много времени и средств.

– Могу предложить себя в качестве помощника техникам в грязной или нудной работе, – пожал я плечами. – Или может появиться работа в местах, где ломаются нейросети. Ну или в крайнем случае я могу заинтересовать производителей медицинских капсул для тестирования на неизвестные сбои.

– Да-а… до такого даже я не додумался бы, – удивился Док.

– Вот видишь, теперь тебя не обязательно выкидывать в космос, – радостно заявил Гурон. – Чем тебя занять, мы решим завтра, а на сегодня ты пока свободен.

– Я сейчас только ещё один тест проведу, и Винк отведёт его обратно, – поспешил отговориться Док. – А то ведь завтра режим радиомолчания.

– Пойду тогда узнаю, как дела у Винка, – согласился Гурон и ушёл.

А я полез в следующую, указанную мне Доком, капсулу.

* * *

Когда я очнулся, Док сказал мне, что на сегодня достаточно. А завтра меня не приведут, так как оборудование будет обесточено. Пока я одевался, заметил Винка, стоящего у двери и загадочно улыбающегося.

– Пошли, – усмехнулся он. – Раз завтра ты Доку не нужен, то будем ходить по мастерским техников и узнаем, нужен ли ты им.

Дойдя до своей клетки, я заметил, что соседняя пуста, и вопросительно уставился на Винка.

– Что, заметил? – ещё сильнее разулыбался Винк. – Теперь ты тут будешь один. Гена решил примкнуть к нашей команде. Он очень жалеет, что хотел тебя убить. Но ему невероятно нравится этот процесс, и у нас он сможет полностью реализовать себя.

– Я так и подумал, что он маньяк, – спокойно прокомментировал я услышанное. – Надеюсь, он в курсе, что я денег стою, и не будет мне мстить за ту шутку?

– Не беспокойся, он теперь будет занят тренировками, а на станции уже определят, куда тебя девать. На корабле ты не нужен. А сейчас спать, завтра ты на технарей работать будешь.

Дождавшись, когда я улягусь на пол клетки, Винк ушёл. А я решил снова попробовать вызвать ВТО, но мысли о возможной мести Гены не давали мне покоя. Тогда я, плюнув на всё, попробовал просто заснуть и, что удивительно, уснул.