«Держаться за руки…» Обещание для девушки смелое, откровенное. Но и от Артема требовалась большая смелость, чтобы выполнить ее условия. А ведь она действительно поставила перед ним условие. Как будто он рыцарь, а она его дама сердца. Почему «как будто», если так оно и есть?..

– Я хочу держать тебя за руку, – решительно сказал он. – Я хочу идти с тобой по жизни…

– Что ж, дело за тобой! – многообещающе улыбнулась она.

Умом Артем понимал, что не должен бросать вызов подозрительному Захару. Он курсант летного училища. Но прежде всего сознательный комсомолец. А тут какой-то босяк из подворотни. Да он просто не имеет права связываться с ним… Но сердцем он понимал другое. Влада расценит его сдержанность как малодушие, и тогда он ее просто-напросто потеряет.

– И как найти мне этого Захара? – спросил он.

– Я не знаю… – пожала плечами Влада. – Где-то рядом… Кажется, в соседнем дворе.

– Ладно. Ты со мной не иди. Дома меня жди!

Не прощаясь, он повернулся к ней спиной и уверенной поступью вышел со двора. В подворотне его никто не ждал. А жаль…

Соседний двор являл собой полную противоположность тому, где жила Влада. Грязный захламленный. Ребятня гоняет колесо, прикрученное к палке, пацаны постарше гурьбой копошатся возле допотопного мотоцикла. На скамейке под лестницей три девчонки, сидят, лузгают семечки – заметили Артема, зашушукались. Смотрят на него с любопытством. Одна даже с восхищением. Симпатичная девчонка. Одни глаза чего стоят – большие, чуть ли не в пол-лица. И с поволокой. Удивительно, девчонке всего-то лет четырнадцать, не больше, а взгляд такой чувственный. Она смотрит на него, ярко улыбается. Вот перевела взгляд на подружку, что-то ей шепнула. Снова посмотрела на него, еще ярче улыбнулась. Поднялась со скамейки, на удивление взрослой походкой подошла, остановилась, манерно протянула к нему руку. Жеманным движением поднесла два сомкнутых пальца к своим губам. С театральной истомой в голосе спросила:

– Огоньку не найдется!

– Чего? – опешил Артем.

– Да шучу я! – засмеялась девчонка.

Смех звонкий, озорной. Роковая кокотка растворилась в нем без остатка. Сейчас на Артема смотрела самая обыкновенная девчонка. И когда она перестала смеяться, на щеках выступила краска. В глазах появились робость и смущение.

– А вы подумали, что я курю? – вымученно улыбнулась она. – Нет, я не курю. И никогда не курила… А вы красный командир?

– Нет, пока что курсант.

– Значит, будете командиром… А я Римма.

– Очень приятно. Артем.

– А вы кого-то ищете?

– Разве?

– Ну да, я же вижу, что вы кого-то ищете…

– Да, ищу. Мне нужен Захар…

– Захар?! – загадочно улыбнулась Римма.

– Да, Захар. Фамилии, к сожалению, не знаю. Но знаю, что у него шрам на правой щеке… Вы знаете такого?

– Допустим. А зачем он вам?

– Поговорить надо.

– Его сейчас нет дома. Но здесь сквер неподалеку, Захар сейчас там, с друзьями… Хотите, провожу?

Артем кивнул. У него не было никакого желания общаться с Захаром в присутствии его дружков. Но и отступить он не мог. Взялся за гуж – вперед…

– Тогда подождите, я сейчас…

Римма весело улыбнулась и направилась к своим подружкам. А те смотрят на Артема во все глаза, хихикают. Это ему не нравилось, и он вышел со двора. Римму можно и на улице подождать…

Впрочем, ждать ее не пришлось: Захар появился раньше. В сопровождении двух таких же босяков на всех парусах он шел к дому Влады. Мрачный как грозовая туча. Хмурый взгляд устремлен куда-то вдаль. Пожалуй, если бы Артем не окликнул его, он бы прошел мимо.

Захар остановился, будто наткнулся на какое-то препятствие, резко развернулся к Артему.

– А-а, сапог, вот ты где? А я тебя ищу!

Видимо, кто-то сообщил ему, что Артем приходил к Владе.

– Да нет, это я тебя ищу! – жестко отрезал курсант.

– Это еще зачем?

– А чтобы ты к Владиславе на пушечный выстрел не подходил.

– А то что?

– По морде получишь, вот что!

Эти слова взбесили Захара.

– Ну ты, падла! – в ярости заорал он.

И первым бросился на Артема… В летном училище не было обязательной программы по рукопашному бою. Зато работала добровольная секция борьбы самбо. Преподаватели учили, что советский летчик непобедим и, как ни старайся враг, сбить его невозможно. Но существовало и другое мнение, носителем которого являлся майор Ковтунов. Участник Испанской войны, орденоносец. На свой страх и риск он на реальных примерах рассказывал о войне в воздухе. Говорил о том, что германский фашизм – сильный враг. Оказывается, советские самолеты тоже горят. И далеко не всегда сбитый пилот парашютируется на свою территорию. А раз так, то настоящий боевой летчик должен уметь выходить к своим из вражеского тыла. Для этого он должен иметь соответствующую подготовку. Умение быстро и скрытно передвигаться, владение стрелковым и холодным оружием, рукопашный бой. В прошлом году майора Ковтунова обвинили в нагнетании панических настроений, арестовали, отправили в лагеря. Но его слова глубоко засели в сознании Артема. Советский летчик должен воевать не для того, чтобы героически умереть, а для того, чтобы бить и уничтожать врага…

Еще два года назад, движимый этим настроением, по собственной инициативе Артем записался в секцию самбо. На физическую подготовку он никогда не жаловался. Сила, выносливость. Плюс ко всему высокий боевой дух и отличная реакция. К тому же к борьбе он относился так же серьезно, как и ко всему остальному в боевой подготовке. Так что кое-каких успехов на этом поприще он добился. А сейчас у него появилась возможность закрепить свои навыки в реальном бою с реальным противником…

Захар метил рукой ему в лицо. Но кулак пронзил пустоту. Затем произошло что-то еще более непонятное. Какая-то сила оторвала его от земли и швырнула на землю головой вниз. Пока он приходил в себя, Артем захватил его дружка и швырнул его через себя. Третий сумел ударить его ногой в живот, но вот убрать эту же ногу не смог. Резкий рывок вверх, мощный удар по второй, опорной ноге, и стремительный полет кубарем вниз…

Поверженные мазурики поднимались с земли. Но на повторную атаку не хватало духу. И только Захар не образумился. В его руке вдруг появился нож. Теперь перед Артемом стоял не просто противник, а самый настоящий враг. И он уже не имел права на пощаду.

Если и существует спортивная борьба, то самбо к этой категории никак не относится. Настоящее самбо – боевая борьба. И горе тому, кто этого не понимает…

Артем просто уклонился от двух размашистых ударов. Надо было оценить тактику противника, рассчитать траекторию его движений. Захар действовал примитивно, поэтому его третий удар ничем не отличался от двух предыдущих. Артем нырнул под клинок, перехватил руку, выкрутил ее наизнанку, вырвал финку. Когда Захар упал, он кошкой прыгнул на него.

Холодным оружием Артем владел неплохо. И если бы он вовремя не включил тормоза, острое, как лезвие, жало ножа вспороло бы врагу горло. Но он все же сумел остановить себя у роковой черты, и острие финки лишь слегка царапнуло кожу на шее.

– Ну ты и псих! – поднимаясь с земли, обескураженно крикнул Захар.

В глазах страх и удивление. И полное отсутствие желания продолжать схватку.

– Пошел вон! – успокаиваясь, сквозь зубы процедил Артем. И, совсем успокоившись, добавил: – Яблочком катись, да по тарелочке!

Захар отряхнулся, смахнул рукой кровь с шеи. Что-то пробубнил себе под нос. И убрался восвояси. Видимо, отправился в свой любимый сквер.

Артем почувствовал, что кто-то смотрит ему в спину. Жгучий взгляд. Он обернулся и увидел Римму. В глазах смесь недовольства и восхищения. Она смотрела на него с открытым ртом. Будто она потеряла дар речи. Но нет.

– Ой, у вас гимнастерка порвана! – пробормотала она.

Действительно, в драке пострадала его форменная рубаха. Сорван правый нагрудный карман, испачкан левый рукав.

– Это не страшно, – снисходительно улыбнулся Артем.

– Страшно, не страшно, а нужно все в порядок вернуть, – рассудила девчонка. И чуть ли не приказным тоном сказала: – Пошли ко мне домой. Я все зашью и почищу…

– Да ладно, не надо…

– А я сказала, пошли!

Она порхнула к нему, нежно взяла под руку и грубо потянула за собой. Артем понял, что сопротивление бесполезно.

Римма жила на первом этаже. Две крохотные комнатушки, зато отдельный вход с лестницы. Небольшой балкон, завешенный стираным бельем. На стенах старые, но не обшарпанные обои, мебель старая, но не рухлядь. На полах циновки, на столе свежая накрахмаленная скатерть. Чисто, уютно. И, кроме них двоих, никого. Ни матери, ни сестер-братьев. Артем пожалел, что пришел сюда. Как бы кто чего не подумал…

– Ты что, одна здесь живешь? – смущенно спросил он.

Вместо ответа она потребовала, чтобы он снял с себя гимнастерку.

– Да нет, я, наверное, пойду…

– А я сказала, снимай!

Казалось она из кожи вон лезет, чтобы показать ему, какая она хорошая хозяйка. Еще кормить вздумает… Артем уныло вздохнул. И какой черт дернул его прийти сюда?.. Он внимательно посмотрел на Римму. Нет, на черта она не похожа. Скорее, на ангела. На неоперившегося, но уже строгого ангела.

– Это долго? – невесело спросил он.

– А ты спешишь? – с какой-то непонятной ревностью во взгляде посмотрела на него Римма.

Вообще-то, он спешил. К Владе… Странное дело, он сражался за нее, а помощь ему оказывает совсем другая девчонка. Как-то даже в голове не укладывалось, что Влада могла так просто взять его за руку, привести к себе домой, зашить и почистить порванную рубаху. Может быть, потому что для него она была королевой, а не белошвейкой…

– Меня ждут, – сказал Артем.

И, собравшись духом, стянул с себя рубаху.

Сначала Римма почистила гимнастерку. Затем вдела нитку в иголку и взялась за дело. Пальчики быстрые, сноровистые. Дело легко спорилось в ее руках. Не прошло и десяти минут, как карман прирос к своему законному месту.

– Все готово! – возвращая рубаху, с неожиданным сарказмом объявила она. – Можешь идти к своей Владиславе!

– К Владиславе?! – ошеломленно переспросил Артем. – Откуда ты знаешь, что мне к ней нужно?

– А я все про всех знаю!

– Ты что, следишь за ней?

– Больно нужно! – презрительно надула губки она. – Тоже мне, краля нашлась. Фифа надутая!.. Не знаю, что вы все в ней такого нашли?

– Кто это «вы»?

– И ты, и Захар!.. Бегаете за ней, как придурки, проходу друг другу не даете. Еще и подрались… Между прочим, Захар – мой брат! Ну, чего уставился? Да, Захар мой родной брат! И я его очень люблю!..

– Ничего не понимаю, – потрясенно мотнул головой Артем. – Ты видишь, как я… Как досталось твоему брату, и после этого тащишь меня к себе, чтобы зашить мне гимнастерку… Как это понимать?

– А ты хотел бы, чтобы я в глаза тебе вцепилась?.. И вцепилась бы! Если бы ты был просто… А ты летчик. Ну, еще не совсем, но все равно. А мне летчики всегда нравились…

Забавно, Владе нравились люди в военной форме, а этой нравятся именно летчики.

– И вообще, я ж не знала, зачем тебе нужен мой брат, а когда узнала… – Римма запнулась.

– И что, когда узнала? – потянул из нее слово Артем.

– А может быть, я не хочу, чтобы ты встречался с этой глупой Владиславой! Может быть, я хочу, чтобы ты со мной встречался!

– О-о! – больше он сказать ничего не смог.

– Может быть, я на своего брата из-за тебя наплевала! – не унималась Римма. – Ты его ножом чуть не зарезал, а я тебе рубаху зашиваю. А надо было бы сковородкой тебя по голове!

– Так давай, начинай! – засмеялся Артем.

– Ага, много чести!..

Какое-то время Римма молчала, успокаиваясь. Затем тихо спросила:

– Ты сейчас к своей Владиславе идешь?

– А если иду?

– Тогда иди, я тебя не держу!

Артем подошел к ней, бережно взял ее маленькое лицо в ладони, нежно заглянул в глаза.

– Глупенькая ты моя…

Глупый смешной ребенок. В этом возрасте девчонки легко влюбляются и так же легко разочаровываются в своих симпатиях. Да и не любовь у них, а простая наивная влюбчивость, которую им нравится раскрашивать самыми яркими романтическими красками…

– Это твоя Владислава глупая, а не я!

Римма обиженно надула щеки, отстранилась от него.

– Почему ж она глупая?

– Да потому что вертит вами, как хочет!

– И как она мной вертит, интересно знать?

– А очень просто… Ты думаешь, почему Захар всех прилипал от нее гонит? Она сама ему сказала, чтобы он этих мух от нее отгонял. А за это она ему обещала… Крепко-крепко его поцеловать, вот что!

– Это кто тебе такое сказал?

– А Захар и сказал!

– А чем твой Захар занимается?

– Чем надо, тем и занимается!

– А может, как раз наоборот, он занимается не тем, чем надо. Нож у него финский. И замашки босяцкие… И врет он все. Не могла ему Владислава такого сказать!

– А вот и могла!

– И ты такая же, как твой брат. Врушка!

– Ну знаешь, что! – полыхнула взглядом Римма.

– Не знаю ничего!.. Спасибо за рубашку!

Уже в дверях он обернулся. Девчонка жалостливо смотрела на него, по детски закусив губу. В глазах слезы. Вот-вот разрыдается… Но Артем и не думал ее жалеть. Девчонка она в общем-то неплохая, но своим враньем все испортила. Невозможно было поверить, что Владислава обещала ее брату крепкий-прекрепкий поцелуй. Она-то и ему ничего не обещала. Хотя он ей нравится, а Захар нет…

Артем вытащил из-за сапога финку. И с силой воткнул ее в дверной косяк.

– Братцу своему отдай! – небрежно бросил он уже через плечо.

Влада встретила его приветливо. Времени сходить в кино у него не оставалось. Но они просто прогулялись по городу. И на обратном пути к ее дому Артем набрался смелости взять ее за руку. И она восприняла это как должное. Ведь он выполнил свое обещание – отвадил от нее Захара…

Артем рвался в увольнение и на следующий выходной. Но, увы, не вышло. Он же не один на курсе, а процент увольняемых строго ограничен. Поэтому он встретился с Владой только через две недели.

Ей было не семнадцать и не восемнадцать лет, как думал Артем. А все девятнадцать. Она заканчивала первый курс университета. Летняя сессия – дело нелегкое. Но все же, пожалуй, можно было выкроить пару-тройку часов для того, чтобы навестить Артема в училище. Его бы выпустили на КПП, они бы смогли пообщаться пять-десять минут. Но она не приходила. А он ее и не ждал. Даже не предполагал, что она может прийти. Ведь она королева…

Наконец, они снова вместе. Артем снова в Тушине, снова во дворе ее дома. А вот и она – красивая, вся в белом, изящная, легкая, словно, воздушная. Так хочется подхватить ее на руки и нести, нести…

– Привет! – ярко улыбнулась она.

Взяла его за руку, подняла ее на уровень головы и с детским восторгом в глазах крутнулась вокруг своей оси так, что подол платья поднялся на уровень коленок.

– Как тебе мой наряд?

– Великолепно!

Нарядное кружевное платье, легкие туфельки с носочками, дорогая сумочка, тоже белого цвета. И прическа как у взрослой модницы. Но Артем не чувствовал себя болваном рядом с ней. Он – курсант выпускного курса, форма чистая, отутюженная, сапоги блестят. Быть военным – это почетно.

– А я тебя ждала! – весело улыбнулась она. – Даже вот о билетах в кино позаботилась.

Она вытащила из сумочки две голубенькие бумажки.

– Сегодня «Александра Невского» показывают. Первое звуковое кино, чтоб ты знал!

Настроение у нее было яркое, солнечное. Про Артема и говорить нечего. Окрыленное состояние. Душа пела от счастья.

– Это мое последнее увольнение, – по пути в кинотеатр сказал он.

– Почему? – удивленно повела бровью Влада.

– У нас госэкзамены начинаются, на увольнениях ставят крест.

– А после госэкзаменов?

– После – выпуск. Звание «лейтенант» и предписание к новому месту службы…

– И все? Ты уже не курсант, ты уже офицер? Как здорово!..

– Что тут такого? Я уже шесть лет летаю. А все еще курсант…

В последнее время многие летные школы и училища переводились на годичный курс обучения. Все просто, отучился год, получил кубарь в петлицу – и младшим лейтенантом отправляйся в войска. Страна нуждалась в летчиках, это понятно. Но кого можно выучить за это время? Разве что только самоубийцу… Впрочем, ни к чему решать, что да как. Сталин все видит, все знает. Как он сказал, так и должно быть…

– А разве в училище шесть лет учатся? – наивно спросила Влада.

– Нет, я же в аэроклубе Косарева начинал. На планерах, на бипланах…

– Аэроклуб Косарева? Не слышала о таком!

– Ну как же! – удивился Артем. И тут же спохватился: – Сейчас это аэроклуб имени Чкалова. Наш, Тушинский, Центральный аэроклуб…

Александр Косарев был секретарем ЦК ВЛКСМ. А именно комсомол держал шефство над авиацией, поэтому в честь него и был назван аэроклуб. Но в тридцать восьмом году выяснилось, что Косарев – враг народа. Поэтому Центральному аэроклубу присвоили имя легендарного летчика Чкалова. Но Артем в это время уже учился в летном училище.

– Жаль Чкалова, хороший был летчик, – вздохнула Влада.

Но веселый блеск в глазах остался.

– Не то слово! – Артем сел на своего излюбленного конька. Об авиации он мог говорить часами. – Чкалов сломал все стереотипы старой авиации. Мы изучаем его тактику ведения войны с вражескими истребителями… А как он под Троицким мостом в Ленинграде пролетел?

– Как?

– Ну как, на самолете, под мостом. Правда, он крыло повредил, за провода задел. За это его арестовали… Но ведь он смог пролететь. Смог!

– Интересно, какой женщине он этот полет посвятил? – мечтательно протянула Влада.

– С чего ты взяла, что он этот полет женщине посвятил? – слегка опешил Артем.

– Ну как же! Благородные мужчины совершают подвиги во имя своих женщин!

В высшей степени наивное утверждение. Подвиги совершаются во имя Родины. Но разубеждать Владу Артем не стал.

– А ты мог бы пролететь под мостом? – неожиданно спросила она.

– Под мостом?! Я?! Не знаю…

Если честно, Артем примерял на себя эту залихватскую выходку Чкалова. И считал, что ему по плечу такой полет. Техникой пилотирования он владел отлично, преподаватели выделяли его среди других курсантов. – Может быть, и смог бы… – выдавил он. – А зачем ты спрашиваешь?

– Ну, просто подумала…

– О чем?

– Да так, ни о чем… Забудь.

В кинотеатре они сели на последний ряд. Артем с воодушевлением смотрел, как Александр Невский призывает новгородцев на смертный бой, как выводит свое войско на битву с тевтонскими рыцарями. И все время держал Владу за руку. Но большего себе ничего не позволял.

– Я думала, ты меня поцелуешь, – уже когда они возвращались, сказала она. И обиженно надула щеки.

Трудно было понять, шутит она или этот упрек всерьез.

Артем не растерялся. Остановился, развернул ее к себе. Он был влюблен в эту девушку. И был бы счастлив поцеловать ее в губы. И кажется, она разрешает!

Место было безлюдное. Чувства переполняли его. Трудно было держать их в узде. Он нежно взял ее за плечи, привлек к себе, потянулся к ней губами. Взгляд ее затуманился, щечки порозовели. И она тоже потянулась к нему. Но в самый последний момент отвернула лицо, и он смог поцеловать ее в щеку.

– С тебя хватит! – засмеялась она.

– А если не хватит? – волнуясь, спросил он.

– Тогда… – с лукавинкой во взгляде задумалась она. – Тогда ты должен пролететь под мостом, как это сделал героический Чкалов… Тогда ты будешь моим героем! Тогда я сама поцелую тебя!

– Ты серьезно? – ошеломленно смотрел на нее Артем.

– Так уж вышло, что да, серьезно…

Ему показалось, что он явственно слышит голос Риммы: «…Вертит вами, как хочет!», «А за это она обещала ему крепко-крепко его поцеловать…». Это она говорила про Владу. Она обещала поцеловать Захара. Теперь вот это право должен заслужить Артем…