Глава 4

Если Техасец и был похож на кого-то, то уж точно не на лихого ковбоя. Раскабаневший штангист с лицом объевшегося Карлсона. Но взгляд у него такой, что не до смеха – тяжелый, студеный, пробирающий до костей. Вайсу стало не по себе, когда он глянул на него.

– Кто такой?

И голос у него тяжелый, басовитый, неприятный для слуха. И говорил он медленно, с одышкой.

– Вайс я.

– Да, Вентиль что-то про тебя говорил. Он тебя за фирмой поставил смотреть.

– Поставил, – кивнул Вайс. – И к себе взял.

– И ты ему поверил? – хмыкнул Техасец.

– В смысле?

– Ну, что он тебя к себе взял, поверил?

– Не к себе взял, а сюда. За фирмой присматривать.

– Тебя обманули, пацан. Не наш ты.

– Вам видней, – пожал плечами Вайс. – Я не напрашивался…

Не рвался он в бандиты. Но все равно было обидно, что его так просто кинули через плечо. Вентиля расстреляли, его бойцов тоже, взятки с него, что называется, гладки, поэтому Вайса можно пустить побоку.

А он сам тоже хорош. Хвост перед Белояровым распушил, тройной оклад себе назначил, начальником охраны сам себя поставил. Теперь он никто и звать его никак – Белояров его теперь затюкает, и это как минимум. А может и уволить…

Хотя нет, увольнения не будет, потому что Вайс уйдет сам. И это к лучшему. Хватит с него приключений. Пусть они тут сами со своими отморозками разбираются. А он обратно таксовать пойдет.

– Я так понял, у тебя, Вайс, рамсы с Кирзачом были? – спросил Техасец.

– Это уже в прошлом.

– Почему в прошлом?

– Ему сейчас не до меня. Ему сейчас выше прицел брать надо. После Вентиля вы должны быть…

Техасец аж глаза прищурил, – настолько он разозлился. Не на него вспенился, а на правду. Он и сам понимал, что Кирзач мог охотиться и на него. Мог, но рискнет ли он поднимать руку на такую величину, как Техасец? Это уже вопрос, который не Вайсу решать.

– Пошел вон! – произнес авторитет так, будто выплюнул жвачку.

Вайс пожал плечами, достал из кармана ключи от машины, бросил их на директорский стол и, сунув руку в карман, вышел из кабинета. В таксисты! Обратно в таксисты! И без всяких сожалений.

Он был уже во дворе, когда его окликнула Оксана.

– Ты куда?

– Домой. Отстрелялся – и домой. Уволился я.

– Почему?

– А Вентиля убили, и я теперь никому не нужен.

– Странно. Такая жуть творится, и ты никому не нужен… Ты мне нужен. Пешком домой пойдешь?

– Зачем пешком? Тачку поймаю.

– Я с тобой. Им сейчас не до меня. – Оксана глянула на часы. – Да и рабочий день заканчивается…

– Долго собираться будешь?

– Минут десять.

– Хорошо. Я пока машину поймаю.

На проходной охранник вытянулся перед ним в струнку. Вайс грустно усмехнулся. Все, кончилось его время. Если оно вообще начиналось.

Офис фирмы находился в западной части города, в промышленной зоне, зажатой тремя жилыми микрорайонами. Завод железобетонных изделий, металлобаза, автоколонна. Жилые высотки в стороне, но люди здесь работают, им нужно как-то добираться домой, поэтому ходят по маршруту автобусы, легковушка нет-нет да проедет. Но, в общем-то, загруженность на дорогах слабая. И частника не так-то просто будет остановить. Да и автобусы явление здесь довольно-таки редкое. Легче пешком до пятого микрорайона дойти, там остановка троллейбусов, оттуда уехать гораздо легче.

Но не идти же с Оксаной по дороге, где совсем недавно был дерзко расстрелян Вентиль со своими бойцами. Поэтому надо ловить частника.

Вайс стоял на пятачке перед въездными воротами. Он представлял собой прекрасную мишень для бандитов Кирзача. Им ничего не стоит, остановив рядом свой «БМВ», разрядить в него пистолетную обойму. Впрочем, переживать не следует. Сейчас им точно не до Вайса. Они только что убили Вентиля, им сейчас на дно нужно ложиться, а не думать о продолжении кровавого пира. К тому же тут недалеко менты оцепление выставили вокруг покойников. Не полезет Кирзач на рожон. Если он, конечно, не псих.

Из-за поворота вырулила белая «семерка». Желтые противотуманные фары на бампере, двурогая телевизионная антенна, тонированные стекла. Видно, что хозяин дорожит своей машиной, холит ее, лелеет, наверняка в салоне дорогие чехлы, возможно, даже меховые накидки на передних сиденьях, как у Гены Желудя.

Почему как? Ведь это и есть Гена Желудь. Он остановил машину, с улыбкой до ушей вышел к Вайсу, протянул руку.

– Здорово, братан! Что-то тебя давно не было видно!

С Геной Вайс бомбил на вокзале, часто за чашкой кофе коротали время в ожидании клиентов, даже девчонок снимали, было дело.

– Да отпуск брал. Завтра буду.

– А здесь что делаешь?

– Да так… Домой подбросишь?

– Не вопрос, поехали…

– Только подождать немного надо.

– Женщину? – заговорщицки улыбнулся Желудь.

– Причем красивую.

– Ну, если красивую, тогда подождем.

Гена оперся тылом на капот своей машины, достал пачку «Мальборо», предложил угоститься. Вайс никотиновой зависимостью не страдал, но иногда мог и покурить, под рюмку водки, например, или чтобы компанию кому-то составить. Это у него с армии пошло, там к сигаретам приобщился, хотя за два года так и не втянулся. Может, потому что не хотел дыхалку сбивать, бегать ведь много приходилось; да и когда в университете учился, нагрузок хватало. И в секции занимался, и в спартакиадах по легкой атлетике участвовал. Даже на соревнованиях по спортивной стрельбе отметился – так для разнообразия. Тогда ему армейский опыт очень пригодился, четвертое место в общем зачете занял.

– Там трупы лежат, – сделав большие глаза, Желудь кивнул в сторону пятого микрорайона. – Я на базу пассажира вез, проезжаем, смотрим, лежат. Разборка бандитская. Что там произошло, не знаешь?

– Техасских, говорят, завалили. Отморозки какие-то.

– Да, дела… Жить страшно, такой бардак.

– Лихие времена, не вопрос.

Откатные ворота со стуком вдруг дернулись, и с территории «Супер-Строя» выехал большой черный «Мерседес».

– Ух, ты! «Шестисотка»! – восторженно протянул Желудь.

Оторвал задницу от капота, чтобы в полный рост приветствовать обладателя столь крутой машины, за которой катился черный «Ауди».

– Такой «мерин» у нас в городе только у Техасца! – продолжал он.

Окна в машинах затонированы наглухо, и не видно, кто проехал мимо. Но Вайс-то знал, кто скрывается за ними.

– Красиво жить не запретишь!

Иномарки только стали набирать ход, когда мимо «девятки» на скорости вдруг пронеслась серая «Волга», стремительно обошла «шестисотку» и резко затормозила, преграждая ему путь.

«Мерседес» Техасца остановился, но сам он из салона не вышел. Из машины выбрались двое, в кожанках, на ходу вытаскивая оружие. Из «Ауди» тоже стали выходить люди. Но еще раньше из «Волги» выскочили двое с автоматами. Вайс узнал Кирзача и Джека. Отморозки с ходу открыли огонь. К ним тут же присоединился и третий, но Вайс не стал ждать, когда и этот также нажмет на спуск свой крючок. Схватив Желудя за ворот, он вместе с ним спрыгнул в придорожную канаву. Прыгая, сквозь грохот автоматных очередей услышал, как пули разбили стекло и застучали по обшивке кузова.

Сам Вайс упал в траву, схватившись рукой за куст, который удержал его, а насмерть перепуганный Желудь свалился на самое дно канавы, в грязную воду. Но выбираться из нее не спешил. Все правильно, лучше измазаться и намокнуть, чем схлопотать пулю. А тут еще и бензобак «Мерседеса» взорвался…

Но если бы Геной руководил только трезвый расчет. Стрельба уже стихла, а он продолжал стоять на четвереньках и конвульсивно трястись.

Вайс осторожно выглянул из укрытия. «Раскуроченный взрывом «шестисотый» лежал на боку, машина сопровождения стояла с открытыми дверями. Тела, тела…

«Волга» уходила в сторону пятого микрорайона, но свернула, не доезжая до милицейского оцепления. Кирзач точно псих. Но с головой. Знает, кого объезжать нужно.

Вайс чувствовал холодок по спине, но панического страха не было. Он вдруг представил себя на месте братков, которые пытались, но так и не смогли дать бой отморозкам. Пожалуй, он бы не показал врагу спину.

Три автомата – страшная сила. В этом он убедился по количеству расстрелянных людей. Двое возле «Ауди», двое в изрешеченном салоне этой же машины. Из тех, что лежали на земле, один шевелился. Другой, в салоне, стонал, ворочаясь на заднем сиденье – пуля его ранила в голову; может, последние секунды доживал. А в «Мерседесе» и возле него ни одного выжившего. Два трупа на дороге, водитель и Техасец в машине догорают. Вайс увидел валяющийся под ногами пистолет. Похоже, на чешский «CZ-83». Оружие некогда дружественной армии. Ему даже приходилось стрелять из него. Отличная пушка – кучность у него хорошая, удобная рукоятка, комфортный спуск. И в обойме двенадцать патронов. Кстати, если это армейский вариант, то патроны здесь «пээмовские».

Очнулся Вайс, когда пистолет был у него уже в руке. Не должен он был подбирать с земли оружие, это уже само по себе преступление. А тут вдалеке взвыла милицейская сирена, и Вайс повернул назад. Нет бы пистолет выбросить, так он сунул его под куртку.

Как ни был напуган Желудь, он, в конце концов, сообразил, что его могут привлечь, как свидетеля. Весь мокрый, грязный он выбрался из канавы, сел в машину, трясущейся рукой провернул ключ в замке зажигания. Одна пуля разбила ветровое стекло, другая оставила «семерку» без правой передней фары, но двигатель не пострадал и завелся с полоборота.

– Ты со мной? – крикнул он из окна.

– Нет, мне дождаться надо. – Вайс кивком показал на проходную.

– Как знаешь…

Разбросав колесами щебенку на обочине, Гена сорвал машину с места, лихо развернулся и помчался в обратную сторону. Через восьмой микрорайон выедет. А Вайс должен дождаться Оксану. Но ждать ее на пятачке нежелательно: менты уже близко. Поэтому лучше скрыться за воротами.

На проходной никого не было. Как обычно – как только запахло жареным, так охранника днем с огнем не сыскать. Впрочем, пропускной режим Вайса больше не волновал. Ему даже на руку его отсутствие. Он вынул из-под куртки трофейный пистолет, сунул его за батарею за вертушкой. Вроде незаметно.

Белоярова он увидел с крыльца проходной. Директор стремильным шагом шел к воротам. А за ним семенила Оксана.

– Что там такое? – издалека и встревоженно крикнул Юрий Александрович.

Но Вайс подождал, когда он подойдет поближе, только тогда ответил.

– Нет больше Техасца.

– Как это нет! – вытянулось лицо Белоярова.

– Из автоматов посекли. Там раненые, на «03» надо звонить.

Белояров развернулся к Оксане, но та и сама все поняла, побежала к офису. Лишь бы только не задерживалась, а то уходить надо.

– Милиция уже подъехала, у них рация, – не очень уверенно сказал Вайс.

Менты действительно были уже на месте, в этом он убедился, когда вновь вышел на пятачок вслед за Белояровым. Но насчет радиостанции мог и ошибаться. Мало ли, вдруг не работает.

– Что здесь было? – глядя на полыхающий «Мерседес», в смятении спросил директор.

Он нервными порывистыми движениями достал сигарету, сунул в рот, сломал, потянул из пачки другую.

– Да на «Волге» подъехали, дорогу перекрыли; братва вышла, а эти давай из автоматов. Ну, как с Вентилем…

– Кто, Кирзач?

– А бес его знает. В масках они были. Ну, чулки на головах, – соврал Вайс.

– Чулки, говоришь? А одеты как? Ты же видел, как Кирзач одет…

– В кожанках были… – Вайс понизил голос. – Быстро все произошло, я разглядеть не успел. Но на Кирзача похоже. Только ментам я ничего не скажу…

– Почему?

– Говорю же, отморозки в масках были. Кирзач – это мои догадки. Догадки к делу не пришьешь, а меня затаскают. Это мне нужно?

– Скажи, что Кирзача видел.

– Зачем?

– Его арестуют.

– Вы в этом уверены?

– Ну а вдруг?.. Пойми, Василий, Техасца нет, Вентиля тоже, а завтра Кирзач к нам за деньгами придет. Что делать будем?

– Вообще-то, я уволился.

– Я тебя не увольнял.

В отчаянии перед объявшим его ужасом Белояров крепко взял Вайса под локоть. Он хотел удержать его возле себя: ему нужна была помощь.

– И тройной оклад оставлю.

– Дело не в деньгах.

– Боишься?

– Есть немного, – не стал бравировать Вайс.

К чадящему «Мерседесу» подъехала красная «девятка», из которой вышли люди в штатском. Видно, вслед за патрульно-постовой службой подтянулись оперативники. Один, усатый с раскосыми глазами, издали посмотрел на Вайса. Цепкий взгляд, запоминающий. Вот его уже и на прицел взяли. И почему он с Геной не смотался?

– Я же не заставляю тебя в пекло лезть. Просто скажешь, что Кирзач в Техасца стрелял.

– Да нет, лучше уж в пекло, чем с ментами связываться. Мне эта проблема ни к чему.

– Значит, боишься.

– Говорю же, лучше в пекло… Остаюсь я. С вами буду. Завтра Кирзач подъедет, разберемся, – Вайс подумал о пистолете, который лежал за батареей. Это действительно чешский «Чезет». Боевой, убойный. Не то, что газовая пукалка.

– Милиция с ним разбираться будет. Завтра сюда наряд приедет. Если сунется, арестуют.

– А если не сунется? Если его менты вспугнут?.. Вдруг он к вам в дом ночью вломится? Собака у вас хорошая, ружье заряжено?

– Собака хорошая… – признался Белояров. – А что ружье, если у них автоматы?.. Скажешь ментам, что видел Кирзача. Пусть они его ловят.

– Может, лучше вы скажете?

– Но я ничего не видел. Я в кабинете был, и оттуда выстрелы услышал…

– Ничего, скажете, что здесь находились. Техасца провожать вышли, а к нему Кирзач подъехал…

– Но я не могу врать! – возмутился Белояров.

– Да? Зачем же тогда соврали? – усмехнулся Вайс. – Нет людей, которые не могут врать. Особенно в наше время…

– Но я не видел Кирзача.

– Я же вам говорю, что это Кирзач был. А вы знаете, как он выглядит…

– Ты видел, ты и должен сказать.

– Я не видел…

Вайс замолчал. К ним приближался тот самый усатый с раскосыми глазами, что сфотографировал его взглядом. Короткая армейская стрижка, жесткий с хищной иронией взгляд, мощные скулы, сломанный боксерский нос, затертая чуть ли не до дыр кожанка на широких плечах. Походка вразвалку, как у моряка, но твердая, уверенная.

– Капитан милиции Павлов, Управление по борьбе с организованной преступностью, – представился он, показывая красную корочку. – Вы давно здесь стоите?

– Нет, я только что вышел. А вот он все видел, – сдал Вайса Белояров.

– Что ты видел? – заинтригованно сощурился Павлов.

– Вас, товарищ капитан, вижу. «Мерседес», вижу, горит…

– А кто стрелял по «Мерседесу» видел?

– Кто стрелял? Нет, не видел…

Вайс мог бы сказать, что не было его на месте преступления. Но есть охранник из проходной, до того, как смыться, он видел, как Вайс болтал с Желудем. Тогда его обвинят в лжесвидетельстве и привлекут к ответу.

– Они в масках были. Выскочили из «Волги», в руках автоматы. Я в кювет нырнул… вот, брюки грязные, руку содрал, когда за куст цеплялся…

– Ты же сказал, что Кирзача узнал, – снова подгадил Белояров.

– Кто такой Кирзач? – вскинулся Павлов.

– Я не знаю, как его зовут. Он Кирзачом назвался, – скороговоркой проговорил директор. – Наехал на меня, деньги, говорит, гони…

– А вы, простите, кто будете?

– Белояров я. Генеральный директор этого предприятия, – кивнул он на вывеску перед проходной.

– Закрытое акционерное общество «Супер-Строй», – прочитал Павлов. – Очень закрытое?

– В каком смысле?

– В кабинет к вам пройти можно? Там и поговорим. Разговор, я так понимаю, серьезный…

– Да, конечно.

Белояров протянул руки в сторону двери, приглашая Павлова пройти вперед. И сам потянулся за ним. А Вайс остался на месте. Но капитан поманил его за собой.

– Молодой человек, вы с нами.

– Зачем? Я здесь не работаю. Я уволился. И пропуск сдал.

– Не ерничай, Василий! – одернул его Юрий Александрович.

Но Вайс даже ухом не повел в его сторону. После того что случилось, этот человек перестал для него существовать.

– Я не знаю, Кирзач там был или кто. Говорю же, налетчиков в масках видел…

– Но самого Кирзача ты, я так понимаю, знаешь?

– Да, Василий мой водитель-телохранитель. Кирзач у нас деньги хотел забрать, на бухгалтера набросился, так Василий отпор ему дал. Я с одним тогда справился, а он сразу с тремя… Я тогда Кирзача этого ударил. Теперь он мне мстит…

– Ты еще заплачь, – Вайс зрительно глянул на Белоярова.

Юрий Александрович ошеломленно посмотрел на него. Не думал он, что Вайс может обратиться к нему на «ты». А он обратился потому что их больше ничто не связывает. Для него Белояров ничем не лучше, чем шестидесятилетний таксист дядя Костя, которому Вайс «тыкал» без всякого зазрения совести.

– Я так понимаю, у вас тут целая история? – От охотничьего возбуждения у Павлова светились глаза.

– Он расскажет, – кивнул на бывшего своего шефа Вайс. – А мне сказать нечего. Не видел я, кто стрелял. Могу только сообщить, где «Волга» остановилась, как из нее с автоматами выскочили. А потом я в кювет прыгнул. А кто стрелял, не знаю. В масках они были. Все. Точка. И никаких многоточий… Некогда мне. Домой пора. А если какие-то вопросы, то вызывайте повесткой, товарищ капитан. Адрес у секретарши, она скажет.

Сунув руки в брюки, Вайс направился к дороге. И плевать, какими глазами смотрит ему вслед Белояров.

Белояров с Павловым ушли, а вскоре появилась Оксана. В плаще, с сумочкой на плече.

– Домой?

– Домой, – глядя большими глазами на дымящийся «Мерседес», потрясенно проговорила она.

– Движение заблокировано, пешком пойдем. Тут километра полтора, не больше.

– Боюсь пешком.

Честно говоря, Вайсу и самому было не по себе. Здесь менты выставили оцепление, впереди работали следователи, но, похоже, Кирзачу все до лампочки. Вдруг он еще и его самого собирается застрелить. Может, поджидает где на своем «Летучем голландце».

– Подожди.

Вайс вернулся на проходную, подошел к батарее, вынул оттуда пистолет, быстро сунул его за пояс под куртку.

– Ты что там делаешь? – послышался за спиной голос охранника.

– А смотрю, где ты от страха обмочился! – одернув полу куртки, резко развернулся к нему Вайс. – Где ты был, змей очковый?

– Э-э, в туалет ходил, – растерянно пробормотал парень.

– Вот и я смотрю, по пути ничего не обронили, – ухмыльнулся он и, оттолкнув охранника плечом, вышел на воздух.

С такими героями Белоярову даже от черепашек-ниндзя не отбиться. Но это его проблемы.

Оксана стояла, обняв себя руками. Похоже, от сильных впечатлений ее пробрала нервная дрожь. Да и на улице прохладно, сентябрь месяц на дворе, плащ греет плохо. Ее бы в машину посадить, да печку на полную мощность включить, но чего нет, то будет нескоро. И не здесь.

– Пошли!

Вайс обнял молодую женщину за талию и повел по тропинке вдоль ограждения, в обход выставленного оцепления. Так они вышли к подъезду на завод железобетонных изделий, с него свернули на главную дорогу, по которой к месту происшествия мчалась «Скорая помощь».

– Я ее вызвала… – под стук собственных зубов, сказала Оксана. – Ты даже не сказал, сколько там раненых…

– Вроде два. Всего два… Шесть убитых и два раненых. Обычно бывает наоборот. Но это если в честном бою. А тут в упор расстреливали. Из трех автоматов и в упор. Может, еще и добили – ну, тех, которые из «Мерседеса»…

– Это так страшно…

– Кирзач это был. И твой Женя.

– Во-первых, не мой… А во-вторых, что мне теперь делать?

– Бояться.

– Спасибо, утешил.

– Вместе будем бояться. До завтра.

– А завтра что?

– Ты на работу, я домой, за машиной. Таксовать буду.

– А я? Мне без тебя страшно.

– Хочешь, увольняйся. Будешь со мной таксовать. Я водитель, ты кондуктор, чисто как в автобусе. Опять же, с финансами работа.

– Я серьезно, а ты шутишь!..

– Может, это и шутка. Но я бы на твоем месте сменил работу. Дорога сюда опасная. Карма здесь очень плохая. Спасибо Кирзачу.

Спорить Оксана не стала. Дорога пошла на изгиб, и они увидели стоящий на обочине «БМВ» Вентиля. Милицейский «уазик» рядом, но людей не видно. Трупы уже увезли, остались только меловые силуэты на дороге. И оцепление сняли. Темнеет уже, холодает, тучи на небо наползают, на душе муторно и в голове мрачные мысли.

Человек – слабое существо. Он может быть чемпионом мира по тяжелой атлетике, славиться отвагой, но достаточно одного выстрела из маленького пистолета, чтобы обратить его в прах. А у Кирзача не только пистолеты, у него и автоматы. И голова у него отмороженная. Ему ничего не стоило сегодня перестрелять кучу людей. А завтра он может свести счеты с Вайсом. И к этому нужно быть готовым…