А что есть мода? Где проходит та грань между истинным искусством и коммерческим ширпотребом? Тонкие и липкие нити обмана опутывают тело человека с головы до пят… Но как же выбраться из-под влияния модных брендов и остаться самим собой, несмотря ни на что, ни на какие изыски сладеньких модельеров гомосексуалистов… Всё очень просто. Мода, казалось бы, на первый взгляд самое безобидное изобретение человечества. Но действует посильнее любого героина! Загоняя обгламуренных девушек в тупик штампованных стандартов. Главная задача, это психологическая разрядка с целью привлечения к себе внимания. Особенно идёт расчёт на современных молодых девушек, старающихся одеваться супер-модно, но вечно не дотягивающих по причине вкусовой и финансовой безграмотности. Таким образом, они бездумно выжигают внутренний комплекс неполноценности и мысленно говорят себе: «Ну вот, я теперь современная. Ваще улёт!.. Я теперь на уровне. Как с обложки глянцевого журнала». При этом тут же делая селфи, ловя фальшивое блаженство от кучи ничего незначащих лайков и репостов. Сами того не замечая, красивые молодые девушки превращаются в элегантных вампирш. А всему виной системная установка, которую ей внушили ещё в общеобразовательной средней школе: «Мужчина должен вожделеть женщину. Поэтому женщина должна добиться эффекта любой ценой!». Из тех же анналов и вышла вся современная мода. Её направление нацелено на достижение «улётного эффекта». Так как, в основном для мужчины большое значение имеет внешность женщины. Поэтому полуобнажённые тела, глубочайшие разрезы переходящие в декольте, не оставляют никакой загадки и убивают всякую женственность… Всё и так ясно. Ценник читается между строк. Счёт выставлен и легко суммируется по количеству косметики на лице, когда помада на губах такого яркого цвета, что просто невозможно не обратить внимания на столь изящного страуса с перьями. Задеваются основы естественного восприятия. Такие «ярчайшие» девушки начинают думать: «О! Сработало! Сработало! Значит так и надо, всё правильно. Посмотрите на меня, я настоящая женщина. Мимо меня нельзя спокойно пройти, все мужчины оборачиваются. Значит я и иду по правильному пути». Глупенькая дурочка совершенно не понимает, какой гнусный блуд и разврат за этим стоит. Когда девушка оформляет себя подобным вызывающим образом и выходит в общество, она сама того не понимая открыто говорит, крича всем направо и налево: «Возьмите меня! Я сексуальный объект! Используйте меня во все щели!». Пустышка думает, что поступила правильно: «Чего вы пристали со своей нравственностью?! Ведь модно же?! Я как большинство». Но на самом деле она является обыкновенной куклой, бессознательно натягивающая на себя товары и вещи массового потребления. Идя в общем стаде на поводу у огромных брендов и корпораций, которым глубоко наплевать на подобных силиконовых девок. Для больших фирм главное сбыть продукцию и получить прибыль. Основной закон капитализма: «Обеспечить триста процентов дохода, поступаясь любыми моральными и нравственными ценностями». Душа человека, живущего лишь одними заботами о внешней красоте, под грузом накапливаемых в течение жизни грехов, задыхается и умирает.

***

По просторам торгового центра бродили двое людей. Вольдемар Бархоткин и Анна Шевелькова. В поисках недорогого бюджетного костюма они обошли все павильоны, но так и не найдя ничего путного решили зайти в ближайший кафетерий. С костюмом вышла беда. Имеющий нестандартную фигуру Вольдемар, валился с ног. Так его замучала примерка бесчисленных штанов и пиджаков. И всё, абсолютно всё ему было мало, или наоборот висело на его огромных мужественных плечах слишком широко и велико. А то и вообще доходило до смешного и выглядело нелепо и непонятно, словно рыночная торговка-спекулянтка, напялила на свою двухметровую фигуру ходовые дизайнерские экзерсисы для худощавых мальчиков хипстеров. Вольдемар имел достаточно плотную фигуру и по своей наружности походил на богатыря всея Руси из древних былин и сказок, навсегда вошедших в золотую коллекцию фольклора. Изображение в зеркале показывало совершенно обратное. Фигура у Вольдемара по версии магазинных зеркал, была мягко скажем на троечку. И явно не подходила под параметры дизайнерской красоты. То у него вываливался наружу обрюзгший животик, то сильные плечи явно пропорционально не подходили размерам мужественной талии. Королевство кривых зеркал высасывало последнюю энергию и окончательно лишило сил, поубавив дальнейшее желание совершать новые примерки.

Совсем упарившись в поисках костюма и вытирая рукавом капельки пота со лба, Вольдемар и Анна сидели в кафетерии. Сделав заказ и отложив в сторону меню. Они вновь принялись жадно и с упоением разговаривать:

– Уф! Вот это шопинг!

– И не говори… Но попытка – не пытка. А отрицательный результат, тоже результат.

– Ой… Но я всё равно, так и валюсь с ног! Так и валюсь…

– Завтра выходные, отдохнём ещё.

– Ага, отдохнём. Мне ещё надо методический план написать и тетрадки проверить, у меня четыре класса.

– У меня тоже самое, целая стопка непроверенных тетрадок. Глаза болят проверять. Бывает до трёх часов ночи сижу и проверяю, а иногда прямо засыпаю над этими тетрадками.

– Мне всё-таки муж не даёт сделаться трудоголичкой, – перебила Анна, – он меня держит в тонусе!

– Ну ты как? Счастлива в браке?!

– В целом да… Не знаю… Не всё конечно идеально, но я не жалуюсь. – Анна потупила взгляд, и тут же перевела тему разговора, задав вопрос Вольдемару. – А ты сам, когда женишься?!

Вольдемар слегка засмущался. Видно ему набил оскомину одинаковый и от того ненавистный вопрос. Но затем он собрался, взял себя в руки и ответил такой же стандартно-невнятной фразой:

– Как только так сразу.

– Хотя бы живёшь с кем-нибудь? – Анна не унималась, женскому любопытству не было придела.

– Ага, с мамой живу. Приходи в гости. – Вольдемар улыбнулся.

– Непременно, – Анна отбила удар и по-дружески непринуждённо отшутилась.

– Чего ты смеёшься?! Она у меня между прочим очень вкусно готовит. Профессия повар ко многому обязывает.

– Вау! У тебя мама повар?

– Ну, да.

– Круто!

– Так что ждёмс.

– Ой… – Анна тяжко вздохнула. – Если честно, боюсь не получится. У меня муж очень ревнивый.

– Ох ты ж… Мда… И такое бывает.

Анна опустила голову и тяжко добавила:

– Так и живём.

– А он кто у тебя по профессии? Тоже педагог?

– Нет. Он у меня грузчиком в продуктовом магазине. – В разговоре возникла пауза. – Слушай, а ты битву экстрасенсов не смотришь, случайно?!

Вольдемар неодобрительно поморщился.

– Нет, подобные шоу не смотрю. Вообще редко смотрю телевизор. Разве… Может КВН иногда, ещё «Что? Где? Когда?». Ну и «Своя игра», когда Анатолий Вассерман играет.

– А я обожаю эту программу битву экстрасенсов. У меня вообще телевизор никогда не выключается. На кухне всё время готовлю, он так и работает в фоновом режиме.

– Лучше аудиокниги слушай, больше пользы будет!

– Ой, я не понимаю… Там какой-нибудь чтец на записи как пойдёт шпарить. Один бубнёшь, фиг чего разберёшь. Книги всё-таки надо читать, это же магия текста.

– Как сказать, как сказать… – Задумчиво произнёс Вольдемар.

– Для русской литературы очень может быть… Кто кроме Толстого так ярко, практически с киношным эффектом, покажет так битву при Ватерлоо? Ты практически чувствуешь носом и вдыхаешь эти ароматы войны… Чувствуешь дым сражений, запах пороха, пули свистят буквально у тебя над головой. Русская литература – это уникальный бренд. В любом Аэропорту мира, в каждом газетном киоске, сквозь тонны жёлтой прессы и бульварной литературщины, можно увидеть книжные оазисы. Книги представляющие во всей красе, могущественную силу русской словесности. Я имею в виду Толстого и Достоевского. Реально!

– Ты гонишь?! – С недоверием спросила Анна. – Не может этого быть!

– Реально тебе говорю! Они переведены практически на все языки мира. Помню мне один профессор в институте рассказывал, он исследует творчество Достоевского всю жизнь. И сроднился с Фёдором Михайловичем до такой степени, что на собственном энтузиазме отреставрировал его усадьбу в селе Даровое.

– Ого…

– И как-то в эту усадьбу приехала пожилая женщина из Японии, она сказала, что роман «Братья Карамазовы» это её самая любимая книга. А Достоевский самый любимы писатель. Теперь когда она увидела Родину Достоевского, усадьбу в селе Даровое, она в жизни увидела всё! Сделав более тысячи фотографий, она добавила; теперь можно и спокойно помереть. Вот такая история. А ты говоришь…

– Всё равно, слабо верится, – по-прежнему сомневалась Анна.

– Это факты, детка! – Вольдемар улыбнулся. – Это как если бы ты посетила могилу Александра Родионовича Бородача. Или например, Павла Воли. Примерно такая система ценностей в твоём мире. Система состоящая из юмора и комедий. И битву экстрасенсов твою любимую туда же.

– Слушай, Вольдемар! Можно я буду с тобой с тобой откровенна?

– Конечно.

Свет в кафетерии стал тусклее, а музыка усилилась. Заведение переходило в ночной режим работы с более дерзкой музыкой и непринуждённой интимной обстановкой. Строгие официанты мужского пола сменились на юных девиц в коротких юбках. Анна огляделась по сторонам и робко произнесла:

– Давай уйдём отсюда, здесь стало шумно.

– Я не против, – ответил Вольдемар и окликнул молоденькую официанточку, подняв вверх руку. – Девушка, можно счёт?!

Официантка улыбнулась и услужливо кивнула.

– Вольдемар. Извини, ты не мог бы за меня заплатить? Хоть я и не твоя девушка. По логике вещей мы должны платить на пополам… Просто мужу третий месяц зарплату не платят. Как мы до сих пор живём, понятия не имею, на моей мизерной зарплате держимся.

– Хорошо, без проблем. – По-джентельменски парировал Вольдемар и положил банковскую карточку в принесённый счёт.

Успешно расплатившись и выйдя из кафетерия, Вольдемар взял под ручку Анну, и они неспешным шагом направились вдоль торгового центра в сторону остановки. Давно стемнело, желтели за деревьями в инее освещённые окна многоэтажного дома… Всю дорогу до остановки они мило болтали о повседневных бытовых заботах, не обращая никакого внимания на обыденную грязь под ногами.

– Так и не купили мы тебе Вольдемар костюм.

– Да, ничего… В другой раз тогда. А о чём ты хотела со мной откровенно поговорить?

– Ой, даже не знаю, стоит ли тебе рассказывать всё это…

– Я человек простой, поэтому не бойся, всё чтобы ты мне сейчас не рассказала. Это всё останется между нами.

– Да даже не знаю с чего начать и как тебе всё это рассказать.

– Мне ты можешь рассказывать, как есть, без комплексов.

– В общем тут дело такое дело. У меня дома живёт настоящее приведение.